Я - твоя стая.

Огромный зверь. Величественный. Ужасающий. Окровавленные когти сжимают едва переставшее биться чужое сердце. В алых глазах альфы безумие, пополам с несвойственным обожанием. Этот зверь, словно сошедший с самых зловещих картин средневековья, ластился к ногам мальчишки, как преданный пёс. Он разжал когтистую лапу, сердце упало на колени волчонка как подношение, как подарок. Уложил огромную звериную морду на мальчишеское плечо, потёрся жёсткой шерстью о мягкую, разодранную щёку. Стоило ему услышать сдавленное шипение, волк тут же растерянно отпрянул, почти с обидой глядя на мальчика. - Питер, я не много не в форме, ну, для обнимашек. Но я очень рад, что ты нашёл меня, и спас, правда. Я очень хочу обнять тебя, но я не могу, у меня связаны руки и всё такое... - неловко пробормотал Стайлз, хотя каждое слово давалось ему с болью и требовало больших усилий. Кейт неплохо попортила ему лицо, жгло так, будто раскалённая смола ползла по щекам. А альфа в своей звериной форме смотрел на него растерянно. Человек, видимо, немного потерялся где-то внутри, и Стайлз знал, что должен вернуть прежнего Питера на место. - Эй, большой волк, всё же хорошо теперь, да? Зверь мягко прошёлся шершавым языком по ранам на щеке, потом - на шее, и Стилински почувствовал облегчение. Жечь стало чуть меньше, а регенерация в разы быстрее восстанавливала поврежденную плоть. На фоне предшествующей адской боли и жжения от аконита буквально в каждой ране, волчонок почувствовал неимоверное облегчение, ему показалось, что он в одно мгновение стал абсолютно здоров, хотя выглядел до сих пор не очень. После того, как альфа позаботился о ранах, его острые когти разорвали верёвки на запястьях, и Стайлз застонал от облегчения. Он сам не мог выпустить когтей или вовсе хоть как шевельнуть пальцами из-за аконита, щедро пропитавшего жёсткие путы, которые резали кожу при первой попытке дёрнуться. Стилински осторожно пошевелил онемевшими ладонями, сжал кулаки. Руки его не слушались, и когтей он выпустить всё ещё не мог, был слишком ослаблен. Взгляд мальчишки случайно упал на собственные колени: там лежало подношение от альфы, этот своеобразный подарок в виде самого настоящего человеческого сердца. А буквально в полуметре валялся труп с разодранной грудной клеткой. Рёбра белели на фоне бардового мяса и медленно застывающей крови. Остекленевший взгляд был направлен в потолок, и теперь там, возможно впервые за всё сегодня прерванное существование Кейт Арджент не виднелось жестокости. Именно сейчас, когда опасность миновала, когда Питер был рядом, Стайлз вспомнил, что он вообще-то всю сознательную жизнь боялся вида крови. И теперь, когда пацан смог познакомиться с содержанием внутреннего мира охотницы в самом прямом смысле, когда осознал, что на его коленях на самом деле лежит, чёрт возьми, сердце, которое билось ещё пару минут назад... теперь его едва не вывернуло наизнанку. Стайлз свалился на колени и блевал прямо рядом с изломанным трупом Арджент, его сотрясала крупная дрожь, а из глаз хлынули слёзы. Каким бы не был шестнадцатилетний мальчик смелым, но такая картина свела бы с ума большую часть человечества. Конечно, не учитывая ребят вроде Теда Банди или Джеффа Дамера, которые наслаждались такими вещами, вытворяя кое-что похуже. Стилински долго держался, поэтому теперь трясся в истерике, весь спрятанный страх, переживания и всё отвращение вырвались наружу. Стоило ему хоть немного успокоиться, как в поле зрения попадала мёртвая Кейт, и кровь была повсюду, так что Стайлз застрял в панической атаке, начав задыхаться. Зверь, которые не знал, что делать и беспомощно кружил рядом, теперь не мог бездействовать. Он подхватил когтистыми здоровыми лапами на деле хрупкое костлявое тельце, едва обросшее мышцами, и вынес на свежий воздух. Едва ли не уронил в прохладную и влажную от предутреннего тумана траву и принялся ласково вылизывать мокрые от слёз щёки. Это помогло. Стайлз больше не видел крови, и трава холодила