Эмостак.

Вот город Альтернинск две тыщи седьмого. Вот эмо-фест "Тёмный карнавал", что в город Альтернинск случай пригнал. Вот орды педовок, гопников, эмо, приехавших на фестивальную тему на эмо-фест "Тёмный карнавал", что в город Альтернинск случай пригнал. Вот бобик, полный ментов очень злющих, ловящий молодчиков тут и там пьющих из орд от педовок, гопников, эмо, приехавших на фестивальную тему на эмо-фест "Тёмный карнавал", что в город Альтернинск случай пригнал. А вот ЖК "Пелена" недостроенный, в котором сныкался 11Б расстроенный от бобиков, полных ментов очень злющих, ловящий молодчиков тут и там пьющих из орд от педовок, гопников, эмо, приехавших на фестивальную тему на эмо-фест "Тёмный карнавал", что в город Альтернинск случай пригнал. А вон наверху у нас комнатушка, в ней знакомые нам ребятушки в ЖК "Пелена" недостроенном, в котором и сныкался 11Б расстроенный от бобиков, полных ментов очень злющих, ловящий молодчиков тут и там пьющих из орд от педовок, гопников, эмо, приехавших на фестивальную тему на эмо-фест "Тёмный карнавал", что в город Альтернинск случай пригнал.

Это база. На базе сейчас было всего пять наших героев. Тереза и Каркат о чём-то тихонечко ворковали в уголке, Соллукс и Фефери лежали лицом к лицу к куче мягкого поролона, а Канайя стояла над отдельным столом и протирала от пыли свою прелесть - прекрасный подарок деда Валеры, ваза единичного экземпляра, по форме похожая на гигантскую пыльцу или спору, и имеющий сейчас двойную ценность: ценность ручной работы близкого и дорого Канайе родственника и тара, внутри которой находится светлозелёная, совсем слегка мутная жидкость, а именно рассольчик с идеальным вкусовым сочетанием соли, уксуса, укропчика, огурчиков, чесночка и немножечко каркатовых фирменных опохмелительных смесей трав и щепотки разных перцев. Мммм, какой аромат! Когда Каркат помогал Марьямовой в Ядре готовить это зелье, оно показалось ей столь вкусным, что она для себя решила, что будет его изредка готовить и пить просто так, без всяких алкогольных ситуаций. Что же касается остальных одноклассников, так они все разбежались кто куда, хотя Вантасов ясно дал понять, что при текущем раскладе дел, "пизецки важно" никуда не высовываться, ну или хотя бы оповещать о том, куда вы, сукибля, намылились. Депрессивно и обречённо настроенный Каптор сразу же принял к сведению установку лидера не состоявшего похода на фест, и завалился в кучу при первой возможности. Не долго думая, к нему присоединилась Рыбина, подумав, что такой депрессивный и угрюмый любитель весёлой ска-панк музыки будет гармонично дополнен весёлой и жизнерадостной любительнице грустной эмо-музыки Фефери. Как будто две рыбки - чёрная с белым пятном и белая с чёрным - плавающие в пруду по кругу друг за другом, как в том мультсериале с кабельного "Ататар: легенда об Аасиме". И вот сын инжинера и дочь миллионера лежат и смотрят друг друг в глаза, разговаривая по душам. - А потом она просто взяла, как в жопу ужаленная, и убежала. - Я знаю, я же всё видела. Все видели. - И главное, знаешь? После того случая на днюхи и Канайи, когда Арина поцеловала Эквиуса, мне кажется, что всё стало совсем не так. Нет, мы с ней говорили, она объяснила всё про её препараты и даже разрешила помочь перебинтовать. - Оооо, какие живые детали! - Но я всё равно чувствую, что это было какое-то роковое для меня событие. Я будто бы чувствую, что на самом деле мы с ней друг друг-то и не нравимся. Ну, точнее