Freedom of the Press

От автора: Я думаю, эта глава будет последней с POV Ханджи. После нее мы снова вернемся к одним только POV Леви и Эрена. Я так думаю... От пер.: Друзья! У меня важное объявление - появился новый паблик по нашему с вами обожаемому пейрингу. Мы только начали свою работу, но обещаем, что будет интересно и насыщенно, потому что у нас собралась отличная и опытная команда администраторов. Ваш покорный слуга занимается там переводами. Ждем вас всех в подписчики! https://vk.com/rirencult И спасибо огромное за всю ту поддержку, что оказываете этому масштабному проекту, который я тяну в одиночку хд Самому не нравится заставлять вас ждать! Приятного чтения) Ханджи - Доктор Зоэ, - раздался звук по внутренней связи, разбудив меня. Я тут же села, утирая слюну с уголка рта. - Доктор Зоэ, пройдите в приемную. Сонным взглядом я посмотрела на настенные часы - время близилось к полуночи. Должно быть, я спала всего час. Леви и Эрвин ушли около десяти, когда закончились приемные часы. Микаса осталась, как член семьи, а Армин сумел уговорить работников разрешить ему остаться благодаря своим связям с больницей. Я вышла из своего кабинета и направилась к лифту, поправляя очки и думая о том, по какой причине меня могли вызвать в приемную. Меня должны были вызвать в реанимацию, когда закончится оперирование Эрена, но... О. Это, должно быть, его родители. Предстоит не самый приятный разговор. Когда я сделала шаг из лифта на цокольном этаже, то тут же заметила Микасу и Армина, которые пытались успокоить явно опечаленных мужчину и женщину. Я догадалась, что это родители Эрена. Он очень похож на них. Я подошла к маленькой группке, и на меня уставились четыре пары глаз. - Я доктор Ханджи Зоэ, - представилась я. - Я доктор Гриша Йегер, а это моя жена, Карла. - Где Эрен? Что с ним произошло? С ним все будет в порядке? - вопросы лились от Карлы бесконечным потоком, и я не успевала на них ответить. Ее глаза были красными от слез, и они все еще текли по щекам. Я видела страх на их лицах, и я его понимала. Может, Эрен и ее сын, а не мой, но я люблю его как собственного, и я могу понять ее боль. Гриша положил руку на плечо жены. - Дай ей сказать, Карла, - его голос звучал устало и без эмоций. Он пытался взглянуть на ситуацию как врач, а не как отец. Он пытался быть сильным, скорее всего, ради своей жены. - На Эрена напали по дороге из колледжа, - сказала я, отвечая на ее вопрос. - У него серьезный разрыв тканей в области поясницы, слева, - Гриша молча кивнул, но Карла смотрела то на меня, то на мужа в замешательстве. - Его ранили в левый бок, прямо под ребра. Проблема в том, что на нем не было медицинского браслета, поэтому скорая не применила альтернативные методы остановки кровотечения. Он потерял очень много крови до того, как попал сюда. - Почему он не носил браслет? - в шоке спросила Карла. - Он ведь знал, что его всегда нужно носить. Почему же..? - Каковы прогнозы? - осторожно спросил Гриша. - В общем, его сейчас оперируют, уже в течение шести часов, но... дела идут не очень хорошо, - честно ответила я. Карлу эти слова окончательно добили, и она упала бы на пол, если бы сильные руки Гриши не обхватили ее за талию. - Почему? - причитала она. - Почему это случилось с моим крошкой? Все из-за этого скандала в газетах, да? Это все вина того футболиста! Что ему нужно было от моего сына? Можем ли мы возбудить дело? Он может понести ответственность? - На самом деле, - тут же вмешалась я. - Он расстроен не меньше вашего. То, что было между ним и вашим сыном... Это не просто скандал. Мистер Аккерман очень заботится о вашем сыне, он уже делает все, чтобы виновники за случившееся с Эреном были наказаны. Он приехал вскоре после того, как началась операция, и он был в ужасном состоянии. Так что пожалуйста, я прошу вас, не вините его. Он достаточно винит себя и без того. - Так это правда? - спросил Гриша, все