изнеможенное тело. Ему хотелось раздеться, чтобы прохлада окутала так же переломанные рёбра, расслабила избитую спину. Одежда сейчас будто мешала дышать, душила, и Стилински сорвал себя очередную клетчатую рубашку и футболку следом, не заботясь об их сохранности. Впрочем, они уже были безвозвратно испорчены. Молодой волк вдохнул полной грудью, раскинувшись на холодной земле, а ужасающий зверь прилёг рядом, уложив огромную голову на судорожно вздымающуюся грудь. Мальчик всё всхлипывал, успокаивался медленно, но паническая такая уже совсем явно отступила, её прогнал большой и страшный альфа. Они пролежали так едва ли не до утра, напуганный волчонок и его вожак-защитник. Питер так и не вернулся в свою человеческую форму, до сих пор не мог отойти от пережитого волнения за парнишку, готовый перекусить хребет каждому, кто сейчас окажется на близком расстоянии к его маленькой стае. Стайлз, вымотанный болью и непрекращающимся жжением аконита, который едва ли не начал циркулировать вместе с кровью по телу, просто находился в забытье, ласково поглаживая неожиданно мягкую шерсть между треугольными ушами, украшающими огромную голову альфы в его звериной ипостаси. - Питер, хей, мы не можем тут оставаться вечно, я должен рано или поздно закончить школу и я всё ещё пытаюсь впечатлить Лидию, так что... Может ты обратно станешь тем самым парнем с обложки Men's Health? Без него у меня ничего не выйдет. И... я уже скучаю по нему, - Стайлз кое-как приподнялся и сел, обняв мощную шею зверя, который смотрел на него с выражением самой настоящей собачьей преданности в глазах. Стилински, конечно, никогда Питеру об этом не скажет, но в тот момент огромный зверь казался ему мягким, домашним щенком. И разговаривал с ним мальчишка подобающе, будто перед ним не альфа, а любимый померанский шпиц. На самом деле, Стайлз обожал шпицев, и в будущем он неединожды обиженно надует губы, когда Хейл в очередной раз на пальцах будет ему объяснять, что собаке не место в волчьей стае. - Эй, грозный альфа, ну пожалуйста, я очень хочу, чтобы ты стал прежним! Стилински, на самом деле, только сейчас успел испугаться, что Питер затерялся где-то там в своей волчьей натуре. Если бы такое действительно случилось, у них бы прибавилось проблем порядком. Однако, оказывается стайлзова "очень хочу" оказалось достаточно, чтобы разбудить в огромном звере человека. В этот раз Питер менялся медленно, с хрустом костей, и Стайлз зажмурился, чтобы не смотреть. Ему, конечно, было очень интересно, но выглядело это совсем не симпатично, а блевать пацану было бы уже просто нечем. Стилински открыл глаза только тогда, когда почувствовал, что его обнимают человеческие горячие руки, и человеческие ладони, совсем без когтей, мягко и ласково охаживают бока, гладят спину, на которой уже не осталось синяков, смыкаются вокруг талии и прижимают к себе. Стайлз буквально уткнулся взглядом в чужую крепкую грудь, которая идеально смотрелась бы в каком-нибудь хорошем порно крупным планом, а потом поднял глаза повыше. - Мне правда больше нравится, когда ты человек, - тихо говорит молодой оборотень, едва ли не касаясь своим носом кончика носа Питера. Хейл усмехается и сокращает эти миллиметры, прислоняясь лбом к чужому лбу, носом к носу. После того, как он целую ночь провёл в альфа-форме, волк чувствует себя в теле человека несколько уязвимым. Только то, что волчонок ощущается рядом тактильно, успокаивает напряжённые нервы. - Мы пойдём домой? - Дай мне минуту, - просит альфа, укладывая ладонь на мягкую щёку, на которой не было и единого намёка на щетину. Какая там щетина, это же Стайлз, милый, нежный, совсем мальчик. Питер упивался своей нежностью, которая возникала при одном взгляде на это недоразумение. Все эти странные, несвойственные ему чувства заставляли его оставаться человеком сейчас. Он чувствовал себя целым и живым впервые после того страшного пожара. Впервые. Хейла непреодолимо тянуло к мальчишке, который вот он, в его руках, весь для