я ей. У неё и фигура и манеры и шарм. Я вообще люблю милых и манерных, - Соллукс замолчал и смотрел сквозь стёкла своих очков через стёкла очков Рыбиной прямо в её горящие блеском и совсем слегка замыленные алкоголем глаза, а потом продолжил, - Но а я-то что? Шепилявый унылый распиздяй, очкарик, задрот с разными глазами. Отвратный тип. Эх... - Да нет, ты милый, - ответила Фефери, легко проведя тёплой ладонью по лицу Каптора, - и все эти недостатки, они совсем не недостатки. И тебе к лицу, - сказала она улыбнувшись. Соллуксу не хотелось признаваться себе в том, как воодушевили его эти слова, потому сегодня ска-пацану хотелось от души поэмарить, но с такой живой очаровашкой что-то как-то не выходит. Из-за этого, да и не только, Каптор громко засмеялся - это, конечно, нервное, но сейчас не в плохом смысле. На смех подошла Марьямова. - Оу, смею заметить, вы выглядите вполне хорошо проводящими время. - Да, - закатил глаза Соллукс, - мы такие. - Надеюсь, вам удобно? - Вполне, - ответила Рыбина. - Ой, да ладно, ну какой удобной? Кань, ну даже из вежливости такую чушь не спрашивай! какой нахуй удобно? Мы зависаем в куче неудобного строительного мусора в недострое уже несколько дней, а на улице нихуя не лето! - Соллукс Александрович Каптор, ты что какой колючий? - шутливо возмутилась Рыбина, потыкав ноготочками по его животу, - Ты сейчас прям наш Каккраб. Да, Каккраб? - повернулась в строну Вантасова и Перо Фефери, отсылая к тому, что пару часов назад Каркат взбесился и пошёл в разнос громкой матерной речью, что он из всех сил, как раб на галерах - он дословно процитировал президента - всех тут сдерживает и присматривает, чтобы все не убились, ничего не сломали и не спалили место нашего пребывания нашим так сказать врагам. Но Каккраб, видимо, не оценил шутливую отсылку. - Ааа, - округлила глаза Фефери, - вы видели какой он мне жест показал? Вот грубиян! Хихихи. Соллуксу Александровичу стало неловко, вдобавок к событиям прошлых минут, ещё и это, и он вдруг ни с того ни с сего выдал: - Да Каркату просто не удалось себя сдержать и свои эмоции спрятать, - а потом зачем-то спизданул вдобавок, - Это же эмоции, а не порнуха на ноутбуке Канайи. Роковые слова громом ударили по присутствующим на базе. Канайя осупилась лицом, отстранилась головой и начала видимо бледнеть. - В смы... сле? - с поражённым видом смотрела Марьямова на одноклассника. - Да ты же сама говорила, что у тебя на ноутбуке полно порнухи, и что несмотря на слухи в нашем классе про твою ориентации, у тебя там минетов даже больше, чем лесбух. Гробовая тишина. Канайя так побледнела, что почти начала сиять. Кое-как взяв в себя в руки и тем самым не выдав волнения голосом, но почему-то чувствуя мелкую дрожь, Марьямова озвучила вопрос: - А когда я это говорила? - Как когда? У тебя на днюхе, когда напилась. Тогда был момент, когда я сидел спокойно на кухне, а ты с Терезой подошли к холодильнику, что-то забрали и ушли, не обращая не замечая меня, при этом ты ещё сказала, что, получается, у тебя порнухи с сосамбой даже больше, чем у Карката. Ты, наверное, просто напилась тогда, вот не помнишь. Громкая тишина и неловкое молчание. - Подожди-ка, - подала голос Фефери, - а Терезка откуда знает, что у Карката за порнуха на компе? Три любопытных пары глаз, одна из которых принадлежала мертвенно бледной девочке, а две других пары скрывали очки, уставились в угол где стояли Перо с Вантасовым, которые тоже слышали разговор