еще придерживая жену. - Эрен действительно был связан с этим футболистом? Он... - Об этом вы поговорите с ним после того, как он переживет операцию, - сказала ему я. - Вы хотите сказать, если он переживет ее... - Нет, я имела в виду то, что сказала. Верьте в то, что ваш сын выкарабкается. Он сможет. Я верю, что он сможет, так верьте и вы. Карла улыбнулась и взяла мою руку в свою, крепко сжимая. - Спасибо вам, - выдохнула она. - За то, что всегда заботились о моем мальчике. ... Времени было почти два ночи, а новостей об Эрене все не было. Карла плакала и в итоге заснула, прислонившись к Грише, который сидел ровно и слишком спокойно. Это беспокоило. Армин и Микаса свернулись на ковре и тоже спали. Микаса спрятала лицо на груди Армина, а его рука лежала на ее талии. Сама же я пыталась бодрствовать. Время от времени я разговаривала по телефону с Эрвином, и это помогало бороться с изнеможением, но не до конца. Я даже не заметила, как отрубилась, пока кто-то не потряс меня, разбудив. Я быстро села и увидела перед собой медбрата. - Доктор Зоэ? - пробормотал он. - Операция над вашим пациентом подошла к концу. Его перевели в реанимацию. Я тут же встала, кивнув. Гриша разбудил Карлу и попытался встать, но я жестом попросила его остаться на месте. - Вы знаете, как это происходит, доктор Йегер. Он не может принимать никого, пока его полностью не разместят в реанимации. Обещаю, что сразу же отправлю к вам кого-нибудь. Он кивнул, даже не пытаясь спорить со мной, в то время как Карла явно хотела. Оставив их позади, я быстро прошла по коридору в сторону лифта. Атмосфера была напряженной, пока мы ехали в лифте на нужный этаж. И я, и медбрат молчали. Покинув лифт, мы поспешили по коридору к реанимации. - Йегер? - спросила я, подойдя к администратору. Она посмотрела в своем компьютере и через секунду ответила: - Палата номер четыре. Я кивнула и отправилась к четвертой палате. Открыв дверь, я увидела, как медперсонал перекладывает Эрена на кровать. Его хирург стояла тут же, просматривая бумаги и наблюдая за своим пациентом, которого подключали к аппаратам. Я подошла к ней. - Как все прошло? - спросила я. - К моему удивлению, нормально, - ответила она. - Согласно статистике, он не должен был пережить операцию, но он боец, это точно. Мы смогли поддержать его сердцебиение в течение всей операции. Все зашито, но нужно присматривать, чтобы раны не открылись вновь. Положение еще слишком шатко. Мы не можем ничего сказать наверняка, пока он не очнется. - Верно, - кивнула я, пытаясь скрыть свою обеспокоенность. К сожалению, она совершенно права. Эрен все еще в критическом состоянии. Но я верила в то, что с ним все будет в порядке. Он через все пройдет так же, как прошел через эту операцию. - Как только его состояние стабилизируется, я позову его семью и объясню им ситуацию, - сказала хирург. Я кивнула и пересекла палату, оказываясь рядом с Эреном. Я наклонилась над ним, стараясь не мешать медперсоналу делать свою работу. Подняв руку, я нежно погладила его по волосам. - Все будет хорошо, сладкий, - пробормотала я. - Оставайся сильным, ради нас. Продолжай бороться. Мы все верим в тебя. Леви Едва ли я смог поспать в эту ночь. Когда закончились часы приема и персонал больницы выставил меня за двери, я вернулся в свою пустую квартиру и налил себе выпить. Чертовски нуждался в этом. Я обсудил с Эрвином свой план, и он согласился все организовать. Вот только своих истинных намерений я не рассказал. Я оставил их при себе, так как понимал, что он вряд ли будет рад узнать о них. Он постарается меня отговорить, но мне необходимо это сделать. На следующее утро я проснулся и увидел сообщение от Эрвина, в котором он сообщал, что, по словам Ханджи, Эрен пережил операцию. Сообщение пришло еще до трех часов утра. Облегчение, которое я испытал, позволило мне поваляться в кровати еще минут десять. Я не мог встать. Так и лежал, накрыв