Дампир.

Закатное солнце, напоминающее по цвету багряную кровь, а не привычную киноварь, освещало равнину. Ветер диким зверем рычал в пустынном небе. На узкой тропе, рассекающей море травы, такой высокой, что ноги всадника тонули в ней по щиколотку, встала как вкопанная одинокая лошадь с седоком на спине — словно путь ей преградила стена бьющего прямо в лицо ветра. Ещё шестьдесят шагов, и дорога пошла бы на подъём. Преодолей лошадь и всадник это расстояние, они увидели бы буро-зелёные ряды домов и огородов Рансильвы — очередной деревушки в полосе Фронтира, периодически гордо именующей себя городом. Внизу, у подножия покатого склона, стояла девушка. Она была молода и прекрасна - белая кожа, с огромными сияющими голубыми глазами, длинными светлыми волосами до колен и с красной челкой на лице. Каждый дюйм её существа излучал необузданную энергию, свойственную всем жителям здешней глуши. Любого мужчину, положившего глаз на нежное, как летнее солнце, лицо, без сомнения, заинтересовали бы и соблазнительные изгибы её тела. Однако тело девушки скрывала пепельно-серая ткань непромокаемого плаща, а шея была закутана в потрёпанный голубой шарф. Возле девушки стоял старомодный образец коня-киборга.  Несколько минут назад девушка лежала у ног скакуна. Факт, что она заметила приближающегося бесшумно всадника, хотя выл ветер, от которого иные затк Пришпоренная лошадь попыталась двинуться вперёд, однако красавица не собиралась уступать дорогу, и, точно почувствовав это, животное настороженно застыло в трёх шагах от незнакомки. нули бы уши. Некоторое время ничто не нарушало молчания, лишь ревел ветер. Затем девушка спросила: - Передо мной, полагаю, бродяга, искатель приключений? Или же охотник? - Голос её звучал дерзко и бесстрашно, но в нём проскальзывали нотки усталости. Всадник не ответил. Девушка почти не видела его лица из-за широкополой дорожной шляпы, надвинутой на глаза, и плотного шарфа, скрывающего всё ниже носа. Его черный плащ развивался на ветру. Из - за шляпы виднелись немного длинные черные отдающие синевой волосы. Голубой медальон, висящий на его груди, привлёк пристальное внимание девушки. Она не могла оторвать взгляда и от длинного лёгкого меча-бастарда, виднеющегося из-за плеча всадника: изящно изогнутый, так не похожий на безукоризненно прямые клинки, любимые многими охотниками, этот меч говорил больше и красноречивее о своём хозяине, чем любые слова. Раф, а так звали девушку, смущенная молчанием незнакомца, произнесла: - Неужели меч у тебя только для красоты? - он опять промолчал, он дернул узду и лошадь двинулась в перед. - Стой, стой, ты же дампир, ведь так? Я хочу тебя нанять - в след крикнула девушка. Лошадь остановилась. — Такими вещами не шутят, — тихо произнёс всадник. — Знаю. А ещё я знаю, что охотники на вампиров самые искусные из всех. И я отлично осведомлена, какие опасные противники вампиры. Лишь один из тысячи бойцов достаточно хорош, чтобы добиться успеха, но и у него вероятность встретиться с вампиром и победить его — пятьдесят на пятьдесят. Всё это мне известно. Мой отец тоже был охотником. Во взоре всадника наконец мелькнуло какое-то чувство. Он сдвинул шляпу на лоб, и стали видны его глаза: янтарные и холодные, кристально ясные. - На кого? - - На оборотней - — Я слышал, всех вампиров в здешних краях уничтожили во время Третьей очистительной. Но, конечно, с той войны прошло уже добрых тридцать лет, так что, думаю, доверять молве не стоит. Итак, ты желаешь нанять меня? Полагаю, кто-то из твоей семьи или друзей подвергся нападению. Сколько жертв? — Пока только одна. — Отметины двух клыков или хотя бы одного имелись? Девушка секунду помедлила, затем коснулась шарфа, обмотанного вокруг её шеи: — Сам посмотри. Потоки воющего диким зверем ветра метались по темнеющему небу, как знамёна. Слева от солнца на коже девушки бугрились две гноящиеся ранки цвета сырого мяса. — Поцелуй аристократа, — тихо сказала девушка, чувствуя, как всадник сверлит её взглядом. Юноша размотал свой шарф. — Судя по ране, это был вампир высокого ранга. Удивительно, что ты вообще способна двигаться. Последнее замечание девушка восприняла как комплимент. Реакции людей, ставших жертвами вампиров, варьировались в зависимости от ранга кровососа, но в большинстве случаев укушенные превращались в слабоумных кукол: из них точно высасывали душу. Их кожа бледнела, напоминая по цвету воск; день за днём жертвы с пустыми взглядами лежали в тени, дожидаясь визита вампира и свежего поцелуя. Чтобы избежать подобной участи, требовалась исключительная сила как тела, так и духа. Очевидно, красавица и была таким исключением. Однако сейчас у неё был потерянный, словно мечтательный вид обыкновенной жертвы.