***
Вайсс проснулась первой. Это само по себе достаточно сильно удивило Руби. Проснулась первой, пребывая в прекрасном расположении духа и обладая самой широкой улыбкой, какую юная охотница могла себе только вообразить. Это уже пугало. Однако Руби была бы не Руби, если бы не махнула на происходящее рукой спустя несколько минут переживаний и безрезультатного поиска ответов. И если бы все обитатели их комнаты были бы столь же оптимистичны и беззаботны, как юная мисс Роуз, последующих событий вполне можно было бы избежать. Первой направленный на Вайсс прожигающий взгляд Янг заметила Руби. Сегодня она была на удивление внимательной. Блейк тактично игнорировала происходящее, надеясь, что её это никак не затронет. Затронуло. — Блейк, скажи, а ты ничего странного не заметила в нашей принцессе? — Янг говорила достаточно громко, чтобы расчёсывающая свою белоснежную шевелюру «Снежная королева» стёрла со своей мордашки мечтательную улыбку и прислушалась. — Она со вчерашнего дня ходит так, словно ей пару крылышек приделали… Ну ни дать ни взять ангелок, только нимба не хватает! Хотя ей больше рожки подойдут. Как раз под стать характеру… — Янг Ксяо Лонг, я тебя прекрасно слышу! — Вайсс не отрывалась от своего занятия, сосредоточенно расчёсывая очередной колтун. — Скажу тебе по секрету, я уже видела похожие синдромы у своих одноклассниц в Сигнале… — Янг проигнорировала заявление Вайсс и заговорила шёпотом. Тем самым особенным шёпотом, который можно услышать за километр. — Когда им признавались в любви особенно симпатичные мальчики. В следующую секунду в ехидное личико Янг прилетела расчёска. Хотя будь в тот момент под рукой у Вайсс что-то потяжелее, она бы швырнула это прямиком в Янг без каких-либо зазрений совести. — Ауч! — Янг тёрла ушибленный нос, продолжая улыбаться. Происходящее определенно веселило её. — Знаешь, могла бы просто рассказать о своём бойфренде… После этой фразы Руби и Блейк одновременно навострили уши, забросив все попытки игнорировать очередной спектакль Янг. В конце концов, они просто обязаны узнать, кто стал избранником их холодной во всех смыслах этого слова подруги. Даже если для этого им придется подыгрывать Янг. Вайсс сопротивлялась ещё несколько минут прежде чем сдалась умоляющему выражению трех бесстыжих мордашек.***
Вельвет и Яцухаши побоялись будить своего гениального лидера, ведь вчера она не то с радости, не то с горя влила в себя бутылку коньяка. Помогавший ей в этом нелёгком деле Фокс также дрых без задних ног — где-то под письменным столиком, как раз затащенный туда хохочущей Коко прошлым вечером. После пары минут невероятно тихого совещания было единогласно решено не будить лидера. Фоксу повезло меньше: его, в отличие от не слишком изящно храпящей Адель могли исключить за многочисленные прогулы. Впрочем, с такими друзьями ему подобное не грозит. Это второкурсник понял, когда эти самые друзья заволокли его наполовину пробудившуюся тушу в аудиторию. Коко же в свою очередь могла бы успешно проспать первую пару. Может быть, даже вторую, продолжая грезить о собственном гареме из мастеров-охотников… Вот только у вселенной на неё были другие планы. Раздавшийся на всё общежитие нечленораздельный трёхголосый вопль застал её на самом пикантном моменте сновидения, а потому в реальность из мира грёз Коко вернулась лишь наполовину. Когда девушка собралась с мыслями и окончательно сбросила с себя оковы сна, она осознала нечто важное. В первую очередь то, что в процессе пробуждения она свалилась с кровати на пол. Немного полежав, обдумывая происходящее, Коко скосила взгляд на тумбочку. Там должен был стоять будильник, вот только «должен был» несколько не соответствовало реальности. Адель вспомнила, как сама выкинула искомый предмет в окно пару дней назад, когда тот сработал на два часа раньше положенного срока. Тяжело вздохнув, девушка не без усилий поднялась на ноги и начала шарить по своей кровати в поисках свитка. Наконец обнаружив устройство, Коко чуть было не отправила его вслед за будильником. До начала занятий было целых пятнадцать минут. Пятнадцать минут, которые она не сможет посвятить