Выжить после

Если я чего-то не понимаю, это не только мое личное дело.

МАЙ, 2011       Уже больше недели мой мозг не способен думать ни о чем, кроме той девушки. Куча вопросов и ни одного ответа. Кто она? Как она так быстро бегает? Случайно ли она оказалась возле школы? Как так случилось, что у нее такая же генетическая особенность, что и у меня? Я всю неделю ходил потерянный и не мог ни на чем сосредоточиться. Поиски в интернете также ни к чему не привели.       Однако сегодня я знал, что точно смогу отвлечься и всласть повеселиться. Все почему? Потому что сегодня Евровидение! День, когда у всей Европы праздник. Самое смешное, что все вокруг говорят друг другу, что никто не смотрит Евро, и все, что там происходит, полнейшая дребедень. Но на самом-то деле, все смотрят, потому что шоу там действительно классное. А в этом году я был особенно взволнован, потому что конкурс проходил в нашей стране и папа решил, что мы просто обязаны хоть раз в жизни посмотреть на это своими глазами, а не через экраны телевизоров. Так что да, в эту субботу мы все дружненько отправились в Дюссельдорф. Первое, что поразило, когда мы приехали туда, это количество людей. Несмотря на то, что было чуть за полдень, все уже были нарядные, веселые, бегали, размахивая флагами, мурлыча песни отовсюду. Город был украшен, многие дороги были перекрыты и стали полностью пешеходными, а на каждом углу продавали атрибуты с символикой Евровидения 2011. Этот день воистину должен был стать лучшим в этом году и на протяжении всего вечера, утопая в спецэффектах и атмосфере всеобщей радости, я думал, что так и будет. Но вы же понимаете, что моя жизнь уже летит к чертям, хоть вы этого не видите, как не видел и я. Но вот именно сегодня вселенная подаст мне первый серьезный знак, что «пахнет жареным» и пора спасаться. А что сделаю я? Забуду об этом через пару недель. Хотя нет, «забуду» - не совсем правильное слово. Я сделаю величайшую глупость и приму все произошедшее как подарок судьбы. Идиот! Конкурс удался на славу. Отличные песни, море света, позитивные эмоции от ведущих, волнение на голосовании, что еще нужно в субботний вечер? После концерта мы пошли на очень-очень-очень поздний ужин, так как было далеко за полночь. Из-за Евро и большого наплыва туристов, большинство кафе, которые не работали по ночам, сегодня радушно распахнули свои двери для посетителей. Вдоволь наевшись мясных рулек, мы отправились в гостиницу, где должны были восстановить свои силы перед поездкой обратно в Берлин. Ганс сказал, что не останется в отеле, а поедет к друзьям в Дюссельдорфе, с которыми уже давно не виделся, поэтому мне суждено было провести эту ночь в номере в одиночестве.       Усталость дала о себе знать и я отрубился почти моментально прямо в полотенце на неразобранной кровати под включенный телевизор. Знаете, как бывает, когда ты моментально проваливаешься в сон от изнеможения и этот сон такой сладкий-сладкий, что не хочется просыпаться. Я готов был спать, наверное, целую вечность, но, как говорится, не в этой жизни. Из дремоты меня вырвали грубо и резко, я даже не сразу понял, что происходит. Какие-то крики, шуршание – все это слилось в единый гомон. Я испугался до усрачки. А что еще можно было ожидать? Я должен был ночевать в одиночестве, а сейчас я четко осознавал, что в комнате помимо меня еще кто-то есть. Однако одна вещь меня немного успокоила – этим людям было вообще плевать на меня, они устроили разборки между собой. Я узнал голос Ганса, но теперь я в всерьез испугался за него. С кем он мог бороться в моем номере? В комнате резко зажегся свет и, проморгавшись, я увидел просто невероятную картину: та девушка, что спасла меня просто мастерски отделывала моего брата, пытаясь вырваться из его захвата. А он, уворачиваясь, орал: кто ты такая? Что тебе нужно?       