Выбраковка

      Утро вечера мудренее, убеждаюсь в народной мудрости. Видно, после шикарной ночи мозги мои прояснились. Спрашивается, и чего я так завис, когда меня спросили имена отцов, ведь можно просто их придумать. Решаю взять имена земных родителей, хватаю планшет и записываю, Галя у меня превратилась в Алю, а Александр стал Сандр и о-ля-ля, в итоге Астоса Аля-Сандр Флаурс. Проснувшийся Ник целует меня в плечо и заглядывает в планшет.       — Красиво звучит. Откуда имена? — я ещё не готов рассказать ему это.       — Просто придумал. Ты же знаешь о запрете искусственного оплодотворения на Маркурии. Решил не делать генетическую экспертизу.       — Ты уверен? — утвердительно киваю головой. — Тогда я в департамент по гражданскому праву.       — Что, и даже не поцелуешь? — выпрашиваю ласку.       Ник ушёл, а я лежу, витая в облаках, ах, какая ночь у меня была… В комнату вошли близнецы.       — В родительскую спальню следует стучать, — делаю им замечание, прикрываясь простынёй.       — Двери следует закрывать, чтобы к тебе не входили, — парирует Лекус, моя ты язвочка.       — С вами хоть запирай, хоть нет, — бурчу себе под нос, скрываясь в ванной.       Возвращаюсь, кутаясь в полотенце, и вижу, как сыновья развалились на постели, ковыряясь в моём планшете. Деактивирую свои разбросанные по комнате вещи, и нановолокно перетекает на тело, представляю на себе халат и отбрасываю полотенце.       — Слушаю, — поднимаю вопросительно бровь.       — Па, — начинает Лекус. — Мы осознали. Были неправы. Больше не будем. Можно погулять по городу?       — Давайте дождёмся Ника, и я вступлюсь за вас. Думаю, отец будет не против прогуляться с нами. А сейчас завтрак, и я хочу услышать от вас, что вы почерпнули из прочитанного.       — Па, нам здесь обязательно жить? — спрашивает Турон.       — Тебя что-то не устраивает?       — В моём номере нет ионного душа, мне надоело косить под древних, купаясь в корыте! Кстати, в галонете есть изображение замка правителя. Па, он построен из камня! А это солнце…       Слушаю его возмущения: и солнце светлое, и вода мокрая, и ветер дует… Ставлю себя на их место, а ведь моим детям всё здесь чуждо, они привыкли к искусственному освещению и климат-контролю, истинные дети техноцивилизации. Предлагаю сегодня сходить на пляж, но вернувшийся муж нарушает все планы.       — Знаешь, кого я встретил в департаменте гражданского права, — удиви меня, муж мой. — Шонха. Мы приглашены на ужин. Его отец хочет поблагодарить Депа и его отважного пилота. Кстати, твой бой рвёт рейтинги в галонете, и с Депом связались несколько галоизданий, желающих взять у тебя интервью, — говорит он, подавая мне небольшой чип.       — Что это? — краем глаза отмечаю, что мои шустрые детки под шумок не преминули свалить.       — Оказалось, что мы с Шонхом не успели позавтракать, вот я и пригласил его на Ласточку, похваставшись своим поваром, по дороге мы удачно встретили Фаруда, а дальше дело техники. Здесь результаты анализов.       Беру чип дрожащей рукой.       — Ты знаешь кто?       — Они мои.       — Я не могу, — руки не слушаются, и чип не вставляется в коммутатор.       — Мне выйти? — помогает муж вставить чип.       Кладу руку на его ладонь, останавливая. Слов нет.       — Не понял, — читаю результаты. — А так разве бывает? А почему сыновья похожи между собой, раз у них разные альфа-отцы?       — Сегодня обедал с Шонхом и Фарудом, так они для меня на одно лицо. Только и разницы, что у Шонха длинная коса, а Фаруд коротко стрижен.       — Фаруд моложе.       — Со временем разница в пару лет стёрлась.

