Последний же враг истребится - смерть

Всю неделю стояла омерзительная погода. Небо было затянуто облаками, землю окружал туман, и постоянно лил дождь. Лили казалось, что туманная серость окружала её повсюду — и дома, и на работе. Ей постоянно было холодно и хотелось вернуться в знойный и солнечный Египет. Сегодня она вернулась из Министерства необычно рано, не было ни желания, ни сил работать, тем более важной работы у неё не было. Хогвартс курировал Барти и сам всё согласовывал с министром. Натянув на себя плед и немного согревшись, она мгновенно уснула. В Министерстве Магии всё было спокойно. Мракоборец Тони Тэйлор, а по совместительству Фрэнк Долгопупс, вообще не вышел сегодня на работу, позволив себе отдых у камина в доме Сэлвинов в компании Регулуса Блэка. Новая сотрудница Министерства — Алисия Гейт — была вынуждена сидеть и отрабатывать свой рабочий день. Но мысли её были связаны не с рабочими документами. Уже более часа она сидела и смотрела на какую-то бумажку, а перед глазами у неё стояла египетская карта с её пометками. Она должна быть где-то рядом с нами, — крутилось у неё в голове, — Но где? Найди мы её, и весь кошмар разом кончится. Я смогу вернуться к сыну. Но где же она может быть? Может, Пандора права, и правда надо попросить помощи у Ормана?» Сон у Лили был беспокойный. Ей снился ад и слова Люцифера: «Я жду вас сюда навсегда», Джеймс и Карлус, весело хохотавшие над ней, бежавшая к ней издалека Асфодель с криком: «Девочка моя, всё будет хорошо», Маргаша, укоризненно покачивающая головой и протягивающая ей очередной флакон зелья. Неожиданно сон Лили переменился, она оказалась в каком-то доме. Миновав полутёмный коридор, она очутилась в полутёмной комнате, чем-то напоминающей их первое жильё с Марлин, только в комнате был камин. У кресла, стоявшего рядом с камином, спинкой к двери, валялся, скрючившись, человек. Он всхлипывал и хрипел. Лили сразу узнала его. Это был не кто иной, как Питер Петтигрю. — Тебе повезло, Хвост! — раздался ледяной голос из глубины кресла. — Очень повезло. Ты сделал грубую ошибку, но все обошлось. Он мертв. — Господин, — с трудом произнес человек на полу. — Господин мой, я… я так рад… простите… — Нагайна, — продолжал ледяной голос. — Тебе сегодня не повезло. Я пока не позволю тебе пообедать Хвостом. Ну ничего, ничего, Гарри Поттером полакомишься. Змея зашипела, и Лили увидела ее трепещущий язык. — Вот тебе еще, Хвост, и помни, больше ошибок я не потерплю. — Не надо, мой господин, умоляю… — из-за кресла показался кончик волшебной палочки, и голос произнес: — Круцио! Хвост закричал так, будто каждая клеточка его тела горела, его крик оглушил Лили, и кроме этого крика Лили ничего не слышала, шрам на её груди пронзила резкая боль. Лили тоже закричала и открыла глаза, оказавшись в собственной комнате. — Что это было? — тихо спросила она сама у себя. Сны обычно ей снились только ночью и, чтобы их не было, она пила зелья. А тут очередной страшный сон, но днём, — сон это был или видение? Маргаша говорила, что могут быть видения. Она резко встала и умыла лицо холодной водой. Взглянув в своё отражение в зеркале, она сказала: — Допустил ошибку, но он уже мёртв… Хм, значит, скоро всё встанет на свои места. Надеюсь, что это была просто игра книги. «Это не была игра книги, и ты это знаешь», — сказал ей её внутренний голос. Она спустилась в библиотеку. Там сидели Марлин и Регулус. — Что-то случилось, Лил? — прочитав вопрос в глазах подруги, сказала ей Марлин. — Фрэнка вызвали срочно в Министерство. — Понятно, пойду собираться. — Думаешь, Фадж и нас вызовет? Лили, прикрыв за собой дверь, рассказала им про свой сон. Регулус напрягся. — Не думаю, девочки, что это просто сон. Я изучал этот ритуал, обычные сны могут быть только ночью под воздействием книги. А днём и вечером, если сон приснился, значит, не просто так. — Что нам делать тогда? — Ждать новостей от Фрэнка, что ещё мы можем? Пространство библиотеки осветилось. Появился патронус Корнелиуса Фаджа и обеспокоенным голосом сообщил: «Миссис Сэлвин, я жду вас вместе с мисс Шафик в Хогсмиде. Постарайтесь прибыть сюда как можно быстрее.» — В Хогвартсе что-то случилось, — ахнула Марлин. Наспех одевшись, они трансгрессировали в Хогсмид. — Добрый вечер, министр! Что случилось? — Крауч мёртв, — Лили и Марлин ахнули. Лили закрыла рот ладошкой и отрицательно покачала головой. — Барти? — Но как? Что случилось? — спросила Марлин. — Не знаю, Марго. Пойдёмте разбираться. Мракоборцы уже там. Барти Крауч лежал на территории Хогвартса на опушке леса недалеко от Чёрного озера. Как только они появились, к ним сразу подошёл мракоборец Тони Тэйлор. — Авада, — подытожил он. — Но как? Кто? Лили подошла к телу мистера Крауча и присела на корточки. — Ох, Барти, Барти… Как же так… — тихо сказала она. Фадж разговаривал с мракоборцами. — Кто его нашел? — спросила она. — Гарри Поттер с друзьями. — С Дамблдором разговаривали? — Мы ждали вас. — Корнелиус, мы ждём тебя в кабинете директора. — Да-да, сейчас подойду. Лили и Марлин застали Альбуса Дамблдора, выходящего из своего кабинета. — Здравствуйте, директор! А мы к вам. — Здравствуйте, проходите пожалуйста! Не составит труда вам подождать меня несколько минут? — Пожалуйста. Лили и Марлин вдвоём остались в кабинете. Марлин сразу села в одно из кресел и положила голову на руку, вид у неё был уставший. Лили увидела клетку Фоукса и подошла к ней. — Никак не поблагодарю тебя за наше спасение в тайной комнате. Спасибо тебе, дружочек! — Фоукс что-то ответил ей на своём птичьем и мотнул головой в сторону. Лили перевела взгляд и увидела омут памяти. Поразмыслив минутку, она быстро достала из кармана мантии палочку и несколько пустых пузырьков и начала наполнять их воспоминаниями Дамблдора. — Лили...