Up in Flames

      Иногда мне кажется, что я схожу с ума.       Потому что всё это неправильно. Я охочусь на монстров и убиваю их. Я занимаюсь этим с самого детства и, чёрт возьми, мне это нравится. Мне нравится убивать монстров, натягивать тетиву лука, чувствовать отдачу дробовика и, конечно же, спасать людей. Но больше всего мне нравится выслеживать монстров, узнавать нужную информацию, допрашивать свидетелей, осматривать трупы, осматривать место преступления. Именно этот процесс больше всего нравится мне в моей работе, если охоту на монстров можно называть работой.       Нормальным людям не может нравиться это. Нормальные люди не любят убивать, а мне это нравится. Мне нравится убивать монстров. Выслеживать их, как охотник выслеживает свою добычу.       Нормальные люди не считали бы всё это нормой. А я к этому привыкла. Я привыкла к монстрам, которые пытаются убить. Я привыкла к людям, которые иногда называют меня бесчувственной тварью и убийцей. И я часто соглашаюсь с этим, я действительно убийца и меня точно можно назвать бесчувственной тварью. И всё это кажется мне нормальным, я привыкла к этому. Это часть моей жизни. И это неотъемлемая часть меня.       И разве можно называть меня нормальный после всех тех вещей, которые я творила?       Иногда мне кажется, что я ошиблась, сделала неправильный выбор.       Ведь, когда мне исполнилось восемнадцать лет, у меня был выбор. Старший брат не настаивал на том, чтобы я продолжала тренироваться и охотится. Это был мой единственный шанс завязать с охотой, когда я ещё не успела так сильно полюбить её. Я могла пойти в институт, выучиться на врача. Выйти замуж, родить детей и умереть в глубокой старости от сердечного приступа. Но я не сделала этого.       Я осталась дома со старшим братом. Продолжила свой прежний образ жизни, я продолжила охотиться. Я сама перечеркнула все свои надежды на нормальную жизнь, назад дороги не будет. Вряд ли я доживу до старости и скорее всего, умру от руки какого-нибудь монстра. Или, что ещё хуже, окончательно сойду с ума, и остатки своих дней я буду коротать в психушке. Охотники не живут долго, мало кто из них заводит семью и детей. И я сама подписалась на всё это.       Иногда мне хочется бросить всё и уехать.       Но я понимаю, что всё это лишь глупые мысли, которые иногда приходят в мою голову. И всё потому что нельзя завязать с охотой. Все попытки завязать с ней — это один большой сплошной самообман.       Охота — это ни профессия, ни увлечение, которое ты можешь бросить. Охота — это образ жизни.       И все мы, охотники, погрязли в ней. Когда ты долго занимаешься охотой, ты становишься зависимым от неё. Ты невольно становишься параноиком и даже можешь сойти с ума.       «У тебя была возможность завязать с охотой, Миранда, но ты её упустила. И я хочу, чтобы ты запомнила: дороги назад нет, и не будет. Ты больше никогда не сможешь завязать с охотой. Теперь твоя задача: защищать людей, убивать нечисть.»       Слова брата раз за разом эхом звучат в моей голове, когда я снова думаю о том, чтобы уехать. Кто будет всё это делать, если не мы?             Многие люди даже не подозревают о существовании мифических существ, которых полным-полно на нашей планете. И кто-то должен защищать их.       Именно этим я и занимаюсь: спасаю людей, убиваю нечисть. И мне это чертовски нравится.       И даже, если я начала сходить с ума, то это уже не имеет никакого значения. Потому что охота этого стоит.

***

Финикс, штат Аризона

      Я сижу в своей комнате, за компьютером, и ищу всю нужную информацию по делу, которое мне нашла моя хорошая подруга Никки. Мы с ней познакомились пять лет назад на охоте. Тогда на неё напал вампир, который искал для своего гнезда молодых блондинок, а мы с братом спасли её. С тех пор мы с ней продолжаем общаться, почти каждый день говорим по телефону и иногда ездим друг к другу в гости. Никки выучилась на полицейского и сейчас работает в полиции, если появляется какое-то странное дело, то она звонит мне, и почти всегда мы с братом берёмся за дело.       В газетах и новостях нет нужных мне подробностей. Там написано только то, что в Глендейле прямо на вечеринке пропадают двадцатитрёхлетние брюнетки. А через несколько дней их находят мёртвыми на главной дороге города. Все девушки были жестоко убиты, маньяка так и не нашли, но у полиции есть несколько подозреваемых. Ничего необычного здесь я не вижу, но Никки не стала бы подсовывать мне плохое дело. Значит, здесь есть что-то интересное.       — В Глендейле девушки пропадают прямо с вечеринки, а через несколько дней их находят мёртвыми на главной дороге, — оповестила я брата, когда он зашёл в мою комнату, — Может, съездим, проверим?       — Завтра утром я уезжаю на охоту, — сказал брат, проигнорировав мои слова, — Одному моему другу нужна помощь с вендиго, я поеду, а ты останешься здесь. Мира, ты меня поняла?       — Ага, — ответила я, продолжая смотреть в монитор компьютера и искать более подробную информацию.       Так уж получилось, что за пять лет охоты с братом, я почти ни разу не ездила на охоту одна. Джек считает, что я ещё не готова охотиться одна. Хотя пару раз, когда он был на охоте в другом городе, я уходила из дома и охотилась одна. Обычно эти мои небольшие вылазки проходили хорошо, но один раз, во время охоты на перевёртыша, я сильно пострадала. Я ошиблась, когда решила, что перевёртыш был один, там была целая стая. И они меня заметили, правда тогда мне повезло, ещё несколько охотников взялись за это дело, именно они меня и спасли. И тогда я поняла, что лучше не охотиться одной, что намного лучше, когда есть человек, который может прикрыть твою спину. Но выбора у меня нет, я не могу подвести Никки, поеду туда одна.       — Сунешься на охоту, голову откручу. Поняла, мелкая?       — Неа, — ответила я, отправляя Никки на почту письмо, — Извини, Джек. Конечно, я тебя слышала и прекрасно тебя поняла. Сидеть дома и ждать тебя. На охоту не ходить.

