Доктор Голубой Луны: Песнь перед смертью

Мы оказываемся в темноте. Кругом ничего не видно — только одна чернота, которая сгущается вокруг нас. Я чувствую руку Ани, но я не вижу её. Так же, как не вижу Доминик, Ноя и Ванитаса. Даже если я протяну свою руку вперёд, я уверена, что не увижу и её. Мы все словно находимся в пустой комнате, без окон и дверей. Есть только мы и тьма. Вдруг я слышу звон капели. Кап! Кап! Где-то близко начинает журчать вода, я поднимаю глаза на верх и вижу маленькие сверкающие точки. Они похожи на звёзды. Капель усиливается, а звёзды опускаются к нам всё ближе, как будто небеса решили упасть на нас. Мгла начинает немного отступать. Звёзды, нанизанные на серебряной нити опускаются всё ниже, они как мечи, пронизывают черноту, а освобождающийся яркий свет жжёт тьму. Теперь я вижу всех. Доминик ведёт Ноя за собой за ошейник, а Ванитас медленно волочиться за Ноем, держась за его руку. Под их ногами нет опоры, нет пола. Они парят в воздухе... Как и я. Я больше не ощущаю руку Ани. Её нет рядом. Я оборачиваюсь назад. Она стоит и смотрит вниз. На ней белое лёгкое платье, то самое в котором она предстала перед нами во время сражения с Жанной. По подолу платья искрятся маленькие бусины. Чёрные локоны спадают на плечи, прикрытые вышитыми на платье серебряными эполетами. Несколько цветов, украшенных серебряной нитью, как тонкий рисунок, красуется во всю длину платья. Полупрозрачная накидка развевается, длинные рукава как белоснежный поток касается пронизывающих бусен-звёзд. Такие же бусины вплетены в причёску Ани, и небольшие белые цветки. Я подхожу к Ане. - Аня. Она поднимает своё лицо, которое сияет светом. Её голубые глаза полны грусти, в них наворачиваются слёзы. - Ты видишь их? - спрашивает Аня. - Кого? - Крылья... Я смотрю на неё, я не замечала крылья до этого момента, они были такими прозрачными, что сливались с темнотой. Их очертания начинают прорисовываться лучше, - и белые перья блестят от света звёзд. - Мне не хватает их, - признаётся Аня, и слеза скатывается по её щеке. - Так она правда ангел? - спрашивает подошедший Ванитас. - Как такое возможно? - спрашивает Ной. - Она одна из тех ангелов, что скинули Дениэла. Это было ещё при сотворении Мира, - рассказывает Доминик. - При «Вавилоне» ангелы сражались с демонами и вампирами, отправляли их обратно за Границу. - И Аня была там? - Да, - отвечаю я, вспоминая то время. - И что случилось? - Я проиграла, - говорит Аня. Она падает на колени, и крылья разбиваются, как стекло. - Аня, - обращаюсь я к ней, протягивая свою руку. - Риса, твоя рука, - говорит мне Аня. Я смотрю на свою руку. Она начинает чернеть, покрывается чёрной пылью, слегка блестя. Моя метаморфоза начинает проявляться. Моё платье, в котором я была, начало стягиваться по спирали и обнажило мой стан. Затем пыль, покрывшая мои руки, лицо, шею, начинает умножаться, - теперь всё моё тело, от головы до пят, покрыто чернотой. Оно проявляется через покров, который скрывает моё обнажённое тело и выступает в виде капель, они твердеют и превращаются в агат. Вся моя фигура — сплошное одеяние из камня. Волосы быстро отрастают, появляются длинные волосы, под лёгким дуновением они сами убираются в хвост. Я чувствую, как моё тело жжёт, и я поднимаю ладони, они горят, но горят не огнём, его нет. Линии на ладони стали ярче, ярко-красными, словно из расщелины земли виднеется адское пламя. - Хочу такое же перевоплощение! - вопит Ванитас. - Кажется, ты давно, Риса, не видела себя в образе демона, - замечает Доминик. - Ты так безразлично относишься к своему истинному образу. Доминик права, как бы мне не хотелось это признавать. Я пережила тот факт, что я - демон. Свыклась. Со всем. С оскорблениями, претензиями, угрозами, восхищениими. Для меня оболочка демона - это как источник