Он - самое дорогое, чего у меня нет.

- Гош, спасибо, я тогда побежал, - сказал я, и хотел было уже убежать от друга, но он схватил меня за руку: - Что, даже не прогуляешься? - Да прости, я совсем запустил учебу, - жалобно попросил я, и помахал двумя тетрадками, - и спасибо за общество и геометрию. Все я пошел! - Хорошо, удачи с уроками! – крикнул мне в след друг. Ох уж мне этот конец года. Вместо того, чтобы наслаждаться весной, мы должны корпеть над учебниками, чтобы сдать экзамены. А у меня в этом году немецкий, математика и еще русский. И ладно с этой гуманитарией! А вот математика… Мало того, что я с ней не очень дружу, так еще и запустил в самое неподходящее время. А все из-за моего теперь уже любимого. Нет, я конечно очень счастлив, но все же… Он постоянно говорит, что поможет мне с уроками, а все заканчивается тем, что у меня в голове чисто, ну только он там есть и губы болят. Он же как только начинает целовать, то все, уже не остановить, да и не особо хочется. А мама с папой потом спрашивают у меня, что у меня за оценки? А я что? Я ничего, это все Филипп, который сам гений, а брату мешает учиться таким… Таким нечестным и приятным способом… Неужели так сложно мне помочь без поцелуев? Хотя нет. Лучше пускай вообще не помогает, а то от одной близости с ним сердце колотиться, а мозги отключаются. И ведь он знает об этом! Еще и спровоцировал так нагло вчера… Целовал, а потом спрашивает какой-то элементарный вопрос, а у меня все как чистый лист. Вредина! Вредина! Как так можно? - Мам, пап, я дома! – скидывая кроссовки и куртку, крикнул я и побежал к себе. - Хорошо, Тем, ты там заниматься будешь или опять играть в игрушки? – строго спросил папа. - Заниматься, - ответил я и закрыл дверь. Оглядев стол и кровать, заваленные учебниками, тетрадями, какими-то листами, я тяжело вздохнул. Вам, наверное, очень интересно про какие же игрушки папа говорил? Так вот. Гоша тоже зараза еще та! Он подарил мне несколько новых игр и я первое время вообще не мог от них оторваться. Метался, так сказать, между играми и Филиппом…. Но с ними я более или менее завязал, а вот с Филиппом боюсь никогда не получится. Слишком сильно я его люблю, чтобы были силы его оттолкнуть. И теперь я уже не столько боюсь. Ведь за эти три недели он ни разу не обманул меня, но то, что меня удивило больше всего, это то, что после нашей ссоры Кира подошла ко мне и все сама рассказала. И ведь она сказала все тоже самое, что и он. А еще, она пожелала нам удачи, и по ее глазам я видел, что она все еще его любит, но она не желает ни мне, ни ему зла. Я немного чувствую себя виноватым, но Кира сама попросила меня не винить себя. Сказала, что значит так нужно. Надеюсь… Так я куда-то уже не туда уплыл. Мне нужно заниматься! Сев на кровать я просмотрел Гошины записи по математике и ужаснулся. Я вообще не понимаю, что, куда и почему! С алгеброй еще не так плохо, корни я усвоил, но геометрия… Мама, роди меня обратно! Я ее вообще не понимаю. И больше всего не понимаю тему «Подобие». Какие-то синусы, косинусы, признаки. Господи, вот почему экзамен не просто по алгебре, а по всей математике в целом? Что за напасть? Может, попросить Васю, чтобы она объяснила? Она вроде стала лучше понимать математику. Конечно, ее же парень Гоша… А мой… Так все хватит! Набрав номер телефона подруги я стал ждать ответа: - Алло, привет, Темка! - Привет. Вась, у тебя есть часок, - я оглядел тетрадь Гоши, или два для меня? - Прости, не могу. У меня полная запарка с музыкалкой. Я еще и голос сорвала, так что…. Прости правда. - Жалко, ну ладно, удачки тебе! - Спасибо, тебе тоже. Ой! Стой! - Что такое? – спросил я, переворачивая страницы учебника по геометрии. - А чего ты Филиппа не попросишь? – вот. Этого вопроса я и боялся. - Ну, просто понимаешь.. – начал я придумывать отговорку, но Вася начала только тихо смеяться: - Ясно все с вами. У вас там в голове совсем другое. Но я одобряю! - Эй, ты! – прикрикнул я. А она только и продолжала что