*Интегра́ция (от лат. integratio — «соединение») — процесс объединения частей в целое.
Первым гостем в совместном бытии вновь образовавшейся пары стала не переживающая за друга Гермиона, и даже не любопытствующий Люциус, желающий первым увидеть диковинку — одомашненного Снейпа в естественной среде обитания, а Макнейр, ставший по-своему человеком знаковым в их отношениях. Полковник тактично выждал пару дней после переезда Гарри и явился, предупредив заранее, чтобы застать обоих. Собственно, ему нужен был Поттер, а Северусу было позволено присутствовать, чтобы не смущать и не пугать молодого человека.
Гарри, как ранее заметил Мак, парнем был вполне адекватным и, ознакомившись со стандартной формой неразглашения того, что может случайно увидеть или услышать в доме ведущего специалиста оборонки, без лишнего драматизма подписал все нужные бумаги. Снейп немного нервничал, волнуясь, как любовник отнесётся к этому визиту, чтобы неприятные воспоминания вновь не бросили тень на только-только пошедшие на лад отношения. Но Гарри отнёсся спокойно и даже с пониманием, за что они потом с удовольствием и выпили втроём.
Тему секретной работы Снейпа особо не поднимали, других было достаточно, но сразу повелось, что кабинет Северуса — это сокровенная территория, куда новый член семьи не суётся. Да он и не рвался особо. Зато всё остальное было в полном его распоряжении.
Снейп окончательно уверился, что неприятные воспоминания об аресте не потревожат их союз, когда Гарри, подтрунивая над любимым, притащил диски с фильмами компании Marvel, заявив, что будет просвещать отсталого в этом плане Северуса. Потому что назвать суперновую разработку «Щит» — это прошлая эпоха какая-то, не иначе, старпёры придумали.
Спохватился Поттер поздновато и, прикрыв рот ладонью, во все глаза глядел на Северуса. Но бесенята в них явно плясали:
— Ой, это же не ты название придумал?
— Нет, — отсмеявшись, успокоил Северус. — Действительно, старпёры из административных.
— Сев, но вы учтите, что всякий там «Крадущийся тигр» или «Затаившийся дракон» — это тоже каменный век.
— Возьмём тебя консультантом, будешь названия придумывать, — рука Снейпа уже настойчиво разминала поясницу Гарри под мягкими домашними штанами и, обстоятельно общекотав ямочки, добралась до расселины. На памяти Снейпа ни один фильм про супергероев, которых Поттер знал поимённо с подробностями биографии, они не досмотрели.
Гарри раньше думал, что он долго привыкает к новому месту. Возможно, потому, что когда съехал от тётки и перебрался в мегаполис, его жизнь преобразилась до неузнаваемости, и хоть он по-прежнему никому не был нужен, но приобрёл свободу от негативного, гнетущего внимания родственников. Потом в его жизни появились новые знакомые, учёба, Гермиона и место, которое парень стал называть домом. Пусть съёмным и временным, но всё равно своим.
Сейчас же, с Северусом, привыкания почти не ощущалось — только чувство любимого мужчины рядом. Осознание этого факта застилало мелкие бытовые неурядицы и притирку характеров. Верилось в их личное «долго и счастливо».
Гарри сразу принял к сведению, что есть вещи, которые принадлежат только Снейпу, и их трогать нельзя. Он, если честно, сам не любил подолгу искать зарядку от телефона, если её возьмут без спроса, или обнаружить любимую кружку не на той полке. Так и у Сева были предметы, не слишком секретные, но неизменно личные.
А ещё с ним категорически нельзя было говорить о серьёзном до первой кружки утреннего кофе, если не хочешь потом выслушивать ворчания в свою сторону. Но при этом он любил неторопливый утренний секс на грани сна и бодрствования и с удовольствием прислушивался к признаниям в любви сквозь бессвязное бормотание, стоны и всхлипы. Сам Снейп редко говорил о чувствах, но делал это так, что Поттера пробирало до мурашек и помутнения сознания от навалившейся нирваны.
К чему Гарри привыкал, точнее, не мог долго привыкнуть, так это к тому, что его ждут в новом доме, что по утрам он просыпается в жарких объятиях, что вечером они обсуждают события дня, идут куда-то, если есть время. Или просто валяются на диване в своё удовольствие, делая вид, что смотрят кино, а на самом деле бесстыдно ласкаясь.
Приятно, оказывается, делить на двоих оставшийся кусок торта или пижаму Северуса. Он предпочитал даже с Гарри спать в пижамных штанах и неизменно натягивал этот архаичный предмет после секса — привык, чувствовал себя так комфортней. Гарри же постоянно раскрывался во сне, у него мёрзли плечи и руки, поэтому он утащил в своё пользование рубашку из комплекта. Она и была его единственной одеждой, поскольку он ненавидел, когда во сне ему что-то давило.
Зато обоим нравилось, когда ещё не прогнавшие дымку сна тела прижимались друг к другу. Гарри мурлыкал, чувствуя, как тёплые ладони пробираются под мягкую ткань, задравшуюся к пояснице, оглаживают спину и поджимающиеся от удовольствия ягодицы. Нет ничего естественней, чем завести руку назад и ощупать упругую плоть, оттягивающую уже подмоченную смазкой тонкую пижаму. Слабая завязка на поясе — не преграда, лишь интригующая отсрочка перед грядущим наслаждением. Охота Северусу после путаться в спущенных штанах — его право, Поттеру они совсем не мешают, ну вот нисколечко!
