Нокаут

      В закрытый нью-йоркский гей-клуб "Пташка" Крис обычно приходил в поисках новой секс-пассии на одну-две ночи. Его постоянный в последние полгода партнёр – Картер – обычно ждал звонка на съёмной квартире или в номере отеля, который Крис оплачивал с анонимной карты. Но сегодня он вызвал Картера именно сюда. Знал, что тот не посмеет закатывать громкий скандал в клубе. Хотя, в любом случае, просто так расстаться не получится.       Картер отказывался верить.       – Крис, нет... как ты можешь?! Я же люблю тебя!       Он схватил Криса, который был выше почти на голову, за шиворот, вытянулся на носочках и вжался в губы жадным испуганным поцелуем. Крис жёстко отодвинул его, но Картер не унимался – бухнулся на колени и стал пытаться наспех расстёгивать штаны любовника, несмотря на все попытки того отталкивать неугомонные руки, путающиеся в пряжке ремня.       – Крис, пожалуйста, позволь мне, – торопливо повторял Картер, – он не может делать это лучше, чем я, просто не может! Я сейчас всё исправлю, Крис, пожалуйста...       Он растерянно замер, взглянув в глаза Эванса, который, устав бороться с ним, присел напротив на корточки и сказал:       – Ты не понимаешь. Ему не нужно уметь делать это лучше тебя. Я сам всё это делаю для него.       – Нет... – ошарашено вытаращив глаза, замотал головой тот. – Ты не можешь, Крис, нет!       – Да, Картер. Я же сказал: я влюбился. По-настоящему.       Он положил руку на плечо парня:       – Слушай, ты не бойся, я тебя не брошу без гроша, пока не найдёшь кого-то. Буду помогать.       У того в глазах дрожали слёзы:       – Я не хочу другого. Я тебя хочу!       – Но я не могу, малыш. Пойми.       Он сунул парню в карман куртки 500 долларов и поднялся. Тот тоже встал, его лихорадило от обиды.       – Ты просто уйдёшь? – всхлипнул Картер. – Как чужой? Крис, если тебе уже всё равно, хотя бы не отворачивайся... так.       На него было больно смотреть. Крис обнял его покрепче и поцеловал в щёку, но тот вывернулся и прижался губами к губам. Он весь дрожал, и Крис не смог отказать ему в последнем поцелуе.       Обернувшись на пороге, Крис сказал:       – Прощай, малыш. И прости. Но у меня теперь есть больше, чем я мог мечтать.