т, что ты делаешь? — Тихо! Постой на шухере! — Марлин быстро встала и пошла к двери, спустя минуту она увидела Дамблдора в обществе министра и Грюма. — Идут! С ними Грюм, — Лили быстро завинтила очередной флакончик и убрала всё в карман мантии. — Нет, нет, нет и ещё раз нет! — громко кричал Фадж, — вы знаете, что предложил Дамблдор? Директор просит прекратить турнир ТРЁХ ВОЛШЕБНИКОВ!!! — Корнелиус, спокойно, — сказала ему Лили.— Что-нибудь известно о смерти Барти? — обратилась она к Дамблдору. — Ничего. — Министерство будет вести расследование, Лилит. Вам придётся взять на себя обязанности Крауча, Лилит. Вам ясно, Дамблдор? — Комната миссис Сэлвин ещё с того года ждёт её. Но, Корнелиус, я уверен, что всё здесь не просто. — Конечно, директор, не просто, — сказала Марго Шафик, — Убийство в Хогвартсе! Подозреваете кого-то? — Нет, никого. Но я думаю, это сделал тот, кто опустил имя Гарри Поттера в кубок! Нужно прекратить турнир… — Турнир не будет прекращён! Я не позволю, НЕ ПОЗВОЛЮ, ДАМБЛДОР, чтобы говорили, что министр Магии испугался! — кричал Фадж. — Вынужден вас предупредить, что наш разговор больше не является конфиденциальным, — сказал Грюм и, взмахнув палочкой, распахнул дверь. Там стоял Гарри Поттер. — Гарри! — радостно воскликнул Фадж, шагнув ему навстречу. — Как дела? — Хорошо, — солгал Гарри. — Мы обсуждаем ту ночь, когда мистер Крауч оказался на территории замка, — продолжил Фадж. — Это ведь ты его нашел? — Да! — кивнул Гарри. — Мы собираемся сейчас прогуляться вокруг замка, Гарри… может, тебе вернуться пока в класс… — Я хотел поговорить с вами, профессор, — быстро сказал Гарри, глядя на Дамблдора. Директор бросил на него испытующий взгляд: — Подожди меня здесь, Гарри. Осмотр территории не займет много времени. Они молча вышли из комнаты и затворили за собой дверь. — Корнелиус, мы можем идти? — Да. Завтра поговорим. — До свидания, профессор Грюм, — Марго и Лилит развернулись и быстро пошли вниз по лестнице. На выходе Лилит ждала дочь. — Мамочка, а почему ты тут? — Ты ничего не знаешь? — Нет, что-то с… — Барти Крауча убили. Будь осторожна, не выходи одна из замка и никуда не суй свой нос. В Хогвартсе больше не безопасно. Ясно? — Да. Лили открыла первый флакончик зелья, и вместе с Марлин и Регулусом опустилась в омут. Зал был скудно освещен; что-то вроде подземелья без окон, свет дают факелы, развешанные по стенам, точь-в-точь такие, как в Хогвартсе. Вдоль стен до самого потолка амфитеатром поднимаются скамьи, заполненные волшебниками и волшебницами, посередине — пустое кресло, с подлокотников которого свисают цепи. Зал был забит полностью. Они находились в зале судебных разбирательств Министерства Магии. Появились дементоры с узником. Зрители сидели, оцепенев, пока дементоры, опустив несчастного в кресло с цепями, не удалились восвояси, захлопнув за собой дверь. Узника била крупная дрожь. Это был Каркаров. Каркаров выглядел гораздо моложе; волосы и бородку седина еще не тронула. Вместо теперешней шелковой, струящейся мантии на нем было жалкое потрепанное рубище. Цепи кресла ожили, сверкнули золотом и обвили руки пленника, приковав его к креслу. — Игорь Каркаров, — раздался скрипучий голос Барти Крауча. — Вас доставили из Азкабана для дачи показаний перед Министерством магии. Вы заявили, что можете сообщить нам важную информацию. Каркаров выпрямился, насколько позволяли цепи.  — Да, сэр, — он был смертельно испуган, и все-таки в его голосе знакомые елейные нотки. — Я хочу быть полезным Министерству. Хочу помочь. Я… мне известно, что Министерство намерено задержать… э-э… последних сторонников Темного Лорда. Я очень хочу помочь… чем могу… — по скамьям пронесся шепот. Одни смотрели на Каркарова с интересом, другие с откровенным недоверием. Справа знакомый голос рыкнул: — Мразь! — услышали они голос Грюма. — Крауч собирается выпустить его, — тихо прошептал он Дамблдору. — Они договорились. Я полгода его выслеживал, наконец поймал. А Крауч хочет отпустить его… если он назовет еще несколько имен. А я считаю, пусть назовет имена и катится обратно к дементорам, — Дамблдор неодобрительно хмыкнул, поведя длинным крючковатым носом. —А-а, я совсем забыл… Ты, Альбус, не любишь дементоров, — желчно усмехнулся Грюм. — Что нет, то нет, — спокойно ответил Дамблдор. — Я давно считаю, что Министерство зря пригласило в союзники этих малопривлекательных существ. — Но для такого негодяя… — Вы сказали, что можете сообщить нам несколько имен, Каркаров, — продолжил Крауч. — Мы вас слушаем. — Не забывайте, — заторопился Каркаров. — Тот-Кого-Нельзя-Называть всегда действовал под покровом строжайшей секретности… он предпочитал, чтобы мы… я хотел сказать, его сторонники… я очень, очень глубоко раскаиваюсь, что был когда-то в их числе… — Не тяни, выкладывай! — вырвалось у Грюма. —… Мы не знали друг друга, не знали имен… Это было известно только ему одному… — Разумная тактика, защищающая от предателей вроде тебя, — не унимался Грозный глаз. — Но вы, однако, можете сообщить нам несколько имен? — спросил мистер Крауч. — Я… да… могу, — Каркарову не хватало дыхания. — И… и все это ближайшие помощники Темного Лорда. Они… на моих глазах… выполняли его приказы. Я назову их имена в подтверждение того, что совсем от него отрекаюсь. Меня переполняет столь глубокое раскаяние, что я не нахожу… — Имена! — резко потребовал мистер Крауч. Каркаров шумно вдохнул. — Во-первых, Антонин Долохов. Я… я сам видел, как он пытал многих ни в чем не повинных маглов. И тех, кто… кто был против Темного Лорда… И… — И сам помогал ему, — закончил Грюм. — Долохов уже пойман, — заявил