руками глаза, и просто дыша. Он жив. Мой паршивец жив. Он пережил операцию. В сообщении говорилось, что он все еще в нестабильном состоянии, но я засчитал это как победу. Ведь худшее уже позади? Теперь все будет легче. Должно быть. Я не знал, как много еще я смогу вынести. Наконец-то встав с постели, я отослал Эрвину сообщение о том, чтобы держал меня в курсе. Еще я попросил его дать Ханджи мой номер, чтобы она могла быть на связи напрямую со мной. Мне надо было дать его ей еще вчера в больнице, но эта мысль даже не промелькнула в моей голове. Изабель вместе с Фарланом заглянули ко мне домой, пока я завтракал, как раз перед моим отъездом на тренировку. Я знал, почему они пришли. Должно быть, как-то узнали. Фарлан занял место рядом со мной, сидевшим в одних боксерах за барной стойкой, и бросил газету прямо к моему локтю. На передней полосе говорилось о нападении на Эрена. Похоже, так они и узнали о случившемся. - Ты знал об этом. Почему не рассказал нам? - Потому что с этим ни вы, ни я ничего не можем сделать, - резко ответил я, но вздохнул и сжал пальцами переносицу. Огрызаясь на тех, кто хочет помочь мне и утешить, я не решу проблему. - Он пережил эту ночь. Его врач говорит, что он все еще нестабилен, но верит, что он выкарабкается. - Мне жаль, Леви, - пробормотал Фарлан. - Я знаю, как ты заботишься о нем, несмотря на то, что последние пару недель так отчаянно пытался его оттолкнуть. Так что я понимаю, как тебе нелегко. Мы всегда рядом, если тебе нужно поговорить, или если тебе понадобится поддержка. Мы - твоя семья. Мы хотим помочь тебе. Я взглянул на него, стараясь сохранить непроницаемое выражение лица. - Спасибо, Фарлан. Это очень многое для меня значит. Он улыбнулся. - И до тех пор, пока этот мальчишка тебе так важен, он тоже является частью нашей семьи. Мы хотим увидеть, как он преодолеет это все, не меньше, чем ты. Изабель согласно кивнула, садясь по другую сторону от меня и кладя свою мягкую руку на мое плечо. - Это касается не только тебя Леви. Ты не один, помни об этом. Она притянула меня в крепкие объятия, и я почти потерял контроль над эмоциями. Я даже не представлял, насколько одинок я был со вчерашнего вечера. Но я не один. Я понимаю это теперь. Изабель, Фарлан, Эрвин и все остальные... Все они здесь, чтобы оказать поддержку мне и Эрену, и я никогда еще за всю свою жизнь не был им так благодарен. ... В раздевалке после тренировки я осознал, что волнуюсь куда больше, чем рассчитывал. Эрвин все подготовил, чтобы можно было начать сразу после конца тренировки. Я все еще не решил, было ли запланированное мной хорошей идеей, или же плохой, но нужно было подождать и посмотреть, что произойдет. Об Эрене не было никаких вестей. По словам Ханджи и хирурга, он все еще находился в критическом состоянии. Все это - одна сплошная игра в ожидание того, проснется он или нет. Когда я разделся, принял душ и оделся в костюм, я прошел к конференц-залу. Журналисты уже были на месте. Раздавался гул голосов, а я ждал Эрвина с черного входа. Он прибыл на несколько секунд позже и обеспокоенно посмотрел на меня. - Еще не поздно отозвать конференцию, - сказал он. Я покачал головой. - Нет, она должна состояться. Если мы можем осведомить людей о том, что случилось вчера вечером, и показать им, насколько далеко все это зашло. Возможно, что-то изменится. Он кивнул. - Уверен, что сам не хочешь сделать это заявление? - спросил он. - Да, уверен. Я могу в конце ответить на несколько вопросов, но у тебя куда больше авторитета. У тебя получится донести это лучше, чем у меня. - Хорошо, если ты так считаешь, - он пожал плечами. В этот момент подошла ведущий детектив по делу Эрена. Она была одета в полицейскую униформу и рассматривала карточку в руке. Эрвин протянул ей руку. - Я Эрвин Смит, а это Леви Аккерман, - представил он, когда она пожала ему руку. - Детектив Ильза Лангнер, - сказала она с улыбкой. - Большое