Не раздумывая ни секунды, я кинулся на помощь. Мне жуть как хотелось скрутить эту девчушку и все из нее вытрясти: теперь все сомнения окончательно развеялись – она за мной следит, но зачем?       Однако она ловко вывернулась и кинулась к распахнутому окну (видимо она через него и попала в номер). Какого было наше удивление, когда она с разгона выпрыгнула в него. 19 этаж, на секундочку. Мы рванули за ней и свесившись с подоконника пытались разглядеть в ночной тьме ее силуэт. НИ-ЧЕ-ГО! Как будто растворилась!!! - Кто она такая? – ледяным голосом спросил Ганс, продолжая вглядываться в темноту ночного города. - Я понятия не имею, - отозвался я, пытаясь поправить уползающее с бедер полотенце.       В комнате воцарилось молчание, мы оба были напуганы, а я никак не мог успокоить свое выпрыгивающее из груди сердце и осознать произошедшее. - Когда я вошел в номер, было темно и пока мои глаза не привыкли к темноте, я даже не подозревал, что в комнате помимо тебя есть кто-то еще. Когда я увидел ее, она стояла возле твоей кровати. Первой моей мыслью было, что тебе хотят навредить, поэтому я среагировал немедленно и бросился на нее, но судя по всему, она что-то искала, - Ганс кивнул в сторону моей небольшой дорожной сумки – все вещи были из нее выпотрошены. - Что она могла у меня искать? Там нет ничего кроме комплекта одежды на один день и сувениров с Евро! – подумав секунду, я добавил, - а что ты вообще здесь делаешь? Ты ж с друзьями должен был зависать, нет? Я осмотрел своего брата, он был изрядно подвыпившим. - Ребята решили кутить всю ночь, а я после второго бара понял, что мне больше не выпить и откололся. А деваха-то бьется будь здоров, нехило мне въехала, - Ганс снял футболку и стал разминать плечо, на котором на глазах вырисовывался синяк. - Да ты такой упитый, что тебя даже 5-пятиклассник отделал бы! - Вместо того, чтобы читать мне нотации, мог бы начать рассказывать… - Что рассказывать? - Что за деваха? Видел ли ты ее раньше? Почему она носится по городу в супергеройском костюме и маске? Куда она делась, выпрыгнув из окна? Что она могла у тебя искать?       Из всех этих вопросов я знал ответ только на один. Я видел ее раньше, причем не так давно. - Да, я видел ее. Она возможно жизнь мне спасла около месяца назад… - и я пересказал ему ту историю, которая произошла со мной на «заброшенке», а также и то, что я видел ее в школьном дворе после этого. – Не думаю, что она хочет мне навредить. У меня такое ощущение, что как раз наоборот, - она меня защищает. - Почему тебя?! Если она решила поиграть в супергерл, то в мире полным-полно людей, которые действительно нуждаются в помощи, а ты сын депутата и бизнес-леди, какой в этом смысл? Нам следует ее остерегаться. Может в полицию обратимся? - Не думаю, что она опасна. Если она еще раз объявится, попытаюсь выйти с ней на контакт и выяснить, что ей нужно… - Ни в коем случае! Я запрещаю тебе к ней приближаться! Неизвестно, что на уме у человека, разгуливающего в латексе и способном залезть на 19 этаж без страховки. – Ганс начал расстилать постель и переодеваться, - если она еще раз к тебе приблизится, нужно будет сообщить о ней в надлежащие органы.       