смеяться. - Удачи вам со всем этим! – сказала она и кинула трубку. Вот же! Подруга называется.. Хотя чего я на нее злюсь, она же все же подруга-яойщица, значит, наверное, ей можно… Но блин, она думает о том, о чем я даже не думаю… А Филипп? Он думал об этом? Но.. Но… Но я не готов. Я еще просто не готов! Но ведь кроме поцелуев он больше ничего не делал. Может просто… - Тем, привет, - заходя в комнату, сказал Филипп, - что за бардак? - Привет, а ты как думаешь? У меня в отличие от некоторых знания не очень, - буркнул я и начал читать теорию по геометрии. Но когда Филипп сел на кровать, мозги уже перестали работать. Прекрасно! Просто классно! Стоп, нужно сконцентрироваться… Синусом острого угла прямоугольного треугольника называется отно-о-о.. – ЭЙ! Я тут вообще-то учить пытаюсь! - А я что мешаю? – спросил Филипп, продолжая обнимать меня со спины. И как тут учить? И да, ты мешаешь! - Просто я хочу.. – договорить он мне не дал, повернув мою голову чуть вправо и прильнув к моим губам, сильнее прижимая меня к себе. Я попытался отстраниться, но ради Бога, когда у меня получалось ему сопротивляться? Поэтому я просто прикрыл глаза и приоткрыл рот, когда почувствовал его язык на нижней губе. Одной рукой прижимаешь меня к себе за талию, а другой гладишь затылок, продолжая нежно целовать, сплетая языки, лаская внутреннюю сторону щеки, изредка проводя по зубам. - Дорогая, ты не знаешь где запись интервью? - В моей сумке, а ты захвати бумаги, - слышу голоса родителей и резко упираюсь руками в грудь Филиппа, тем самым отпихивая его. Пальцами правой руки провожу по влажным губам, и смотрю на Филиппа, который с непониманием смотрит на меня. Что же мы творим? Мы же братья? Так почему… - Тем, - говорит зашедшая мама, - о Филипп, раз ты тоже здесь, то слушайте. Мы с отцом сейчас на работу, а через три дня поедем в командировку на неделю. Я вас заранее предупреждаю. - Х-хорошо, - ответил я, а мама улыбнулась и ушла. - Тем, что т-ты сейчас? – подал голос Филипп, от чего я вздрогнул. - Ничего, просто мне правда нужно заниматься, - ответил я стараясь выкинуть эти глупые мысли, которые появились только сейчас. - А я-то чем мешаю? – с непониманием спросил он, а я только отвернулся и покраснел, - ну хорошо, - проводишь рукой по моим волосам и выходишь из комнаты. Дотрагиваюсь рукой до макушки, ощущая твое тепло, и прикрываю глаза. Затем провожу кончиками пальцев по своим губам, а другой рукой сжимаю край футболки не открывая глаз. Почему осознание всего пришло только сейчас? Почему только сейчас я понял, что мы совершаем ужасную ошибку? Ведь мы братья и парни, а имеем такие чувства друг к другу. Мы братья, родные кровные родственники, у нас есть родители, которые даже не представляют, чем мы занимаемся, пока их нет. Мы же братья! И чувствовать такое неправильно… Но тогда почему я продолжаю? Почему я продолжаю любить его и позволять ему целовать и обнимать себя? Что я творю? Почему? Зачем я позволяю такое? Но ведь… Ведь я люблю его совсем не братской любовью. Мне приятно, когда он прикасается ко мне, когда целует, но только сейчас я понимаю, что это не верно. Это все не правильно! Ч-что мне… Нам делать если узнают родители? Это же… Они… Я даже не представляю, что они сделают. И что будет… Они же нас разлучат! Они просто не позволят нам быть вместе? И Филипп… Он же не… Я не хочу, чтобы ему приходилось такое испытывать. Я боюсь за него. Он же не всегда… Он еще не понял, что будет если родители узнают! А мне страшно. Я не хочу расставаться, но… Но... Почему я не понял этого раньше? Тогда, когда я еще даже и думать не мог, что он ответит на мои чувства, я не думал о последствиях. Я просто не мог представить, что мы можем встречаться! И что же мне теперь делать? Как поступить? Мы.. Мы же братья… - Те.. Тема.. Тема! - А? Что? – услышав Васин голос, я очнулся от своих раздумий, которые терзали меня уже второй день. - Того! Ты вообще где? Я тут говорю про важные вещи, а он.. – она стукнула руками о парту, и