Обижались оба тоже по-разному. Снейп мог вспылить — не со зла, а потому что не ладилась работа, а Гарри попадался под горячую руку. Северус выражал недовольство громко, Поттер, наоборот, в моменты обиды замолкал и замыкался в себе, но при этом делал вид, что ничего не происходит.
Гарри вообще был на редкость терпеливым и понимающим в бытовой жизни, а уж если на него сыпались шишки со стороны любимого, предпочитал уходить от конфликта, чтобы слово за слово не наговорили друг другу того, что не думают. В момент притирки случалось, что Северус не успевал наступить на свою язвительность, и Гарри очень на него обижался, объявлял молчаливый бойкот. Один раз не разговаривал два дня, дошло до принципа, и пока Снейп не пришёл с повинной головой, Поттер не собирался делать первый шаг и виноватым себя не считал.
Как-то в конце весны Гарри даже уйти пытался. Разругались в клочья по совсем уж дурному бытовому поводу, причины которого потом и вспомнить не могли.
— Я уйду обратно к Гермионе! — Гарри, не глядя, запихивал книги в большую сумку, возмущённый и взбешённый до невозможности.
— Уйти легче всего! А ты попробуй остаться и жить со мной — вот где трудно, но интересно!
Начав на повышенных тонах, Снейп заканчивал уже нормальным голосом, по-тихому вытаскивая учебники из сумки и выставляя их, как попало, обратно на полку.
Северус изучал обитающего рядом молодого любовника как невиданную программу. На первый взгляд, обычный человек, примитивная восьмибитная система, как все, а присмотришься — целая вселенная, влекущая и интригующая. Он открывал и трепетно складывал в блок своей памяти информацию обо всём новом и удивительном. Впервые ему хотелось целиком раствориться в другом человеке, попытаться его понять, узнать не только важное, но и мелочи.
Например, у Гарри по ночам всё время мёрзли пальцы на ногах, и греть он их предпочитал о самого Снейпа, но носки надевать не хотел — мешали. По утрам мальчишка пел в душе — фальшиво, но так смешно, что невольно, да улыбнёшься. Не любил апельсиновый джем и кофе натощак, забавно щурился без очков, а ещё уютно сопел во сне и любил спонтанный секс. Ой, да много всего! Маленькие открытия «любит — не любит», «нравится — не нравится». Эту тысячу и одну важную мелочь Северус хранил теперь, как ценные жемчужины с глубокого дна.
Его дом до появления Гарри не был так наполнен солнцем и теплом. Он умудрялся улыбаться, даже когда уставал и засыпал на ходу, приползая с очередной подработки. Где он их только находит?! Маниакально цепляясь за свою финансовую независимость, Поттер не желал брать денег любовника, и даже в ящичек, куда Северус складывал наличность на повседневные бытовые траты и покупку продуктов, пытался доложить купюры по мере возможности. Глупый принципиальный мальчишка.
А ещё их теперь приглашали вместе в гости: на выходные за город, на очередные презентации в центр искусств Люциуса, к подруге Гарри. И это было смущающе неловко, но так приятно. Особенно, когда Северус ощущал словно облизывающий взгляд зеленых глаз с другого конца комнаты, или ловил себя на мысли, что сам залип на любимом мальчике, смотрел, не моргая. А тот же Мак бессовестно ржал, поймав Снейпа на «гляделках». «Совсем парень тебя одомашнил. Молодец!» Или малфоевское «Гарри на тебя хорошо влияет, ты теперь не похож на прежнего угрюмого сыча».
«Потешаются, друзья-гады, — думал Северус ночью, прижимая спящего Гарри. — Ну и пусть. Не собираюсь стесняться своего счастья».
Несмотря на кучу мути, форумы были правы: как же великолепен секс после примирения! Жадный, приправленный горчинкой вины за вырвавшиеся в запале слова, ненасытный до полного истощения.
Поттер иногда бесил, но без него уже никак — проник в систему, словно вирус, растворился, впитался, и если его насильно изгнать, то всё, Game Over. Теперь только вместе, во всех сферах: повседневность, работа, отдых, друзья. Полная интеграция.
Со временем состоялось более близкое знакомство Гарри с блистательным Люциусом Малфоем — несомненно, красивым мужчиной, источающим эротизм вокруг своей персоны, радующим глаз зрелой, уверенной привлекательностью. Гарри ревновал поначалу — глупо, по-детски, молча. Но вскоре понял, что неизменно присутствующий в жизни Северуса Люциус, как для него Гермиона — часть семьи, свой человек, способный сказать правду в глаза, а не лебезить и увиливать. К тому же глупо ревновать к натуралу, разве только из-за уделённого времени другу, а не любовнику, но это уж совсем «детский сад, штаны на лямках». Поттер решил просто свыкнуться с мыслью, что Люциус — друг. И Северусу пришлось ужиться с тем, что Гермиона важна для Гарри, нельзя просто выставить её за дверь, как бы порой ни хотелось.
Познакомившись поближе с Люциусом, Гарри стал искренне восхищаться этим человеком. Действительно глупо было ревновать к нему, нежно любящему жену — обаятельную и ухоженную, как царица, но лёгкую в общении Нарциссу — и ещё парочку периодически меняющихся любовниц. Малфой был доволен собой и жизнью, любил весь мир, но финансовую империю держал в железном кулаке и оставался внимательным отцом-другом учащемуся во Франции сыну Драко.
