Freedom of the Press

Эрен - Ты очнулся. - Так все говорят, - пошутил я, стараясь изо всех сил говорить будничным тоном, скрывая то, насколько я сейчас был на пределе. Кто-то кашлянул, застав врасплох и меня, и Леви. Вдруг я вспомнил, что мы в комнате не одни. И он тоже вспомнил об этом. Ханджи послала нам улыбку, выпроваживая всех остальных из палаты. Мама начала было протестовать, но вскоре последовала за Ханджи, покидая палату вместе со всеми остальными. Как только за ними закрылась дверь и в палате остались только Леви и я, я сделал глубокий вдох и спросил то, о чем должен был узнать. - То, что ты сказал по телевизору... - начал я. - Это было... - Я это и имел в виду, - перебил он меня, делая первый шаг в мою сторону. - Каждое слово. Ну, кроме той части, про бойфренда. Знаю, ты встречаешься с тем парнем, так что мне очень жаль за... - Это не так, - прервал его я. Он пристально глянул на меня, его взгляд говорил о растерянности. На время он замолчал, и я начал нервничать, пока он, наконец, не нарушил тишину. - Не так? - Да. Я не смог. Думаю... Дело в том, что у меня не получилось забыть тебя, - заметил я, слегка пожав плечами. - О... - выдохнул он... с облегчением? - Что ж... В таком случае, сказанное мной тогда теперь зависит только от тебя. Это звучало слишком хорошо, чтобы быть правдой. Мое сердце понеслось вскачь, о чем свидетельствовали мониторы, и голова закружилась, но я все еще не мог поверить в это. Все эти месяцы, пока мы с Леви развлекались друг с другом тайком от остальных, он говорил мне снова и снова, что он принципиально не вступает в отношения. И тут он внезапно заявляет всему миру, что я его парень? - Что изменилось? - спросил я. Он резко выдохнул, и, похоже, это как-то вывело его из транса. Он наконец пересек палату, сокращая расстояние между нами, затем потянулся было к моей руке, но с колебанием убрал руку. Ну уж нет. Мы слишком долго были не вместе, и я устал от этого. Теперь, когда он снова рядом, со мной, я собирался воспользоваться этим. Я потянулся и взял его за руку. Он сжал в своей руке мою, после чего, наконец, последовал ответ. - Ничего не изменилось, Эрен. Просто я - идиот, который не понимал, что чувствует к тебе, пока не прогнал тебя. Ты мне не был безразличен, Эрен, просто я боялся признаться себе в этом. И чтобы я это осознал, ты не должен был оказаться на грани смерти... И я не хочу рисковать потерять тебя снова, не дав четко понять, что я чувствую. Эрен, я... Люблю тебя. Знаю, что не заслуживаю тебя после случая с этой дурацкой статьей. Я сказал то, что никогда не должен был говорить. Я должен был поверить тебе после твоих слов о том, что ты не имеешь к этому никакого отношения. Я бы все отдал, чтобы изменить это, но теперь уже поздно. Окей, теперь я убежден в том, что происходящее - просто сон, и я все еще лежу без сознания. Ведь это было именно тем, о чем я мечтал с того самого момента, как мы с Леви сошлись. Именно этого я хотел. И поэтому, разумеется, происходящее не могло быть правдой. Я убедил себя, что никогда не услышу от Леви этих слов и что никогда не получу от наших отношений того, что хочу. Но теперь он предлагал мне это. Все, что мне нужно было - просто протянуть руку и взять. И боже, как я этого хотел. Схватить жадными руками и прижать к себе, словно от этого зависела моя жизнь. Потому что я тоже любил его и не собирался больше никогда отпускать. Но все было не так просто. Сначала нужно было прояснить некоторые вещи. - Ты ни разу не дал мне возможности все объяснить. Ты так быстро поверил, что я мог сделать что-то подобное, - подчеркнул я. - Ведь это ты когда-то давно говорил, что мы должны доверять друг другу, если хотим быть в такого рода отношениях. Я доверял тебе, Леви, но доверял ли мне ты? Он простонал, убирая руку и закрывая обеими руками лицо. - Я знаю, Эрен, знаю. Я... Я не знаю, почему