История одного демона

      В семь часов воскресного утра Амелия уже была на ногах. В нетерпении, не дожидаясь, пока проснется ее любимый дедушка, девочка поспешила на кухню, где уже не молодая служанка Жаннет готовила завтрак для жителей поместья. Амелия, встав на цыпочки, подкралась сзади к женщине и неожиданно обняла ее сзади, чем слегка напугала служанку.       — Амелия! Боже мой, не пугай меня так! — перевела дух Жаннет, подальше откладывая нож, которым она резала овощи для салата. — Ты чего так рано проснулась, милая? Сэр Артур тоже уже встал?       Девочка отрицательно помотала головой и умоляюще посмотрела на служанку, сделав коронные щенячьи глазки.       — Тетя Жаннет, расскажите мне что случилось дальше, — надула губки она и важно топнула ножкой по полу. — Вы обещали!       — Ох, милая моя, это не подождет до…       — Нет! — сразу же перебила служанку Амелия, забираясь на стул, что стоял недалеко от стола. Девочка выглядела очень сердитой и полной решимости. Естественно, служанка ничего не могла поделать с этим упрямым ребенком и смирилась, тепло улыбнувшись внучке хозяина поместья.       — Хорошо. Тогда я буду готовить завтрак и рассказывать, только не отвлекай меня, ладно? — ласково обратилась Жаннет к Амелии, ставя перед ней стакан со свежим молоком и оставшиеся с вчерашнего вечера кусочки яблочной шарлотки. Девочка одобрительно кивнула и сразу же повеселела, приставив указательный палец к губам, что означало «тихо». Служанка кивнула, увидев согласие Амелии и вернулась к нарезке овощей, продолжив свой рассказ:       — Итак, на чем я остановилась?.. Ах да…       В то время, пока Кайм был на пути домой в Зловещий Лес, а Бальтазар метался по поместью Мотэл, жаждя дать своему гневу выход, музыканты и танцовщики, что выступали на балу в честь Герцога Уильяма, собирали и паковали все свои вещи у большой крытой повозки, что находилась поодаль от ворот поместья, поздравляя друг друга с удачно законченной работой. Танцовщицы уже переоделись в одинаковые голубые наряды простолюдинов, которые представляли собой простые платья из хлопка длиной в пол, которые перетягивались веревкой на талии, и столпились возле лошадей, сплетничая и обсуждая гостей, которых успели разглядеть во время танца.       — Бог мой, как же безвкусно одевается эта знать, у них что, все зеркала сломаны? — хихикала самая высокая девушка с длинными курчавыми волосами черного цвета, которые та собрала в высокий конский хвост. Ее глаза были ясного голубого цвета, а кожа была цвета молочного шоколада. В ее ушах блестели крупные медные кольца, которые девушка частенько полировала, чтобы они блестели не хуже золотых.       — Эферия, да если бы они заботились о своем внешнем виде также, как ты о своих волосах, то они были бы прекраснейшими людьми в этой стране! — засмеялась девушка по имени Рута, стоящая рядом с темнокожей барышней. Эта девушка была чуть ниже, но не менее красивее с ее распущенными русыми волосами, которые были чуть ниже лопаток. У нее были ярко выраженные черной подводкой карие глаза, а на шее у висел амулет в виде кошачьей головы, кожа была теплого медового цвета. — Вот посмотри на меня, Сая, разве не буду я похожа на этих знатных куриц, если я надену на себя балахон нашего барабанщика Гатца, а поверх него роскошное покрывало со спины кобылы нашей Марты?       — Будешь, будешь! — весело поддержали остальные девушки, смеясь от души. Даже та самая кобыла, словно поняла их шутку, заржала вместе с девушками.       — Э-эх, девчата, раз уж мы так хорошо потрудились, то и выпить должны не менее хорошо! — крикнула самая мелкая по росту, девушка с коротким каре каштанового цвета по имени Сая, ее глаза были редкого серого цвета, а сверху губы у нее красовалась небольшая родинка. — Маю, ты ведь местная, подскажи-ка нам хорошую таверну в здешних местах.       — Точно-точно! Веди нас, малышка Маю! — поддержали свою коллегу другие танцовщицы. Маю, покрасневшая, но такая же веселая, как и остальные, кивнула, начала шире улыбаться и направилась в сторону своего родного города Марзевиль.       — Опа, а девчата бухать идут, слыхали, парни?! — облокотившись на руками на спину лошади, крикнул молодой парень, что играл на волынке во время бала, призывая к вниманию других музыкантов, которые возились с инструментами в повозке. От его крика компания девушек притормозила.       — Так не делается девчонки, выступали вместе, значит и пьем вместе! — крикнул кто-то из музыкантов, выбежав из повозки.       — Да вам лишь бы рты не просыхали, пьяницы чертовы! — начала возмущаться танцовщица по имени Шерия, которая имела восточные корни, судя по ее раскосым глазам и прямым черным волосам. Ее фиолетовые глаза были столь необычны, даже сказочны, что ее прозвали Фиалка, почти позабыв о ее настоящем имени. Эта девушка была самой старшей, но тем не менее, все танцовщицы общались с ней на равных.       — Да-да-да, Фиалка как всегда права! Мы пойдем, а на рассвете встретимся, мужланы наши. Нам тут с девчатами еще посекретничать хочется, а это уж точно не для ваших ушей! — закричала самая молодая из девушек, кареглазая Нелли со светлой кожей и золотистыми волосами, заплетенными в густую косу до пояса. Мужчины хором недовольного «Уууууу» провожали девушек взглядом, пока те не скрылись за холмом.       Поймать попутную повозку было не сложно, ведь города Мотэл и Марзевиль очень тесно связаны торговыми связями и повозки ходили туда-сюда почти в любое время суток. Благодаря этому у девушек дорога не отняла много времени, и те добрались до места очень скоро.       Таверна была совсем небольшая, но довольно уютная и чистая, полностью сделанная из плотного дерева. В зале стояли всего несколько столов, еле семь штук насчиталось бы. С одной стороны были небольшие окна, а в центре зала был камин, который грел гостей в холодные вечера.       — Эту таверну уже как десять лет держит лучший друг моего отца, поэтому он сделает для нас исключение в виде бесплатной выпивки, — перед входом в таверну обратилась рыженькая Маю к танцовщицам. — Я… я так вам всем благодарна, что вы позволили мне выступить вместе с вами, да еще и на таком важном празднике… Я до сих пор поверить не могу, вы ведь знаменитая во всем Азидише шестерка богинь-танцовщиц! — девушка раскраснелась и слегка попятилась назад. Маю тогда было всего двенадцать, поэтому она и была слишком скромной и неуверенной в себе.       — Ну что ты, Маю! — сразу же бросились обнимать ее девушки, окружив ее со всех сторон.       — Подожди пару лет, и мы обязательно заберем тебя и станем знаменитой семеркой богинь-танцовщиц! — сказала Фиалка, гладя Маю по голове.       — Точно-точно! Не вечно же мне быть самой молодой, тем более, что я всего на пару лет тебя старше, — засмеялась Нелли, обнимая Маю за талию сзади.       — Ну же, девчата, пошли, эль и вино уже заждались нас! — воскликнула Эферия, уже уставшая от излишества телячьей нежностию. — Мое горло жаждет горячего алкоголя!       Эферия торжественно вошла в таверну, и другие танцовщицы сделали то же самое, заняв самый большой столик у окна.       — Дядюшка Билл! — позвала хозяина таверны Маю. — У нас гости, угости их лучшим алкоголем, ибо богини танцев с собственной персоной посетили твое заведение в этот чудесный вечер!       На крик девочки сразу же выбежал средних лет мужчина с небольшим пивным пузиком, лысый, но с густой черной бородой. Его одежда была самой обычной одеждой простолюдина: коричневые брюки да серая льняная рубашка, только у Билла еще сверху был надет поварской фартук.       — Маю, неужто прямиком из поместья Мотэл? Не там ли бал, о котором мне женушка уже все уши прожужжала? — весело спросил хозяин таверны, ставя на стол девушек бочку с отменным элем.       — Я все слышу, старый олух! — послышался женский крик с кухни.       — Ха-ха, неудобно вышло… — покраснел мужчина, почесывая затылок головы и краснея при столь красивых дамах. — Ну, болтайте девчата, не буду мешать. Маю, если что-то будет нужно, только свистни, — подмигнул Билл девочке и вернулся на кухню, откуда сразу же послышался шум ссоры женатой пары, который почти сразу же утих со стуком сковородок. От такого небольшого концерта танцовщицы, сидевшие за столом, невольно рассмеялись, своим смехом наполняя таверну весельем и хорошим настроением. Мужчины и женщины, что сидели за соседними столиками, периодически поглядывали на столь редких посетителей, перешептываясь друг с другом, а люди, которые проходили мимо таверны, останавливались и прислушивались, что же происходило внутри.       — Э-эх, девчата… кажись, я влюбилась… — с умиротворенным взглядом, подперев голову рукой, произнесла девушка по имени Оливия, раннее особо не участвующая в разговорах. Она имела большие желтые глаза с белыми ресницами и такие же белые волосы средней длины, собранные сзади небольшой заколкой.       — И кто на тот раз? Неужто в Бальтазара втюрилась? — засмеялась вечно дразнящая ее Сая, которая к этому времени уже осушила свой стакан с элем.       — Дурочка! — покраснела Оливия, сразу же отпив для храбрости своего эля. — На этот раз все серьезно! И Бальтазар меня не интересует, слишком он мелкий и незрелый…       — А еще он больше на твоего родного брата смахивает, — вставила свое слово Эферия, одновременно пытаясь выпытать у других посетителей, подают ли тут красное вино.       — Ладно, хватит над ней издеваться, — увидев, как та начала злиться, Шерия, также известная как Фиалка, решила таким образом спасти положение от назревающей ссоры. — Кто он, Оливия?       — Я… я не знаю… — покраснела девушка, робко опустив взгляд в свой стакан, — но он был не такой, как те пижоны, что мы обычно видим на балах! Он был высокий, статный, у него были зеленые глаза, черные волосы до плеч, в том зеленом кафтане он выглядел таким мужественным! От его взгляда у меня сердце начало так стучать, что я думала, что оно остановится прямо во время танца! — девушка разлеглась на столе, влюбленно улыбаясь и прикрыв глаза, обнимая уже пустую кружку, но тут же вскочила и с небывалой надеждой посмотрела на темнокожую танцовщицу. — Сестра Эферия, ты не знаешь, кто это мог быть? Ты ведь хорошо разбираешься в слухах!       Темнокожая девушка уже сидела с двумя бокалами вина и была изрядно выпившей, а на вопрос девушки та, под действием алкоголя, рассмеялась и еле выдавила из себя следующие слова:       — Пхах-ха… Да ходит тут… слушок. Говорят, в этих… местах… ик!.. князек появился… да такой… ик!.. что сам Уиль… Уиль… Уиль-ям! о! получилось… позвал его на бал… — после этих слов Эферия задремала прямо за столе, не в силах больше сопротивляться наступающему сну.       — Сестра-а-а-а! Мне нужно знать больше… точно, Маю! ты ведь местная, ты должна знать! — сразу же подбежала и вцепилась в плечи девочки Оливия с полными надежды глазами.       — Прости, но я была слишком занята помощью со сбором урожая тети Аннет все это время… Но дядюшка Билл должен знать! — робко отвечала рыженькая девочка.       — Точно-точно, таверны всегда служили лучшими источниками информации! — подхватила Нелли, все это время пытаясь заплести косички спящей Эферии.       Услышав свое имя, хозяин таверны неспешно подошел к Маю, вручая ей в руки парного молока.       — О чем болтаете, девчата? Я могу вам помочь? — весело сказал он, осматривая столик, за которым сидели танцовщицы. Вид спящей темнокожей девицы его рассмешил.       — Дядюшка, о каком князе сейчас ходят слухи? — уже уверенно спросила Маю, поблагодарив мужчину за молоко.       — О, так вы об этом. Да у нас оказывается князь есть, да не простой, а жутко богатый, кстати, жена сказала, что пару раз его видела, будто бы он под покровом ночи проезжает мимо нашей таверны и пропадает в лесу. Люди говорят, что где-то в лесу есть замок, но я лично считаю, что все это враки, а жене моей надо побольше спать и меньше пить эля.       — Я все слышу, хрен старый! Я не сумасшедшая, и точно знаю что и кого видела! Это был Князь Кемоно с собственной персоной! — прокричала женщина с кухни и в этот же момент в голову Билла прилетел железный ковш, оставив на голове хозяина таверны большую шишку. Звонкий звук от удара на пару секунд разбудил спящую Эферию.       — Точно… красавчик Кемоно… Каймуша князуша… — пробормотала темнокожая и снова заснула пьяным сном.       Все девушки весело рассмеялись, кроме одной. Маю широко раскрыла глаза и в беспамятстве уронила стакан с молоком на землю, вылив содержимое. Заметив это, и поступающие к глазам девочки слезы, Фиалка дала знак девочкам замолчать и обняла рыженькую девочку, помогая сесть обратно на скамейку.       — Маю, что случилось? Ты знаешь князя? Он что-то тебе сделал? — успокаивающий голос женщины моментально подействовал, не дав девочке заплакать. Маю постепенно успокоилась, после чего Фиалка продолжила спрашивать с непередаваемой заботой в голосе. — Расскажи все нам, малышка, мы тебя выслушаем. Ты теперь тоже часть нашей семьи…       Маю кивнула, собрала все мысли в единое целое и решила рассказать тайну, которую хранила эти два года даже от своего отца. Все танцовщицы сели поближе и с беспокойством, но в то же время с интересом, были готовы выслушать каждое слово юной девушки.       Как раз в это время Кайм верхом на верном жеребце, проезжал мимо окраины города Марзевиль, где и находилась таверна с сидячими в ней танцовщицами. Шум в ней, а потом неожиданно резкое молчание привлекли внимание демона, и тот, не в силах преодолеть нарастающий интерес, приблизился к открытому окну, сквозь которое увидел столь желанное для него лицо. Рыженькая девочка с зелеными, словно свежая трава, глазами, сидела за столом, окруженная танцовщицами, которых демон видел на балу. Маю сидела с грустным выражением лица и мяла край своего платья, словно пытаясь сказать что-то очень важное. «Значит, мне не показалось!» — пронеслась радостная мысль в голове Кемоно, однако радоваться ему долго не пришлось.       — Он меня обманул. Я никогда не смогу его простить… Я никогда не смогу простить этого Кайма! — закричала девочка, крепко сжимая ткань в своих небольших кулачках. Демон, казалось, в этот момент лишился всех чувств, которые с трудом освоил за эти два месяца обучения с Бальтазаром, а его сердце, что билось быстро и ритмично, почти прекратило стучать и издавать какие-либо звуки. Он не мог поверить тому, что девушка, ради которой он приложил столько усилий, чтобы стать человечней, ненавидит его.       — Дионис, пошли. Нам тут больше нечего делать… — с горечью в голосе еле смог произнести Кайм, поглощенный болью утраты, утраты смысла своей нынешней жизни. Единственное, что сейчас хотелось демону, это вернуться в свой лес, где его не смогла бы достать ни одна живая душа. Горечь, боль и отчаяние, которое захватывало демона, казалось, приобрели форму: все тени начали сгущаться, становясь еще темнее, теплота летнего вечера сменилась почти осенней прохладой, на улице стал собираться туман, а сторожевые собаки стали скулить и выть, словно поддерживая своего вожака в трудную минуту. Даже Дионис не стал быстро скакать, а неспешно плелся, перебирая копыта и понимая, что не может помочь своему хозяину. Конь, вместе со своим наездником приблизились к входу в лес и исчезли в его дебрях, словно никто туда никогда и не заходил.       Однако рано Кемоно Кайм покинул место у окна таверны, ведь девушка, преодолев минутную обиду, продолжила свой рассказ.       — Да, он обманул меня… но, — Маю ослабила свои кулаки и мягко улыбнулась, — он всегда останется для меня героем, спасшим меня и моего отца от верной гибели. Повстречав его два года назад, я поняла, что эта встреча была не случайна. Сама судьба свела нас. Он уже как два месяца не выполняет наш небольшой договор, но это ничего! Я все равно верю, что он не забыл про меня! Я верю, что мы еще раз встретимся… А тот Кайм, а котором вы говорите, наверняка просто тезка того Кайма, которому я сама дала имя. Поэтому не волнуйтесь, со мной все будет хорошо, тем более, что мой Кайм ходил по лесу голышом, а князь таким явно заниматься не будет! — засмеялась рыжая, прикрывая ладонью рот и краснея от только сказанного.       — А Маю-то у нас извращенка! — крикнула Рута, толкая девушку в бок локтем, и громко засмеялась, и ее смех сразу же подхватили и другие танцовщицы. — Итак, тост! За голых мужиков и странного Князя! До дна!       — До дна! — крикнули девушки хором, выпивая содержимое своих стаканов, только Оливия была немного взволнованной, сидя в углу и почти полностью в своих раздумьях.       — Князь Кемоно Кайм… встретиться бы с тобой еще хоть раз! — мечтательно прошептала она, поднимая стакан над головой и поддерживая тост.       — Кажется похолодало, вы не думаете? — произнесла Рута, потирая руки, таким образом пытаясь их согреть.       — Тем лучше, Эферия протрезвеет быстрее! — засмеялась Фиалка, отпивая из своей чаши. Так девушки и провели время в таверне, веселясь до самого утра, а уж утром из таверны танцовщиц забрали музыканты, громко ругая их за то, что те не взяли их с собой.       — Прощайте, Эферия, Сая, Фиалка, Нелли, Рута и сестренка Оливия! Возвращайтесь скорее, я буду вас ждать! — крикнула Маю напоследок, весело всех провожая, после чего поспешила домой, чтобы отнести отцу заработанные за выступление деньги.       В это время, погруженный в темные мысли князь, верхом на верном Дионисе, плелся сквозь чащу леса.       — Маю… Маю… Маю… — как в бреду, повторял он, поникший головой. Ветки, деревья и всякая другая растительность расступалась, приветствуя своего господина, вот только та радость, с которой Кемоно возвращался ранее в лес улетучилась, словно ее и не было вовсе. В местах, где проходил Кайм, вокруг которого возникла темная аура уныния и горечи, прорастали колючие кусты с ядовитыми острыми колючками. Лес чувствовал что происходит с его хозяином, и настроение передавалось ему. Так и без того темный и жуткий всего за несколько минут этот лес стал еще мрачнее и опаснее, чем он был последние пару лет.       Из тяжких раздумий демона вывело неожиданно упавшее на его голову небольшое яйцо, которое разбилось от удара и медленно начало растекаться по лицу мужчины. Кайм рукой, что еще была в перчатке, вытер растекшееся яйцо, выкинул перчатку и посмотрел откуда же упала эта неожиданность. Подняв голову, демон застал такую картину: дикая кошка с уже разодранным от небольших когтей левым глазом, держала в своей пасти небольшую птичку красного цвета, которая всеми силами пыталась выбиться. Своим крылом, пока она выбивалась, птичка задела еще одно яйцо, которое полетело точно также, как и то, что немного приукрасило печальную физиономию Кайма. Однако повторить судьбу разбившегося яйца второе яичко не смогло, потому что на этот раз Кемоно его ловко словил. Подняв свою голову обратно наверх, демон увидел, что красная птичка больше не бьется, а довольная кошка понесла добычу в свое логово. Гнездо к тому времени было полностью разломано, а на его месте осталось торчать всего лишь пару-тройку веточек, сплетенных друг с другом.       Кайм посмотрел на небольшое яйцо, что он держал в своей ладони. Оно было теплым, а внутри его жизнь уже готова было появиться на свет. Пару-тройку мгновений и скорлупа начала трескаться, и из яйца вылез птенец, только наполовину заросший маленькими красными перышками. Первое, что увидел птенец, было лицо Кайма, а аура власти, которая всегда окружала демона, подействовала на птенца должным образом. Птенец стал считать Кемоно никем иным, как своей мамой. Малыш сразу начал громко и истошно пищать, тем самым зовя свою маму.       — Эй, эй… я же… — было начал объясняться Кайм, но потом смолкнул и тяжело вздохнул, — ты ведь теперь тоже один?.. Делать нечего. Только запомни, я не твоя мама… ну, в каком-то роде я могу быть твоим папой… — демон покачал головой, — нет, не так… слушай внимательно: Я Кемоно Кайм, и с этой минуты я твой господин. Понял?       Птенец радостно зачирикал и начал прижиматься к пальцам демона, словно обнимая их, радостно пища.       — Эх. Пошли домой, пернатый, будем думать как нам теперь жить… — устало сказал Князь. Он отвлекся от тяжких мыслей, благодаря этому неожиданному случаю, и в глубине души был очень рад такой встрече. Вот так эта троица: демон, его скакун и птенец, продолжили свой путь к скрытому в чаще леса замку.