Butterfly

Медленно развернув рыжего к себе лицом, Юнги рассматривает его лицо уже вблизи. Он разглядывает лицо младшего с трепетом, и с замиранием сердца понимает, что Чимин испуган. Чима слегка потряхивает от близости репера, ему настолько сильно хочется и самому прикоснуться к зеленоволосому, что парень едва сдерживает себя. Но так же ему хочется убежать как можно скорее и подальше, потому что ему, как никогда, страшно. Рыжий еще никогда раньше не состоял ни в отношениях, ни в каких либо связях с парнями, да и что таить, с девушками тоже. Времени у парня на отношения никогда не было, он не знал, как надо себя вести в такой ситуации, и, конечно, уверенности это на грамм не добавляет. Чимину до жути неудобно смотреть в глаза своему Предназначенному, и младший вынужденно отводит взгляд, не зная как поступить дальше. И ведь Чонгука, как на зло, рядом нет, даже отмазаться нечем. Неловко переступая с ноги на ногу Мин с растерянностью в глазах теребит длинными пальцами низ футболки, не понимания реакции парня напротив. Что он сделал такого, что Предназначенный его бояться начал? Почему тот отводит глаза, почему не хочет смотреть на него? Шугу сбивала с толку такая реакция, ведь он же видел, какими глазами на него смотрел Чимин несколько минут назад. Ведь он же его Предназначенный! Он должен разобраться, должен успокоить, должен, в конце концов, показать, что в отношении Пака ничего плохого сделать не сможет, даже подумать о таком будет не в силах. Собравшись с мыслями и приведя их в порядок, Юнги глубоко вздыхает, желая чтобы ком, который засел у него в горле, поскорее исчез. -Не бойся, я не съем тебя, -слегка улыбнувшись уголками губ, Шуга, чуть помедлив, нежно ведёт пальцами по руке Чима, осторожно берёт его маленькую ладонь в свою, улыбаясь краешками губ от того, насколько она оказывается мягкой. Мин наблюдает за выражением лица младшего, следя за сменой эмоций на его лице. Отвести взгляд от своего Предназначенного для Мина было слишком сложно и казалось вовсе невыполнимым заданием. Переплетя свои пальцы с Чиминовыми, Юнги чувствует, как напряжен сейчас младший. Его ладонь постепенно согревается в теплой ладошке Пака, которая медленно подрагивает, выдавая то, как сильно младший нервничает. Только Шуга так и не понимает, из-за чего. Может, он правда его боится? Или настолько рад увидеть своего Предназначенного, что даже не рискует пошевельнуться, опасаясь, что Юнги может вдруг исчезнуть? Но это же глупо! Как может Юнги уйти от такого, как Чимин? Как он может бросить этого мальчишку, глаза которого, наверняка, теперь ему даже сниться будут, настолько они прекрасны? Ещё прекраснее, чем он смел себе представить. Мысли о том, что Чимин может сомневаться в нём, угнетают зеленоволосого. Ведь он думал о Предназначенном каждую секунду времени, ждал, надеясь на то, что Чимин будет рад знакомству с ним. Мин никак не хотел принимать это взаправду, не хотел, чтобы рыжий боялся его. Он полностью уверен, что отныне и дальше не даст ему ни единого повода на это. Зеленоволосый пристально вглядывается в черты лица младшего, ожидая, пока тот очнется и наконец проявит хоть какую-то эмоцию, кроме испуга. Чимин, однако, пока старший ждёт от него какой-либо реакции, паникует и только чудом остаётся стоять на ногах, ведь колени дрожат словно при землетрясении. В его рыжей голове за считанные секунды пролетает слишком много мыслей, и ни одна не хочет оставаться нетронутой. Все мысли разбегаются по своим уголкам, будто бы боясь быть уничтоженными или вовсе забытыми, но, тем не менее, Пак ни одну не может выцепить и хорошенько обдумать. В мозгу полная пустота, в которой отдалёнными басами только отдаётся музыка с танцпола. Он слегка трясёт головой чтобы хоть как-то привести мысли в порядок. Не хотелось перед Юнги выглядеть странным, потому мальчишка, собравшись с мыслями, поднял голову и посмотрел прямо в глаза Предназначенному, сильнее сжимая его руку в своей. Пульс при этом подскочил, правда, до немыслимой отметки и ладошки запотели ещё сильнее, но это было самым последним, о чём Паку стоило беспокоиться. - Кто сказал что я боюсь?