Боже правый, Боже правый

Это была прохладная летняя ночь, сквозь которую прорезался женский крик о помощи. Что же там с Пунпуном? — Ч-что с вами? Кто вы? — кричала девушка, извиваясь на асфальте. — Не приближайтесь! Пунпун обходил пьяным взглядом лежащую особу и смутно, но старательно пытался осознать значимость и смысл происходящего. Он стоял, немного покачиваясь, и распространял неприятный приторно-сладкий запах недавно выпитого дешевого вина. «Вот незадача. Я ей не нравлюсь», — прокручивал в голове Пунпун, но девушка лишь тяжело дышала, не сводила взгляда с парня и осторожно, дрожа, ощупывала землю в поисках спасения. Казалось, она вот-вот свалится в пропасть, как Онодэра все же решил сделать шаг на встречу пониманию. Он постарался улыбнуться, но его кривая ухмылка могла лишь вызвать отвращение, а сам Пунпун, стоя с полуприкрытыми глазами, грозил и сам вот-вот свалиться от опьянения. Ступив на шаг вперед и качнувшись словно листик, он, приоткрыв было рот, заставил девушку закричать. Пунпуна озарило. Он резко дернулся вниз, приставив ладонь вплотную ко рту незнакомки. Девушка покраснела, начав вырываться, но Пунпун схватил ее за талию другой рукой и «зашикал». Глаза ее наполнились слезами, теперь она пыталась сказать что-то, но Онодэра не ослабевал хватку, боясь последствий. Положение вещей ему было ясно лишь немного, но все же этого было достаточно для страха. — Вы, — начал шепотом он, обдавая пленницу пьяными ароматами, от чего та поморщилась, — вы знаете меня? Видели за чем-то незаконным. Стараясь побороть свой нетрезвый разум, стараясь не глядеть на задранную юбку девушки, он говорил как можно увереннее, подбирая и растягивая слова в их на самом деле сложном потоке. Мир перед глазами плыл, а подозрения и страх охватывали Пунпуна с каждым стуком бешено пульсирующего сердца. «Нет, терять контроль сейчас нельзя. Только не сейчас». — Что бы такого вы не знали, я обещаю, что не причиню вреда. П-прошу лишь не издавать громких звуков и, будьте так добры, поправьте юбку. Немного погодя, покрасневшая девушка остановила поток звуков в знак понимания и двинула рукой в сторону юбки. Заметив это, Пунпун ослабил хватку, дав ей возможность выполнить условие, после чего убрал запотевшую и липкую ладонь со рта. В тот же момент он кинул взгляд на пухленькие губы и растертую красную помаду девушки и призадумался о прекрасном. Всего один миг показался ему часом любования и он наконец убрал вторую руку, откинувшись на асфальте подальше от бывшей некогда пленницы. Ее лицо выражало прежний страх, смешавшийся со всей глубиной непонимания. Она старалась восстановить дыхание. Теперь Пунпун почти в изумлении уставился на нее, борясь с рассудком и животными желаниями. И выглядел он крайне нелепо. — Прошу прощения, — наконец кинул он. Девушка лишь покачала головой — довольно неоднозначный жест, но парень все же решил продолжить: — Сейчас я немного пьян. И… — Кто вы? — повторила свой изначальный вопрос она, перебив мычания Пунпуна. Голос ее по-прежнему звучал словно сорванный, но теперь же менее обеспокоено. — Простите? — не понял Онодэра. — Что вы со мной сделаете? — слезно продолжала она. — Чего вы хотите? — Я и правда не понимаю вас. Пунпун устало прикрыл глаза. Он чувствовал, как пьяный организм требовал немного сна после столько активных действий. Девушка же зарыдала в голос, прикрывая лицо ладонями, на которых виднелись царапины и грязь асфальта, и этот звук лишь еще больше усыплял Пунпуна. — Прошу прощения, — шатался он, — я правда не понимаю, что вы тут устроили. Прошу меня простить. Пунпун неуверенно встал. Земля ускользала из-под ног и уносила Онодэру как можно дальше. Парень развернулся и зашагал в обратном направлении, хотя ноги и подводили его, крутя своего обладателя в пьяном танце. В какой-то миг девушка остановила слезы, потерла опухшие глаза и аккуратно встала. Легкий ветерок трепал ее локоны, унося с собой беспокойства и страхи, но она все же решительно подбежала к Онодэре и крикнула: «Эй ты!». Пребывая теперь в состоянии овоща, Пунпуна легко остановила исцарапанная миниатюрная ладонь и обернула к себе. — А? — все, что смог выжать из себя парень. Перед ним тот час же всплыло его отражение в круглом зеркальце, перекрывая лицо незнакомки. Чуть слышно дыша, она уверенно держала в руках зеркало и плечо Онодэры. — Что это? — спросил парень. По правде, ему теперь казалось, что весь этот абсурд — лишь сон, и несмотря на это, он все равно не хочет просыпаться. «Эта девушка. Она красавица». — Это вы! — громко выдала она, на что Пунпун с небольшой паузой вновь расплылся в пьяной улыбке и до него наконец дошла суть этого сна длинной в жизнь. — Благодарю, — ответил он, издав смешок. Незнакомка удивленно и раздраженно в одночасье приподняла бровь, ткнув зеркальце еще ближе в лицо Онодэры. — Что вы видите? — возмущенно продолжала она. — Ну что за манеры у… — Что вы видите? — на грани крика повторилась девушка, и Пунпуна словно обдало ледяной водой. Теперь и ветер усилился так, что парня словно сдувало. Небо уже затянуло тучами, предвещая дожди, и Пунпун оглядел его. Он осторожными движениями, сохраняя невозмутимое лицо, убрал нежную руку девушки влажной ладонью и так же опустил руку, державшую зеркало. Улыбнувшись, он сделал полшага назад и поднял руки кверху. Остановив себя на полпути, продержав секундную паузу, Онодэра дотронулся до чего-то черного. Оно возвышалось над его головой и выступало слегка в стороны — рога. Пунпун провел руками по ним и медленно опустил, не сводя пристального взгляда с остолбеневшей незнакомки. После очередной выдержанной паузы он приподнял ладони, словно прося милостыню, желая показать результат девушке. Почерневшие ладони пропустили сквозь себя нечто схожее с золой, которую только что собрали. — Вы видите меня, — тихо произнес Пунпун и опустил руки. Радовался ли он или был напуган, до этого ему дела не было — он лишь ответил на вопрос прекрасной особы, стоящей в непонимании и страхе перед ним. — Я — монстр, — сказал он без всяких чувств. — А теперь, давайте закончим на этом. Я устал и хочу спать, прошу меня простить. Онодэра вновь развернулся и побрел разыскивать свой дом, оставляя девушку одну. Спустя несколько минут небо пролило на жителей города свои слезы, и продолжалось это всю оставшуюся ночь.