Крауч. — Сразу же после вас. — Пойман? Очень, очень рад слышать! — но вид его свидетельствовал о другом. Известие было для него ударом. Одно имя не сработало! — Кто еще? — холодно спросил Крауч. — Кто? Розье, конечно! — поторопился добавить Каркаров. — Ивэн Розье. — Розье нет в живых. Его выследили вскоре после вашего ареста. Он оказал сопротивление и был убит. — И прихватил с собой кусочек моего носа, — прошептал Грюм. — Он… он ничего другого не заслуживал, — в голосе Каркарова звучало отчаяние: он боялся, что его донос не будет иметь никакой ценности. Каркаров покосился на дверь, за которой его ожидали дементоры. — Еще кто? — спросил Крауч. — Трэверс… он помог убить МакКиннонов. Мальсибер… применял заклятие Империус… многих людей превратил в страшных злодеев… Еще Руквуд, он был шпион, поставлял Тому-Кого-Нельзя-Называть информацию, которую добывал в Министерстве. Марлин при знакомой фамилии Твэрс громко вздохнула и поджала губы. Лили положила свою руку на коленку подруги. —Руквуд? — переспросил Крауч, кивнув волшебнице, сидевшей скамейкой ниже. Та принялась быстро что-то записывать. — Августус Руквуд из Отдела Тайн? —Да, он! — закивал Каркаров. — Для сбора информации он, несомненно, использовал хорошо отлаженную шпионскую сеть, существующую в Министерстве и за его стенами… — Трэверса и Мальсибера мы уже задержали, — прервал его мистер Крауч.— Что до Руквуда… Хорошо, Каркаров, если это все, вас пока отвезут в Азкабан, а мы здесь будем решать… — Не все! — в отчаянии воскликнул Каркаров. — Я знаю еще кое-кого! — Снейп! — вдруг вырвалось у него. — Северус Снейп! — Снейп был оправдан Большим Советом, — холодно произнес Крауч. — За него поручился Альбус Дамблдор.  — Напрасно! — крикнул Каркаров еще громче и хотел встать с кресла, забыв про приковавшие его цепи. — Снейп — Пожиратель смерти! — Дамблдор поднялся со скамьи. — Я уже свидетельствовал по этому делу, — спокойно сказал он. — Северус Снейп был когда-то Пожирателем смерти. Но примкнул к нам задолго до падения Лорда Волан-де-Морта и, пойдя на огромный риск, стал нашим агентом. Сейчас он такой же пожиратель смерти, как я. — Хорошо, Каркаров, — холодно проговорил Крауч. — Вы нам помогли. Я пересмотрю ваше дело. А вы пока вернетесь в Азкабан… Голос Крауча становился все тише и совсем смолк. — Подождите! Подождите! Я знаю ещё одно имя! — Имя! Назовите имя мерзавца! — Барти Крауч, — произнес Каркаров. — Младший. В зале воцарил шум, Крауч младший был в зале и попытался сбежать, но Грюм вовремя схватил палочку, и юноша упал в центр зала. — Отец, — крикнул юноша. — отец… пожалуйста. — Ты мне больше не сын! Уведите! Каркаров был отпущен. Его место в зале занял Людо Бэгмен. — Людо Бэгмен, вы доставлены в Совет Магического Законодательства, чтобы ответить на предъявленные вам обвинения, связанные с деятельностью Пожирателей смерти, — произнес мистер Крауч. — Мы выслушали свидетельства по вашему делу. И перед тем как вынести приговор, пригласили вас сказать последнее слово. Хотели бы вы что-нибудь прибавить к вашим предыдущим показаниям? Лили не верила своим ушам. Людо Бэгмен — Пожиратель смерти? — Блэк, ты знал? — Да! — выдохнул он. — Только одно, — смущенно улыбаясь, произнес Бэгмен. — Я… я понимаю, что вел себя как идиот… У двух-трех сидящих поблизости волшебников на лицах расплылись снисходительные улыбки. Мистер же Крауч смотрел на Людо Бэгмена с откровенной неприязнью и самым суровым осуждением. — Что правда, то правда, парень, — буркнул в очередной раз Грюм. — Не знай я, что он всегда был глуповат, я бы подумал, что бладжеры из него выбили все мозги…  — Людовик Бэгмен, вы были задержаны при передаче информации сторонникам Лорда Волан-де-Морта, — заявил мистер Крауч. — Я предлагаю в качестве наказания тюремное заключение в Азкабане сроком не менее… — со скамеек понеслись сердитые выкрики. Несколько волшебников и волшебниц вскочили с мест и гневно потрясали кулаками в сторону мистера Крауча.  — Но я же сказал вам, я понятия не имел, что происходит! — Бэгмен пытался перекричать шум в зале. Его круглые голубые глаза расширились от страха. — Старик Руквуд был другом моего отца… Я даже представить себе не мог, что он заодно Сами-Знаете-С-Кем! Думал, что собираю информацию для Министерства! Руквуд обещал устроить меня туда на работу… когда уйду из квиддича… Не всю же мне жизнь подставлять голову под бладжеры! — Ставлю решение обвинения на голосование, — холодно продолжил мистер Крауч, повернувшись к правой стороне зала. — Господа присяжные, кто за Азкабан, прошу поднять руки… «За» не проголосовал никто. Многие в зале захлопали. Одна из волшебниц-присяжных поднялась с места.  — Что еще? — прохрипел Крауч. — Мы хотели бы поздравить мистера Бэгмена с великолепной игрой в субботу за сборную Англии в матче против Турции, — одним духом произнесла волшебница. Мистер Крауч едва не взорвался. Подземный зал звенел от аплодисментов. Бэгмен встал и, широко улыбаясь, кланялся.  — Неслыханно! — повернулся Крауч к Дамблдору когда Бэгмен покинул зал. — Руквуд обещал устроить его на работу!.. День, когда Людо Бэгмен станет сотрудником Министерства, будет для нас черным днем. Все замолчали. Гробовую тишину нарушали судорожные всхлипы тоненькой хрупкой волшебницы, сидевшей по другую сторону мистера Крауча. Дрожащими руками она прижимала ко рту носовой платок. — Введите их — эхом разнесся его голос в притихшем зале. Боковая дверь снова открылась. На этот раз в зал вошли шесть дементоров. Они сопровождали нескольких заключенных. Многие зрители, перешептываясь, повернулись к мистеру Краучу. Обвиняемые опустились в кресла, стоявшие в центре зала, цепи сейчас же приковали их к подлокотникам. Их было четверо: плотный мужчина, пустыми глазами глядевший на Крауча — худощавый, с нервно подергивающимися губами; женщина с тяжелыми веками и короной блестящих черных волос — она сидела в кресле, как на королевском троне. Лицо Крауча исказила лютая ненависть. — Вас доставили в Совет по магическому законодательству, — громко и ясно произнес он. — Чтобы вынести приговор. Вы обвиняетесь в преступлении, гнуснее которого…этот зал еще не слышал, — Крауч повысил голос, чтобы заглушить слова сына. — Мы выслушали свидетельства, доказывающие вашу вину. Вы все обвиняетесь в том, что похитили мракоборца Фрэнка Долгопупса и подвергли его заклятию Круциатус. Вы думали, что он знает, где находится ваш исчезнувший хозяин, Тот-Кого-Нельзя-Называть. Вы также обвиняетесь в том, — надрывал голос мистер Крауч, — что, не узнав ничего от Фрэнка Долгопупса, вы подвергли заклятию Круциатус его жену. Вы намеревались вернуть власть Тому-Кого-Нельзя-Называть, чтобы продолжать сеять зло, чем вы, без сомнения, занимались, пока ваш хозяин был в силе. И я прошу присяжных… И я прошу присяжных, — крикнул Крауч во всю силу легких. — Тех, кто, как я, считают пожизненный срок в Азкабане заслуженным наказанием, поднять руки. Присяжные единогласно поддержали обвинителя. Зрители захлопали, как в свое время хлопали Бэгмену, только сейчас на их лицах застыло мрачное торжество. Трое взрослых узников поднялись с кресел; женщина, взглянув на Крауча из-под тяжелых век, воскликнула: — Темный Лорд вернется, Крауч! Можете запереть нас в Азкабане! Мы и там будем ждать его! Он освободит нас и осыплет милостями! Мы одни остались ему верны! Старались найти его! — сказала Беллатриса Ленстрейндж. —Уведите их! — крикнул он дементорам, брызжа слюной. — Уведите немедленно, и пусть они там сгниют! Воспоминания закончились. Вновь они втроём сидели в библиотеке. В Министерстве все кому не лень обсуждали случившееся в Хогвартсе. Лили и Марлин, забрав бумаги Барти, решили поработать дома. Регулус ждал их возвращения в библиотеке. — Она чернеет, —тихо безэмоционально сказал он. — Что чернеет? — не поняла Марлин. Блэк встал с дивана и засучил рукав. Метка Волан-де-Морта на его руке приобретала чёрный цвет. —Скоро, девочки, скоро… В библиотеке повисло гробовое молчание. Лили и Марго встали рано утром и собирались в Хогвартс. Дорея тоже проснулась раньше обычного и уже сидела в гостиной с газетой в руках, временами ругая, временами смеясь. — Дорея? — произнесла Лили. — На, посмейся! — и протянула Лили газету. «ГАРРИ ПОТТЕР «НЕЗДОРОВ И ОПАСЕН». Мальчик, сокрушивший Того-Кого-Нельзя-Называтъ, сейчас нездоров и, возможно, опасен, — сообщает наш специальный корреспондент Рита Скитер. — Недавно стали известны тревожные факты, касающиеся странного поведения Гарри Поттера. Эти факты вызывают серьезные опасения: сможет ли он и дальше участвовать в столь трудном соревновании, как Турнир Трех Волшебников, и даже вообще учиться в школе «Хогвартс». Эксклюзивная информация, полученная «Ежедневным Пророком», подтверждает, что Поттер постоянно теряет сознание на уроках и часто жалуется на боль в шраме (отметина на лбу — последствие проклятия, которым Сами-Знаете-Кто пытался его убить). В понедельник наш специальный корреспондент стал свидетелем того, как Поттер с криком выбежал из кабинета предсказаний: у него так болел шрам, что он больше не мог сидеть на уроке. Ведущие специалисты больницы магических болезней и травм Святого Мунго полагают, что мозг Поттера, возможно, пострадал во время нападения Сами-Знаете-Кого, и что многократные жалобы на боль в шраме — проявление застарелой психической нестабильности. — Возможно даже, что он притворяется, — заявил один из специалистов. — Известно, что это один из многих способов привлечь к себе внимание окружающих». «Ежедневному Пророку» удалось выяснить некоторые тревожные обстоятельства, касающиеся Гарри Поттера, которые директор Хогвартса Альбус Дамблдор утаил от магической общественности. — Поттер — змееязычный волшебник, — сообщил нам Драко Малфой, четверокурсник из Хогвартса. — Пару лет назад в замке был совершен ряд нападений на учащихся. Многие подозревали в них Поттера: в Дуэльном клубе на глазах у всех он в приступе ярости приказал змее напасть на своего однокашника. Но тогда все это замяли. Кроме того, у Поттера в друзьях оборотни и великаны. Похоже, стремление к власти может толкнуть его на что угодно. Змееязычие, т. е. способность разговаривать со змеями, давно считается одним из видов Темных Искусств. Не зря самый известный змееязычный маг современности — Тот-Кого-Нельзя-Называть. Член Лиги Защиты от Темных Искусств, пожелавший остаться неназванным, заявил, что, по его мнению, необходимо возбудить расследование в отношении всех змееязычных волшебников. — Лично я, — сказал он, — испытываю большое недоверие к каждому, кто умеет разговаривать со змеями, поскольку этих тварей часто используют в самых зловещих видах черной магии, и они традиционно ассоциируются со злом в чистом виде. И конечно, все, кто водит дружбу с такими носителями зла, как оборотни и великаны, не могут не обладать склонностью к насилию. Альбусу Дамблдору следует серьезно подумать, допускать ли такого ученика к участию в Турнире Трех Волшебников. Существует опасность, что Поттер, обуреваемый безрассудным стремлением выиграть, захочет прибегнуть к черной магии, ведь сегодня вечером заключительное состязание Турнира.» Лили ухмыльнулась и покачала головой. — Было б хорошо, если б его отстранили, — мечтательно сказала она. Вечером в Хогвартсе было пиршество в честь заключительного этапа турнира. Несмотря на обилие праздничных блюд, Лили почти ничего не ела: её уже била нервная