О тонких мотельных стенах и любопытных соседях

***

 — Добрый день, миссис Эдвардс, — буркнул, не поднимая головы, тот мальчишка из соседнего номера, Сэм. Странный ребенок. Вежливый, воспитанный, в отличие от наглого старшего брата, но все равно странный. Как и вся семья. Они появились меньше месяца назад — отец и двое сыновей. Барбара тогда хотела познакомиться. Как-никак, новые соседи. Все знакомство закончилось за пять минут. Да, их в семье только трое. Отца семейства зовут Джон, старший сын Дин, младший — Сэм. Нет, они приехали на время. На месяц-полтора, самое большее. Нет, задержаться не собираются. У Джона дела в городе. Как закончит, они уедут. И он был бы благодарен, если бы по пустякам их не беспокоили. Что пустяк, а что — важное дело, пояснить мужчина не посчитал нужным и просто захлопнул дверь перед носом. Сказать по правде, после такого холодного приема Барбара сама предпочла свести общение к минимуму. Сколько ближайшая подруга Дэб ни выпытывала что-нибудь о новеньких, сказать о них можно было мало что. Отец семейства — мрачный, угрюмый тип, привыкший командовать. Старший сын Дин — сопливый зазнайка, считающий себя неотразимым и заигрывающий со всей женской половиной от 15 до 55. Единственный его плюс — за брата стеной. Местный хулиган пытался придраться к тому. Ушел с синяком в пол лица и больше не донимал своими обычными проверками «свой-чужой». Недовольной таким поведением Дина матери Джон высказал все, что думает о поведении и воспитании ее сына, и она даже возразить не смогла. Причем, за весь разговор голос мужчина ни разу не повысил. Стоящий за его плечом Дин вообще напоминал статую и не издал ни звука. Что же касается младшего, Сэма, он точно был главной странностью этой семьи. Настоящая белая ворона среди сверстников. Во дворе появлялся только с братом. Вместо игр с другими мальчишками часами сидел, уткнувшись в книги явно не из школьной программы. Сказать, что он больной — вроде бы нет. Иначе бы не оставил его отец на попечение старшего сына, который сам еще ребенок, и не уехал куда-то на целую неделю. Наверное. Хотя кто их поймет. Вот и сейчас Сэм вел себя странно. Вовсю краснел, отводил взгляд, кутался в толстовку явно не по размеру и неловко прижимал правую руку к телу, пока левой открывал двери, хотя мог бы и постучать. Старший брат был дома.  — Сэм, все в порядке? Может, тебе помочь?  — Нет-нет, все хорошо, я сам, спасибо, — на одном дыхании выпалил мальчишка. Уши при этом заалели еще ярче. Сэм тряхнул лохматой головой, занавешивая предательский румянец волосами, и прошмыгнул в номер, справившись с дверью. Не то что бы ей было дело до этой семейки, но Барбара все-таки вернулась к себе и прислушалась к происходящему по соседству. На всякий случай.  — Ты что, спишь на ходу, ботаник? Полчаса с замком возился, — лениво-тягучий голос принадлежал Дину. Он так говорил, когда бездельничал и когда пытался флиртовать. Последовал глухой удар. Наверно, это Сэм сбросил рюкзак с плеча на пол.  — Эй, Сэмми, ты чего? Диван жалобно скрипнул от резкого движения, а в голосе мальчишки появились тревожные нотки.  — Папа дома?  — Нет, ему по дороге дядя Калеб позвонил. Что-то по делу. К вечеру обещал приехать.  — Хорошо, — и так тихий голосок Сэма опустился почти до шепота.  — Сэм, что? — настойчиво повторил вопрос Дин. — Отойди уже от двери и объясни нормально. Этот приказной тон сделал его похожим на отца. Что-то подобное, наверно, и Сэму показалось.  — Дин, помоги мне, — вдруг всхлипнул он. — Только ты сможешь. Вот видела же она, что что-то не так! Барбара уже хотела вмешаться, когда продолжение разговора вогнало ее в ступор.  — Ну все-все, тише, малыш. Я просто посмотрю, трогать не буду, хорошо? Ты мне веришь?  — Мне нужно, чтобы ты тронул, Дин. Я сам не смогу.  — Ладно, только успокойся, Сэмми, — примирительно согласился старший. — Давай сперва вытряхнем тебя из лишних шмоток. Босые ноги прошлепали до двери, потом вернулись обратно, сопровождаемые топотом ботинок. Через минуту ботинки отлетели куда-то в угол и ударились в стену.  — Дин, больно, — пожаловался Сэм. — Сделай уже что-нибудь.  — Я делаю, — буркнул в ответ Дин и тут же смягчился: — Прости, Сэмми, сейчас. Потерпи немного. Что-то загремело в ванной. Младший шикнул на брата, назвав придурком. Старший тоже не уступал. Сразу после выдал:  — Сучонок.  — Иди ты.  — Иди ты, — с акцентом на слове «ты» скомандовал вернувшийся в комнату Дин. — На диван. Там удобнее будет. Видавший виды мотельный диван снова заскрипел уже под весом двух тел.  — Вот так. А теперь дай руку, не бойся.  — Да не боюсь я! — возмутился мальчишка. — Просто… — продолжение фразы прервал стон облегчения.  — Я знаю, — как-то очень по-взрослому ласково отозвался старший. — Ну как, лучше? Сэм довольно замычал.  — Да не стони ты так, Саманта. Соседей напугаешь. Барбара отпрянула от стены, как будто он мог ее увидеть. А потом одернула сама себя. Во-первых, сквозь стены видеть он не мог. Во-вторых, был слишком занят. Да он бы и конец света не увидел!  — Отстань. Чуть левее, Дин. Да, вот так, — младший снова одобрительно застонал, но на сей раз потише. Прислушался все-таки к брату. А после паузы отрешенно заметил: — Мокро.  — Плевать, — хмыкнул Дин. — Этот диван и не такое пережил. Какое-то время была слышна только возня мальчишек на диване. Сэм периодически чуть ли не мурчал. Вот уж не подумала бы, что в нем есть что-то кошачье. Обычно больше на щенка походил. Тощий, весь какой-то острый. Острый нос, острые локти. А взгляд из-под челки такой, что сразу пожалеть хотелось. Приласкать, накормить, обогреть. Что ж, похоже, приласкать-обогреть ему обеспечивал брат. Будь Барбара молоденькой девчонкой, подумала бы, что у старшего умелые руки, раз Сэм такие звуки издает.  — Готов, малыш?  — А сам? — съязвил младший.  — Я всегда готов! — самодовольно заявил Дин, не обратив внимания на язвительный тон. Да уж, его послушать — профессионал. Хотя если регулярно на брате тренируется, может и профессионал уже.  — Тогда давай. Снова что-то загремело. Дин чертыхнулся, ойкнул то ли от затрещины, то ли еще от чего и затих. Последние приготовления, надо полагать.  — Так, Сэмми, я аккуратно, — успокаивающе заговорил он пару минут спустя. — Кричи, если захочешь. Плевать, кто что подумает. Главное, не дергайся, чтобы я тебя не поранил. Сэм промолчал. Кивнул, наверно. А потом закричал…  — Дин!.. Больно… не могу… пожалуйста… Дин… Странно, как это никто не повыскакивал в коридор на эти крики. Отодрать бы изверга от ребенка, выволочь за шкирку и сдать полиции за жестокое обращение с несовершеннолетним. Так ведь наверняка дверь запер предварительно. Да он и сам несовершеннолетний. Сколько ему там? Четырнадцать? Пятнадцать от силы. Его и не накажут, как следует. Пока она раздумывала над тем, КАК следует, чуть не пропустила извиняющийся шепот.  — Все-все, прости, Сэмми. Прости. Вот так, да. Пусть мне будет больно. Ты только не шевелись… Крик перешел в приглушенные всхлипы. Дин говорил что-то еще, но слишком тихо, чтобы можно было разобрать. Успокаивал. И похоже, успешно.  — Еще немного, Сэмми, потерпи. Уже почти. Только сейчас Барбара обратила внимание, как часто Дин называл брата «Сэмми». Для остальных он был исключительно Сэмом. Огрызался, если кто-то обращался к нему иначе. «Еще немного» продлилось с минуту и закончилось с протяжным:  — Дииин…  — Я здесь, братишка, и никуда не денусь, — заверил Дин. — Я здесь, с тобой. Сейчас все пройдет.  — Я знаю, Дин, — на все сразу ответил Сэм. Его голос охрип от криков, но казался расслабленным. Дальше слушать Барбара не стала. Хватило потрясений для одного дня. Но нужно было поговорить с их отцом. Они же братья, в конце концов! Теперь, по крайней мере, становилось ясно, почему Сэм постоянно вьется возле Дина. А ведь на вид обычные мальчишки. Мужчина приехал уже ближе к ночи. Его машину невозможно было не услышать. Столько шума даже грузовики не производили, сколько это четырехколесное чудовище. Хотя Дин обожал черную зверюгу. Бегал вокруг нее, называл «Деткой» и все просил, чтобы отец пустил его за руль.  — Мистер Форд, — Барбара перехватила мужчину, едва он поднялся на этаж, — понимаю, это не мое дело, но не могли бы вы поговорить со своими детьми? Объяснить им, что так нельзя. Они, как бы это сказать… — вот теперь она смутилась под пристальным, колючим взглядом карих глаз напротив, — ведут себя не совсем как братья. Вернее, совсем не как братья, а как…  — Вы чертовски правы, миссис Эдвардс, это не ваше дело, — перебил ее Форд. — А теперь прошу прощения, я устал с дороги.  — Но ведь дети не…  — Я уже говорил и повторю еще раз — не беспокойте нашу семью по пустякам. Со своими детьми я разберусь как-нибудь сам, — отрезал мужчина и скрылся в номере. Ругани не последовало, хотя мальчишки затихли только недавно. И как это понимать? Он в курсе, чем они занимаются? Он этому не препятствует? Чокнутая семейка. Хорошо, что они скоро уедут. Другим детям незачем видеть такие извращения. Вряд ли эти двое смогут ограничиваться вот такими моментами в отсутствие отца.