надув губки отвернулась. - А с каких пор, яой важная вещь? – смеясь спросил Гоша, и получил очередной мангой по голове, - больно же! - Уж извини, ты мой неженка, - с усмешкой произнесла Вася, вгоняя в краску Гошу. - Ребят, для чего я вам? – прервав их «милую» беседу спросил я, а Вася откинулась на спинку стула, а Гоша забрав у нее мангу, кинул ее в ее сумку. - Тем, не хочу лезть куда не надо, но все же… - начала Вася отводя глаза, - ты сегодня о чем-то постоянно думаешь. Может расскажешь, вдруг поможем? - Эм… - только и выдавил я. Какая же она все же проницательная, а я дурак, который не может скрыть свои проблемы от окружающих. Но какой будет толк, если я все же расскажу? Они же ничем не смогут мне помочь. Но если не скажу, будет хуже… - Так что? – поторопил меня Гоша, пристально гладя мне в глаза и поправляя челку, которая лезла ему в глаза. - Хорошо, скажу, - начал я, затем выдохнул, - в общем… Я боюсь, что если родители.. узнают о нас, они заставят нас расстаться. Дальше последовал глухой удар Васиной головой о парту, а Гоша подпрыгнул и стал осматривать свою девушку, которая находилась где-то в другом месте. Через минуту она отошла, но продолжала смотреть на меня своими черными глазами, огромных размеров. - Т-ты шутишь? – шепотом и заикаясь спросила она. - Нет, а что? По-моему нормальный вопрос в такой ситуа… - она перебила меня приблизив свое злое лицо к моему и гневно сказала: - Все же укешам очень вредно думать! - Что? - Я говорю, чтобы ты быстро перестал грузить себя на эту тему! Прекрати! – она схватила меня за воротник, - если опять все испортишь я… Я тебя! Я вас! - Брек, ребятки, - сказал Гоша и оттащил от меня Васю и успокаивающе поцеловал в щеку, вызывая на ее щеках румянец. - Вась, чего ты так разозлилась? – спросил я, поправляя рубашку, - разве не нормально бояться этого? - Нормально, НО не одному! Ты сейчас себе накрутишь всего и вся, а Филиппу потом разбирайся, и он хоть раз об этом зарекался? – спросила она, пытаясь успокоиться. - Нет, но я же… - Тогда и не переживай, - ответил друг и мягко улыбнулся, - а если совсем будешь нервничать на эту тему, то поговори с ним. Ладно? - Вот-вот, - подтвердила Вася положив голову на плече парня. - Хорошо, спасибо, - ответил я, и тут прозвенел звонок. Да… И что же мне делать? Ведь мне правда страшно. Конец POV Тема. POV Филипп. И что же это вчера было? Чего он так отпихнул меня? И самое главное, что по-хорошему это в первый раз! Он никогда меня так не останавливал. И это меня пугает. Что тогда произошло? Я что-то не так сделал? Но вроде все было нормально, или это из-за учебы? Может, но все же вряд ли, здесь что-то другое. Но что? Он смотрел на меня с таким испугом и ужасом в глазах, что я сам испугался. Только вот он знал, чего боится, а я нет. Хотя нет, я испугался за него, за нас. После того случая с Кирой, я старался быть аккуратным, наблюдал за его реакцией, боялся сделать больно. А сейчас я просто не могу понять, что произошло. И от этого страшно. Я боюсь, что он опять надумает себе, что-то и будет переживать или не дай Бог плакать. Когда я вижу его слезы, у меня все внутри начинает болеть, очень больно и обидно видеть его слезы, в особенности если их причина я. Да это немного льстит, но и жутко пугает. Но если тогда я мог понять причину проблемы и начать ее решать, то сейчас я вообще не понимаю почему. И неизвестность пугает, я боюсь его потерять больше всего в жизни. Я настолько сильно его полюбил, что становится больно, страшно от любого случая. Надо все узнать. Сегодня вроде у него хорошее настроение, да и с уроками он немного начал разбираться. И да я знаю, что я засранец. Прекрасно понимаю, что в моем присутствии у него разум отключается, но все же… Приятно, что он так на меня реагирует, это доказывает, что он меня любит, а для меня это самое главное. - Тем, можно? – спрашиваю чуть приоткрыв дверь его комнаты. - Ага, - тихо отвечаешь, а я вхожу и наблюдаю самую прекрасную картину. Мой любимый