спасибо вам за то, что предложили устроить эту пресс-конференцию. Мы рады любой помощи. - Мы хотим поймать этих ублюдков не меньше вашего, - ответил я, скрестив руки на груди. - Пожалуйста, извините его. Он очень близок к мистеру Йегеру, - вмешался Эрвин. - Вся эта пресс-конференция - его идея. - Это можно понять. Итак, давайте уже разберемся со всем этим. Я очень надеюсь на то, что в итоге у нас появятся какие-то зацепки, потому что до тех пор, пока мистер Йегер не придет в себя, нам не от чего отталкиваться, - она протянула Эрвину карточку. Он взял ее и пробежал по ней взглядом. - Это то, о чем мы не хотим, чтобы вы говорили. Некоторые вещи нужно сохранить в тайне. Это поможет установить личность преступников. Эрвин кивнул, и мы втроем зашли в конференц-зал. Ильза и я остались за занавесом, вне поля зрения, чтобы выйти тогда, когда нас позовут. Эрвин занял место впереди, за подиумом. Я снова начал нервничать, пока он описывал произошедшее вчера вечером нападение. Он не стал углубляться в детали, делая рассказ лаконичным. Он от лица всей команды выразил отвращение к случившемуся, и даже упомянул обо всех враждебных актах против меня и Эрена, которые продолжались последние несколько недель. Он явно пытался всячески пристыдить всех тех, кто в этом участвовал. Спустя несколько минут к нему присоединилась Ильза, и речь пошла о том, как общественность может помочь полиции в поимке преступников. Она дала номер горячей линии полиции, предлагая небольшое вознаграждение за любую зацепку, которая может привести к аресту. - Что думает Аккерман по поводу этого преступления? - внезапно крикнул один из репортеров, когда Ильзе отошла назад. - Так статья все же правдива? - влез другой. - Он и Эрен Йегер действительно состоят в интимных отношениях? - Как раскрытие его ориентации сказалось на его позиции в Скаутах? - Аккерман собирается расторгнуть контракт? Вопросы продолжали сыпаться, и во мне кипел гнев. Они что, шутят? Эрен в больнице, и не факт, что он оклемается. Эти люди только что услышали детали отвратительного преступления, и все, что их волнует - гей я или нет, и как это может повлиять на мою карьеру? В этот момент я понял, что просто обязан осуществить свой план. Мне стало ясно, что идея все же была хорошей. Я отодвинул в сторону занавес, выходя на сцену. Вопросы сразу же стихли, и все удивленно уставились на меня. Однако почти тут же начался новый поток вопросов, и все они были направлены ко мне. Но я не слушал их, и прервал поток, как только схватил микрофон, устанавливая его так, чтобы каждое чертово слово, что я скажу, было слышно всем четко и громко. - Ладно. Послушайте вы, куски дерьма, - рявкнул я, и все тут же стихли. - Я устал скрываться. Я устал ходить на цыпочках вокруг прессы, пытаясь сохранить все в тайне. Я не должен был бояться того, что вы, или общественность, думаете обо мне. Так что все. С меня достаточно, - я сделал глубокий вдох. - Да, я гей. И да, я был вовлечен в интимные отношения с Эреном Йегером. Но позвольте-ка кое-что прояснить. Йегер меня не портил. Он меня не принуждал. Не заставил делать что-то обманом. Я был тем, кто начал эти отношения. Так что довольно этих сплетен. И хватит разговоров о домогательствах. И я не должен вам это все объяснять. Вам должно быть стыдно. И что с того, гей я или нет? Связан ли отношениями с Эреном Йегером? Моя личная жизнь вас никак не касается, - я глубоко вдохнул, пытаясь успокоиться. - Эрен Йегер - мой бойфренд, и я очень переживаю за него. Так что если кто-нибудь, когда-нибудь посмеет тронуть еще раз то, что принадлежит мне, я лично превращу жизнь этого человека в сущий ад. А тем, из-за кого он попал в больницу, я скажу следующее: если он не очнется... если он умрет, то молитесь, чтобы полиция добралась до вас раньше, чем это сделаю я. Я сделал шаг назад, сходя с подиума, и все помещение заполнилось шумом. Все пытались задать