дрожь. Постепенно волшебный потолок менял синеву дня на алые закатные краски сумерек. Наконец Дамблдор поднялся из-за стола, и весь зал притих. — Леди и джентльмены, через пять минут я приглашу вас пойти на поле для квиддича, где начнется третье, последнее состязание Турнира Трех Волшебников. А сейчас прошу всех участников проследовать на стадион за мистером Бэгменом. Гарри встал, все гриффиндорцы зааплодировали. Уизли и Гермиона пожелали ему удачи, и он вместе с Седриком, Флер и Крамом вышел из Большого зала. Скоро подошли к стадиону. Поле для квиддича изменилось неузнаваемо. По всему периметру поднялась плотная живая изгородь высотой двадцать футов. Прямо перед ними в изгороди чернеет проем — вход в лабиринт. Коридор внутри него, образованный густым кустарником, уходит в черноту. Через пять минут на стадионе появились первые зрители. Воздух наполнился взволнованными голосами и звуками сотен шагов — зрители торопились занять отведенные им трибуны. Небо окрасилось в густой исчерна-синий цвет, и на нем зажглись первые звезды. К Бэгмену и участникам подошли Хагрид и профессора Макгонагалл, Грюм и Флитвик. У профессоров на шляпах, у Хагрида на спине кротового жилета светились большие красные звезды.  — Мы будем патрулировать снаружи, — сообщила участникам состязания профессор МакГонагалл. — Если кто-нибудь попадет в беду и почувствует, что требуется подмога, пошлите в воздух сноп красных искр, и мы незамедлительно придем на помощь. Все ясно? — чемпионы кивнули.  — Тогда вперед! — весело скомандовал Бэгмен четверым патрульным.  — Удачи, Гарри! — шепнул Хагрид, и патрульные разошлись в разные стороны, каждый на свой пост вокруг лабиринта. Коснувшись палочкой горла, Бэгмен тихо произнес:  — Сонорус! — и тут же его усиленный волшебством голос разнесся по всему стадиону: — Леди и джентльмены, третье и последнее состязание Турнира Трех Волшебников начинается! Разрешите мне напомнить вам турнирное положение участников на сегодняшний день! Первое место делят между собой мистер Седрик Диггори и мистер Гарри Поттер, оба — школа «Хогвартс», у каждого восемьдесят пять очков! — крики, гром аплодисментов разбудили птиц в Запретном лесу, и они с тревожным гомоном поднялись в темное ночное небо. — На втором месте мистер Виктор Крам, институт «Дурмстранг», восемьдесят очков! — снова гром аплодисментов. — И на третьем месте — мисс Флер Делакур, академия «Шармбатон»! — Итак, Гарри и Седрик, начнете по моему свистку! — пророкотал Бэгмен. — Но сперва слово предоставляется директору Хогвартса профессору Альбусу Дамблдору. Дамблдор пожелал удачи всем участникам турнира и дал напутствие. Далее слово предоставили министру Магии Корнелиусу Фаджу. В заключении своей пафосной речи он решил предоставить слово своему первому заместителю. Лили не понимала — зачем он это сделал. На ватных ногах она спустилась с трибуны к ним. — Спасибо, Корнелиус! — сквозь зубы просипела она на Фаджа. — Все уже пожелали удачи нашим участникам, я тоже присоединяюсь к этим словам. Дорогие участники турнира Трёх Волшебников, неважно, кто из вас коснётся кубка первым, знайте, вы все уже победители. Вы проявляли мужество и отвагу, доблесть и честь, смелость и упорство, ВЫ смогли дойти до конца. Вы наша гордость, и вы все уже победители. Удачи вам ещё раз, и помните: в лабиринте люди меняются. Не потеряйте сами себя. — Итак, Гарри и Седрик, начнете по моему свистку! — пророкотал Бэгмен. — Три… два… один… Он резко свистнул, и Гарри с Седриком устремились внутрь лабиринта. Высоченная живая изгородь бросала на дорожку черную тень. Лили вернулась на своё место и стала ждать. Бэгмен снова дунул в свисток. В лабиринт вошел Крам. Снова прозвучал свисток Бэгмена: значит, все чемпионы внутри лабиринта. Лили била дрожь, всё внутри похолодело, и руки начали предательски трястись. Она не могла понять, что с ней такое. На её взгляд, это был самый лёгкий этап турнира — не было ни драконов, ни русалок, не нужно было ни с кем сражаться, но страх «съедал» её изнутри, она не могла справиться с ним. Появился сноп красных искр. «Пусть это будет Гарри. Пожалуйста, пусть этот кошмар закончится. Пусть это будет Гарри. Пожалуйста. Пусть…», — шептала она. Но это была Флёр Делакур. На её глазах набухли слёзы. — Возьми себя в руки,— шептала ей Марлин. «Уходи в состояние астрала и иди к сыну», — произнёс долгожданный голос в её голове. «Я не умею» «Я помогу» Лили резко вскочила и побежала в сторону Хогвартса в свою комнату, которую так любезно держал для неё Дамблдор. Марлин побежала за ней и схватила подругу за руку практически у дверей школы. —Ты с ума сошла?! Сейчас успокойся и пошли назад! — Не могу, Марлин, не могу. Мне надо к нему! Мне надо спешить к нему. Книга велела! — Лили была в истерике. Марлин поняла, что такое поведение Лили не свойственно просто так, особенно при посторонних, и значит, дела плохи. — Но как? — уже тихо произнесла Марлин и отпустила руку подруги. Лили со всех ног бежала в свою комнату, Марлин еле поспевала за ней. — Значит так, я сейчас выпущу свой астральных дух. — Ты умеешь? — Книга поможет. — Но это опасно! Лили внимательно слушала каждое слово в своей голове и повторяла каждое веленое ей движение в точности. Марлин сидела рядом с лежавшей подругой на полу и не понимала, что происходит. Первая попытка Лили увенчалась неудачей, и она повторяла вновь и вновь. Пока не почувствовала, что выходит из своего тела. Она знала, что астральным духом можно управлять, чтобы он перемещался куда надо и мог быть видимым для других или нет. Она попыталась стать видимой. — Лили… — Ты меня видишь? — Да. — А сейчас? — Нет. Удачи. Лили переместилась к сыну. Местность вокруг ничем