-нахмурился Чимин, пытаясь скрыть свое смущение из-за действий Юнги, безостановочно кусая губу, стараясь не выдать своё состояние. Ему сейчас было тяжело контролировать себя рядом со старшим, мальчишка совсем растерялся. Он даже не думал, что Шуга сам лично к нему подойдет, а уж тем более будет так себя вести. Парню было приятно находиться рядом с репером, чувствовать прохладную руку зеленоволосого в своей ладошке, понимать, что собственный пульс поднимается только от одного прикосновения Юнги. Чиму нравилось как пахло от старшего, этот запах был до того соблазнителен, что невольно у Чимина в низу живота образовался узел, вызывая бурю эмоций, которых он не хотел бы показывать своему Предназначенному. Потому что стыдно, потому что с ним это впервые, потому что Шуга просто может не так понять. А выглядеть в глазах Предназначенного ещё больше странным Паку совсем не хотелось. Одеколон Мина был настолько сильным, что, наверно, даже стоя далеко от старшего, Чимин мог бы почувствовать очень отчётливо запах лайма. Минни прерывисто выдохнул, неосознанно прикрывая глаза, желая побольше вдохнуть этот приятный запах, который так и влёк его, заставляя желать обнять Юнги и уткнуться носом тому в шею, да так и замереть, желательно очень надолго или вообще навсегда. Шуга внимательно рассматривает Чимина, все больше удивляясь тому, откуда у того взялось такое большое количество эмоций. Он даже на некоторое время затаивает дыхание из-за такой смены выражений лица младшего. Но еще больше шокировало и вводил в тупик Юнги то, что младший может выдыхать настолько… Настолько эротично, что аж ему захотелось прямо сейчас прижать к стенке своего Предназначенного и впиться страстным поцелуем в его пухленькие губки. Зеленоволосый уже было хотел сорваться, полностью отключив мозг, больше не выдерживая реакции парня на себя, но остановился, чувствуя, как Чимин вытягивает свою ладошку из его руки и резко обнимает, прижимаясь всем своим телом. Мин настолько теряется от этого, что даже не понимает, мерещится ли ему это или Предназначенный действительно вдруг сменил гнев на милость. А рыжеволосый так тяжело дышит, что кажется, будто он только что занимался совершенно интимными вещами, которые уж точно не должны были касаться этого маленького ребенка. Юнги все кажется, что Чим еще совсем дитя, его щечки такие милые, что ему так и хочется их потрогать, а губы настолько пухленькие и розовые, что на первый взгляд может показаться, будто парень дуется на него. А еще старший замечает, совершенно неожиданно для себя, что когда Минни улыбается, то его глаза превращаются в щелочки. И всё это настолько умиляет зеленоволосого, что Шуга все-таки не сдерживается и тянет младшего за щеку, заставляя того оторваться от своей шеи и посмотреть ему в глаза. -Я, конечно, все понимаю… Но ты это… - отведя взгляд в сторону, старший потрепал свои волосы цвета мяты на затылке, не зная, как бы ему лучше выразиться, - Больше не вздыхай так сексуально, а то я точно... Договорить ему не даёт Чимин. Он чуть отстранился от старшего, выпячивая свою нижнюю пухленькую губу, показывая тем самым Предназначенному, что дуется. И это настолько мило, что репер не может и слова из себя выдавить, любуясь своим мальчиком. Теперь-то Юнги не сомневается в том, что младший точно еще ребенок. И сам парень это только доказывает, слегка ткнув старшего в грудь пальчиком и сузив глаза, от чего те превращаются в миленькие щелочки. У Юнги в глазах отражение глаз Чимина, искренность чувств старшего и сумасшедшее сердце, которое изначально и навсегда будет принадлежать только одному человеку, только его предназначенному - Пак Чимину.