***

      — Вот чёрт! — возмутилась я, смотря на свои ноги, — Гореть тебе в аду за это, Джек!       Конечно брат уехал ещё несколько часов назад, но это не мешает мне продолжать оскорблять и ругаться на него. Я, конечно, знала, что он сделает всё возможное, чтобы я осталась дома и не поехала на охоту, но это уже слишком. Он приковал мои ноги к кровати наручниками!       — Ну давай! Давай! — с силой дергаю за наручники, но всё это бесполезно.       Дотягиваюсь рукой до тумбочки, которая стоит возле кровати. Беру несколько шпилек, которые лежат прямо на тумбочке, и снова возвращаюсь к наручникам, которые мешают мне двигать ногами. Несколько простых манипуляций и замок с щелчком открывается. Освобождаю свои ноги от оков и быстро выхожу из комнаты. Спускаюсь к подвалу и чуть ли не плачу от безысходности. Дверь была заперта!       — Ну ничего страшного, — успокаиваю я сама себя, — Если получилось с наручниками, то должно получиться и с замком. Бинго! Удача сегодня на моей стороне!       Открываю дверь и захожу в подвал, здесь мы храним различное оружие и разные книги, в которых есть информация о сверхъестественных существах. Достаю из шкафа чёрную спортивную сумку и кладу её на стол. Задумчиво хожу по подвалу, думаю, какое лучше оружие брать с собой. О существе, которое терроризирует девушек в Глендейле, я почти ничего не знаю. Только то, что оно жестоко убивает бедняжек. Это может быть кто угодно! Я даже не знаю, к чему готовиться.       Закидываю в сумку несколько пистолетов, дробовик. Немного подумав, кладу арбалет. Беру несколько коробочек с обычными и серебряными пулями. Несколько метательных ножей, фляжка со святой водой, небольшая баночка с волчьим аконитом, арбалетные стрелы.       — Вроде бы всё взяла, — проговорила я и взяла сумку в руки, предварительно застегнув молнию, — Ну чтож, Глендейл, жди меня!

***

Глендейл, штат Аризона.

      От Финикса до Глендейла четыре часа езды. До соседнего города я добралась на автобусе и первым делом решила зайти к Никки, ещё вчера я написала ей, чтобы она ждала меня в гости и сразу взяла все материалы по делу к себе домой. У меня не было никакого желания ехать в полицию, а потом в морг. Конечно я могла представиться агентом ФБР и без проблем узнать все интересующие меня детали дела, но сегодня, с самого утра, удача обходила меня стороной и я решила не рисковать. За подделку документов дают немаленький срок.       Сначала я заехала в мотель и оставила в номере сумку с большей частью оружия. Остальную часть я сложила в другую спортивную сумку и взяла с собой.       — Миранда Франческа Смоук, какого чёрта ты не отвечала на мои звонки?! — возмутилась Никки, открыв мне дверь. Она улыбнулась и обняла меня, — Я скучала.       — Я тоже скучала по тебе, милая, — ответила я и обняла подругу в ответ, поставив сумку на пол, — У меня села зарядка на телефоне. Расскажешь подробнее про то дело, из-за которого я приехала?       — Конечно, проходи, — спохватилась девушка и пропустила меня внутрь дома.       Сразу иду на кухню и ставлю чайник кипятиться. Никки заходит на кухню через несколько минут, неся в руках коробку с нужной информацией. Ставит коробку на стол и достаёт нужные документы, и кладёт их на стол. Тем временем я наливаю нам чай и ставлю кружки на стол. Блондинка сразу берёт свою кружку и начинает пить чай. Качает головой и встаёт со стула. Достаёт из шкафчика бутылку с коньяком и наливает себе немного алкоголя в чай.       — Будешь? — спрашивает подруга, протягивая мне бутылку.       — Я не пью на работе, — ответила я, продолжая изучать документы.       Как и было написано в новостях, все жертвы —¬ девушки, двадцатитрёхлетние брюнетки, которые пропали прямо на вечеринке. Всего жертв было четыре, столько же у полиции подозреваемых. Свидетели видели, как мужчина уводил девушку с вечеринки. Также, это подтверждают камеры наблюдения. А у всех четверых подозреваемых есть алиби на то время, когда девушки пропали. А пропадают девушки с интервалом в неделю, и каждый раз их уводили разные мужчины. Вот это действительно странно.       — Похоже на оборотня, — сказала я Никки, и в туже секунду кто-то позвонил в звонок, — Сиди здесь, я открою.       Встаю со стула, выхожу из кухни и подхожу к входной двери. Открываю дверь и внимательно смотрю на двух мужчин. Они достали из карманов удостоверения и показали их мне со словами:       — Агент Мосби и агент Стинсон*, ФБР. Мы пройдём?       — Какое совпадение, — произнесла я, услышав их фамилии. Достаю их заднего кармана шорт фальшивое удостоверение и показываю его, — Франческа Олдрин**, ФБР.