около кучи поролона. Тереза и Каркат переглянулись, затем Перо отстранилась от парня на шаг. У них обоих лица зардели, причём если Каркат как варёный рак частенько становился, особенно когда ругался и злился, то с Перо такое бывает не часто. Но вот она, стоит, сжигаемая взглядами и стыдом, алая лицом, уши пунцовые; она закрыла лицо ладонями, развернулась и рванула к выходу, в подъезд, крикнув только напоследок, что она в туалет. Ошарашенный Каркат стоял весь красный. К нему подошла белая, как Луна в полнолуние Канайя с вазой в руках. Она ведь просто хотела предложить парочка на поролоне освежить и выпить драгоценное опохмелительное зелье от Карката и Канайи. Она хотела ему что-то сказать, но Каркат, громким, слегка дрожащим голосом, прервал её попытку заговорить первой: - Кань, блядь, не еби мозги. Не доставай! Ни слова! Иди нахуй просто! Вот, без обид, не сейчас. Ебать! "Действительно", подумала Канайя, и с минуту хлопала глазами молча смотря на Карката, пребывающего в таком же состоянии, "пойду-ка я нахер. Ой, то есть, в Ядро. Отложу-ка я вазу". Марьямова повернулась и направилась туда же, куда выбежала Тереза Перо - на выход из квартиры, назначенной базой, в подъезд, потом вниз по ступенькам, блуждать по недострою в направлении Ядра, где надо будет обязательно выпить опохмел, но сперва надо будет срочно выпить бутылку чего-нибудь покрепче, причём в одно рыло и в один присест. Так делать не надо, но именно так она и сделает. - Ой, блядь, Кан, прости, не заметил, - сбил с ног на выходе из комнаты-базы вбегающий из коридора Эридан. Канайя упала, плюхнувшись на пятую точку и неприятно ударившись локтём. Она, в принципе, могла бы спокойно удержать равновесие от сбившего её Ампоркина, но вот ваза почти выпала из рук, и Марьямовой пришлось упасть, дабы спасти эту ценность вечера. - Да... я нормально, - посмотрела с пола на лицо Ампоркина. Очки на его лицо отблескивали и за блеском этим не было видно его глаз, но по лице, по мимике, по пьяному душку и по интонациям угадывалось изрядно поддатое состояние Эридана. - Смотри, Марьямова, какая пиздатая штука! Видала? - потряс парень какой-то палкой. Канайя положила под ноги спасительный стеклянный шар и встала. - А что это за палка? - Ахаха, палка? Ну, вы, бабы, тупые! Это же ружьё! Я же эксперт по оружию, я это точно знаю. Канайя осмотрела то, что Эридан обозвал ружьём - не очень толстая, но вполне длинная металлическая блестящая трубка. Снизу у неё резиновая часть, видимо, для держания, а сверху расширенная часть, как будто голова на змеином теле. Совсем не похоже на какую-нибудь снайперскую винтовку или даже на ружьё Шарика из "Простоквашино". Да и откуда бы Ампоркин умудрился взять настоящее ружьё на заброшенной стройке? Тем более сейчас, в комендантский час и миллионами миллионов снующих туда-сюда патрулей полиции? - Ружьё? Откуда же ты его взял? - Да когда мы с тобой осматриваться помнишь, я тебе сказал, что мне слегка не по себе от обстановки и что не чувствую себя тут надёжно и что мне нужно что обнадёживающе знакомое? Вооооот, пока мы ходили осматриваться мы наткнулись на комнату-склад. - Подожди, но там же были молотки, пилы, вот это всё. - Дыа! Ну так это ружьё - строительное! Оно, конечно, строительное, но оно ружьё! Его можно использовать как оружие! Уж я-то смог бы... А у тебя это чё? Что у тебя в этой стекляшка? - Супер-освежающий, супер-отрезвляющий, супер-восстанавливающий и супер-вкусный рассол, который