так быстро обвинил тебя. Все случилось так внезапно, неожиданно, и я был вне себя от злости. Я знал, что тот снимок был твоим, только эта мысль и крутилась у меня тогда в голове. Я пришел к выводу, что ты отдал его кому-то, и что только так он мог оказаться в газете. Я доверяю тебе Эрен, правда. Выглядит это иначе, и я уже ничего не могу изменить, но я бы очень хотел поменять прошлое. Мне так жаль. Даже если какая-то небольшая часть меня хотела продолжать злиться и желать от Леви лучшего объяснения, другая часть меня, что была побольше, уже простила его. Я просто не мог его отвергнуть, и было очевидно, что он жалеет о случившемся. И мне этого было достаточно, если подобное больше никогда не повторится. - Я тоже сказал не очень приятные вещи, Леви, - сказал я, вспоминая сказанное мной во время той дурацкой ссоры. - Я бы хотел, чтобы того утра не было вовсе. - Ты не один, - пробормотал он, убирая руки от лица. - Так?... Что в итоге теперь между нами? - Ну, ты только что поведал всему миру, что я - твой парень, так что знаешь, мы не можем разочаровать народ, - пошутил я, но не без усилий, потому что все еще чертовски нервничал. Нервозность исчезла в тот же момент, когда он усмехнулся, слегка улыбнувшись, а затем наклонился ко мне и прижался своими губами к моим. Поцелуй был мягким, таким не похожим ни на один поцелуй до этого. Те поцелуи, что он дарил раньше, были в чистом виде страстью и желанием. Они всегда были жаркими и жесткими, удовлетворяющими его нужду. Но этот... Его губы были нежными. Никакой похоти. Страстность была, но она отличалась. Это был поцелуй любви, и я хотел, чтобы он никогда не кончался. Но в конце концов он оторвался от меня. Осторожно присев на край кровати, он посмотрел на меня серьезным взглядом. - Эрен... Я хочу предупредить тебя, что встречаться со мной... Ты постоянно будешь под наблюдением, и я не могу обещать, что тебя будут доставать меньше, чем раньше. Клянусь, я буду делать все, чтобы уменьшить какой-либо вред в твой адрес, но отношения со мной не будут чем-то легким. - Мне все равно, - тут же ответил я. - Мне все равно, Леви. Я просто хочу быть с тобой. Мне плевать на прессу, плевать на этих ублюдков, которым это не понравится. Он снова улыбнулся, убирая с моих глаз прядки волос. - Такой же упрямый, как и всегда, я смотрю. - Конечно, - я ухмыльнулся. - Как ты себя чувствуешь? - Так, словно меня пырнули ножом. Хотя нет, постой-ка... - пошутил я. Он закатил глаза, но ему явно не было весело. Его выражение лица стало смертельно серьезным, когда он уставился на простыни. - Я думал, что теряю тебя, - пробормотал он. - Я почти слетел с катушек, когда Эрвин сообщил мне... Ханджи сказала ему, что ты можешь не выкарабкаться. Боже, я такой конченый идиот. Рукой, которой он не держал меня, он вцепился в свое лицо мертвой хваткой. - Я должен был сообразить, что ты хлебнешь не меньше всего этого дерьма из-за статьи. Мне так жаль. Я ободряюще сжал его ладонь. Я снова стал каким-то заторможенным, хотя туман в голове не покидал меня с того самого момента, как я очнулся. Но я не хотел засыпать, я хотел бодрствовать рядом с Леви. Ведь я только что вернул его обратно. - Ты не можешь винить себя, - сказал ему я, чувствуя, как веки тяжелеют, но я старался держаться. - Ни в чем твоей вины нет. Он со мной спорить не стал, но я мог сказать, что он мне не поверил. Я потянул его за рукав, и он поднял взгляд. Я протянул руку к нему, не обращая внимания на то, как напряглись швы, чтобы схватить его за затылок и притянуть к себе за еще одним поцелуем. Кажется, он расслабился, растворившись в этом поцелуе. Я провел рукой по его коротким снизу волосам, а затем пропустил пальцы через прядки повыше, и он вздрогнул. - Я тоже люблю тебя, Леви, - пробормотал я, оторвавшись от него и прижавшись лбом к его лбу. - И всегда любил. - Я знаю, - выдохнул