***

      Не знаю, как дожил до вечера, словно во сне, столько потрясений. Я так ждал этой встречи, а теперь надеюсь, что они меня не узнают. Смотрю на себя в зеркало — не узнают. Приподнял волосы на висках, закрепив их на затылке в высокий хвост, открывая вид на статусные украшения. Теперь я не безродная, глупая омежка. Сколько раз за день я деактивировал нановолокно придумывая костюм, не сосчитать, пока не достиг желаемого. Омеги Маркурии напоминают наложников с пиратскими замашками, предпочитая яркие, многослойные одежды с огромным количеством украшений. Такое ощущение, что награбили, то на себя и натянули. Альфы же — приверженцы строгости в деловой одежде и практичности в повседневной. Самая распространённая одежда — это комбинезоны, как джинсы на Земле, разнятся лишь качество и цвет, делая эту рабочую робу молодёжной одеждой.       Я сегодня примерял на себя и образ одалиски и делового мена и тинейжера, а потом вспомнил про французские наряды 18 века и как начал по памяти творить! Понял, что не выберу и до утра, так увлёкся примеркой. Остановился на последнем наряде, стою, себя со всех сторон рассматриваю. Белая строгая рубашка с воротником-стоечкой и такого же цвета лосины в облипочку, высокие чёрные ботфорты, подчёркивающие стройность моих ножек. Поверх — чёрный кожаный фрак с длинными фалдами, узкими рукавами, отложным воротником и шнуровкой на пуговицах. Смотрю на себя в зеркало, и слюни текут. Чего греха таить, для альф этих кобелиных наряжаюсь. Сам себе поражаюсь, вот чтобы узнали — не хочу, а впечатление произвести надобно.       Выхожу, наконец, из спальни и вижу обожание в глазах мужа, он одет в костюм цвета мокрого асфальта и серебристую рубашку, подчёркивающие металл его глаз. Деп с Дэвом оделись одинаково, в белые костюмы и чёрные рубашки. Они идут спереди, а мы с мужем сзади, садимся во флаер представительского класса. Если проводить аналогию с Землёй, то флаеры — это летающие автомобили, разнящиеся по вместительности и форме. Так вот, мы сели в местный лимузин. И привёз он нас, конечно, ко дворцу. Да, зачем размениваться по мелочам? Я ожидал, конечно, что Шонх не из бедных, но что его родитель живёт во дворце меня удивляет.       Дворец. Я так волнуюсь, что ничего толком рассмотреть не могу, да и из-за спин моих официальных любовников — не удерживаюсь и смакую как звучит, — ничего не видно, а по сторонам пялиться вроде неудобно. Это что происходит? Куда меня привели? Обещали покормить, а попали к правителю Маркурии на приём. А я не покушал, можно сказать, подготовился к приёму пищи! Вдох-выдох, это я просто волнуюсь. Деп с Дэвом остановились возле трона… Трона?! На нас смотрят, а я так удачно возле стеночки закрыт со всех сторон от любопытных глаз, а сам всех через камеры видеонаблюдения рассматриваю. Дал боженька мне способности, почему бы ими не пользоваться.       Сидит на огромном чёрном троне громадный мужчина с чёрными провалами глаз, правда, не в мантии, а в костюме, и прожигает Депа взглядом. По правую сторону от него стоит Шонх, по левую Фаруд. Мы напротив Шонха подпираем стенку.       — Отец, позволь тебе представить Депа Мида, капитана, пришедшего мне на помощь, — конечно, с моей везучестью я втиснулся по самые помидорки, Шонх, похоже, наследный принц.       — Моё почтение, — Деп склонил почтительно голову. — Но не в моих правилах приписывать себе чужие заслуги. Позвольте представить Вам пилота моего корабля, Астоса Аля-Сандра Флаурса.       Выхожу из-за спин моих официальных любовников (нравится мне смаковать, как звучит!) и встречаюсь с удивлённым взглядом Маруша, на братьев не смотрю, потом взгляну запись.       — Омега?! — вырывается у него.       