С Люциусом интересно было беседовать, наблюдать, как незатейливо он ведёт себя в кругу близких людей, куда стал вхож и Гарри. Особенно, когда Люциус на заднем дворе дома — не замка а-ля Диснейленд, а просто красивого двухэтажного особняка — в майке поло и в стильно-драных на коленях джинсах ловко перекидывал лопаткой шипящие на решётке стейки. При этом периодически пытался ущипнуть проходящую мимо жену, игриво подмигивал Гарри и тут же ехидно улыбался Северусу.
«Обычные люди, хоть и ездят на Бентли» — решил Поттер и прекратил дёргаться после первого же визита в этот просторный и гостеприимный дом.
Гарри всеми конечностями цеплялся за финансовую независимость. Да, они живут вместе у Северуса, но это не значит, что нужно сидеть у него на шее! Снейп настаивал и предлагал, эротически уговаривал и даже пытался немного шантажировать. Он как старший и финансово независимый партнёр может и должен содержать Гарри, а тому учиться надо. Вот добьёт этот год и следующий, а дальше пусть идёт с дипломом и работает, кто ж держать будет?! Но Гарри упёрся рогом, и всё тут. Не девчонка он, чтобы за него в магазинах платили!
Однако подработки пришлось пересмотреть, от ночных и заканчивающихся за полночь он отказался почти сразу. Ага, сразу. Сразу после инцидента. Позвонила хозяйка той самой семейной гостиницы, где Гарри подрабатывал раньше, и со слезами в голосе уговорила выйти в ночь, всего один раз. Случился коллапс: понаехало народу на ежегодный фестиваль, а троих сотрудников, как назло, свалил грипп в самый слякотный весенний период. Снейп высказал своё недовольство, но видя, как любимый переживает, не желая подводить хороших людей, милостиво отпустил и даже в щёку чмокнул.
В побоище, которое на ровном месте образовалось в маленьком холле отеля, Гарри и лезть особо не хотел, но пришлось вместе с хозяином и несколькими гостями разнимать подвыпивших драчунов. В итоге прекрасный фингал-панда сиял сине-бордовыми оттенками, а Поттер явился домой без вины виноватым, пряча глаза.
Снейп не ехидничал, не ругался, даже полечил какой-то мазью, но ходил с таким видом «я же говорил!», что невольно вызывал улыбку. А через несколько дней передал бумажку с адресом и временем назначенного Гарольду Поттеру собеседования.
Гарри бумажку осмотрел подозрительно и затребовал объяснений, на что Снейп только пожал плечами. Ну да, он спросил у Люца, нет ли вакансии в одном из филиалов для будущего экономиста каким-нибудь вторым помощником третьего зама, например. Место такое нашлось, и если Поттер не будет дураком, то возьмёт ноги в руки, замажет свой распрекрасный ныне сине-жёлтый синяк и позволит себе немножко помочь. Тем более, мало где согласны учитывать, что сотрудник ещё учится и принять на постоянную работу на полдня.
Гарри недоверчиво бухтел, что если это одно из мест «плевания в потолок», куда сажают мягкие зады любовников и любовниц, платя им ни за что, лишь бы к делу пристроить и чтоб под ногами не путались, то он — пас. На что Снейп ехидно ответил: «Вот сходи завтра и посмотри». А потом утащил Поттера в спальню умащивать разыгравшуюся гордость более приятным способом, чем спор.
Через неделю с Гермионой и рыжиками обмывали внезапно обретённую Гарри вполне серьёзную должность помощника начальника отдела по продажам. Грейнджер, которая уже две недели не видела Гарри, а только по телефону разговаривала, сначала долго охала и недобро смотрела то на Северуса, то на почти сошедший синяк под глазом друга и готовила военные действия.
Снейп сделал вид, что не понимает волну негатива в свою сторону. А Гарри не сразу сообразил, что почём, и если бы не братья Уизли, оказался бы в центре конфликта в самом его разгаре. Благо, всё быстро выяснилось, и Гермиона, несколько смущаясь, извинилась, помогая Северусу на кухне.
А Гарри всё не мог привыкнуть, что два очень важных его мира — друзья и любимый мужчина — сошлись вместе и вполне мирно сосуществуют. Наступившее благоденствие было до странности всеобъемлющим. Но к хорошему привыкаешь быстро, и к середине мая Поттеру казалось, что они с Северусом давно вместе, и он чуть ли не с первого курса живёт на Тисовой аллее в пяти минутах ходьбы от родной альма-матер.
Текущая сессия давалась с трудом. Раньше Гарри на пару недель не брал подработок и полностью посвящал себя подготовке, но сейчас помимо учёбы была регулярная работа с трёх до семи и Северус. Снейп ничего не требовал в этот напряжённый период, наоборот, помогал чем мог, но уделить ему внимание нестерпимо хотелось, пусть и крадя драгоценный час-другой у сна.
Брать на работе отпуск на время экзаменов совесть не позволила. Гарри и так собирался уйти на целый месяц в начале июля — после практики, которую будет проходить тут же, по месту работы. Вообще среди персонала средней руки больше двух недель отпуск никто не получал, но так как Поттер то ли дальний родственник хозяина Малфоя, то ли чей-то протеже, на его счёт распорядились. А разговоры за спиной и до этого были — появился неизвестно откуда, взяли на полдня, хотя раньше такого не было. Благо, непосредственный начальник Гарри был им доволен. Сам как-то признался: боялся, что ему на шею повесят избалованного сопляка, чьего-то сыночка. А оказалось, не избалованного, вполне сообразительного, способного и не сыночка.