он. - Кое-кто мне указал на это, но зато теперь я знаю. Улыбнувшись, я откинулся на подушки. Леви переместился поближе ко мне и крепко сжал мою руку. Другая его рука потянулась к моей щеке, и он провел по ней пальцем. Все это так успокаивало меня, и мое и без того уставшее тело расслабилось еще сильнее. Глаза закрылись, и в этот раз я не стал противиться сну. Леви Эрен уснул, а я больше всего хотел лечь рядом с ним и крепко обнять его, оставить навсегда в своих руках. Но вместо этого я остался сидеть на краю кровати, держа его холодную руку в своей. Эта прохлада немного обеспокоила меня, но я был в курсе того, что он потерял много крови, а это не проходит без последствий. Я наклонился, чтобы поцеловать его в лоб, затем убрал челку с глаз. Когда все вернулись в палату несколькими минутами позже, с большой неохотой я начал подниматься с места и пытаться выпустить руку Эрена из своей, не разбудив его, но тут его мать меня остановила. - Тебе не нужно уходить, дорогой, - тихо сказала она с мягкой улыбкой. - Он выглядит счастливым. Я снова глянул на спящее лицо Эрена, повернутое в мою сторону, и не смог сдержать улыбку. Мне было странно показывать свои чувства к Эрену перед его родителями, но зато я мог остаться возле него. Боже, я даже не знаю, как описать то, насколько сильно я скучал по всему этому. Я скучал по возможности касаться его, быть с ним, пропускать пальцы сквозь его волосы, целовать его мягкие губы. Я больше никогда не совершу такую ошибку. Не думаю, что смог бы еще раз пережить подобное. - Так что теперь будет? - спросил я у Ханджи. Да, Эрен очнулся, и да, возможно, худшее уже позади, но этим явно все не кончилось. - Я связалась с ведущим детективом по делу, и она уже едет сюда, чтобы взять у Эрена показания. Я надеялась, что он продержится дольше и сможет ответить на ее вопросы, - заметила она. - Я бы не хотела будить его только ради этого, но, возможно, нам придется. Согласно прогнозу, тот факт, что он очнулся и был в сознании означает, что он справился со всем. Мы будем присматривать за ним еще несколько дней, но если все швы останутся на месте, он сможет полностью восстановиться. Я кивнул, сжимая руку Эрена. Я рад, что эта часть кошмара подошла к концу. Эрен жив, и он сможет полностью восстановиться. - Я не выпущу его из поля зрения до тех пор, пока все это не закончится, - сказал я, скорее для себя, но все равно все слышали. Может Эрен и выжил, но если на него снова нападут, это может убить его, и я ни за что этого не допущу. Эрвин вышел вперед. - Леви... на этих выходных последний круг плей-офф. Мы вылетаем в Хьюстон завтра утром, - напомнил мне он. Я нахмурился. Как я мог об этом забыть? Не лететь было нельзя, а Эрен не оправится настолько, чтобы отправиться со мной. Ханджи прочистила горло. - Леви, он должен остаться в больнице хотя бы на эти выходные. С ним все будет в порядке. - Мы останемся с ним, пока он в больнице, - заверил меня отец Эрена. - Ты не единственный, кто переживает за его состояние. Но слишком долго в Тросте мы оставаться не можем. Могли бы мы доверить нашего сына тебе, когда нам придется уехать? Я чувствовал, что за этим вопросом крылось многое. Это была не просто попытка убедиться в том, что на Эрена больше никто не нападет. Я слышал это в его голосе, видел это в его взгляде. Он спрашивал с меня намного больше. Он хотел знать, буду ли я всегда заботиться об Эрене, защищать его и любить. Было такое чувство, словно ответив на вопрос, я получу благословение отца Эрена. Все, что связано с отношениями, было ново для меня и пугало, я чуть не задохнулся от такого давления. Благословение его отца? Об этом я раньше даже не задумывался. Но вот он я, сижу рядом с любовью всей моей жизни и прохожу проверку, сражаясь за одобрение со стороны его отца. Я собрался с решимостью, как я обычно это делал на футбольном поле, и ответил