него. Питеру хотелось забыть о контроле и прикоснуться к розовым губам, хотелось стать ещё ближе, впечатать в себя, сделать своим-полностью-своим-только-для-него. Но нельзя. Шестнадцать лет и полное невинное доверие будто бы красным перечёркивают все желания альфы, напоминая, что нет, нельзя, подождать. Надо подождать. Питер цепляется за последнюю мысль и отстраняется от парня. Напоследок ласково ерошит волосы и улыбается, глядя в доверчивые карие глаза. - У нас маленькая проблема, Питер. Ты, кажется, немножко голый, а я голый наполовину, и весь в крови. Нас посадят, если мы вот так вот прогуляемся по городу, окей? Мой отец не переживёт! - Стайлз усердно старался не смотреть на своего альфу, и на его тело, которое буквально представляло собой рекламу качалки, хотя Питер в зале не был, кажется, лет с восемнадцати. - Это не проблема, моя машина не очень далеко, и, думаю, в лесу в такой ранний час мы никого не встретим. Вот только... Неплохо бы разобраться с Арджент. Я с удовольствием посмотрю как она исчезает в огне вместе с этим сараем, - Питер мрачно усмехается, а Стайлз чувствует непреодолимое желание ткнуться ему носом в плечо. Однако, он сдерживается. - У меня нет спичек, - беспомощно разводит руками Стайлз. - Но мы же не можем просто так её тут оставить. Полиция рано или поздно найдёт её... - Ты можешь поехать домой, переодеться и отдохнуть, ключи в машине, - предложил Питер, чуть склонив голову набок. Он рассматривал уставшего волчонка, раны которого за ночь почти совсем зажили. Хорошо, Кейт не успела использовать аконитовые пули, иначе бы всё оказалось куда хуже. Отпускать Стайлза от себя сейчас альфе совсем не хотелось, однако волчонок выглядел таким уставшим, что было жалко смотреть. - Я сам здесь разберусь. - Ну да, я оставлю тебя голого в лесу. Хотя, ты, конечно, и из ада выбрался бы, но я никуда один не поеду, нет, спасибо. Если бы эта ебанутая Арджент не разбила мой телефон, мы бы просто позвонили Дереку, - тяжко вздохнул Стайлз, с сожалением глядя в сторону деревянной постройки. Где-то там валялись останки его не так давно купленного телефона. Питер спрятал усмешку в уголках губ, не собираясь показывать мальчишке, как ему приятна чужая забота, а потом, после слов о безвозвратно утерянном мобильнике, направился к сараюшке. Стайлз непонимающе уставился ему в спину, но следом не пошёл. Да и вернулся альфа быстро, причём не с пустыми руками. Питер где-то отыскал телефон, который теперь отсвечивал экраном на утреннем солнце. Правда, мобильник был запачкан кровью и пылью, но, судя по всему, работал. Стилински тут же покраснел и отвернулся, завидев обнажённую фигуру, а Хейл только глаза закатил. Стеснительность Стайлза была очаровательной, однако в будущем могла помешать великим свершениям. Хотя, Питеру не хотелось никаких свершений, ему хотелось уюта и спокойствия, которым скромность и розовые щёки обожаемой беты никак не вредили. В любом случае, всё можно было списать на нежный возраст подростка, в конце-концов, Стайлз оставался невинным ребёнком, по мнению Хейла. По своему собственному мнению Стилински являлся взрослой сформированной личностью, у которой просто присутствовало чувство такта достаточное, чтобы не рассматривать всех голых альф в округе. - Мой телефон остался в машине вместе с ключами, а вот Кейт её сотовый явно больше не пригодится, так что... Помнишь чей-нибудь номер наизусть? Лично я - только твой, так что от меня здесь мало пользы, - пожал плечами Питер и протянул Стайлзу телефон. Стилински, не поворачиваясь, вслепую нашарил трубку и, соприкоснувшись пальцами со своим альфой, буквально отобрал у него чужой мобильный. - Я помню номер отца и... И Скотта. Потому что он не менял его с того момента, когда мисс МакКол купила ему сим-карту с детским тарифом, - фыркнул Стайлз, набирая номер друга по памяти. Тот ответил не с первого раза, а когда всё-таки соизволил взять трубку, его голос был сонным, и вообще, МакКол явно не слишком ориентировался в