я сама делала. Под руководством Карката, - Марьямова поймала себя на мысли, что чреда внезапных событий выбила ей из колеи и девушка даже перестала говорить манерно и изящно. Ужас! - О, бля, забись! То, что надо, жди меня, я ща с тобой пойду. - Но я в Ядро, ну, в нашу импровизированную с позволения сказать кухню. - Говорю же, заебись! Я прямо чувствую, что я уже пьян и что ещё чуть-чуть и я или в разнос пойду, или спать свалюсь, а время ещё ранее. - Ну так я пойду вниз и ты за мной потом... - Кан, просто, блядь, подожди, блядь, меня! - Хорошо, хорошо. - Кар, эй, Кар! - Вот ты где! Еб твою мать, пиздопроёбок, почему ты... почему вы все шляетесь хуй пойми куда, когда нам всем сейчас нужно быть тише воды, ниже травы? - Да завали ты ебучку, я там внизу, никуда я не выходил. Уж точно не за пределы этого грёбаного ЖК, не ссы. - А предупредить ты, еблан, не мог бы? - Мог бы, Кар! Знаешь, я тут вообще-то один шляюсь. Я верю что, если бы я хотел, никто бы из вас меня не остановил. - Да охуеть, ебать! Тебя кто-то заставляет что ли сланяться хер пойми где? Это как тогда когда ты мне плакаться приходил, что на тебя давит и гнобит Гневович. - Но математичка меня реально достаёт! - А кто тебе, придурку, сказал, что тебе нужно постоянно, на каждом, бля, уроке, с ней сраться? С чего ты взял, что у твои выкрутасов на уроках алгебры и геометрии не будет последствий? Какой же замечательный стратег, охуеть просто! - Бля, ну Кар, ну чё ты... Я же это делал для вас. - Да какой ещё "для нас"? Ты ж вечно на себе зацикливаешься! Сколько раз мы к друг друг ходили, обсуждая то отношения, то события то вот эти твои выпады - хватит мечтать и видеть то, чего нет! Мне иной раз кажется, что ты меня вообще не слушаешь! - Ну вот видишь, я же прав, как ты и говоришь! А ты меня ещё и ругаешь. - в этот момент Каркат схватился за голову от слов Ампоркина, - Бля, Кар, какой же ты нелогичный. У нас с тобой был пакт, типа. Ты вроде как умный, я думал мы с тобой более менее по уму одинаковые. Но я не могу с тобой спорить, потому что ты не прав, но ты настолько думаешь только о себе, что не замечаешь когда тебя в это тычут, а это признак недалёкого ума. У Вантасова от наглости, как писалось у классика, в зобу дыханье спёрло. Брови полезли вверх и глаза широко открылись. - Да ты... ты же... сам именно такой! - кое-как подобрал не перестающий охуевать от череды ситуаций Каркат слова. - Вот я о чём и говорю: ты настолько слеп, что не видишь очевидного и отказываешься видеть. Бля, да даже анимешная аутистка-кошатница не стала бы на тебя смотреть, в отличие от меня, на которого она посматривает - я знаю. Так что, братан, держись своей крокодилицы. Ладно, баста! Не гоже боярам с чернью речи вести, - сказал Эридан, оставив Карката стаять в ступоре в полнейшем охуевозе. Не мешкая, Эридан Ампоркин, чувствуя себя, почему всё более и более уверенно и дерзко, ещё с тех пор как стал подниматься до этажа базы, и уж тем более после проставления всех точек на Ё с Каркатом, который обязан понять, если не совсем тупой, что это - всё, разрыв пакта о дружбе, зашагал громкими шагам к куче поролона. - Сссука, - шепеляво прошипел Каптор, увидев вставшего перед ним с Рыбиной Ампоркина, - опять этот ебанько припёрся портить и без того паршивое настроение. Ампоркин, катись, а? - Сейчас ты у меня покатишься с лестницы, как Нитрамов, когда его Секрет спустила, - огрызнулся Эридан, стараясь как можно более высокомерно и надменно