на вопрос. - Да. Я буду как следует заботиться о нем. Никто не посмеет больше причинить ему вред. И он не будет ни в чем нуждаться, ни в плане материальной стороны, ни в плане чувств, - ответил я. Эти сантименты звучали странно из моих уст, но я заставил себя их произнести. - Я люблю вашего сына, мистер Йегер, и каким-то чудом он любит меня в ответ. Я не предам его любовь и доверие. Я буду рядом с ним, защищая и одаривая любовью до тех пор, пока он будет этого хотеть. Мать Эрена приложила руки к губам, глаза стали влажными. Отец выдохнул, явно с облегчением, и коротко кивнул. Меня приняли. Его родители одобрили меня. Я даже описать не мог собственное облегчение. Вместо этого я легонько сжал руку Эрена в своей. Я больше никогда не отпущу его. Ханджи вышла вперед и быстро объяснила мне и родителям Эрена процесс его восстановления. Ему нужно было остаться в больнице еще на два дня, и если Ханджи решит, что его раны затянулись настолько, что его можно будет выписывать, то его отпустят домой. Она подпишет справку для школы на всю предстоящую неделю. Еще она проинформировала нас, что ему нужно будет воздерживаться от физических нагрузок в последующие семь дней. При этом она глянула в мою сторону, и я закатил глаза. - Я бы прописала ему постельный режим на всю неделю, но знаю, что он его проигнорирует, - сказала она, пожав плечами. - Важнее всего убедиться, что он не потревожит швы. Если с ними что-то случится, ситуация станет опасной, а они будут особенно хрупкими именно следующую неделю. Мне нужно, чтобы кто-то постоянно проверял его швы на случай возможного кровотечения. - Мы за ним присмотрим, - сказала Микаса, показывая на себя и Армина. - И мы проконтролируем, чтобы он не перенапрягался. - Я помогу с этим, насколько будет в моих силах, - добавил я. - Хорошо, - улыбнулась Ханджи. - Как только он... Тихое поскуливание прервало ее, и я переместил взгляд, наткнувшись на хмурое лицо Эрена. Он свел брови и уткнулся плотнее в подушку. Елозя на постели, он сильнее сжал мою руку. Ему снился кошмар. Я быстро встал и наклонился к нему, проводя рукой по волосам. Затем я приложил губы к его потному лбу. - Тише, - выдохнул я, беря его лицо в свои руки, пока он продолжал издавать тихие звуки и трястись. - Тише, ты в безопасности. Я никому не позволю тронуть тебя. Эрен резко разлепил глаза, затаив дыхание, попытался подскочить, но я удержал его за плечи, помня о швах. Он, тяжело дыша, осмотрелся вокруг с огромными глазами. Я продолжал бормотать слова поддержки, и он начал потихоньку успокаиваться. Когда он заметил, что все смотрят на него тревожными глазами, он попытался отстраниться от меня, но я крепко держал его на месте. - Не елозь так активно, - пробормотал я. - Ты порвешь свои швы. Я ослабил хватку, как только он успокоился, и с легким удивлением заметил, как он попытался отодвинуться от меня, краснея. Хоть он и проснулся, я не был уверен, что надолго. Он все еще выглядел совершенно истощенным, как будто пытался всеми силами бодрствовать. Пока он разговаривал с Ханджи о том, что она нам всем ранее рассказала, потом со своей семьей, я молча сидел подле него. Когда приехала детектив Лангер, всех попросили выйти из палаты, чтобы она смогла поговорить с Эреном один на один, но Эрен прижался ко мне и сказал ей, что хочет, чтобы все остались. Ханджи и Эрвин вышли, чтобы не мешать, и детектив начала задавать Эрену свой ряд вопросов. Эрен, похоже, довольно неплохо помнил произошедешее с ним, и когда вопросы подошли к концу, детектив Лангер поблагодарила Эрена и покинула палату. Ханджи вернулась объявить, что часы посещения уже давно закончились, и что Армину, Эрвину и мне придется уйти, поскольку родственниками мы не являемся. Я не стал с ней спорить, особенно услышав сожаление в ее голосе. - Я приду завтра перед отъездом, - пообещал я Эрену, мягко пропуская пальцы