действительности. - Да, Стайлз... О, друг, ты в порядке?! Ты цел?! Дерек сказал, что с Питером ты в безопасности, но я в этом всё ещё сомневаюсь, так что, скажи мне, он не пытался сожрать тебя, или ещё что похуже? У него взгляд какой-то плотоядный, когда этот маньяк на тебя смотрит... - в этот раз на поговорить от переживаний прорвало Скотта, и Стайлз только глазами хлопал, выслушивая дружеские волнения. Однако, вспомнив, что "этот маньяк" с "каким-то плотоядным взглядом" стоит рядом и всё слышит, мальчишка поспешил прервать лучшего друга. В итоге, Скотт обещал вместе с Дереком приехать в рекордно короткие сроки, привезти им обоим одежду, спички и бензин. У чувствительного МакКола последняя просьба вызвала небольшое противоречие, однако даже он понимал, что сейчас не время спорить. Так что, взяв себя в руки, и крикнув на прощание в трубку "голый Питер сломает твою слабую психику, бро!", Скотт побежал выполнять экстренное поручение, по пути набирая номер Дерека. А Стайлз очень тяжело вздохнул, прикрывая лицо рукой. - Почему мне попался под руку Скотт? Почему не ты? - почти жалобно протянул Питер, глядя на уставшего сверх меры бету. Все раны, нанесённые Кейт, зажили, вот только на левой щеке рубец не спешил затягиваться, и выглядел неважно. Стайлз, убитый эмоциональной нагрузкой, на легкое по сравнению с предыдущими ощущениями жжение внимания не обращал, а вот альфа забеспокоился. - Детка, подойди сюда. - Ещё раз ты назовёшь меня деткой, и тебе больше некого будет так называть, - сверкнул глазами Стайлз, потому что лучше угрозы в голову ему не пришло. Хотя, вряд ли Питер впечатлился. Однако, несмотря на обидное прозвище, оборотень всё-таки подошёл к альфе ближе, глядя исключительно ему в лицо. Потому что опускать взгляд ниже мальчишка побаивался. - Что такое? Хейл аккуратно взял парня за подбородок и повернул его голову так, чтобы как можно лучше разглядеть левую щёку. Она выглядела неважно. Узкий длинный порез пересекал кожу от внешнего уголка глаза и сходил на нет почти у подбородка. Кровь из него уже не сочилась, однако не похоже было, что волчья регенерация хорошо справлялась с этим повреждением. - Он совсем плохо заживает, - недовольно покачал головой альфа, ласково поглаживая чужой подбородок. - Мы прямо сейчас поедем к Дитону, хотя он мне не очень нравится, но этот друид единственный, кто... - Мы никуда сейчас не поедем. У меня ничего не болит и я в состоянии потерпеть несколько часов. Нам нужно разобраться с оставшимися проблемами, я не хочу вздрагивать каждую минуту, когда у моего отца будет срабатывать рабочая рация, окей? - Стайлз вырвался из рук старшего волка и нервно замахал руками. Питер тяжело вздохнул и легонько рыкнул, чтобы волчонок немного успокоился. Это подействовало, и Стилински за вздохом опустился на траву, вытянув длинные стройные ноги, терявшиеся в широких бесформенных штанах. Вот уж что Питеру не нравилось, именно эти джинсы, которые постоянно таскал мальчишка. Пацан будто воровал свою одежду у кого-то, кто на пару, а то и на тройку размеров побольше него самого. Надо бы намекнуть Лидии, чтобы она с этим поработала. - Ладно, мы просто подождём твоего малосообразительного... я хотел сказать, выдающегося незаурядного друга, а заодно и моего племянника, а потом сразу же поедем в клинику друида. Я волнуюсь за тебя, - добавил Питер, не глядя на волчонка. Тот подавился вздохом и закашлялся от удивления, после чего прислонился плечом к чужому плечу. Так было уютнее и спокойнее. В конце-концов, Стилински в последнее время привык списывать все свои странности на волчью натуру, хотя последняя явно не всегда являлась причиной. - Я думаю, Кейт била меня каждый раз разными штуками, может быть эта какая-нибудь пыльца с дерева феи Горгоны, или что-нибудь в этом духе... - заметил Стайлз, опираясь спиной на Хейла и устраиваясь поудобнее. Альфа улыбнулся и незаметно потёрся щекой о подозрительно мягкие для пацана волосы, которые теперь тоже напоминали собой волчью