сну. Повздыхав над своей нелёгкой судьбой, Коко на скорую руку собралась и, приведя себя в порядок, направилась к выходу из комнаты. Однако в дверях она чуть было нос к носу не столкнулась с одной своей беловолосой знакомой. «Беловолосая знакомая» была в отвратительно, по крайне мере для Коко, приподнятом настроении: об этом говорили белоснежная улыбка во все 32 зуба, крайне несвойственные ей звуки, напоминавшие писк, среди которых периодически проскальзывало слово «спасибо» и тот факт, что она чуть ли не подпрыгивала на месте. Коко несколько секунд смотрела на свою внезапную собеседницу, силясь понять то, что она тараторила. Наконец, поняв, что так она ничего не добьётся, Коко зажала Вайсс рот ладонью и дождалась, пока та замолчит. — А теперь то же самое, но помедленней. И не мельтеши, голова болит. — Я хотела сказать тебе спасибо, Коко! У меня получилось! — Вайсс снова чуть было не запрыгала на месте, но была удержана за плечи. — Подожди-подожди, — ещё не до конца проснувшаяся Коко попыталась проморгаться. — Давай с самого начала и по порядку. Поняв, что сопротивление бесполезно, а из её восторженных криков ничего не разобрать, юная Шни успокоилась. — Жон! — начала она. — Всё… всё получилось! Я не зря тебе доверилась! — Тш-ш-ш-ш, не кричи, уши не казённые, — Коко поморщилась. — Я рада за тебя. Наконец-то ты перестанешь меня донимать. Вайсс закивала, заваливая девушку благодарностями и обещаниями и явно стремясь переплюнуть пулемёт Коко по скорострельности. Поэтому его обладательнице пришлось снова прикрыть словесный поток рукой. — Я же обещала, что помогу чем смогу. Я помогла. И очень рада, что ты это оценила. А теперь беги, пока не опоздала. — Ага, спасибо ещё раз! — радостно ответила Вайсс, как только ладонь опустилась, и умчалась. Коко посмотрела ей вслед, почесала затылок и пошла на занятия. — Интересно, как скоро она поймёт, что бежит не в ту сторону?***
Закутанная в свободные тёмные одежды девушка соскользнула с крыши одной из высоток Вейла и прыгнула к крыше следующего здания. С первого взгляда было понятно, что она охотница, хотя в сей поздний час мало кто мог бы бросить тот самый «первый взгляд»: Вейл спал мертвецким сном. Она беспрепятственно двигалась к своей цели, полностью уйдя в себя и выполняя все действия практически на автомате. Ей впервые дали подобное поручение… Впервые она играла роль самого обычного посыльного. Чёртова гордость, видимо передающаяся в их семье с молоком матери, чуть было не заставила её отказаться, однако… Однако разум настойчиво твердил ей, что иначе нельзя. Никому другому нельзя было доверить настолько ценное послание. Никто другой не смог бы доставить его так, чтобы это осталось строжайшей тайной. Никто другой не был так заинтересован в этом. Всё так же скользя незримой тенью, она наконец добралась до взлётно-посадочной площадки. Ещё несколько мгновений, и она уже держится за крыло одного из взлетающих «Сомов» с эмблемой Бикона на корпусе. Полёт оказался куда короче, чем она думала, а потому она даже не успела додумать свою мысль, как перед её глазами уже оказалась башня академии. Исчезнув и вновь появившись, но уже среди деревьев парка, девушка направилась прямиком к жилым корпусам. Её цель была совсем близко. Вскоре перед ней уже находилось здание общежития. На одной из крыш маячила чья-то фигура. Чья-то до боли знакомая фигура. Её сердце забилось чаще, когда она осознала, насколько же ей повезло. Ворох белоснежных перьев, короткий скачок… — …да не знаю я, как так получилось! Я наткнулся на них с утра, посреди улицы! — А уйти была не судьба? — Голос с того конца звучал необычайно напряжённо. Бланш затаила дыхание. Что-то подсказывало, что сейчас лучше не выдавать себя. — Я пытался, но меня заблокировали у переулка. Действовал по обстоятельствам. — Ну хоть убрать ты их мог? Как учили, по-тихому, пока никто не видит. Два в тело, один контрольный на каждого, затем немедленно скрыться. Нет? — в интонациях собеседника угадывалось разочарование. Несмотря на обсуждаемую тему, звучало это так, будто учитель отчитывает нерадивого ученика. — Я… Такой вариант