через его волосы и ведя ими по щеке. - Отъезд? Куда ты собираешься? - Мы вылетаем завтра ранним утром, чтобы сыграть в последнем круге плей-офф, - объяснил я. Наши голоса были мягкими, и было ощущение чего-то очень личного во всем этом, несмотря на наблюдавших за нами людей. - Точно! Я попрошу Ханджи включить игру, - сказал он с улыбкой. - Если я буду спать, пожалуйста, разбуди меня, ладно? Я хочу пожелать тебе удачи перед твоим отъездом. Я кивнул и наклонился к нему, нежно целуя. - Спокойной ночи, Эрен, - пробормотал я. - Спокойной ночи, Леви, - улыбаясь ответил он. ... Когда я приехал из больницы, Изабель была у меня дома и протаптывала мой пол. Она тут же повернулась ко мне. - Я не собираюсь спрашивать, что послужило причиной твоего заявления на телевидении, потому что как твой друг, я считаю, что это было офигенным, но как твой менеджер должна сказать, что поступок был очень глупым. Но обратно не вернешь, так что нам просто придется разгребать это все. На выходных я поработаю над контролем за причиненным ущербом, пока ты будешь играть, - сказала она. - Но где ты был? Конференция закончилась почти два часа назад. - Эрен очнулся. И я отправился к нему, - сказал я, скидывая с себя пиджак и направляясь в свою комнату. Она последовала за мной. - Эрен очнулся? Как он? Он будет в порядке? Вы двое... - она замолкла. - Ханджи говорит, что худшее позади. Ему просто нужно поберечь себя какое-то время. Хотя, зная его, это не так-то просто, - я хмыкнул, снимая костюм. Я заколебался на несколько долгих минут, потому что понимал, что отсуствие ответа на ее последний вопрос сводит ее с ума. Наконец, я повернулся к ней лицом и сказал, не переставая улыбаться краем губ. - Он простил меня за все. Сказал, что любит меня, и согласился на отношения со мной. - О боже мой, Леви! - вскрикнула она, кидаясь в мои объятия. Мне пришлось отступить, чтобы мы не упали. - Я так рада за тебя! Уверена, у вас двоих все получится. Вы прекрасно подходите друг другу. - Я не заслуживаю такого, как он, - сантимент слетел с языка без моего ведома. Правда, теперь мне было не так неловко. - Но я больше не отпущу его. Пока он сам этого не захочет. ... Нам нужно было быть в аэропорту в семь часов для нашего вылета из Троста в восемь утра. Так что было еще ранее утро, едва перевалило за шесть, когда я припарковал машину возле больницы и направился к рецепшену. Оказавшись там, я тут же пошел к лифтам, но администратор остановила меня. - Часы посещения начинаются с семи, сэр, - сказала она. - Вам придется подождать. Я оглянулся через плечо, из всех сил стараясь не просверлить ее глазами. - Это не надолго. Я должен увидеть моего... Моего парня прежде, чем я уеду. - Никаких исключений, сэр. - О, Леви! - голос Ханджи прозвучал на весь коридор. - Все в порядке, Нифа! Я проведу его. Администратор, Нифа, нахмурилась, но отвернулась к компьютеру. Я поспешил следом за Ханджи прежде, чем Нифа смогла бы меня остановить. Ханджи улыбнулась мне своей привычной широкой улыбкой, пока мы заходили вместе в лифт. - Как он? - Он в порядке. Не сильно что-то изменилось с твоего последнего визита, - поддразнила она. Я кивнул и вышел следом за ней из лифта. Мы направились в отделение интенсивной терапии. В маленькой комнате ожидания я увидел Микасу и мать Эрена, спящих, прислонившись друг к другу. Отец Эрена тоже спал, растянувшись на нескольких стульях. Когда я зашел в палату, то увидел бодрствующего Эрена. У него на коленях лежал скетчбук, а рука с карандашом активно двигалась по листу. Он поднял взгляд и улыбнулся, когда я зашел, откладывая свой скетчбук в сторону. Ханджи не пошла за мной, оставив нас наедине. Я подошел к нему и взял его за протянутую ко мне руку. - Чем занимаешься? - мягко спросил я, садясь на край кровати. - Тебе надо было отдыхать. Он пожал плечами и скривился от боли. - Прошедшие два дня я