свои вопросы одновременно, но я ушел быстрее, чем услышал хоть один из них. Я скрылся за занавесом и направился к черному входу. За мной кто-то шел, но я не оглядывался, вышел в коридор и быстро направился в сторону раздевалки. Гнев все еще переполнял меня, и мне нужно было успокоиться. То, чего я действительно хотел - увидеть Эрена. Рука схватила меня за запястье, и я развернулся, увидев прямо перед собой Эрвина. Прежде, чем я успел что-то сказать, заговорил он. - Какого черта ты устроил, Леви? Ты понимаешь, что только что угрожал людям в прямом эфире, да еще и перед офицером полиции? - И? Эти сволочи должны знать, что их ждет. И я что-то не вижу, чтобы она шла за мной следом. Видимо, она разделяет мои чувства, - огрызнулся я. Он резко выдохнул и отпустил мое запястье. - Ты ведь планировал эту речь с самого начала, да? Я кивнул. - Это нужно было сказать. - А что насчет реального бойфренда Эрена? Ты вроде говорил, что он уже с кем-то встречается. Дерьмо, я забыл о том парне. На самом деле, я не планировал в своих словах задеть и эту тему. Так просто... случилось. Но позже мне придется иметь дело с последствиями. - Это нужно было сказать, - повторил я, не зная, как еще можно на это ответить. - Ладно. Я не считаю, что это мудрый поступок, сообщить об этом таким образом и в такое время, но что сделано - то сделано. Надеюсь, последствия будут такими, что мы сможем с ними справиться. Я и на это не знал, что ответить. Я продолжил идти по коридору в направлении раздевалки. Но звонок телефона остановил меня. Я развернулся и увидел, как Эрвин достал из кармана телефон и тут же ответил на звонок. Звонить мог кто-угодно, учитывая произошедшее только что в прямом эфире, но я ждал звонка только от одного человека. Я ничего не мог прочитать на спокойном лице Эрвина. Буквально через несколько секунд он кивнул. - Да, я сообщу ему. Спасибо, - он завершил звонок и повернулся ко мне. - Это Ханджи. Эрен пришел в себя. Эрен - Эрен Йегер - мой бойфренд, и я очень переживаю за него. Так что если кто-нибудь, когда-нибудь посмеет тронуть еще раз то, что принадлежит мне, я лично превращу жизнь этого человека в сущий ад. А тем, из-за кого он попал в больницу, я скажу следующее: если он не очнется... если он умрет, то молитесь, чтобы полиция добралась до вас раньше, чем это сделаю я. Я был все еще как в тумане, так что не был уверен, что услышанное мной было правдой. Я знал только то, что когда я очнулся ото сна длинной в вечность, был включен телевизор, и Микаса, Армин, Ханджи и мои родители все стояли рядом с ним, слушая до боли знакомый голос, который вещал нечто такое, что, я был уверен, я услышал неверно. Я медленно открыл глаза, стараясь сфокусироваться. Тело было таким тяжелым. Глубоко вдохнув, я почувствовал боль в боку и проскулил, решив больше этого не делать. Да, я просто перестану дышать. Так будет намного лучше. Я открыл было рот, чтобы узнать, все ли я правильно услышал, но не смог произвести ни звука. Горло было как наждачная бумага. Я кашлянул несколько раз, чтобы попытаться снова, но внезапно мою кровать окружили пять человек. Они накинулись на меня с вопросами, но, честно говоря, это раздражало и вызывало головные боли. - Вы можете замолчать на минуту? - спросил я грубым и хриплым голосом. Все затихли, а Ханджи вышла вперед. - Как ты себя чувствуешь, сладкий? - Как дерьмо, - тут же ответил я. Ну, тут я не соврал, это точно. - Как долго я спал? - Чуть больше двадцати четырех часов, - ответила Ханджи. Я простонал. - Такое чувство, что дольше... - Эрен, - внезапно послышался голос матери. Он был серьезным, и я почти испугался того, что она может мне сказать. - Почему ты не носил медицинский браслет? Ты чуть не умер из-за этого. - Карла, - пробормотал мой отец. - Сейчас не время пилить его. Ему нужно отдохнуть. - Потому что он делал меня не таким, как другие. Он делал меня больным. Говорил всему