Не ври мне

Шрамы бывают не только на теле, но и на душе. У меня они тоже есть. Порой мне кажется, их слишком много и большего я не выдержу. Нет, мне никогда не нравились люди, которые режут себе вены, и мне не нравится, как по собственным запястьям течет кровь от кухонного ножа. Но это помогает. Я всегда задавалась вопросом: «Насколько может быть больно человеку, чтобы он выбирал физическую боль и сам же ее себе доставлял?». И недавно я нашла ответ. У каждого есть свой предел. Предел радости, слез и предел боли. Кто – то не сдастся и после смерти собственных родителей, а кто –то, например, такой человек, как я, сдастся после потери друга. Да, именно это со мной и произошло: я потеряла тебя, мой лучший друг. Потеряла навсегда. Нет, он не умер, как вы могли подумать, просто ушел. Вернее будет сказать - это я сломалась слишком быстро. Для тебя я была одной из многих твоих друзей, пусть и близких, а вот ты для меня был всем. Ты был рядом, пусть и находился при этом в другом городе. При тебе я могла плакать, хоть ты и не видел моих слез, просто знал о них. Ты однажды написал мне в мейле: - Почему ты плачешь? - Это не так. - Не ври мне. Я знаю. Ты сейчас плачешь внутри. После этих слов я заплакала по-настоящему. Ты знал это. И ты был рядом. Но где ты сейчас, когда ты мне нужен больше всего? Мы были друзьями по переписке, потому что жили слишком далеко. А ведь так всегда - самые нужные всегда далеко. Но все же мы встречались и гуляли. Безумно редко. Но именно это сохраняло таинство нашей дружбы. Потом ты стал пропадать. Каждый твой новый уход со временем стал затягиваться. Сначала неделя, потом две, а последний раз - полтора месяца. Я думала, что умру. Но может у меня не хватило смелости. Хотя маленькие шрамы, похожие на крестики, до сих пор не могут зажить на моих руках. Ты каждый раз просил прощения. Но последний раз был действительно последним. Я задавалась вопросом каждую ночь: «сколько еще раз ты оставишь меня?» и поняла, что все уже было потерянно. Ты больше не чувствовал, как я плачу, еле слышно называя твое имя в темноте. *** Девушка сидела в последнем вагоне поезда и пила энергетик из железной банки. Напиток - дрянь, но зато здорово помогал отогнать посторонние мысли и не дать организму уснуть. Людей в метро практически не было. Стрелка на наручных часах показывала около двенадцати. Девушка была одета в черные рваные джинсы, бардовый свитер и черные кеды, которые изрядно потрепались за четыре года. Она допила энергетик и оставила железную банку из-под напитка на соседнем сиденье. Женский голос объявил очередную станцию, но девушка не услышала. Она просто поднялась с места и вышла. Вероятнее всего, эта была даже не ее остановка, просто ей осточертело сидеть в пустом вагоне метро и нестерпимо захотелось на свежий воздух. Идти домой совершенно не было никакого желания. Матери она не видела уже лет десять, а отец снова ночевал на работе, позабыв о собственном ребенке. Девушка села на каменную плитку возле памятника и закурила сигарету. Курила она редко, но в последнее время на душе остановилось все тяжелее, и рука сама лезла в карман за очередной порцией никотина. Начался дождь. Сильный. Поначалу девушка даже не обратила внимание на холодные капли, скатывающиеся по ее щеке, полностью окунувшись в поток собственных мыслей. Но вскоре сигарета потухла, а над головой раздался мужской голос: - Вам не холодно тут сидеть? Девушка удивленно посмотрела говорившего. Это был парень лет пятнадцати, одетый в теплую черную куртку и державший над головой девушки зонтик. Ей и самой было пятнадцать. Да, курить в таком возрасте плохо, но ее не заботило собственное здоровье, да и жизнь тоже. У парня были голубые глаза и темные каштановые волосы. Это редкость – темные волосы и светлые глаза. Девушка помотала головой, не желая начинать разговор с незнакомцем. Если она промокнет на улице и заболеет воспалением легких из-за сигарет, а итоге попадет в больницу и умрет, никто собственно и не заметит. Так она считала. Но этот странноватый парень протянул ей своей зонтик. - Держи, - сказал он. – Твои родители наверняка будут волноваться, если ты поздно придешь домой, так еще и простудишься. Она лишь грустно улыбнулась, думая про себя, что парень еще многое не знает в жизни. В пятнадцать никто еще не знает жизни. А она знала, и потому было тяжко на душе. Рано взрослеть всегда тяжело. Возможно, эта сломленность, которая осталась после потери близкого друга, заставила ее стать такой. Девушка ничего не успела ответить или хотя бы отдать зонтик, как парень скрылся в конце темной улицы, которая даже не освещалась фонарями. А она еще долго сидела под этим черным зонтиком. И даже когда дождь, наконец, закончился, она все еще держала его над своей головой. Образ парнишки все еще стоял перед глазами. Его доброта поражала, даже удивляла девушку, которая ничего подобного еще не видела. Никто еще не заботился о ней. А он – незнакомец - просто так, взял и помог. Странно. Она уже и забыла, что значит - когда кто-то рядом. Возможно, они больше и не встретились бы, но судьба решила иначе….