почти полностью проспал. Так что я не устал. - Тебе нужно очень много отдыха, Эрен, - осуждающе произнес я, хотя и понимал, что он слишком упрям и не послушается меня. - Как ты себя чувствуешь? - Я чувствую себя хорошо, - сказал мне он, и звучало это искренне. Его это радовало, и это было не удивительно. - Я чувствую некоторый прилив сил. Не могу дождаться, когда смогу выбраться отсюда. - Пока об этом рано думать. Но ты крепкий маленький засранец. Ты будешь готов отправиться домой даже раньше, чем поймешь это. Он улыбнуся, опуская взгляд на свои руки. - Когда я... Когда я проснулся сегодня утром, то подумал, что все было сном. Я про сказанное тобой вчера вечером. Я подумал, что мне это приснилось. Маленькая часть меня знала, что это произошло на самом деле, но я... Я думал, что все это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Я потянулся к нему и убрал челку с его восхитительных глаз. - Со скрытием моих чувств от тебя покончено, Эрен. Я так долго их отрицал, убеждал себя, что никак не могу испытывать чего-то подобного к тебе. Я был уверен, что не могу позволить себе такого рода чувств из-за моей карьеры. Так что даже не начинай сомневаться сейчас в моих чувствах. Они настоящие. Они существуют. Но мне жаль, что потребовалось столько времени, чтобы я их осознал. Он снова улыбнулся и потянул меня за руку. Я наклонился и оставил мягкий поцелуй на его губах. Он практически сразу углубил его. Мне пришлось собрать всю волю в кулак, чтобы прекратить этот поцелуй и отстраниться. - Я всегда любил тебя, и я уже давно об этом знаю. Было очень непросто держать это в секрете от тебя, - он посмеялся, но тут же сморщился. - Так что теперь будет с твоей карьерой? Ты публично объявил о наших отношениях на телевидении. Ничем хорошим это не обернется... - Уверен, Закли не очень счастлив, но пока я ничего не слышал. Изабель и Эрвин сказали, что поработают над последствиями, но если честно, мне насрать, что там случится с моей карьерой, - честно признался я. - Вероятнее всего, сезон я отыграю, но если они решат выкинуть меня из команды за мои предпочтения в любви, я и сам не захочу больше играть с ними. - Они ничего не смогут без тебя. Очень глупо будет выгнать тебя из команды, - раздраженно произнес он. Я поцеловал его в лоб. - Не беспокойся за мою карьеру. С этим я сам разберусь. Что будет, то будет. - Твои проблемы - и мои проблемы тоже. Просто я считаю, что все это очень несправедливо по отношению к тебе. Футбол был всей твоей жизнью. Мне тошно от мысли, что из-за меня ты больше не сможешь играть, - пробормотал он. - Кстати, как долго ты сможешь тут побыть? - Не очень долго, - сказал я, решив пока оставить без внимания его другое заявление. - Я просто хотел зайти увидеться с тобой перед вылетом. - Я рад, что ты пришел, - улыбнулся он. - Удачи на игре. Я буду болеть за тебя. Люблю тебя. Знаю, что это было сказано вслух не первый раз, но эффект от этого был столь же сильный. Как я мог быть так слеп к этому чувству? Как мог так активно бороться с ним, пытаясь спрятать в себе как можно глубже? Это чувство... оно неописуемо, а я потратил столько времени, пряча его, вместо того, чтобы отдаться ему. - Я тоже тебя люблю, - тихо сказал я, скрепляя это нежным поцелуем. Он сжал напоследок мою руку, после чего я покинул палату, оставляя Эрена позади. Не было ничего, что я бы хотел сильнее, чем остаться с ним сейчас рядом на весь день, убеждая, что мои слова о любви - правда, что я не могу представить своей жизни без него. Но скоро я смогу к нему вернуться. И когда я вернусь, у нас будет в распоряжении все время этого мира. Это последний круг плей-офф, и если мы выиграем его, то через пару недель - Кубок. Сезон почти закончился, и хоть это немного печалило меня, все же теперь я мог полностью сосредоточиться на Эрене и начать относиться к нему так, как давно должен был.