То, что Поттера после работы почти каждый день забирает серьёзного вида мужчина на дорогой машине, любопытные сотрудники подметили быстро. А то, как забирает, исключило возможность родства. Шепотки за спиной Гарри стал ощущать в повышенном эквиваленте. Он и не собирался играть в шпиона под прикрытием — в большом коллективе вряд ли что утаишь. Ну пошумит их отдел и успокоится, по другим сплетня пройдётся — и что? Поговорят и новую тему найдут.
После окончательного утверждения Поттера в статусе семейного гея сотрудники разделились на несколько категорий. Мужчины либо подчёркнуто и натянуто-деловито общались исключительно по работе, либо наоборот демонстрировали чудеса радушия и толерантности, помня, что парень хоть с виду и обычный, но распоряжение взять его пришло от самого хозяина. С женской частью коллектива сложилось проще и труднее одновременно. Взрослые дамы почему-то пытались откормить Поттера домашними пирогами, а более молодые задружить до потери пульса.
Но Гарри хранил верность одной-единственной подруге и одному любимому мужчине. После двух месяцев его работы в офисе Люциус сам намекнул, что Поттер пришёлся «ко двору», и после получения диплома его с удовольствием примут на полную ставку, только пожелай. Гарри был доволен и польщён, даже переживания, что должность он получил «по знакомству» подзатёрлись. В конце концов, важно после доказать, что не просто так взяли штаны просиживать. Уставал только жутко в эту сессию.
Вот и сейчас — птички пели, лужи искрились на солнце, было почти жарко, машины гудели особенно мелодично, а люди бежали по своим делам, словно хлопотливые муравьи. Только Гарри полз придавленной недосыпом гусеницей, проклиная свою прожорливость. Вот надо было ему с голодухи слопать полный комплексный обед в студенческой кафешке, чтобы теперь маяться от переедания и закономерного желания растянуться на лавочке под ласковыми лучами. А ему на работу. Только в метро садиться страшно — риск заснуть велик.
Гарри узником совести полз к подземке в трёх кварталах от университета. Мысли, неторопливые и плавные, вторили расслабленной неге, ноги сами несли, как ослика по натоптанному маршруту, и Поттер позволил себе помечтать. Ещё неделю потерпеть, и сессия закончится. Он мог претендовать на достаточно высокие баллы по профпредметам, чтобы позже хвастаться Северусу, и тот мог им гордиться. Сущее ребячество, конечно, но приятное.
Зато после экзаменов — месяц практики. Занятость на полноценный рабочий день, но и оплата целиком по ставке. Гарри планировал добавить получившуюся сумму в общую кубышку для путешествия, которое задумал любимый. Подумать только! Целый месяц приключений, морского побережья, тур по старым городам Европы на машине Сева — только они вдвоём!
Северус обещал провезти не бывавшего ранее на континенте Гарри по дорогим его сердцу местам, и Поттеру порой аж скулить хотелось от предвкушения, представляя, как это будет. Единственное, чего не знал Гарри, так это что отпуск у него будет не месяц, а целых два, до самого сентября. Снейп уже договорился с Люциусом, и теперь не знал, как сознаться принципиальному мальчику в том, что он снова выделится из коллектива прочих офисных воротничков. Сейчас Поттер ходил настолько затурканным и усталым, что буквально восставал по утрам, когда обычные люди вставали, и нервы его были на пределе. Так что радостная новость о полноценных каникулах ждала своего часа — окончания сессии.
Гарри немного приободрился, размечтавшись, как они вдвоём будут отмечать его день рождения — неважно где, но непременно под рокот прибоя. И не услышал, как его окликнули. Повернулся, когда крепкая ладонь придержала его за локоть, а крупный мужчина рядом повторил:
— Гарольд Поттер?
«Да что ж за напасть такая! Мои каникулы кто-то проклял?!» — мысленно взвыл Гарри, непонимающе глядя на двух внушающих опасение здоровяков в строгих чёрных костюмах. Он судорожно вспоминал, не сболтнул ли чего случайно, давая повод очередным каникулам накрыться медным тазом. Вроде нет, он и делами-то Северуса особо не интересовался, только их официальной не секретной частью — программированием для нескольких компаний и фирм.
Между тем его аккуратно, но настойчиво препроводили к шикарному, даже пижонскому чёрному авто какого-то очень представительского класса. Усадили внутрь, а сами остались снаружи, да так ловко, что Гарри не успел ни пикнуть, ни полюбопытствовать, с каких пор разведка использует такие дорогие аксессуары.
Первым делом взгляд скользнул по коротко стриженому затылку водителя с бычьей шеей, на которой вот-вот должен был лопнуть белый плотно облегающий воротничок. Водитель смотрел вперёд и не оборачивался, всего на мгновенье стрельнув взглядом-рентгеном в зеркало заднего вида.
Гарри стало не по себе, множество вопросов заплясало на языке. Например, с каких пор госслужащие, пусть и очень уважаемого ведомства, пакуются в такие шмотки и разъезжают на красотке, родную сестру которой Поттер мог видеть разве что в гараже блистательного Люциуса Малфоя?
Это что, похищение? Гарри нервно сглотнул и заозирался по сторонам. Может, поорать в окошко? Не услышит никто, так хоть внимание обратят на пантомиму… Водитель молчал, машина стояла, а больше спрашивать «что происходит?» было не у кого.