***

Тэхён нервно сглатывает, наблюдая за тем, как медленно скатывается капелька по тонкой шее его предназначенного. Его бросает то в жар, то в холод, но оторвать взгляда от фарфоровой кожи он не может. Чонгук смотрит из-под тёмной чёлки своими карими глазами робко и немного смущённо, и от его щёк, которые постепенно еле заметно розовеют, Ви хочется плакать. Предназначенный неловко убирает волосы, чуть улыбается, и говорит что-то. Но Ким совсем не слышит, потому что, господи, ну как тут что-то услышишь, когда в ушах собственный учащённый пульс и сбитое дыхание. Тэхён только и может, что наблюдать потемневшими глазами за губами мальчишки, не в силах оторвать взгляда. Он чувствует, что дышать становится всё сложнее, а мысли вообще превращаются в какую-то кашу, не способную выразить ничего, кроме слабо интеллектуального «Ваааууу…». Киму кажется, что он сейчас, прямо в этот момент готов свалиться перед мальчишкой на колени и потерять сознание от всего этого. Или притянуть его к себе и обнять так сильно, как только возможно. Готов, действительно готов, но… Ты серьёзно? Посмотри на него! Думаешь, ты достоин его? Ви замирает, широко распахнув глаза. Нет! Нет, нет, нет! Только не сейчас, только не этот голос, только не с ним! Думаешь, он всю жизнь ждал именно такого, как ты? Ты жалок! Тэхён чувствует, как медленно начинает дрожать, а по спине скатываются капельки холодного пота, заставляя футболку прилипнуть к телу. Он всё так же не слышит Чонгука, совсем не слышит его. Он слышит только этот отвратительный, ужасный голос, который преследует его с детства. Голос, который не даёт сердцу вырваться из клетки, поднять голову и расправить плечи. Его собственный голос. Смотри на него! Ты видишь? Он поймёт, он всё поймёт, ты же знаешь? И ты будешь смотреть, как метка медленно пропадает с твоего запястья… Тэхён смотрит на Предназначенного, и у него сердце щемит от боли. Чонгук говорит, и то и дело его губы расползаются в улыбке, самой очаровательной – господи, ты решил свести меня на тот свет? - которую парень когда - либо видел. Тэхёну так хорошо, что даже плохо. Он смотрит, и непроизвольно кусает губы, потому что Чонгук, кажется, слишком идеальным. Чонгук вообще… Слишком. И Киму действительно страшно, потому что кажется, на это «слишком» он предложить ничего не может. Ты же знаешь… Он видит. А Чонгук действительно видит. Замечает не сразу, потому что от восторга и радости перед глазами всё плывёт и вообще в розовых тонах. Но он действительно видит. Просто потому, что не увидеть резко побледневшее лицо, дрожащие пальцы, судорожно сжимающие футболку, и как-то вдруг остекленевшие глаза невозможно. Мальчишку словно холодной водой окатывает. Он совсем не понимает, что происходит с Предназначенным, потому, прервавшись на полуслове, обеспокоенно смотрит на старшего. Инстинкты, почему-то, действуют быстрее, чем разум, потому мальчишка подаётся вперёд, стремясь прикоснуться к Тэхёну, обнять, успокоить, что угодно, только бы тому стало лучше. Но Тэхён, под властью внутреннего голоса, годами втаптывающего его в грязь, всего этого не замечает. У него по телу, как чернилами по венам, растекаются сомнения и страхи. В себе, в ситуации, в судьбе и в самом предназначении. У него паника, действительно паника, и , кажется, вот-вот голову разорвет от боли. Тэхён только радоваться и может, что за годы научился держать эмоции под контролем, и медленно отходить назад под расстроенным и непонимающим взглядом Чонгука. Ви жаль, действительно жаль мальчишку, и из-за того, что именно он стал причиной этого