Еще немного помусолив эту тему и выдвинув с десяток бредовых идей, кто она такая и зачем пришла, мы, наконец, разбрелись по кроватям и погасили свет. Я все также завалился в полотенце на нерасправленную кровать и накрылся концом покрывала. Сил на что-то большее не хватило. - Так и будешь спать как бомж? – поинтересовался шепотом брат с соседней кровати. - Тебе-то что? Мне и так хорошо… - в полудреме ответил я. - Ляг нормально… - Вот не отстанешь же, да? – пробурчал я и пытался влезть под одеяло, не отрывая при этом головы от подушки. Со стороны это выглядело наверно как предсмертные конвульсии гусенички. Оказавшись под одеялом, я скинул покрывало на пол, в след за ним полетело и полотенце, в которое я был замотан – искать запасные трусы в том бардаке, который оставила после себя незнакомка, посреди ночи я не собирался. Да и кого мне стесняться? Своего брата-алконавта? Вот уж не думаю. Сделав глубокий вдох, я наконец расслабился и собрался отоспаться на всю катушку, но у вселенной на меня были, кажется, совсем другие планы…       Не знаю, сколько времени я уже проспал, но мое второе пробуждение за эту ночь было еще более резким и неприятным, чем первое. Из сна меня беспощадно вырвали чужие прикосновения. В первую секунду мне было даже здорово. Ну, представьте себе, когда вы сладенько посапываете на боку, а вас нежно обнимают сзади, гладят по волосам, целуют в шею, лопаточки. Это ведь так приятно до жути, аж мураши по коже. Но в какую-то секунду мой мозг проснулся и подал мне сигнал, что все не в порядке. Меня прошиб холодный пот и я резко распахнул глаза. Кто мог меня гладить и целовать в этот час?! Только мой братец, здесь же только мы вдвоем. Мою искрометную мысль подтвердил упирающийся в меня стояк, а его рука в эту секунду уже сползала на мое бедро.       Вот так и разбивается целая жизнь, когда близкий тебе человек, совершает такое. Я был уже достаточно взрослым, чтобы понимать, что происходит и чем это может обернуться. Вот теперь я понял, что значит настоящий ужас. Ужас от того, что мой брат может со мной сделать. Сердце замерло, а к глазам подступили слезы. Я не знал, что мне делать: притворяться спящим и надеяться, что его отпустит или явно выразить свое недовольство. Вот сейчас правильный вариант кажется очевидным, но только не для напуганного тринадцатилетнего ребенка в такой ситуации. В то время я еще не знал, что верить в благоразумие людей – бесполезно. Я зажмурился и молился, чтобы это все это кончилось, но эта ночь стала явным подтверждением для меня, что Бога нет, а если и есть, то на меня ему точно плевать.       Знаете, есть куча извращенских рассказов, где типа жертва сначала сопротивляется, а потом ею типа резко овладевает сексуальное желание и у них потом любовь до гроба с несостоявшимся маньяком. Так вот, могу сказать, что в жизни так не бывает. Каждый или каждая несчастная, попавшие в похожую ситуацию, будут бороться за себя до последнего вздоха, если конечно не оцепенеют от ужаса. Да, и такое бывает.       Я до последнего надеялся, что он одумается, что его бухой мозг все-таки скажет ему, что он поступает неправильно, но с каждой секундой эта надежда гасла. Я чувствовал, что он сильнее прижимается ко мне и начинает стаскивать с себя белье. Его возбужденное дыхание где-то в районе моей шеи словно дало мне под дых. Организм отреагировал просто молниеносно. От мерзости происходящего меня начало выворачивать на изнанку. Я оттолкнул его и сорвавшись с места побежал в ванную. У меня не было даже шанса добежать до унитаза, поэтому меня вырвало прямо в раковину у самой двери. Это были просто невыносимые ощущения. Меня рвало без остановки, из глаз катились слезы, руки дрожали, а ноги вообще еле держали. Знаете чего я хотел в ту секунду? Умереть… Прям на полном серьезе, на том самом месте. Потому что спазмы в животе были очень болезненными, а мысль о том, что мой брат собирался сделать, делала очевидным факт, что мое счастливое детство кончилось. В этот же момент я осознал, что я все еще нахожусь