не напоминала Хогвартс. Не было гор, окружавших замок, похоже, они преодолели несколько миль, может, даже сотню. Она стояла посреди темного густо заросшего кладбища, справа за огромным тисом чернел силуэт небольшой церкви. Слева — холм, на склоне которого старый красивый особняк. Сына нигде не было видно. Она побежала вперёд. Вдалеке она увидела зеленую вспышку. — Нет! — прошептала Лили. Увидев на земле тело Седрика, она остановилась. Лили казалось, она целую вечность всматривается в лицо Седрика, в его широко распахнутые серые глаза, пустые, как окна нежилого дома, в полуоткрытые губы, удивленное лицо. На самом деле прошло лишь мгновение, она подняла глаза и увидела перед собой Гарри, прикованного к каменному надгробию, и Питера, опускающего какое-то существо в котел. «Что это за ритуал и для чего он» — не успела она подумать, как ответ чуть не заставил её закричать. Вот уже в облаке пара, идущего из котла, начали возникать очертания высокого, худого, как скелет, человека, и её окатила очередная леденящая волна ужаса.  — Одень меня! — произнес он пронзившим сердце голосом. Всхлипывая и прижимая к груди изуродованную руку, Хвост с трудом встал на ноги, поднял левой рукой с земли черный плащ с капюшоном и одной рукой накинул его на голову и плечи хозяина. Живой скелет ступил из котла на землю, не сводя глаз с Гарри. А Гарри не мог отвести взгляд от бледного, как смерть, лица. Лили не знала, что ей делать. В таком состоянии она могла только подсказать сыну действия, но не более. Возвращаться в тело и бежать сюда, тем более она не знала куда, не было смысла. «Спокойно, Лили. Значит, кубок — это портал. Есть шанс». Лорд Волан-де-Морт возродился, сбылось очередное пророчество. Волан-де-Морт отвел взгляд от Гарри и принялся осматривать собственное тело. Его кисти напоминали больших белых пауков; его длинные бледные пальцы ощупывали грудь, руки, лицо. Красные глаза, зрачки которых, подобно кошачьим, превратились в щелочки, горели в темноте еще пронзительнее. Охваченный восторгом, он вытянул вперед руки и начал сгибать и разгибать пальцы, не обращая ни малейшего внимания ни на окровавленного, лежащего на земле, Хвоста, ни на огромную змею, которая снова приползла и обвилась вокруг памятника с привязанным к нему Гарри. Волан-де-Морт запустил одну из своих неестественно длинных рук в карман мантии и вытащил оттуда волшебную палочку. Он нежно погладил ее, а потом поднял и направил на Хвоста. Тот в мгновение ока взлетел в воздух и рухнул к подножию памятника, к которому был привязан Гарри. Всхлипы и стоны стали громче. Волан-де-Морт поднял свои багровые глаза на Гарри и засмеялся пронзительным, ледяным смехом. Хвост обернул свой обрубок мантией, и теперь она блестела от пропитавшей ее крови. — Милорд… — задыхаясь, простонал он.— Милорд… вы обещали… вы же обещали… — Протяни руку! — процедил небрежно Волан-де-Морт. — Хозяин… спасибо, хозяин… Хвост протянул свой окровавленный обрубок, но Волан-де-Морт снова захохотал: — Другую руку, Хвост. — Хозяин, пожалуйста… пожалуйста… — Волан-де-Морт наклонился над своим слугой, дернул вперед его левую руку и одним движением задрал рукав мантии выше локтя. Лили увидела на коже черную метку: череп с вылезающей изо рта змеей. Волан-де-Морт внимательно осмотрел Метку, не замечая громких всхлипов Хвоста, которые уже превращались в судорожные рыдания.  — Она снова здесь, — тихо произнес он. — Они снова ее заметят… теперь мы посмотрим… теперь мы узнаем… И он прижал свой длинный указательный палец к Метке на руке Хвоста. Лили подошла и встала рядом с сыном, нежно взяв его за руку. Ей казалось, что он почувствует её присутствие и ему станет спокойнее. Он поймёт, что она не допустит, чтобы с ним что-то случилось. «Мама рядом» — мысленно произнесла она. — Сколько же их соберется с силами и явится сюда, когда они почувствуют это? — прошептал он, запрокидывая голову и всматриваясь в звезды. — И сколько окажется глупцов, которые решат держаться подальше отсюда? Он стал расхаживать взад-вперед перед Гарри и Хвостом, то и дело окидывая взглядом кладбище. Через минуту-другую он снова посмотрел на Гарри, остановился, и жестокая улыбка исказила его змееподобное лицо. — Ты, Гарри Поттер, стоишь на останках моего покойного отца, — тихо прошипел он. — Он был маглом и дураком… как и твоя дорогая мамочка. Но они оба пригодились нам, не правда ли? Твоя мать погибла, защищая тебя…, а я сам убил своего отца, и посмотри, как он мне помог, уже будучи покойником. » Я тебе покажу дуру, Реддл», — пронеслось в её голове. — Видишь этот дом на склоне холма, Поттер? Там жил мой отец. Моя мать, колдунья, жила в этой деревне и влюбилась в него. Но он бросил ее, когда она рассказала ему, кто она такая… Он не любил магию, мой папаша… Он бросил ее и вернулся к своим маглам-родителям еще до моего рождения, Поттер, а она умерла, родив меня, и я вырос в магловском приюте… Но я поклялся найти его… я отомстил ему, этому дураку, который дал мне свое имя… Том Реддл… Он не останавливался ни на минуту, переводя взгляд с одной могилы на другую. — Послушать только, как я тут рассказываю историю моей семьи… — тихо заметил он. — Похоже, я становлюсь сентиментальным… Смотри, Гарри! Вот возвращается моя настоящая семья… Внезапно ночную тишину нарушил шорох развевающихся мантий. Среди могил, под огромным тисом, везде, где была тень, возникали фигуры волшебников. Все они были в масках, на головах у них были капюшоны. Один за другим они двигались к ним… медленно, осторожно, как будто не веря своим глазам. Волан-де-Морт молча стоял посреди кладбища и глядел на них. Наконец один из Пожирателей смерти упал на колени, подполз к Волан-де-Морту и