взгляда, просто убить себя хочется. Но так, разумеется, будет лучше. Для всех и для Чонгука – в особенности. - Прости, - шепчет Тэ так тихо, что потерянный Чонгук почти не слышит, и, развернувшись, сбегает с крыши. Внизу он сталкивается с Юнги, который держит за руку какого-то рыжего парня, и чуть ли не сбивает их с ног. Старший смотрит обеспокоенно и явно хочет что-то сказать, но Ким просто качает головой и выбегает из клуба, клянясь, что больше никогда не вернётся, не испортит жизнь своего предназначенного. Ты жалок, Ким Тэхён. Ты же знаешь, что уже испоганил ребёнку мечту? Он не тебя ждал, а ты же все исковеркал . И как успел за пять минут? Тэхён кричать от этого своего голоса хочет, ему плохо так, что слёзы на глаза наворачиваются. Он успевает убежать совсем не далеко от клуба, потому что колени дрожат, как ненормальные, и Ким падает прямо на грязный и мокрый от недавнего дождя асфальт в какой-то подворотне. Приваливается спиной к неровной стене, испещрённой корявыми надписями, и запрокидывает голову, смотря в небо. В уголках глаз скапливается влага, но парень подбирает губы и упорно не даёт слезам скатиться по щекам. Впервые он настолько согласен со своим голосом. Тэхён жалок, жалок настолько, что даже перед своим Предназначением повёл себя, как полнейший придурок. Настолько, что совсем не уверен, будут ли у него силы на то, чтобы попросить за себя прощения или даже просто подойти к Чонгуку. Всё, что осталось у него от мальчишки – это его восхитительный свежий гранатовый запах, который, кажется, впитался в его кожу, смешиваясь с его, Тэхёновым, ароматом мяты, и он судорожно вдыхает этот запах, пытаясь насладиться им как можно дольше до того, как он совсем выветрится. Этого слишком мало, но это всё, что у Ви теперь есть, и он почти уверен в том, что только это у него и останется после того, как он поступил с младшим. А Чонгук стоит на крыше, ещё долго стоит, ожидая непонятно чего. Он смотрит на место, где только что, совсем рядом стоял Тэхён, и для него будто бы время замирает в самую секунду, как предназначенный сбегает от него. Мальчишка совсем не чувствует, как режет глаза, как по щекам катятся, стягивая кожу, горячие слёзы, как его хватает за руку взволнованный Чимин, как говорит что-то обеспокоенно, притягивая ближе, как Шуга смотрит неодобрительно и с какой-то затаённой на самом дне глаз жалостью. Чонгук только чувствует, как сердце разрывает на тысячи кусочков и внутри всё холодеет от ужаса. Потому что Гук уверен в том, что всё испортил. Сказал что-то не то, повёл себя не так, сделал не то… Да что угодно, ну не мог же Предназначенный просто так убежать! Обида на самого себя жжёт изнутри, мальчишка почти ничего не соображает и почти валится на Чимина, когда тот, осторожно придерживая за плечи, тащит его к выходу с крыши. Слишком больно и неприятно для того, чтобы Чонгук мог сопротивляться, он только утыкается мокрым носом другу куда-то в шею, несдержанно всхлипывая. Нестерпимо ужасно от понимания того, что он смог упустить Предназначенного, своего Тэхёна, так просто. Боль эта передаётся и в метку, которая теперь совсем не горит, как до их встречи, а тянет неприятно, ни на секунду не давая о себе забыть. Чонгук знает, что Тэхён тоже чувствует это, и ему невыносимо стыдно. Но больше страшно, потому что он совсем не знает, как искать Предназначенного, что говорить ему, как вести себя, как сделать так, чтобы он остался рядом хоть на чуть-чуть подольше. Но Тэхён ничего этого не видит, упиваясь собственной болью и неуверенностью, и, наверно, не хочет видеть из-за них же.