глядеть этого ска-мальчишку, и на всякий случай добавил веское слово, - Смерд! Каптор ответил Эридану серьёзным злобным взглядом. - И вообще, сам вали, Каптор. У меня тут серьёзный разговор для элитных ушей, только между мной и Фефери, а тебя это не касается. Свали отсюда! Соллукс демонстративно раскинул руки и ноги, как бы ещё больше прирастая к месту и устраиваясь в этой поролоновой куче. Эридан только и мог, проигнорировать это действие и с этой секунды игнорировать этого поганого Каптора с максимально выраженным безразличием и презрением. - Феф, пошли поговорим, Феф. У меня к тебе важный разговор. - Я никуда не пойду. - Нам надо поговорить! - Это тебе надо поговорить, вот ты и говори. Я тебя внимательно слушаю. - Ладно, - старательно игнорируя желание глянуть в рожу Соллукса, Эридан таки высказался, - Ты знаешь, Феф, я тебе уже много раз говорил, что мы должны быть вместе? Я искренне надеюсь, что моя речь откроет тебе глаза и ты встанешь на мою сторону. - Твою сторону в чём? - спросила Рыбина, так и не успев ввернуть в речь ни слова про то, что она думает про его "быть вместе". - В этом, Феф, во всём этом. - Аааа, ну теперь всё понятно. Объяснил от души! - съёрничал Соллукс, намериваясь вклинивать реплики в грядущий, как ему кажется, весьма односторонний диалог Эридан. Сам Эридан сделал глубокий вдох, стараясь сдержать в себе игнор к Каптору и продолжил. - Я собираюсь выйти из "Пелены" и встретиться лицом к лицу с Нуаровым. - Что?! Эридан, ты пьян! Нельзя идти лезть драться со столь уполномоченным полицейским. Тем более сейчас. Да тебя к нему даже не подпустят. Или ты с ним спорить собрался? - Нет, Феф, не собираюсь я с ним драться! Нет, я, конечно слегка поддат... - Да что там скрывать, ты же пьян в умат, - вклинился Каптор, процитировав удачно подвернувшуюся песенку про "сраную британскую армию". - Да заткнись ты, блядь, чмо шепелявое! - прикрикнул Эридан, замахнувшись рукой, будто собираясь ударить. - Эридан, но ты правда пьян! - И что? И что?! - Да ты к нему даже на расстояние крика вряд ли подойдёшь. А если бы и подошёл, он же не математичка с тобой спорить! И уже тем более драться... - Да с чего ты взяла, что я собираюсь с ним драться? Я же не идиот... - Сомневаюсь, - вставил Соллукс. У Эридана задёргался глаз. -...что бы лезть в противостояние с Нуаровым, тем более сегодня. Наоборот, я собираюсь примкнуть к нему! - Что?! - спросили по очереди не верящие своим ушам Фефери, и Соллукс, и Канайя с Каркатом, являющиеся невольными свидетелями откровения Ампоркина. - Я собираюсь сдать всех в этом злополучном ЖК! Рыбина хотела ответить, но она словно воды в рот набрала, и Эридан расценил это положительным эффектом от своей речи и с большим пылом продолжил. - И я предлагаю тебе, Феф - слушай меня внимательно - предлагаю тебе, Феф, первый, последний, единственный раз примкнуть ко мне и пойти всех сдать. - с этими словами Эридан схватил Рыбину за руку и попытался поднять из "кресла" и увести за собой. На что Соллукс, больше высказываясь вслух, чем обращаясь к кому-то, сказал. - Этот парень ебанулся на отличненько! Полный ебобо. - Да ты с ума сошёл! - выдернул рука Рыбина. - Я никуда не пойду! Я никуда не пойду с тобой! Ты больной?! На что ты вообще надеешься?! - На что я надеюсь? Я надеюсь на то немногое, что ещё может быть хорошего. И дураку понятно, что из-за всей этой хуйни нас найдут и устроят нам серьёзные неприятности. И если для какой-нибудь черни, типа