шерсть. - Горгона - это медуза, мифический персонаж, Стайлз. До чего дошла молодежь?.. - с деланым сожалением вздохнул Питер, а его бета только глаза закатил. Хейл ненавидел, когда Стилински подчёркивал их разницу в возрасте, однако обожал шутить о необразованности нынешнего поколения. Это был парадокс, но они оба к этому привыкли. Скотт и Дерек, кажется, добирались до леса целую вечность, хотя на самом деле прошли едва ли пара часов. Когда они вышли на нужную поляну, снова перемахнув через узкую речушку, перед ними возникла абсолютно умиротворённая картина: сопящий и видящий третий сон Стайлз, и Питер, дремлющий, но всё равно настороженный, даже в своей полудрёме. Стоило оборотням приблизиться, старший Хейл тут же дёрнулся, но, вспомнив о спящем мальчике, принял прежнее положение, посетовав на стайлзову беспечность. Тот, даже если и уловил волчьим чутьём присутствие других оборотней, не счёл их появление угрозой и продолжил сопеть. Однако, поспать ему не было суждено, Скотт подскочил к нему и буквально подхватил друга едва ли не на руки, прижав к себе сонного уставшего оборотня. - Скотт, рад тебя видеть, - искренне улыбнулся Стайлз, радуясь встрече с МакКолом даже не смотря на то, как неожиданно и вероломно был прерван его сон. - Я так счастлив, что ты в порядке, - Скотт стиснул своего вечного бро в крепких объятиях, и такие же получил в ответ. - Может, вы уже прекратите вести себя как влюблённые девчонки, у нас есть дела. И я не понимаю, с чего вдруг я решил поехать с тобой, МакКол, к тщедушному недоволку и к психически неустойчивому родств... - Дереку пришлось прервать свои возмущения, потому что Стилински повис на его шее мёртвым грузом, глядя на него искрящимися глазами, полными благодарности. - Что ты?.. - Я знаю, что ты не оставался в стороне и очень много сделал для меня, что пришёл вместе со Скоттом. Спасибо, Дерек, может ты и пытаешься быть мудаком, но на самом деле ты... - тут пришлось прерваться Стайлзу, потому что Дерек весомо сжал его в руках и тихо прорычал в ухо: - Скажешь, что я очень хороший, я откушу тебе голову. На самом деле, Хейл рад был видеть этого придурковатого волчонка живым. Всё-таки, он успел немного узнать Стайлза, а также заметить, что этот шебутной мальчишка положительно влияет на бывшего всего несколько месяцев назад абсолютным психопатом Питера. Конечно, не то, чтобы дядя теперь выглядел слишком адекватным, но явно лучше, чем было. Теперь Дерек, ещё не так давно жаждущий разорвать собственному родственнику горло, всё больше задумывался о том, что дядя напоминал ему прежнего Питера Хейла, который был знаком ему до пожара. - Я не хотел говорить, что ты очень хороший, - обиженно буркнул Стайлз, отцепляясь от Дерека под недовольным взглядом своего альфы, и пошёл напоминать Питеру, что пора бы уже и одеться. Хотя старший Хейл не горел желанием одеваться в принесённую для него одежду, потому что это была одежда Хейла младшего. И теперь, в зауженных джинсах и футболке цвета хаки, Питер выглядел лет на пять моложе, а ещё особенно походил на своего племянника. Стайлз засмотрелся, потому что и Дерек, и Питер вызывали у него неоднозначные эмоции, которые он опять же предпочитал списывать на внутреннего волка. Через некоторое время Стилински поймёт, что эти неоднозначные эмоции называются "блядь, он такой сексуальный", и определяются они не внутренним зверем, а таким понятием, как бисексуальность. Однако, сейчас Стайлз предпочитал самому себе врать и включать дурачка. - Вкус у тебя очень так себе, - хмыкнул Питер, отмечая, что Стайлз краснеет и отворачивается так, словно он, Хейл, опять сверкает голой задницей. И всё-таки, скромность пацана была абсолютно очаровательна. Стилински, краснея и сдерживая желание головой побиться о ближайший ясень, ушёл переодеваться в гущу леса, всё ещё настаивая на том, что вовсе он не смущается, просто чувство такта - его неотъемлемая человеческая часть. В данный момент Стайлз никогда бы не подумал, что однажды будет