Доктор Голубой Луны: Песнь перед смертью

- Шшшарлатана? - неуверенно спрашивает Амелия. - Имея дело с проклятыми, я расспрашивал каждого, что они видели последним? - рассказывает Ванитас, сидя на бархатном стуле. - Все говорили мне о неком шарлатаном параде. Амелия отвела глаза. - Ты видела его? - спрашиваю я у сестры, понимая, что она знает о чём толкует Ванитас. - Я не уверена, - тихо признаётся она. - Я шла по улице, потом стало холодно, я увидела что-то в толпе...Но я не помню, что это было или кто. Простите. - Почему вы не воспользуетесь своими силами? - спрашивает граф Орлок у Ноя, подойдя к нему. - Ударить мадемуазель, чтобы она призналась?! - не понимает Ной. - Я вовсе не про вашу физическую силу, - говорит граф. - Хотя она потрясающая, - вставляет слово Нокс. На неё все оборачиваются. - Я не имела ничего такого, - оправдывается горничная. - Конечно, Нокс, - хихикает её брат. - Заткнись, Манет! Тебе же нравиться Аня! - Что?! Никто мне не нравиться. - Ну, да. Это наверное я говорила: «О, святые небеса, она ангел! Ангел!» - кривляется Нокс, пародируя брата. - У меня вовсе не такой голос, - обижается Манет. - Ей! - рявкает Орлок. - Вы, двое, замолчите. - Простите, сэр... - Господин Ной, - снова обращается к нему граф. - Воспользуйтесь вашим даром от архивистов. - Что? - Архивист? - Кто? - Анархист? - спрашивает Ванитас. - Архивист, - поправляю его я. - Хммм... - Кто такие архивисты? - спрашивает Манет у сестры. - Это древний род вампиров. Клан, который жил с древних времён. Выпив немного крови своей жертвы, они могу увидеть всё, что она пережила. - Такое возможно? - Да. Но есть проблема... - Какая? - спрашивает Манет. - Этот клан давно вымер, - говорит Нокс. - Значит... - Значит, Ной единственный в своём роде, - говорю я, опуская глаза. Я понимаю Ноя. Мы с ним одного поля ягоды. Я тоже — одна. У меня нет больше родных. Только Амелия... - Вы знаете обо мне? - спрашивает удивлённый Ной у графа. - Знаю. Ваш учитель сказал мне? - Мой учитель здесь? - Нет. Он написал мне письмо, в котором рассказала о вашем даре. А так же попросил приглядывать за вами и помогать, если на то нужна будет причина. - Как похоже на учителя, - говорит Ной. - Если ты архивист, - начинаю я. - То ты можешь... - Я не хочу... - Что? Ной. - Риса... Ты не понимаешь...Это не так просто, как посмотреть фотокарточки в альбоме. Я прочувствую всё, что ощущала мадемуазель Амелия: страх, волнение, опасность, тревогу. - Ной. Прошу тебя. Если твой дар поможет моей сестре, то я готова забыть все наши распри и ссоры. Пожалуйста! - умоляю я Ноя. - Я сам хочу помочь ей, - говорит Ной. - Но, - он останавливается. - Мне страшно. Я беру Ноя за руку, сжимаю её в своих объятьях. Я смотрю в его красные глаза, они пусты. Его белёсые брови подняты вверх лодочкой, губы поджаты. - Ты сможешь, Ной, - говорю я ему так тихо, чтобы слышал только он. - Я в тебя верю. Раздели со мной свой страх. Если ты боишься, я буду держать твою руку, пока ты будешь спать. Я тебя не оставлю. Он поднимает на меня свои глаза, я смотрю на него и вижу своё лицо в них. Он кивает. Я встаю и отхожу в сторону, становлюсь рядом с Аней. - Что это сейчас было? - спрашивает Аня у меня. - А что сейчас было? - не понимаю я. - У тебя чувства к этому парню? - Что? Нет. Просто его нужно было поддержать. - Ммм. Это так называется теперь. Я толкаю Аню локтем в бок. - Прекрати. Ты бы так же поступила. - Ты права, - говорит Аня. - С удовольствием бы утешила Манета. Мы улыбаемся. - Мадемуазель Амелия, - Ной подходит к моей сестре. - Позвольте. Он садиться рядом с ней и берёт её за руку. - Будет немного больно, - предупреждает он. - Я готова, - говорит Амелия. Ной вонзает свои клыки в запястье Амелии. Она издаёт лёгкий крик. Её глаза на мгновение широко открываются. Выступает пот. А Ной падает на пол.