был, но… — блондин замялся и, вздохнув, продолжил. — Прошу простить. Это была минутная слабость. Больше не повторится. Там просто была патовая ситуация, и… — Жон склонил голову. По спине девушки пробежал холодок. Она не хотела верить, что этот разговор происходит на самом деле. — Хватит оправданий. — в голосе неизвестного прозвучали стальные нотки, но уже в следующую секунду они исчезли. — Значит, говоришь, наш шрамированный знакомый начал действовать и здесь? Мда… — Голос стал ещё более мрачным. И Бланш ни на миг не усомнилась в том, что у этой мрачности были очень веские основания. — Хреново. Пожалуй, стоит усилить охрану. Что бы ни планировал делать здесь «Шифр», для нас это плохие новости. Я немедленно прикажу «Стае» усилить присутствие, а также вынесу вопрос об увеличении численности нашего боевого персонала на Ремнанте на обсуждение с Казом и Боссом. — Хорошо. — Жон слегка вздохнул. — Мне какие-нибудь указания будут? Бланш ожидала любого ответа. Подслушанная часть разговора наводила на крайне настораживающие мысли. — Да. Ради всего святого, доживи до конца семестра без новых приключений на свою задницу и на мои седины. Я заберу тебя на каникулы, и мы решим, что делать с нашей проблемой. — Да, да… Я уже понял. Я стараюсь. — интонация брата слегка излучала раздражение. — Я имел ввиду по поводу всей этой темы с Черепом. Мне кажется, что-то будет, и что-то крупное. По-другому, насколько я могу судить из всего, что нам известно о нём, с ним и не выходит. — Не высовывайтесь там. Если понадобится — прикажи кому-нибудь из «Стаи» отвлечь внимание. Сейчас важно как можно меньше конфликтовать с ними: так мы сможем собрать побольше сведений и подготовить почву. Ударим или спровоцируем сейчас — рискуем огрести так, что не встанем. — Хорошо. Всё это решительно не нравилось девушке. И беовульфу понятно, что тут что-то неладно. Творится что-то нехорошее, и об этом знает только Жон… который скорее удавится, чем что-либо расскажет. — Это всё? — Да, думаю… Хотя нет. Есть ещё кое-что. Командир внешки высказал свои опасения за нашу периферийную структуру. Говорил, что участились стычки с бандами, и масштаб постепенно растёт. Он полагает, они могут выступить против нас. Либо как против ещё одних «шевронов», либо как против, гхм… Конкурентов. — Хм… Да. Лунь всегда был перестраховщиком, но не без причины. Поэтому я и поставил его на данный пост. Если он говорит, что могут быть проблемы, к нему лучше прислушаться. Наш контакт, кажется, имеет завидные связи с подпольем. Потряси его на предмет информации, пусть даст пару наводок. Что-нибудь не слишком важное, но ощутимое. А затем пошли туда людей, пусть разнесут всё. Только помни: это должно быть не наших рук дело. Позаботься о том, чтобы так и случилось. Думаю, это будет не слишком большой проблемой. Ты это умеешь. Кем бы ни был собеседник Жона, он обладал какой-то властью. Да и сам братец тоже не был просто случайным человеком. Бланш вздрогнула, уже начиная сомневаться, что из идеи с письмом что-нибудь выгорит. — Хорошо. Сделаю, как ты приказал. До встречи. — Удачи. Жон убрал устройство и повернулся, собираясь уходить. В это самое мгновение его взгляд наконец зацепился за выступившую из тени Бланш. Лицо юноши побледнело. — Что за… А ты что тут делаешь? Как долго ты здесь? Сколько ты слышала? Другие тоже здесь? — Не беспокойся, я одна. — Девушка сдвинула с лица свой фирменный шарф и сделала попытку улыбнуться. Хмурое выражение лица её брата, ставшее ещё более неприятным, обрекло эту попытку на провал. В принципе, иного ожидать и не следовало. — Я пришла не для того чтобы тебя уговаривать. Я здесь лишь для того, чтобы передать письмо. Не от отца и не от кого-либо из нас. — От кого же? — Его лицо ни капли не смягчилось. — От мамы. Бланш молча протянула ему запечатанное письмо. Жон принял конверт и тут же спрятал его в кармане, кивнув девушке, вокруг которой уже кружились белоснежные перья, явный признак активации проявления. За секунду до того, как её силуэт размытой линией пронёсся мимо него, скрываясь в глубине территории академии, она произнесла то, что заставило парня побелеть ещё больше: — Можешь расслабиться. Твои секреты не узнают. Когда она исчезла, Жон выдохнул сквозь сжатые зубы и вновь коснулся лежащего у него в кармане письма. — Когда я вернусь на Сейшелы, надо будет сразу броситься в океан… Наставник с меня три шкуры спустит…***