И тут началось, вопросы посыпались как из рога изобилия. Вы меня баснями не кормите, я вам не соловей. Когда кушать будем? Просто мне надо заесть волнение.       — Деп, — говорит Шонх. — Это ведь шутка? Я хочу видеть пилота, который оказал мне помощь.       — Он перед вами.       — Ты хочешь, чтобы я поверил, что омега столь виртуозно пилотирует?! — не люблю, когда в моём присутствии обо мне говорят в третьем лице.       — Завтра на рассвете, Тереконовая долина, — бросаю я ему вызов, а потом только думаю своей блондинистой головой. — Вот и проверим мою виртуозность! — Остапа понесло…       — Разве только призом будешь ты! — насмехается альфа.       — Согласен свой приз забрать натурой!       — Горячий омежка! — восхищается Маруш. — Очень похож на моего покойного мужа, он тоже за словом в карман не лез, — и вовлекает Ника в беседу, сглаживая назревающий конфликт.       Маруш подходит к нам, а я вдруг замечаю, что зал опустел. Мы переходим в соседнюю комнату, где накрыт стол. Маруш очень заинтересовался планами Ника, а я, рассматривая стол с едой, как-то потерял нить их разговора. Маруш усаживает меня по правую руку от себя, рядом со мной сидит Ник, продолжая беседовать с правителем. Возле Ника Деп и Дэв, напротив меня по левую руку сидит Шонх, бросая недовольные взгляды, рядом с ним Фаруд и ещё несколько альф и бет, которых нам не представляли.       Маруш, разговаривая с Ником, ненавязчиво ухаживает за мной, что-то подаёт, что-то насыпает, так, между разговором.       — Сегодня повару удалась отбивная, — на моей тарелке появляется аппетитный кусок мяса. — Вы говорите, что кристалитовые накопители вместительнее алмазных, — это уже Нику. — К рыбе подойдёт вот этот соус, — подаёт мне соусницу.       И я как-то расслабился от вкусной еды и ненавязчивых ухаживаний. Краем взгляда рассматриваю Маруша. В противовес моему Нику он жгучий брюнет, очень импозантный мужчина без возраста. На лице нет ни единой морщины, волос не коснулась седина, но взгляд и стать выдают жизненный опыт. Его дети явно пошли не в него, только и общего, что цвет волос да чёрные глаза. М-м, Маруш подвигает ко мне блюдце с местным аналогом мороженого и шоколадный ликёр к нему. Нежная, воздушная, холодная масса с кусочками засахаренных фруктов и тёплый шоколадный ликёр — я в раю, урчу от удовольствия. На уши давит тишина, отрываю глаза от десерта и встречаюсь с взглядом Маруша, тону в этом омуте желания… Его глаза прожигают, заставляя тело растечься лужицей, а душу беспокойно биться птицей в силках от охватившего волнения.       — Ну что же ты затих, твоя песнь музыка в ушах альф, только позови, я не откажу, — не понимаю, о чём он, но улавливаю общий смысл и заливаюсь краской, не зная, как ответить альфе…       Правителям ведь не отказывают? История повторяется… Неловкость момента нарушает появившийся альфа в военной форме.       — Мой господин, — склоняет он голову. — Нужно ваше присутствие.       — Что-то случилось?       — В президентский люкс в гостинице Атория, что принадлежал Арело, было совершено проникновение. Злоумышленники обошли защиту и вскрыли сейф, но, видно, их спугнули, украшения вашего покойного супруга не тронули. Теперь мы хотим выяснить, может, что-то пропало.       Моё сердце делает кульбит — выселят, и с этой планеты нас депортируют. Атория, гостиница, в которой мы остановились, и в ней близнецы, предоставленные сами себе. Сердцем чую, — их работа, высеку! Ник, понимая моё состояние, ссылаясь на то, что мне надо отдохнуть перед завтрашней гонкой на флаерах, просит разрешение покинуть сиятельное общество.       — До завтра, — целует мою руку Маруш, давая понять, что он мной заинтересован, а я лихорадочно соображаю, как избежать его интереса.