Каптора, это никак на что не повлияет, то мы с тобой, Феф, элита города! Нам нельзя портить репутацию ни себе, ни семьям. Нам стоит пойти на уступки и придти с поличным к Нуарову. Сотрудничая с ним мы сможем, и я в этом абсолютно уверен, ведь я верю в себя, откупиться сдачей "Пелены" от неприятностей в личных делах. Чистая репутация останется с нами, а ещё мы обрастём связями в органах! Я бы мог и сам всё это сделать один, но я забочусь о тебе, поэтому и делаю тебе это великодушное предложение. - Всё! - вскрикнула Фефери встав с мягкой кучи стройматериалов, - Хватит с меня! - впервые с начала всей этой истории на её милом и столь жизнерадостном почти всегда лице проступил выраженный гнев, - Ты меня достал! Я никогда не любила тебя! Ни-ког-да! Не любила и не буду! Ты мне неприятен как личность был, есть и теперь навечно будешь! С детства я общалась с тобой только из жалости! Раньше мне было тебя жаль, потому что я верила, что в тебе есть хоть что-то хорошее, но ты сам всё разрушил, уничтожил свой образ в моих глазах своими собственными руками! Я испытываю к тебе жалость, но не потому что сопереживаю тебе. Мне тебя жаль, потому что ты жалок... Я... Я... Я не позволю тебе сдать нас! Эридан слегка опустил голову и посмотрел на неё исподлобья: его мечта о том, как бы всё было хорошо у него с Фефери только что рухнула. - Н-да? И что ты сделаешь, чтобы меня остановить? ​- сказал Ампоркин, сжимая пневморужьё в кулаке. Но тут из кучи мягкого мусора поднялся Соллукс Каптор, без слов отвечая на заданный вопрос. - Пора бить твоё снобское ебало. - Ну давай, давай, нападай! Между Каптором и Ампоркиным начался ФИНАЛЬНЫЙ РАУНД. Соллукс бросился с кулаками на Эридана. Эридан одним взмахом хромированной строительной палки-стрелялки остановил соперника, ударив его металлической частью по голове, по лицу с такой силой, что у Каптора разбились очки, вылетели зубы, а сам он упал навзничь с разбитой кровоточащей бровью, и с кровью из носа и рта. От увиденного, пребывая в аффекте, Фефери схватилась за первое попавшееся под руку - метровый кусок арматуры с зазубринами, напоминающими вилку, или скорее даже трезуб - и бросилась на Эридана. Ампоркин в ярости подставил пневморужьё в направлении Рыбиной, и, когда её тело прижалось к пневморужью, сработал механизм активации и оно выстрелило ей в грудь. Фефери замертво упала обратно у кучу поролона. Ослеплённый своей яростью, Эридан быстро побежал к выходу, не видя ничего и думая уже ни о чём, но путь ему преградила Канайя. Ампоркин хотел уже было расправиться с ней, но почему-то сначала ему приспичило поднасолить ей, поэтому сперва глянул на вазу у её ног, пока перезарядил строительное ружьё. Марьямова достала непонятно откуда маленькую ручную аккумуляторную бензопилу, но Ампоркин подошёл на расстояние палки-стрелялки, направил её на вазу, надавил и с оглушительным звоном стекла разлетелась в разные стороны уникальная единичная работа канайиного дедушки и столько драгоценное зелье, единственное, которое могло вытрезвить от "Тёмного мессии" всех наших героев, растеклось. Канайя яростно вскрикнула, а потом выпад сделал Эридан, и Марьямова упала на мокрый бетон без сознания. Эридан убежал прочь. Канайя лежала в куче битого стекла, рассола и на груди проступала кровь. Фефери лежала в куче поролона и на груди проступила кровь. Соллукс лежал в луже собственной крови и зубов. Каркат стоял в полнейшем охуевозе в ступое, уронив челюсть. - Ебать!