щеголять с голой задницей перед всей своей и чужой стаями, только чтобы позлить Питера. Однако, никто ни от чего не застрахован. Стайлзу повезло больше, ему свои вещи одолжил Скотт, потому как размер у них был одинаковый, и Стилински чувствовал себя вполне комфортно. Тело Кейт вместе с сараем горит долго, и никто не уходит раньше положенного. Питер пытался отправить своего волчонка к Дитону вместе со Скоттом, но Стилински буквально вцепился в альфу и молча проигнорировал всё им сказанное. Дерек и Питер поджигали сараюшку вместе, на всякий случай перед этим кинув пару зажённых спичек на безжизненное тело одной женщины, которая сломала судьбы целой семьи. Целой стаи. О её смерти не сожалел никто, даже Скотт, который железно придерживался принципа "не убий", даже не дёрнул носом, учуяв запах горелой плоти. Стайлз держал Питера за руку, ни капли не смущаясь, а старший Хейл, сжимая родную ладонь в своей, чувствовал, как из него постепенно выходила боль, тьма, горечь. Будто всё это сгорало вместе с телом Кейт. Дерек, глядя на пылающее кострище, наоборот, будто сгорал вместе с охотницей. Сгорал от вины и боли, стиснув зубы. Питер, взглянув на племянника, поджал губы и покачал головой. Он впервые чувствовал их семейное единение, хотя о премирении ещё не шло и речи. Догорело только к вечеру. Начало смеркаться, когда последние всполохи огня затухли, и оборотни медленно побрели вон из леса. Питера словно оглушило, обухом ударило, он жил этой местью, а теперь той, которую он ненавидел всей душой и сердцем, попросту не было. Не существовало. Это принесло не только облегчение, но и опустошение. Однако, несмотря на растерянность чувств, Хейл по-прежнему помнил, что на лице его беты зияла незаживающая рана. Так что альфа на максимальной скорости направился в клинику Дитона, предвкушая не очень-то приятную встречу с давним знакомым. Друида он не переваривал ещё до пожара, и объяснить этого не мог. Чувствовал что-то неладное. - Питер? Чем обязан? - друид не спешил поднимать выполненный целиком из рябины прилавок, а Стайлз, по привычке решивший зайти без стука, как к другу на работу, впечатался в невидимый - кажется, ему была неизвестна природа прилавка - барьер, ударившись носом. Благо, кровь не хлынула. Стилински схватился за нос, а Питер тяжело вздознул, придержав мальчика за плечи на месте. - О, Стайлз, рад тебя видеть. - А я думаю, что не очень, - прогундосил волчонок, прикрывая нос ладонью. - Меры предосторожности, - вежливо улыбнулся Дитон белозубой улыбкой врача, сообщающего больному, что ему осталось жить пять минут, не больше и не меньше. - Мне нужна твоя помощь, друид. Кейт Арджент, ныне покойная, - на этих словах Питер очень уж довольно ухмыльнулся, словно хищник, загнавший жертву до смерти, - очень сильно обидела моего волчонка. - Порез на лице? В нём дело? - Дитон прищурился и подошёл совсем близко к прилавку, рассматривая левую щёку молодого оборотня. - Я впущу только Стайлза. - Друид... - с угрозой прорычал альфа, сверкая красными глазами. Когда дело касалось его единственной беты, волк не готов был оставаться в стороне ни на секунду. Тем более Дитон доверия не вызывал, но был единственным, кто мог помочь. - Я буду ждать здесь. Если с ним что-то случится, ты... - С ним что-нибудь обязательно случится, если ты продолжишь угрожать. Проходи, Стайлз. Питер остаётся ждать за прилавком и перебирать в голове всё, что когда либо слышал, читал об оборотнях, вспоминал всё, что видел собственными глазами, и ничего не мог понять. На его памяти, никакие раны, кроме как от аконита, или от когтей альфы, не оставляли шрамов. С аконитом нужно было очень постараться, только редкие виды не вытравливались из пор кожи, и даже такая сука как Арджент не могла раздобыть их. А последний вариант был невозможен, ведь это он альфа, и он Стайлза даже пальцем не тронул. Волнение мерзкой холодной волной прокатилось по позвоночнику Питера Хейла. Зря он надеялся, что всё закончится вот так вот просто.