с ним в одном замкнутом помещении, поэтому я протянул руку к двери, чтобы закрыться на защелку и обезопасить себя хотя бы до утра. Однако она распахнулась и боковым зрением я заметил, что в проеме появился Ганс. - Не подходи!!! – едва успел вставить я между позывами тошноты. Я схватил одной рукой полотенце и стал заматываться, потому что сейчас был абсолютно голый. Параллельно я пытался отодвинуться от него как можно дальше, так как по описанным выше причинам, мое лицо все еще должно было находиться над какой-то емкостью, соединенной с канализацией, которой в тот момент выступала раковина. - Прости меня, - сказал он и положил руку мне на сгорбленную спину. Это прикосновение вызвало новый позыв. - Не прико… - закончить фразу, как вы понимаете, я не смог.       Он ничего не ответил на это, а лишь молча вышел. Тогда я закрылся и через пару минут мне удалось успокоить свой желудок. Я наконец смог поднять голову и наткнулся на зеркало. Знаете, что я там увидел? Маленького, зареванного и напуганного мальчика, который не сможет больше доверять людям, который только что потерял брата и друга, который будет запирать свою комнату на ночь, которого еще долго будут мучить кошмары.       Я буквально вполз в ванную и включил горячую воду. Струи обжигали, но я не чувствовал, а может и чувствовал, но мне было все равно. Я был в шоке. В шоке это не значит сильно удивлен, как обычно употребляют это выражение. В шоке это значит, что я вообще выпал из реальности. Я на автомате сполоснул рот и продолжил пялиться в одну точку. Не знаю сколько я так просидел, наверное много, потому что кожа на моих пальчиках скукожилась к тому моменту, когда мозг начал откликаться на внешние раздражители. Я почувствовал жар, еще бы, я сидел практически в кипятке. До сих пор недоумеваю как я не сварился в ту ночь. Пока я регулировал воду, мое сознание продолжило возвращаться. Не сказать, что я был этому очень рад, потому что вместе с ним пришла боль. Я смотрел на свои маленькие ручки и не понимал, как можно делать такие вещи с ребенком. Мне стало жаль себя. И мне нисколечко не стыдно за это чувство. Я считал, что не заслужил такого. Пока я давился слезами жалости, меня совсем накрыло. Я пытался смыть с себя его мерзкие прикосновения, но вместо этого понял, что мои собственные прикосновения тоже вызывают у меня отвращения, тогда я схватил мочалку и начал неистово «оттирать» себя. Стоит ли говорить, что я был не в себе. Несмотря на свои усилия я по-прежнему чувствовал себя «грязным». Тогда я отбросил мочалку и в прямом смысле начал драть свою кожу ногтями. Очнулся я только когда понял, что расцарапал себя до крови. Пора было вылезать. Я не знал, что ждет меня за дверью, как мне себя вести, как вообще сложится моя жизнь, когда я покину ванну? Все эти вопросы роились в моей голове, пока я вытирался. Проведя рукой по запотевшему стеклу, я с ужасом осмотрел свое растерзанное тело: руки, грудь, живот. На мне в прямом смысле не было живого места. Вот ведь сложно устроен человек: ему причинили боль, а он винит и наказывает себя и делает еще хуже. Наверное, есть исключения, но я не в их числе. Разве я виноват, что мой брат сбрендил? Нет. Тогда почему же у меня такое ощущение, что в сложившейся ситуации виноват только я?       