Благо, доводить Гарри до инфаркта долгим ожиданием не стали. Минут через десять рядом припарковалось второе шикарное авто, и к Поттеру на заднее сиденье подсел ещё один пассажир. Машина плавно тронулась по неизвестному маршруту, но гробовая тишина в салоне оставалась прежней. Возможно потому, что Гарри во все глаза рассматривал своего попутчика, а тот ждал или подбирал слова.
— Добрый день, мистер Поттер, извините за навязчивое приглашение. Разрешите представиться… — голос пожилого мужчины был сухим и надтреснутым, словно он с силой выдавливал из себя слова.
— Вы — дед Северуса, — не очень вежливо перебил Гарри, несказанно удивлённый этой встречей.
— Да, я — Персиваль Принц, дед Северуса.
— Вы похожи…
Поттер внимательно всматривался в лицо пожилого джентльмена, который был, несомненно, стар, но назвать его дряхлым или слабоумным язык не поворачивался. Тёмные глаза — почти чёрные, точь-в-точь как у Северуса — искрились умом и деятельной жаждой жизни. Черты морщинистого лица несли полный набор фамильной гордости: высокие скулы, орлиный нос и хищный изгиб бровей. Только волосы были седыми. Гарри поймал себя на мысли, что и из его Сева со временем получится красивый старик, даже в почтенном возрасте величественный и подтянутый. Не то что Поттер, который наверняка облысеет, разживётся брюшком и одышкой. Господи, какие мысли только в голову не придут!..
— Я бы хотел поговорить с вами о внуке.
— Со мной? — удивился Гарри, подозревая, что сейчас начнётся не самая приятная часть разговора. Но мистер Принц не спешил обвинять и обличать.
— Конечно, с вами. Вы же партнёр Северуса и, возможно, единственный человек, которого он хотя бы выслушает, раз дело зашло так далеко, что вы живёте вместе, — Гарри удивлённо приподнял брови. — Да, я слежу за жизнью своего внука. Что бы он обо мне ни думал, меня волнует его судьба. А с вашим появлением Северус остепенился, перестал метаться. Быть может, вы сможете мне помочь, Гарри? Я могу вас так называть?
Поттер кивнул, всё ещё пребывая в растерянности, и уточнил:
— А чем я могу вам помочь?
— Видите ли, Гарри. Возможно, вы в силу своей юности меня не до конца поймёте, но я вас уверяю: с возрастом у человека появляется тяга исправить ошибки прошлых лет, если это возможно. Мне восемьдесят три, и я не знаю, сколько ещё смогу топтать эту землю. Очень бы хотелось помириться с Северусом, я был несправедлив к нему, обиду на дочь перенёс на внука. Вместо того, чтобы взрослеть в любви и внимании близких, он рос сущим волчонком по моей вине. Гарри, пожалуйста, помогите хотя бы поговорить с ним спокойно. А там уж как Северус решит, так тому и быть. Он очень упрям.
— Мне-то можете не рассказывать о его упрямстве, — улыбнулся Поттер. — Похоже, он в полной мере перенял не только внешнее сходство, но и фамильные черты характера, — Гарри постарался не рассмеяться, когда мистер Принц, изучая его, по-птичьи склонил голову набок, совсем как его внук в минуты задумчивости.
— А вы забавный, — изрёк после разглядывания старик, — Северусу с вами повезло. Так что, поможете?
Возможно, сложись разговор по-другому, Поттер наплевал бы на культуру речи и отказал старому хрычу, несмотря на молчаливого громилу-водителя и машину сопровождения. Но сказанное каким-то особым тоном «пожалуйста» до сих пор шелестело в ушах. И в этом дед и внук тоже оказались похожими, как две капли воды. Гордые, просить для них — смерти подобно, но если решились, выстрадали, вытрепали себя изнутри, не посчитают зазорным обратиться к тому, кто действительно может посодействовать.
А ещё Гарри помнил, как тяжело Северусу дался рассказ о детстве и юности, когда они смогли наконец спокойно обсудить эти болезненные темы. Помнил, что Принц вытащил внука из тюрьмы, применив все возможные рычаги влияния, и дал ему шанс на нормальную жизнь вместо срока заключения, перечёркивающего всё дальнейшее существование.
— Хорошо, я попробую. Оставьте мне ваш телефон.
За разговором машина подъехала к офису. Оттого, что адреса Гарри не называл, стало как-то неуютно, но мистер Принц кивнул, подтверждая догадку:
— Да, я присматриваю за жизнью Северуса, а так как вы с недавних пор важны для него, то и за вами. Уж простите грех старику.
Поттер спрятал подальше тиснёную золотыми вензелями визитку с личным номером телефона Персиваля Принца, обещал обдумать всё, как следует, и попробовать устроить встречу двум упрямцам.
***
— Сев! Да брось ты этих уток, сами разберутся! Пойдём! — Гарри по-быстрому побросал остатки булки в пернатый водоворот у берега пруда. Он не для того планировал целую тайную операцию, чтобы застрять на полдороги. Издёргался весь. Благо, Северус списал его суетливость на остаточные нервы после сессии.
План был прост: вытащить любимого на вечернюю прогулку, пройтись по дорожкам старого парка за Тисовой аллеей, скоротать время у водоёма с утками и в назначенный час подойти в кафе, где должен был засесть в ожидании мистер Принц. Всё просто, но тут пять минут, там десять, и теперь они опаздывали. Снейп, не подозревающий о грядущей встрече, особо не торопился. Стань Гарри настаивать, выглядело бы подозрительно, а он до последнего надеялся, что сойдёт за случайную встречу.