поцеловал подол его черной мантии. — Хозяин… хозяин… — пробормотал он. Остальные Пожиратели смерти сделали то же самое. Один за другим они подползали на коленях к Волан-де-Морту и целовали его мантию, прежде чем подняться и отойти в сторону. Мало-помалу они образовали круг, внутри которого находились могила Тома Реддла, Гарри, Лили, Волан-де-Морт и корчащийся на земле всхлипывающий Хвост. В этом кругу были прогалины, как будто они оставили место для кого-то еще. Но сам Волан-де-Морт, похоже, никого больше не ожидал. Он внимательно оглядел скрытые капюшонами лица, и хотя никакого ветра не было, по кругу пробежал тихий шорох, как будто все стоящие в нем вздрогнули. — Добро пожаловать, Пожиратели смерти! — тихо сказал Волан-де-Морт. — Двенадцать лет… прошло двенадцать лет со дня нашей последней встречи. И все же вы ответили на мой зов, будто это было вчера… значит, нас всех по-прежнему объединяет Черная Метка? Или нет? Он снова запрокинул к небу свое ужасное лицо и с шумом втянул воздух. Его щелочки-ноздри раздулись. — Я чую вину, — произнес он. — Воздух насквозь провонял виной. Стоящие в кругу снова вздрогнули: каждый как будто пытался и не смел сделать шаг назад. — Я вижу, вы живы и здоровы, силы ваши не иссякли — вы так быстро прибыли! — и я спрашиваю себя…, а почему этот отряд волшебников так и не пришел на помощь своему хозяину, которому они клялись в вечной верности? — никто не произнес ни слова. Никто не шевельнулся, если не считать Хвоста, который лежал на земле, всхлипывая и баюкая свой кровоточащий обрубок. — И я отвечаю, — продолжил Волан-де-Морт свистящим шепотом. — Они, должно быть, поверили, что я повержен, что я погиб. Они снова вернулись в стан моих врагов и клялись в своей невиновности, в том, что они ничего не знали, что были околдованы… И я спрашиваю себя: как они могли поверить, что я не восстану вновь? Те, кто знал, как я защитил себя от смерти? Те, кто своими глазами видели доказательства моей безмерной силы, когда я был самым могущественным из всех теперешних волшебников? И я отвечаю: может, они поверили, что существует еще более могучая сила, которая может уничтожить даже лорда Волан-де-Морта… может, они теперь клянутся в верности другому… может, этому защитнику грязнокровок и простецов Альбусу Дамблдору? — при упоминании имени Дамблдора стоящие в кругу зашевелились, послышалось бормотание, кое-кто покачал головой. — Я разочарован… признаюсь, я весьма разочарован… Один из Пожирателей смерти неожиданно бросился вперед и рухнул к ногам Волан-де-Морта. Тело его сотрясала дрожь.  — Хозяин! — крикнул он. — Хозяин, прости меня! Прости нас всех! — Волан-де-Морт с хохотом поднял палочку и произнес: — Круцио! — Пожиратель смерти начал извиваться и кричать от боли. Волдеморт снова поднял палочку. Измученный Пожиратель смерти перестал корчиться и лежал на спине, тяжело дыша. — Встань, Эйвери, — тихо сказал Волан-де-Морт. — Встань! Ты просил прощения? Я не прощаю. И я ничего не забываю. Двенадцать долгих лет… Двенадцать лет верной службы — и тогда, может быть, я вас прощу… А вот Хвост уже оплатил часть своего долга, правда, Хвост? — он бросил взгляд на Хвоста, который продолжал всхлипывать. — Ты вернулся ко мне не доказать свою верность. Ты вернулся, потому что испугался своих старых друзей. Ты заслужил эту боль, Хвост. И ты знаешь это, правда? — Да, хозяин, — простонал Хвост. — Пожалуйста, хозяин… умоляю… — И все же ты помог мне снова обрести тело, — холодно продолжал Волан-де-Морт, глядя, как всхлипывает лежащий на земле Хвост. — Каким бы бесполезным предателем ты ни был, ты все же помог мне…, а лорд Волан-де-Морт награждает тех, кто ему помогает… — Волан-де-Морт снова поднял палочку и взмахнул ею. В воздухе остался след, похожий на расплавленную полосу серебра. Через мгновение бесформенная полоса превратилась в сверкающую копию человеческой кисти. Сияя в темноте, как луна, кисть тут же опустилась и приросла к окровавленному запястью Хвоста. Всхлипывание мгновенно прекратилось. Тяжело дыша, Хвост поднял голову и, не веря своим глазам, смотрел на серебряную кисть, так безупречно соединенную с его собственной рукой, что, казалось, он надел ослепительно сияющую перчатку. Он согнул и разогнул серебряные пальцы, а потом, дрожа, поднял с земли какой-то прутик и растер его в порошок.  — Милорд, — прошептал он. — Хозяин… она прекрасна… спасибо… спасибо… Он на коленях подполз к Волдеморту и поцеловал край его мантии. — И пусть твоя верность будет неколебима, Хвост, — сказал Волан-де-Морт. — Конечно, милорд… навсегда, милорд… Хвост поднялся и занял свое место в кругу. Он не сводил глаз со своей новой руки, а лицо его блестело от слез. Волан-де-Морт подошел к стоящему справа от него Пожирателю. — Люциус, мой скользкий друг! — прошептал он, остановившись перед ним. — Мне говорили, что ты не отрекся от прежней жизни, хотя и был вынужден надеть личину приличного человека. Ты, я думаю, по-прежнему готов возглавить тех, кто не прочь помучить маглов? И все же ты не попытался найти меня, Люциус… должен сказать, твои подвиги на Чемпионате мира по квиддичу позабавили меня…, но разве не разумнее было бы направить свои силы на поиски своего хозяина, на помощь ему? — Милорд, я всегда был настороже, — тут же послышался из-под капюшона голос Люциуса Малфоя. — Если бы я заметил хоть какой-то знак, любой намек на ваше присутствие, я бы тут же, немедленно явился к вам, ничто не могло бы помешать мне… — Тем не менее ты бежал от моей Метки, когда преданный мне Пожиратель смерти запустил ее в небо летом, — лениво заметил Волан-де-Морт, и Малфой тут же умолк. — Да, мне все известно, Люциус… ты меня разочаровал… я ожидаю от тебя