Письмо пахло ванилью: этот запах навевал воспоминания о таком далёком, светлом и практически забытом детстве, о старых сказках, которые рассказывал нежный голос из снов… Видимо, Елена капнула на послание парфюмом — ещё один обычай ремнантского общества, внезапно идентичный таковому на Земле: кажется, подобная практика была популярна у земной аристократии лет 100 назад, если Жон правильно помнил дававшиеся ему уроки истории. «Ну или же бумагу специально обработали ванилином, дабы скрыть сильнопахнущий яд» — не преминуло напомнить о себе чувство профессиональной паранойи. Поколебавшись с минуту, парень всё же вскрыл конверт, предварительно, однако, решив надеть пару перчаток. Развернув сложенный вчетверо аккуратный лист, он пробежался глазами по строкам. -…Встретиться? — Жон пытался осмыслить прочитанное. — Гр… Неужели я недостаточно ясно дал понять, что не имею и не хочу иметь ничего общего с ними? Наиболее разумной мыслью сейчас представлялось сжечь письмо и просто забыть о том, что было на крыше несколько минут назад. Вспоминая об этом, юноша поморщился: допустить такой глупый прокол на пустом месте! «Твои секреты не узнают…» — ну да, так он и поверит ей. Наверняка ведь ему это аукнется, ой как аукнется. Но подумать над тем, что с этим делать, можно было и позже. Уже собираясь исполнить изначально задуманное, Жон достал зажигалку и поднёс её к бумаге… Искра высечена, однако, так и не была. Неизвестно для самого себя почему, но Жон внезапно понял, что идея встречи не кажется ему такой уж плохой. Да и к тому же… Не то чтобы она доставит ему большое удовольствие, но имелась пара вопросов, ответы на которые самостоятельно он получить не мог. — В следующее воскресенье… Хм. Ну что ж. Пожалуй, я могу выделить на это один вечер. — парень выудил из кармана свиток и, набрав номер, приложил устройство к уху. Дождавшись голоса собеседника, он заговорил. — Манул? Да, это я. Есть работа.***
Бланш вернулась в поместье в предрассветной тишине — уставшая, вымотанная, но необычайно довольная. Её задание увенчалось успехом. Будь девушка хоть чуточку эмоциональнее, она бы точно рассмеялась от переполнявших её чувств. И этот день наверняка был бы для неё одним из лучших за последнее время, если бы не две вещи: во-первых, подтверждение ряда её опасений, а во-вторых — Бьянка. Очень злая и вооружённая своим любимым хлыстом-палашом Бьянка. От первого удара Бланш увернулась почти что играючи, от второго отскочила уже лишь благодаря своему проявлению, а вот третий удар пришёлся ей точно по левой руке. Удар был довольно мощным: ауру оружие не пробило, и тем не менее живописная отметина точно продержится как минимум пару недель. Уже в тот момент Бланш поняла, что сестра ни в коем случае не хочет её убить: праховые клинки были спрятаны, однако тлеющий огонёк страха всё равно затрепетал в груди юной охотницы. Бланш дождалась следующего удара Бьянки и в одно мгновение оказалась с ней нос к носу. Ощущение острия кинжала у горла появилось у Бланш в тот же миг, как она приставила уже обнажённое лезвие карабелы к горлу Бьянки. С минуту сёстры буравили друг друга взглядом, прежде чем одна из них решилась нарушить тишину. — Ты посмела пойти против семьи. — шипение Бьянки резануло слух Бланш подобно бритве. — Я выполняла волю матери. Повисший в воздухе аргумент, казавшийся Бланш если не гранитным, то уж точно железным, рассыпался в прах, стоило Бьянке звонко расхохотаться. Старшая сестра мгновенно вернула своё тайное оружие на запястье и расслабилась, глядя прямо в глаза младшей. Помедлив секунду, Бланш также спрятала свой клинок в ножны. — Знаешь, Бланш, для такой умницы ты редкостная дура. — Бьянка покачала головой, продолжая взглядом уничтожать сестру. — Мама разбирается в происходящем ничуть не лучше отца. — Как будто ты разбираешься… — Бланш чуть было не фыркнула, но