— Куда ты спешишь? — удивлялся мужчина на непривычно деятельного Поттера.
— Есть хочу, пойдём быстрее. Мне Грег с Колином про кафе неподалёку рассказывали…
Кофейня средней руки, явно не для VIP-персон, но вполне уютная, передавала атмосферу благородной классики и чопорности пятичасового чая. Небольшой полупустой зал, разделённый несколькими стеллажами на отсеки, и длинная стойка-прилавок из старого полированного дерева, уставленная всевозможными вкусностями на накрытых стеклянными колпаками тарелках.
Гарри сразу заметил высокого старика за одним из столиков между стеллажом и витриной и нервно сглотнул от взгляда-рентгена. «Ой, что сейчас будет!» — подумал он и принял вид посетителя, внимательно рассматривающего ассортимент на прилавке.
— И где ты хочешь сесть? — начал Снейп, осматривая зал, и неминуемо наткнулся взглядом на прямую, словно жердь, фигуру у окна.
Этого человека можно было узнать и по силуэту. Но судя по тому, что он пристально смотрел и мял в пальцах салфетку, а рядом стояла уже остывшая, не парящая чашка, он ждал уже какое-то время. Значит, Гарри спешил не просто так, а именно сюда. Быстрый взгляд на виноватого Поттера подтвердил догадку. Гарри смотрел, словно нашкодивший мальчишка. «Сам заварил кашу, и сам перепугался, глупый…»
— И что это за интриги у меня за спиной? Жди, — бросил Снейп, указывая на стойку-прилавок, а сам направился к деду.
Гарри взгромоздился на высокий стул, словно на жёрдочку, и нахохлился в ожидании. Сладости под носом уже не вызывали желания понадкусывать от жадности. Заказал по привычке капучино, и на нервной почве ложкой перемешал всю пенную шапку до полного растворения.
Прошло, наверное, минут двадцать. Поттер иногда косился на собеседников у окна, неумолимо похожих друг на друга даже жестами и мимикой. Правду говорят, что кровь — не вода. Гарри абсолютно не представлял, что скажет Сев позже, но явно ничего хорошего. Он вроде спокойно разговаривал с дедом, но по лицам не разберёшь, что у них там — подписание мирного договора или очередной этап холодной войны.
Поттер так погрузился в самоедство и подготовку слов в оправдание, что когда Северус тронул его за плечо, невольно вздрогнул и покаянно посмотрел на него, словно собака, разодравшая любимый хозяйский тапок. Вроде и не хотела, но сила обстоятельств и желание оказались сильней.
— Дед сказал, что ты сейчас себя линчуешь принародно, уж больно у тебя лицо живописное. Пойдём, интриган.
Домой шли молча. Гарри так и не рискнул спросить, о чём Северус говорил с мистером Принцем. Тот тоже упорно молчал, делая нечитаемое лицо и думая о своём. Когда за ними закрылась входная дверь, Поттер вздрогнул и приготовился выслушать выговор о том, что лезет куда не следует. Но вместо этого оказался в кольце рук.
— Спасибо, — неспешный поцелуй. Гарри до того опешил, что и отвечать на ласку не стал, так и замер с открытым ртом. — Что, перепугался, неслух? Думал, я тебя на казнь веду?
— Ну что-то вроде того…
— Спасибо, — ещё раз сказал Снейп, зарываясь носом в непокорные вихры своего ратующего за справедливость мальчика. — Господи, какой дед оказывается старый! Я ж его помню в ту пору, когда сам был не старше тебя. Видел в журналах не раз, но не думал, что он совсем развалина. Не верилось, казалось, он из стали. Я бы сам ни за что не пришёл к нему. Не смог бы, понимаешь? А тут появился ты, чёртик из табакерки, и словно узел разрубил: бах, здравствуйте! Маленький, спасибо…
— Ты точно не злишься?
— Уже нет. И знаешь что, Гарри? У тебя отпуск с пятого июля по пятое сентября, я с Люциусом уже договорился.
Снейп решил, что лучший момент вряд ли представится, тем более, Поттер чувствует себя виноватым — этим грех не воспользоваться. Попытки возражения со стороны младшей половины были пресечены на корню. Северус целовал и тискал Гарри, водил носом по виску и шептал на ухо слова благодарности. Поттер млел. У него словно камень с души упал, как и у Снейпа. Сколько старику жить осталось? Северус давно переживал на этот счёт, но не мог переступить через себя, прийти первым. И при этом ужасно боялся, что дед умрёт, а они так и не поговорят по-человечески ни разу в жизни.
— Сев, — Гарри расчувствовался, и голос у него немного сел, — так до чего вы договорились? Вы же совсем недолго виделись.
— Дед выгнал меня из-за стола. Решил, что ты слишком переволновался и протрёшь ложкой чашку вместе со столом. Но на следующий уикенд пригласил нас в загородный дом для наведения мостов. Поедем?
— Спрашиваешь!
***
Если бы не Гарри, сидящий на месте штурмана и поддерживающий всю дорогу разговор, Снейп давно повернул бы обратно. Теперь же не смел показать свою слабость перед партнёром, которому виделся человеком без страха и упрёка. Три часа за рулём показались десятью, пока они добирались до загородного дома деда.
Дома?!