Как я узнал намного позже, дети очень нуждаются в одобрении и поощрении и стараются его заслужить любыми способами, а если они сталкиваются с плохим отношением в свою сторону, значит они понимают, что где-то накосячили и их за это наказывают. Некоторые дети, представьте себе, чтобы избежать наказания от взрослых, предвосхищая их действия, сами себя наказывает. Доходит до того, что детишки бьются головой об стену или иными способами травмируют себя. И если ребенок специально травмирует себя, это вовсе не значит, что у него с головой не в порядке, это значит, что у него гипертрофированное чувство вины. Вот и я наносил себе царапины, чтобы в какой-то степени наказать себя за свою якобы «испорченность и грязь»…       Когда я вышел из ванны за окном уже светало, а Ганс сидел на моей кровати спиной ко мне. Он обернулся на звук. Пару секунд мы просто смотрели друг на друга, не зная, что сказать. У меня в груди все похолодело. Знаете, когда очень волнуешься, все органы словно подпрыгивают и в прямом смысле чувствуешь, как адреналин вбрасывается в кровь. Я знал, что нам придется говорить друг с другом, нам еще черт знает сколько жить вместе, нам придется однажды поговорить и об этой ночи, чтобы я не сошел с ума, но не сегодня. Не сейчас. Я просто не готов. - Умоляю, прости меня, - Ганс направился в мою сторону, но видимо то, как я шарахнулся от него, заставило его остановиться на полпути, - ты боишься меня?       Я молча смотрел на него… просто не мог заставить себя выдавить и слова. Мне хотелось бы оказаться где угодно, лишь бы подальше от него. Пытаясь как-то снять напряжение в комнате, я направился в сторону своих вещей, чтобы, наконец, одеться. - Не молчи! Скажи хоть что-нибудь… Откуда эти царапины? Зачем ты сделал это?! Я по-прежнему молчал. Что за идиотские вопросы? Я это сделал, потому что у меня немножко крышу покосило! Так я что-ли должен был ответить?       В следующую секунду Ганс совершил просто непростительную ошибку: он взял меня за плечи, наверное для того, чтобы лучше разглядеть, как много увечий я себе нанес. - Никогда в жизни больше не прикасайся ко мне! Возможно, однажды я смогу нормально с тобой общаться, но не сейчас и точно не в ближайшее время. Я больше не хочу разговаривать с тобой, я не хочу находиться с тобой в одной комнате, я даже братом не хочу твоим быть!!! Я тебя ненавижу!!! Ты заставил почувствовать себя испорченным, тем, кто не заслуживает к себе хорошего отношения! Я ужасен и омерзителен, потому что если бы это было нет так, ты бы никогда не попытался сделать это со мной.       Видимо мои слова подействовали на него. Он отпустил меня и встал передо мной на колени. - Все совсем не так. Я не знаю, что на меня нашло, может перебрал и белку словил, может еще чего. Мне так жаль. Я умоляю, позволь все исправить. Я клянусь, что никогда в жизни к тебе и пальцем не прикоснусь, если захочешь. Просто позволь мне сделать все как раньше. У меня получится, я просто не могу тебя потерять…       Как раньше? Да он издевается! Мне пол мозга надо отрезать наверное, чтобы я забыл об этом. - Это ж как надо было перебрать?! Ракетное топливо что-ли пил? А хотя знаешь, мне вообще плевать. Я не хочу что-бы ты что-то исправлял. Вообще, постарайся избавить меня от своего общества. А за предков не беспокойся, я не скажу ничего, ты же по сути ничего не сделал, только облапал. Кстати, для них в особенности делаем вид что мы счастливы и все ок, потому что мне сейчас их расспросы будут вообще не в кассу, да и вообще они не переживут, если узнают, что их сынок маленькими мальчиками балуется, - я взял свой телефон и направился к выходу. - Никем я не балуюсь!!! Ты куда собрался! - Прогуляться, не беспокойся, я вернусь к завтраку и все будет в шоколаде, - о, я прекрасно знал, что не будет, но актерское мастерство еще никто не отменял, - а если не балуешься, то как объяснить твое поведение?       Я смотрел на него в ожидании ответа, но он молчал. - Я так и думал, - я взялся за ручку двери и уже почти вышел в коридор, когда услышал за спиной голос: - Я люблю тебя… не как брата…