силы. Мне от него больше ничего не надо. Я не страдаю постоянными требованиями. Мне хватает и того, что я жива, и зачастую благодаря силам демона, сидящего во мне. У нас с ним, что-то вроде, договорённости. Я разрешаю ему иногда выходить из себя, а он питает меня силами. Всё честно, я думаю. И потом, в случае непредвиденных обстоятельств, мне нечего терять: в конце концов я смогу прожить и без демонов. Но я - это я. Мой род смог пережить то, что выпало на нашу долю, как и многие из других родов. Но есть и те, кто не смог справиться с вожделениими, и сила поглотила их, сделав своим заложником навечно. Глядя на Аню, я вижу чёткую разницу между ангелами и демонами. Мы, демоны, всегда относились к миру как всего лишь к миру. Ну, есть здесь люди, ну, и живут они себе. Нам нет дело до человеческих проблем и интриг. У них своя жизнь, у нас своя. Мы никогда не привыкаем, никогда не зацикливаемся. Наша природа такова, что мы привыкли к тому, что у нас всегда что-то отнимают. У нас отняли право выбора, у нас отняли дом, наши семьи. Но есть то, чего не отнять никому и никогда у демона — его силу воли. Ангелы другие. Это дети. Пусть и звучит несколько не точно, но чтобы их понять, лучше представить ребёнка, который живёт в мире, ищет что-то новое, узнаёт, а найдя, встречает проблемы и старается отступить, решив, что не его это. Но ангелы тоже разные, как и дети. Есть те, кто никогда не сдаётся. И пусть он кряхтит и страдает, он всё же сделает задуманное. Залезет на этот ужасно высокий стул. Упадёт. Но его ждёт награда. Съест запретную конфетку, получит люлей, но испробует потрясающий вкус шоколада. Да, можно сказать, что мы схожи. Но оно и понятно, мы все братьями и сёстрами были когда-то. Но демоны никогда не слушают не чьих приказов и не подчиняются. Мы сами по себе. И вот оно, ещё одно отличие. Ангелы живут. А демоны существуют. Мы именно существуем, не видя цели в нашей жизни. Ангелы — дети, а демоны, - скорее старики, прожившие достаточно и ждут лишь своего часа. - А что? Мне радоваться и плясать, что я демон? - спрашиваю я у Доминик. - Я бы плясал, - говорит Ванитас. Ванитас протягивает руку к моему наряду. Видимо, он хочет потрогать камушки. Почему из всех возможных образов демонов мне достался именно камень? Аристократия! - Нет, - говорю я Ванитасу, и мой наряд исчезает. Теперь я снова в своём платье. - Что? - удивляется Ной. - Как ты так сделала? - Подумала и сделала, - отвечаю я. - А Аня так не умеет? - спрашивает Ванитас. - Что? - говорит Аня. - Я - и не умею?! Аня щелкает пальцами и представляется перед нами в своём синем платье. - Видишь? Не только Риса знает фокус с переодеванием. Она проходит мимо Ванитаса и устремляется дальше в пустоту. Я настигаю её. - Ты в порядке? - Да. Вполне, - отвечает она, вытирая слёзы. - Что это там? - спрашивает Ной, указывая на белый столб вдалеке. - Это конец Границы. Мы пришли, - говорит Доминик. Белый столб становится всё больше, яркий свет начинает заменять чёрную пустоту. Через несколько минут мы оказываемся в переулке. - Из света снова в тьму, - ворчит Ванитас. - Мы же не хотим, чтобы нас увидели? - задаёт вопрос Доминик. - Когда я тут путешествую, то я всегда попадаю в чей-нибудь шкаф. - Ты уже был в Альтусе? - не понимает Ной. - Да. - Но когда? - Какая разница? Каждый раз в мой визит этот город остаётся прежним. Скучным и однообразным. - Может так только в твоём присутствии? - замечаю я. - Я же Ванитас! Со мной всегда весело! - Я бы поспорила, - отвечаю я. - С ним всё же веселее, чем тусовать с мертвецами на кладбище, - вмешивается Аня. - Но признай! Проспать ночь в гробу - много чего стоило. Я так в жизни не высыпалась. - Я тоже, - говорит Аня, разминая свои кости. - Куда мы отправляемся? - спрашивает Ванитас у Доминик. - На бал — маскарад.