вовремя сдержалась. — Раз уж ты всё знаешь, скажи, чем так плох план матери? — Тем, что это самое наивное представление, что мне доводилось видеть! — Бьянка на мгновение вновь вернула себе ту самую яростную гримасу, с которой встретила Бланш. Но лишь на мгновение. — Бланш, ты ведь и сама видела… Наш братик решил взбунтоваться и пойти против семьи. Мой долг — осадить его и вернуть обратно. И я уже создала и пустила в ход прекрасный план, который заставит его приползти к порогу самостоятельно… Но вам просто нужно было всё испортить, не так ли? И ради чего? «Просто поговорить с глазу на глаз, как родитель с ребёнком»? Неужели наша мать и вправду думает, что это сработает? — Бьянка… — Бланш замолчала, раздумывая над тем, что может сказать сестре. Ничего так и не придумав, она молча обошла её и направилась в сторону парадного входа в особняк. — Ничего не выйдет. — Шёпот Бьянки едва ли достигал ушей Бланш. — Просто не может выйти…***
Бланш зашла в спальню и, заперев дверь, со вздохом, в который она вложила всё своё облегчение, с разбегу плюхнулась на кровать. Подтащив к себе подушку, Бланш стиснула её в объятиях. Девушка хотела обдумать всё то, что произошло с ней за последнее, далеко не слишком радостное время. Взгляд блуждал по комнате. По золотому узору драпировки, по ковру, столу для чтения, гардеробу с дюжиной платьев, которые она в жизни не наденет… Она редко бывала здесь, однако тут всегда царил идеальный порядок… Чего не скажешь про комнаты её сестёр. Особенно про комнату Афины. Бланш хихикнула в подушку, вспоминая тот вечно захламлённый филиал хаоса, который её младшая сестра называет своей комнатой. Постепенно мысли девушки пришли в порядок и она смогла сконцентрироваться на волнующем её вопросе. На тех опасениях, что стократно подтвердились, когда она невольно подслушала разговор Жона с… С кем бы он ни говорил. Судя по характеру разговора, «по ту сторону» был какой-то офицер. Кто-то, кому Жон подчиняется и, судя по тому, как её брат себя вёл — кто-то, кого он уважает и кто пользуется у него большим авторитетом. Из их разговора также можно было понять, что этот человек знает Жона достаточно давно и достаточно хорошо. Бланш задумалась. «А не этот ли человек стоит за тем, что Жон так сильно изменился? У брата явно была выучка, да и эта фраза, прозвучавшая из динамиков: „как учили“…» — Бланш нахмурилась. Она не строила иллюзий, но вот так спокойно обсуждать убийство пятерых человек… Даже мысль о подобном вызывала у Бланш тошноту. При этом одним из этих пятерых была она, а другим — её маленькая сестра: с кем бы Жон ни связался, этот «кто-то» едва ли был связан соображениями морали. А судя по тому, как подавленно выглядел брат, когда разочаровал своего «куратора», не сделав «очевидного» — почти таким же стал и он сам. Бланш крепче прижала к себе подушку. Нет. Подобного будущего она для него не хотела. Нужно что-то делать… Но что? Пока что она знала слишком мало, а учитывая то, что Жон буквально поймал её за руку — наверняка в ближайшее время узнает ещё меньше, если вообще что-то. В любом случае, завтра она обсудит это с матерью: необходимо придумать новый план действий.***
Елена с удивлением смотрела на влетевшую через окно Бланш. С огромным удивлением. Дочь выглядела так, словно только что вернулась из сражения: волосы растрёпаны, шарф порван, а грудь ускоренно вздымается и опускается от тяжёлого дыхания. Елена не могла даже предположить, что могло стать причиной подобного непотребства… Впрочем, ответ пришёл к Елене довольно быстро. Он имел вид небесно-синего плаща Шарлотты, промелькнувшего в окне. Видимо ей не хватило ловкости, чтобы последовать за Бланш. Правда к Селестине это не относилось. Старшая сестра влетела в окно с мастерским сальто. И застыла на месте, заметив Елену. Матриарх рода Арков отличалась на редкость спокойным и всепрощающим характером, однако даже для неё это было слишком. — Объяснитесь. — Елена бросила нечитаемый взгляд на застывшую наполовину в окне, наполовину в комнате Шарлотту. — Все вы. Сейчас же. Минуты тянулись, рассказ Шарлотты с дополнениями от старшей и младшей