Это у Люциуса — дом, пусть и огромный, но современный, привычный глазу. У Персиваля Принца было настоящее родовое поместье с дворцом и многоакровым ухоженным парком вокруг. Ворота перед машиной открыл охранник и сообщил, что гостей уже ждут. Снейп кивнул с таким равнодушным видом, словно бывал тут еженедельно. Гарри же присвистнул, оценивая масштабы.
— Как-то неловко сюда без лошади и доспехов въезжать. Ты как?
— Нормально, — буркнул Северус, но после шутки Гарри всё же расслабился немного и перестал душить руль.
Их встречал хозяин, представлял экономке и самому настоящему дворецкому, хоть и без ливреи, но в строгом костюме и такого важного вида, словно только что из Букингемского дворца. Гарри и Северусу выделили соседние спальни, и первая стычка не заставила себя долго ждать, когда Снейп сказал, что перенесёт вещи Поттера к себе.
— Это неприлично, — поджал бледные губы старый Принц. — Вечером прибудут другие гости…
«Ну соседние и соседние, что мы, оргии сюда приехали устраивать?!» — подумал Поттер, но благополучно промолчал, видя, что Северус закусил удила.
— Если ты следил за моей жизнью, как утверждаешь, то знаешь о моих предпочтениях. Знаешь, кто мне Гарри. Молчу уже, что если бы не он, меня бы здесь не было. Я предпочту вернуться назад, если в этом доме столько нетерпимости и лицемерия.
Мистер Принц снова поджал губы, но пересилил себя, и по мановению его руки сумка Гарри оказалась в общей спальне. А вечером прибыли те самые гости. Выдался очень странный вечер субботы. Гарри, пожалуй, такого раньше даже в кино не видел. Северус напрягался и периодически изображал из себя мраморного истукана, что, впрочем, не особо выделяло его на общем фоне.
Персиваль Принц наедине с внуком и Гарри позволял себе крупицы человечности, но при прочих родственниках вел себя как матёрый тиран. «Суровый старикан!» — думал Поттер, сидя рядом с Севом за большим обеденным столом в окружении не самых приятных людей, сущих снобов.
Присутствующего студента они и вовсе игнорировали, впрочем, тот не лез на глаза, предпочитая исподволь наблюдать за этим театром в исторических декорациях. А вот Северуса изучали с опаской — вдруг на наследство покусится? — и с любопытством натуралистов, которые с удовольствием бы начали выдёргивать лапы и усы изучаемому жуку, если бы тот не был зубаст и ядовит.
Укладываясь спать на мягкую и тёплую кровать гипертрофированного размера, Гарри осмотрел комнату а-ля будуар Людовика XIV и пристроил голову у любимого на плече.
— Жалеешь, что не унаследуешь всё это?
— Зачем? Ты видел моего кузена с лицом, словно у него недельное несварение желудка? Он ещё в право наследования не вступил, а уже так паршиво выглядит. А тётка? По-моему, у неё невроз, и она на антидепрессантах. Ты хочешь мне такой жизни? — Северус дёрнул плечом, и гаррина голова подскочила. — Признавайся, злодей!
Поттер не удержался и прыснул от наигранного гнева Снейпа.
— Я просто представил, что ты — важный такой — сидишь за огромным столом деда в кабинете. А я — твой личный секретарь, и между разбором писем или посещениями тобой Палаты лордов я по-быстренькому делаю тебе минет под этим резным столом. М-м-м… нет, не так! Ты заваливаешь меня на него, прямо на письма, и я обязательно на них кончаю. А ещё…
— Поттер! Да ты извращенец! Я тебя боюсь, чудовище! — Северус широкой ладонью прикрыл развратные, соблазняющие губы. — И вообще! Если ты не прекратишь провоцировать, мы всё же сотворим на этой почтенной, но скрипучей кровати то, из-за чего нас выпрут из этого храма благопристойности и традиций. А я только с дедом научился говорить не через губу. Так что будь пай-мальчиком, стол я тебе дома организую, а ты мне минет.
— Вот же Снейп! Везде свою выгоду найдёшь! — наигранно надулся Гарри и покорно подставил губы для скромного пожелания сладких снов.
Старания Поттера не пропали зря, и в воскресенье вечером вернувшийся домой Северус выглядел усталым, но довольным. Очень близкими они с дедом не станут, но Снейп больше не вычёркивает его из своей жизни. А что ещё нужно от единственного внука пусть и суровому, но всё же тайно сентиментальному старику? Видеться иногда, узнавать о жизни Северуса не из докладов, а от него самого. Даже наличие рядом Гарри он принял как должное, или, по крайней мере, очень старательно сделал вид.
***
Дорога к выбранному Снейпом курортному городку Торбей петляла и вилась по равнинам между живописными окрестностями. Гарри никогда раньше не был так далеко на юге Англии. Он и на север только недавно по воле рыжиков попал, а так вся его география заключалась в паре провинциальных городков и шумном, даже наполовину не освоенном Лондоне. Сейчас же его переполнял детский восторг ребёнка, впервые едущего на море уже во вполне осмысленном возрасте.
Дорога шла из глубины острова, и море, которое появилось вдруг из-за расступившихся холмов и деревьев, ошеломило своей синевой и простором. Оно моментально заполнило салон машины запахом йода и ещё чего-то совершенно особенного, чем может пахнуть только на юге, где летние дни под жарким солнцем текут неторопливо, словно загустевший мёд. Наверное, так в памяти Поттера теперь будет ощущаться состояние полного и абсолютного счастья и свободы.