миру, что со мной что-то не так, - все же ответил ей я. - Я устал быть другим. Я просто хочу быть как все. - Эрен... - Довольно, - сказал папа, прерывая маму. - Мы поговорим об этом позже. - Мы можем поговорить о том, что происходит между тобой и этим футболистом? - спросила мама, и я скривился. Но тут же вспомнил то, что услышал по телевизору, когда проснулся. - Правильно ли я услышал... он действительно это сказал? - нервничая, спросил я. Я боялся услышать от них, что это не так, что он не назвал меня своим... своим бойфрендом. Они все переглянулись, а затем Армин улыбнулся мне. - Да, так и было. - Ах да, кстати... - пробормотала Ханджи, отходя от кровати и направляясь к двери. Она вышла из палаты, а я уставился ей вслед в недоумении. - Но я думала, что он порвал с Эреном, - заметила Микаса, глядя на Армина. - К чему все это было? - Я хочу знать, когда ты собирался рассказать нам о своих отношениях с профессиональным спортсменом, - сказала мама. - Я никак не ожидала узнать что-то такое из газет. Ты даже не рассказывал нам о том, что ты гей. Я нахмурился, опустив взгляд на свои руки. - Это имеет значение? - Нет, разумеется нет! - чуть ли не вскрикнула мать. - Я просто... Она резко замолчала, когда Ханджи вернулась в палату. Думаю, мама решила, что это лучше оставить для семейного разговора, и я был ей признателен. У меня не было сил на то, чтобы обсуждать это сейчас. Ханджи шугнула всех от моей кровати, чтобы она могла меня осмотреть. Микаса и Армин заняли место на одном из стульев, который стоял перед стеклянной стеной, через которую был виден коридор. Они прижимались друг к другу, пытаясь уместиться на маленьком сидении. Мама села на другой стул, а отец начал помогать Ханджи с приборами. - Так что произошло, Эрен? - спросил отец, наконец-то озвучив вопрос, который тяжко висел в воздухе. Я нахмурился, пытаясь вспомнить события, которые привели меня к отключке. Все было размыто и неопределенно, и всего вспомнить я не мог, но того, что вспомнил, было достаточно. - На меня напали трое мужчин, когда я возвращался домой с занятий, - ответил я, и сердце забилось быстрее от воспоминаний. - Это случилось из-за той статьи. Я не все помню. Только то, что дрался с ними, и потом один из них ранил меня ножом, и они убежали. - Полиция уже работает над твоим делом, - поведала Ханджи. - Как только ты будешь в состоянии, я позвоню им и дам знать, что ты очнулся, и что они могут прийти и задать вопросы. Я кивнул. - Так значит, их еще не поймали? Микаса покачала головой. - Нет, но как много из сказанного на пресс-конференции ты услышал? - Только то, что Леви сказал о... обо мне, - мне даже страшновато было озвучить это. Я все еще сомневался в том, что он действительно все это сказал. - Ну, до того, как он выпрыгнул на сцену, ведущий детектив по твоему делу просила всех помочь в поисках зацепок. Тренер Смит организовал целую пресс-конференцию, и, судя по всему, он очень плотно работает с полицией, надеясь, что они смогут поймать тех, кто сделал это с тобой, - сказала Микаса. - Эрвин? - неверяще спросил я. - Но почему? - Почему бы тебе не спросить самому? - с улыбкой спросила Ханджи, выглядывая в окно. Я поднял взгляд и увидел, как по коридору в сторону моей палаты бежал Леви, а следом за ним - Эрвин. Сердце застряло где-то в горле, и явно неслось со скоростью миллион километров в час. И было ужасно неловко, что все в палате прекрасно слышали это благодаря аппаратам, подключенным ко мне. Он зашел в комнату, его взгляд нашел меня, и в этот момент я словно забыл, как дышать. Стоявший возле меня аппарат неистово пищал, заставляя меня краснеть. Но я ничего не мог с этим поделать. Впервые с того самого момента, как мы разругались и все покатилось к чертям, он был так близко. Леви просто пялился на меня, тяжело дыша. Он оглядывал меня широко раскрытами глазами. - Ты очнулся, - с огромным облегчением произнес он.