сестер пропорционально набирал обороты и обрастал шокирующими подробностями. Сначала Елена узнала о том, что Бланш стала предательницей семьи. Затем, что Шарлотта выяснила это у Бьянки чуть ли не под пытками. С лёгкого языка Селестины пытки превратились в «извращения». Что бы это ни значило. В любом случае, Елена перестала слушать сразу после того, как в этом ужасающем по своим размаху и интриге рассказе мелькнуло имя Бьянки. Поставив в уме галочку напротив пункта «Провести воспитательную беседу с дочерью. Снова», Елена поспешила вмешаться в рассказ, постепенно перерастающий в спор о том, кто кого убьёт и за что. — Я знала, что ты предательница! — Шарлотта кричала на Бланш полностью забыв об обычно присущих ей манерах и вежливости. — Знала это ещё с того дня, как ты посмела ослушаться отца и… — Цыц. — Елена, ничуть не стесняясь, зажала дочери рот. Селестина, на удивление, сохраняла благоразумную тишину. Бланш улыбалась. — Милая моя Шарлотта, уж кто-кто, а ты должна знать, что доверять всему, что говорит твоя старшая сестра — не самое разумное решение. — Елена отпустила Шарлотту и повернулась к сохраняющим тишину Бланш и Селестине. — А вы двое… — Я не слушала, что там нашёптывает Бьянка. — Селестина пожала плечами, стараясь всем своим видом показать, как её озадачила тирада Шарлотты. — Просто Бланш вывела меня из себя. — Вывела из себя? — Елена выгнула бровь, готовясь к новой порции неадекватной критики и обвинений. — Она сказала, что Жон с лёгкостью победил бы меня. Елена решилась нарушить установившуюся тишину лишь спустя неполные сорок секунд. — И? — Елена надеялась услышать продолжение того, как именно Бланш смогла задеть старшую сестру. — И? — Селестина непонимающе воззрилась на мать. — Несмотря на то, что мы сёстры, эта соплячка ни при каких обстоятельствах не смеет пятнать мою честь! — Сел… — Даже Шарлотта смотрела на сестру с некоторой толикой жалости. — Каким образом констатация факта может оскорбить честь? — Бланш подала голос, всеми силами сдерживая свою улыбку. — Он ведь совершенно точно продемонстрировал нам, что за прошедшие годы его обучили… — Подлые варвары. — Фырк Селестины заглушил вздох Елены. — То, что земляне отказались от никчёмных правил «честного боя» в угоду эффективности, оставив таковые лишь в спорте, ещё не делает их варварами. — Бланш на всякий случай отступила на шаг от сестры. — И не нужно строить из себя идеал рыцарства, Сел. Мы все знаем, как именно ты предпочитаешь сражаться. Селестина стиснула зубы и отвернулась от сестёр. Она явно сдерживалась из последних сил, чтобы не сказать лишнего. Снова. — Этот спор лишён смысла. — Елена со вздохом подошла как можно ближе к своим дочерям. — Именно! — Шарлотта подхватила реплику матери. — Вы наследницы рода Арк, вы должны быть выше подобных… казусов. — Казусов? — Селестина хмуро глянула на Шарлотту. — Казус случился в поместье Шни, когда животные взорвали… — Девушка слишком поздно прикусила язык. — Сел. — Бланш качала головой, наблюдая за тем, как на лице её старшей сестры постепенно проявляется осознание Помрачневшая лицом Елена отвернулась от дочерей. Тишина. В этот раз не неловкая, нет… В этот раз тишина пугает даже расчётливую Бланш, заставляя её разум лихорадочно искать выход из сложившейся ситуации. Ещё одна семейная ссора была не тем. что сейчас требовалось Аркам. Разногласия несли только проблемы, особенно сейчас. — Селестина, Шарлотта, оставьте Бланш в покое. — Елена так и не повернулась к ним. — Передайте Бьянке, что я крайне разочарована её поведением и… — Она на мгновение обернулась, глядя куда-то между девушек. — Оставьте меня одну. — Мама… — Селестина хотела сказать что-то ещё, но Елена уже отвернулась от неё и степенным шагом направилась к панорамному окну. Намёк был предельно ясен. — Даже для тебя это было слишком. — Бланш дотронулась до локтя сестры, увлекая её к выходу из комнаты. — Пойдём, пока не стало хуже. Шарлотта молча раскрыла двери, пропуская своих сестер вперёд. Однако закрывая их за собой, ненадолго задержалась, глядя на застывшую у окна мать. И она готова была поклясться, что слышала тихие всхлипы.