Северус с улыбкой посматривал на любимого мальчишку, который юлой вертелся на сидении, и если бы не удерживающий ремень, точно выпал бы из окна. Гарри ждал ещё один сюрприз, но Снейп придержал его напоследок. Жить они будут вовсе не в Торбее — слишком много людей и шума. В получасе езды находятся совершенно замечательные места, где сдаются летние домики. Каждый окружён своей закрытой территорией с участком пляжа, где хоть голяком загорай. А хочешь культурную программу или развлечений — милости просим в неспящий город со всеми его удовольствиями.
Спешить им было некуда, за две недели вполне можно объездить и осмотреть всё, что душе угодно, а после двинуться на пароме на континент. Там уж маршрут Северус с Гарри строили сообща.
Море мелькнуло в последний раз и скрылось за высоким, покрытым деревьями пригорком, оставив в машине свои звуки, запахи и светящегося, как начищенная монета, Гарри. Снейп ради одной этой улыбки был согласен терпеть все курортно-исследовательские причуды Поттера, которых он наметил немало.
Ворота на участок оказались открыты, а на подъездной дорожке стояла машина агента по сдаче недвижимости внаём. Северус первым вышел поздороваться с молодой женщиной, облачённой в деловой костюм несмотря на жару. Снейп оформил аренду и оплатил счет заранее, так что к их приезду уже всё было готово.
Что домик предназначался отдыхающей паре, представительница фирмы знала, но когда из машины после мужчины резво выбрался парень, несколько удивилась. Однако приветливое лицо удержала — в конце концов, не первый год в бизнесе, всякого повидала. Эти хотя бы не походили на дебоширов. Она быстро рассказала, что где находится, оставила свой телефон на случай вопросов, сообщила, по каким дням приходит сотрудница убирать и быстренько ретировалась.
Маленький, словно игрушечный, домик с открытой террасой окружал стриженный травяной ковёр, а за этой пасторалью до самого горизонта разливалось пенящееся барашками море. Гарри пропустил момент, когда уехал риэлтор, стоял и любовался. Северус обнял его сзади, подул на затылок…
— Ну что, идём смотреть шалаш?
— Шалаш? Сев, да ты прибедняешься! Давно его выбрал?
— Да. Когда подбирал варианты, сразу решил, что тебе здесь понравится.
— Мне понравится везде, если с тобой. Ну что ты стоишь? Пойдём смотреть шалаш! — Поттер потянул Снейпа к дому, словно это не он только что изображал истукана.
Изящный снаружи коттедж изнутри был тоже невелик. Застеклённая кухня-столовая, пристройка-спальня, представляющая собой одну сплошную кровать, невнятное пространство между ними с эркером, диваном и дверью в небольшую ванную комнату. Всё компактное, словно кукольное, но уютное и южное.
Неспешные летние дни и жаркие ночи, прогулки по Торбею и его живописным окрестностям. Самые настоящие каникулы — первые полноценные за всё время учёбы — казались Гарри видением. И боязно было, что он проснётся внезапно на своём диванчике, а вокруг всё по-старому. Только Северус рядом развеивал даже незначительные страхи. Неважно было, ворчал он на Гарри из-за песка в кровати, потому что один ленивый негодник не промыл как следует голову под душем (умалчивая, кто его на пляже укатал на кромке прибоя) или заинтересованно осматривал развалины крепости.
Любимый подарил настоящую сказку, и Гарри совсем не боялся, что она закончится по истечении лета. Уж очень Снейп был настойчив и доминантен, когда убеждал в серьёзности своих намерений. А Поттер… а что Поттер? Млел, конечно, и подставлялся с удовольствием. Он по своей природе был мягким, и прекрасно знал, что можно вести партнёра, даже будучи принимающим. Он балдел, провоцируя Снейпа, а тот вёлся, как мальчишка, прекрасно понимая, что это лишь игра. Но не находил в себе сил отказаться и не зажимать нарывающегося Гарри в каждом углу.
— Смотри, как интересно: у тебя полоска волос от груди до пупка, а у меня от пупка и ниже, — Гарри лежал на животе в ворохе подушек и простыней, задумчиво щекоча пальцами не широкую, но густую линию.
— А если нас соединить… — Северус, пыхтя, затянул лежащего под боком Поттера на себя, устраивая между ног, — получится целая, и это…
— Здорово! — перебил Гарри. — Только непонятно, почему? — он упёрся подбородком в твёрдую грудь любовника.
— Наверное, потому, что человек по своей природе создание стадное. Нет, скорее, парное. Свой лимит одиночества ты, а тем более я, уже давно исчерпали.
Дальше Гарри полез целоваться, игриво зализывая ссадинку на губе Сева, и философствования пришлось прекратить.
«Мой!» — любил шептать Северус в моменты неги, когда пережитое удовольствие ещё плескалось в крови, покалывало кончики пальцев. И тут же натыкался на хитрый взгляд с прищуром: «А ты докажи!» И это «докажи» включало в себя не только постельную возню, но и дела, поступки, которые шли с ними по жизни.
Как причудливо поменялись роли. Гарри больше не хотел доказывать свои чувства, он просто любил — непринуждённо, легко, с полной уверенностью, что Северус именно его тихая бухта. А Снейп подчас из шкуры выпрыгивал, чтобы искупить очередные резкие слова, вырвавшиеся в момент раздражения или усталости, лишь бы не расстраивать любимого мальчика. В их странной маленькой семье всегда будет непросто, но и равнодушных точно не будет.