Темка, лежит на кровати с полотенцем на голове и что-то читает, забыв просушить волосы после ванной. Нет, ну как его можно не любить? - Ты голову высушить не забыл? – с легкой усмешкой спрашиваю, а мой любимый смотрит с непониманием, затем резко хватается за полотенце и краснеет, - ты мой хороший, дай-ка помогу. - Да не.. – начинаешь отпираться, но я сажусь у изголовья кровати и начинаю полотенцем сушить твои сизые волосы. Молчишь и делаешь вид, что читаешь, но я вижу, чувствую, что ты о чем-то переживаешь и усердно думаешь. Почему ты не хочешь поделиться этим со мной? Ведь знаешь, насколько я люблю тебя и переживаю. Темка, расскажи мне, что происходит? - Тем, ты чего такой задумчивый? – наклоняясь, спрашиваю, ты поворачиваешь голову ко мне и между нашими губами всего несколько миллиметров. Ты моментально краснеешь до кончиков ушей, но не отворачиваешься, я нежно касаюсь кожи на твоей щеке и целую тебя. Нежно, стараясь не напугать, а точнее не спугнуть, ведь сейчас я обнимаю тебя и чувствую твое напряжение, которое обычно отсутствует при близости со мной. Тем, о чем ты так переживаешь? Чего настолько боишься, что даже со мной не позволяешь себе расслабиться? Темочка, что такое? - Тем… - выдыхаю любимое имя, отстраняясь от его губ, но посмотрев в его сизые глаза, из под приоткрытых ресниц впиваюсь в эти сладкие губы снова, проскальзывая языком между ними. Провожу по небу, зарываясь руками в мягкие, чуть влажные волосы, от которых приятно пахнет шампунем, прикусываю нижнюю губу, срывая с твоих губ легкий стон. Глажу руками твою спину, очерчивая контуры ребер и позвоночника, ты обнимаешь меня за шею и несмело отвечаешь на поцелуи. - Мальчики, идите есть! – крик мамы и Тема отпрыгивает от меня, как ошпаренный и смотрит с ужасом в глазах, который пробирает меня насквозь. Неужели это из-за… - Л-ладно пошли, - говоришь, пряча глаза за челкой и встав с постели идешь к двери, но я хватаю тебя за руку и сажаю обратно на кровать, - что? Нас же зовут. - Тем, ты о чем так сильно переживаешь? – спросив это, я увидел, как твои зрачки расширились, - почему так отстраняешься от меня, когда слышишь голос родителей? - Я.. я не… - твои глаза судорожно осматривают помещения не знаю куда деться, - я.. - Тем, - нежно произношу имя, и взяв его лицо в свои ладони, заставляю посмотреть на себя, - ты боишься, что родители узнают? - Д-да… - отвечаешь и убираешь мои руки, опускаешь голову, - я очень этого боюсь. Только сейчас я начал понимать, что то, что мы… делаем неправильно. Я боюсь.. Боюсь, что родители заставят нас расстаться.. если узнают. - Тема, - обнимаю его, прижимая к себе как можно ближе, - я-то уже начал думать, что снова обидел тебя или сделал тебе больно. - Нет, ты не.. – немного отстранившись с румянцем на бледной коже говоришь, а я только легонько целую тебя в губы и произношу: - Даже если они узнают, я тебе обещаю, что все будет хорошо, поэтому пожалуйста не мучай себя больше, - ты киваешь, - и запомни, что если тебя что-либо беспокоит, то сразу говори мне, понял? Пообещай мне. - Обещаю, - тихо говоришь, - спасибо. - Не за что, люблю тебя, - целую тебя в щеку, - очень люблю. - Я тебя тоже… - с красной мордашкой говоришь, и мы выходим из комнаты. Я не могу позволить ему так нервничать. Не хочу, чтобы он так переживал из-за того, что подумают другие. Я изначально думал об этом, но не видел в этом такой необходимости, но сейчас понимаю, что это нужно сделать для нашего блага. Хочу, чтобы он не боялся, и мог расслабиться со мной, а без этого он не сможет этого сделать. Захожу в большую комнату, где родители активно собирают чемоданы. Один их, а другой которые во много раз больше первого с оборудованием и различными пленками, дисками и записями. Все же работать трудно, но я им благодарен. - Филипп, ты чего еще не спишь? – спрашивает папа, а я сажусь на диван и говорю, с улыбкой в глазах: - Мам, пап, можно я получу свой подарок на совершеннолетие немного раньше? Конец POV Филипп.