Второй шанс

- Сир, это тот самый господин, о котором я вам рассказал. - Как получилось, что я никогда ничего до сих пор не слышал о Вестеросе? - Ваше Величество, насколько я понял, туда никто не может добраться из-за одного огромного моря, известного своими бурными водами. Корабли там просто тонут, и все. Лишь одна из десяти тысяч шхун может добраться до Вестероса. И если уж она, все-таки, по счастливой случайности туда доберется, то о возвращении назад в этом случае говорить будет крайне затруднительно - настолько малы шансы! - весьма убедительным тоном отвечал Ришелье, - То, что лорд Болтон теперь здесь - это просто невероятно удачное для него стечение обстоятельств. Этого знатного шевалье совершенно случайно подобрали английские матросы. Подобрали в тот момент, когда он болтался в море на утлой шлюпке, после того, как шхуна потерпела крушение. - Так почему же, лорд Болтон не остался в Лондоне? Или, ему так не понравились владения короля Карла? - Наш гость отличается крайне выраженной любознательностью, как я выяснил. Лорд Болтон прослышал о доброте Вашего Величества, о красоте наших дам, и о необыкновенном великолепии Лувра - и он захотел самолично удостовериться в том, что подобные слухи правдивы. Кроме того, есть еще одно весьма деликатное обстоятельство, - слегка замялся Ришелье. - Какое именно? - Шевалье Болтон умудрился поссориться с герцогом Бэкингемом. Я не знаю подробностей случившегося, но именно после этой ссоры, господин Рамси решил поскорее уехать в Париж. Услышав ответ кардинала, Его Величество сразу же заулыбался. Любое упоминание Бэкингема в негативном ключе доставляло французскому монарху просто несказанную бездну удовольствия. Неприязнь Людовика к Бэкингему была тотальной. Французский монарх ненавидел в Джордже Вильерсе абсолютно все - нарядные камзолы и непринужденность, веселость и беззаботность, изысканное умение очаровывать дам "походя", а также сказочную щедрость и удачливость. Иными словами, двух-трех личных встреч на переговорах, Людовику хватило для того, чтобы люто возненавидеть наглого герцога раз и навсегда. А нахальные откровенные взгляды Бэкингема в сторону Анны Австрийской - окончательно довершили дело. - Наш гость поссорился с герцогом Бэкингемом? Это любопытно! - моментально проявил интерес Людовик, - Позовите-ка этого молодого шевалье сюда! Пусть он подойдет поближе. Зачем ему стоять в общей толпе придворных? Я намерен оказать ему великую честь, и побеседовать с лордом Болтоном лично. Более того, я не желаю, чтобы при нашей беседе присутствовал кто-нибудь кроме вас, Ришелье. Пусть все присутствующие немедленно убираются из помещения - здесь останемся только мы втроем! Рамси совершенно не испугался, поняв что с ним желает побеседовать наедине сам французский монарх. Кардинал еще с самого утра подробно проинструктировал Болтона обо всем. В том числе, и о правильном поведении на личной аудиенции. Конечно, ни о каком правдивом рассказе про зеркала, и про внезапное попадание в чужой мир - не могло быть и речи. - Если кто-то услышит такое, то от обвинений в колдовстве вам не отвертеться, - попытался припугнуть Болтона Ришелье. - А что такого в колдовстве? - искренне удивился Рамси, - В Вестеросе многие этим занимаются, и ничего. Я же рассказывал вам про Безликих, и про служителей Р'Глора. - Это у вас считается, что "в колдовстве ничего особенного", и все прекрасно! - с досадой ответил Ришелье, - А у нас, вашим рассказом про зеркала очень быстро инквизиция заинтересуется. Та самая инквизиция, про которую я вам уже неоднократно говорил. - Да, я помню эту беседу! - шумно облизнулся Рамси, - Мне даже захотелось сделаться инквизитором на время - чтобы в моем распоряжении круглые сутки находились всякие голые ведьмы, которых я буду стегать кнутом, вешать на вывернутых руках, и сношать в зад. Такие замечательные возможности насладиться - просто бесценны! - Вообще-то, институт инквизиции был учрежден не для того, чтобы наслаждаться чьим-то обнаженным телом, а совсем для других целей! - оскорбленным тоном заметил Ришелье. - Полноте, а для чего же еще? - громко заржал Рамси, - Только не говорите, что людей туда таскают из-за того, что они зелья варят, или утверждают, что земля круглая. Это же просто надуманный предлог, и все! А на самом деле - это абсолютно неограниченные возможности. Хочешь трахнуть даму, или отыметь в зад какого-то лорда - арестуй их по обвинению в колдовстве, и получай удовольствие вовсю! Услышав "выводы" Рамси, Ришелье с трудом удержался от выразительного "тьфу". Несмотря на желание "отрицать очевидное", кардинал все-таки не мог не признать правоту наглого гостья из Вестероса. Именно так, на самом деле и обстояли дела. С помощью лживых обвинений в колдовстве самые различные дамы и кавалеры просто избавлялись от личных врагов и красивых соперниц, а так же - от ненужных людей и кредиторов. Бывший бастард в два счета понял все, сумев отмести ненужное прикрытие, как шелуху. Болтона обмануть было очень сложно. Однако, кардинала Рамси все же послушал, и ни о каких зеркалах в беседе с королем Людовиком упомянуто не было. Бывший бастард усердно подтвердил версию о кораблекрушении - поэтому, никаких неудобных вопросов у французского монарха не возникло. Услышав сопливую и слезливую легенду про утлую шлюпку, кучу гадостей про герцога Бэкингема, и похвалы в свой собственный адрес - Людовик окончательно расчувствовался, и объявил господина Рамси своим новым разлюбезным другом. - Я дарю вам свое высочайшее покровительство, лорд Болтон! - торжественно уведомил гостя французский монарх, - Такова моя королевская щедрость и справедливость! Теперь, вы под защитой моего гостеприимства, и вы можете делать при дворе все, что только вам заблагорассудится. Откровенно развеселившийся Болтон, только лишь плотоядно ухмыльнулся, услышав эти благожелательные слова французского короля. Разумеется, Людовик даже понятия не имел, что самым первым желанием гостя является бурная любовная ночка с Ее Величеством Анной Австрийской.