более верной службы. — Конечно, милорд, конечно… вы милостивы, благодарю вас, милорд… — Здесь должны стоять супруги Лестрейндж, — тихо произнес Волан-де-Морт. — Но они замурованы в Азкабане. Они были преданы мне. Они предпочли отправиться в Азкабан, нежели отречься от меня… Когда стены Азкабана рухнут, они будут вознаграждены так, как и мечтать не могли. Дементоры присоединятся к нам… они наши естественные союзники… мы снова призовем великанов… все мои верные слуги вернутся ко мне, и целая армия существ, сеющих страх… — Он снова пошел по кругу. Мимо некоторых Пожирателей смерти он проходил молча, перед другими останавливался и говорил с ними. — Макнейр… Хвост говорит, ты сейчас уничтожаешь опасных животных по заданию Министерства магии? Скоро у тебя появятся жертвы поинтереснее, Макнейр. Лорд Волан-де-Морт позаботится об этом…  — Спасибо, хозяин… спасибо, — пробормотал Макнейр. —А здесь, — Волан-де-Морт подошел к двоим самым высоким Пожирателям смерти. — Здесь у нас Крэбб… Ты сработаешь лучше на этот раз, правда, Крэбб? И ты, Гойл — оба неуклюже поклонились, глухо бормоча: — Да, хозяин… — Конечно, хозяин… — То же самое касается и тебя, Нотт! — тихо обратился Волан-де-Морт к фигуре, ссутулившейся в тени Гойла.  — Милорд, я падаю ниц перед вами, я ваш самый верный и покорный… — Достаточно! — произнес Волан-де-Морт. Он остановился перед самой большой прогалиной в круге и глядел на пустое место своими ничего не выражающими красными глазами, как будто видел стоящих перед ним людей. — А здесь у нас не хватает шестерых… Трое погибли, служа мне. Один побоялся вернуться… он пожалеет об этом. Один, я думаю, покинул меня навсегда… он, конечно, будет убит… и еще один, самый верный мой слуга, который снова служит мне верой и правдой. Пожиратели смерти зашевелились. Лили видела, как они сквозь маски бросают взгляды друг на друга. — Он сейчас в Хогвартсе, мой преданный слуга, и именно благодаря ему сюда прибыл наш юный друг… — Да, — безгубый рот Волан-де-Морт искривился в усмешке, и все стоящие в кругу перевели взгляд на Гарри. — Гарри Поттер любезно присоединился к нам, чтобы отпраздновать мое возрождение. Осмелюсь даже назвать его моим почетным гостем. Повисла тишина. Пожиратель справа от Хвоста сделал шаг вперед и из-под маски донесся голос Люциуса Малфоя. —Хозяин, мы жаждем узнать… умоляем вас рассказать нам… как вы добились этого… этого чуда… как вам удалось вернуться к нам… —Это удивительная история, Люциус, — произнес Волан-де-Морт. — И она начинается… и заканчивается… моим юным присутствующим здесь другом. Вы, конечно, знаете, что этого мальчика называли причиной моего падения? — тихо произнес Волан-де-Морт. Он перевел свои красные глаза на Гарри, и шрам пронзила такая боль, что Гарри и Лили едва не вскрикнули на пару. — Вам известно, что в ночь, когда я потерял свою силу и свое тело, я хотел убить его. Его мать погибла, пытаясь спасти его… и невольно дала ему защиту, которой, признаюсь, я не предусмотрел… Я не мог дотронуться до него. Его мать оставила на нем след своей жертвы… Это очень древняя магия, и я должен был вспомнить… глупо было не подумать об этом… но это неважно, теперь я могу прикоснуться к нему. Должен признаться, друзья мои, я просчитался. Мое заклятие было отражено глупой жертвой этой женщины и обратилось против меня самого. О-о… это запредельная боль, друзья мои, и я к ней был совершенно не готов. Я был вырван из тела, я стал меньше, чем дух, чем самое захудалое привидение,… но все-таки я был жив. Чем я был, не знаю даже я… Я, который дальше кого-либо прошел по тропе, ведущей к бессмертию. Вы знаете мою цель — победить смерть. И похоже, какой-то из моих экспериментов сработал… потому что я не погиб, а ведь это заклятие должно было меня убить. Но я стал слабее любого живого существа, и я не мог себе помочь… потому что у меня не было тела, а для необходимого заклятия требовалась волшебная палочка… Помню только, что секунду за секундой, бесконечно, я заставлял себя существовать… Я обосновался в далекой глуши, в лесу, и я ждал… я был уверен, что кто-нибудь из моих верных Пожирателей смерти попытается разыскать меня… кто-нибудь придет и осуществит волшебство, которое я сам не могу осуществить, и поможет мне вернуться в мое тело…, но я ждал напрасно… — по безмолвному кругу Пожирателей смерти снова пробежала дрожь. — У меня осталась лишь одна способность, — продолжил Волан-де-Морт через некоторое время. — Я мог овладевать другими телами. Но я не отваживался приближаться к местам, где было много людей, потому что знал, что мракоборцы не прекратили свои поиски. Иногда я вселялся в животных — чаще всего, конечно, в змей — но это было лишь немногим лучше, чем оставаться просто духом, потому что тела животных очень плохо приспособлены к занятиям волшебством,… а когда я в них вселялся, жизнь их становилась на удивление короткой; ни одно из животных долго не протянуло… Потом… три года назад… казалось, появилось верное средство вернуться. Молодой, глупый и доверчивый волшебник забрался в лесную глушь, где обитал я. О, он показался мне тем самым шансом, о котором я так долго мечтал… Он был учителем в школе Дамблдора… его было легко подчинить себе… он привез меня сюда, в эту страну, и через некоторое время я вселился в его тело, чтобы тщательно следить за тем, как он выполняет мои приказы. Но мой друг подвел меня. Мне не удалось завладеть философским камнем. Мне не удалось обеспечить себе бессмертие. Мне снова помешали… и снова Гарри Поттер… — Повисла тишина. Никто не шевелился, замерли даже листья на тисе. Пожиратели смерти были неподвижны, и лишь глаза блестели сквозь прорези масок, направленные на Волан-де-Морт и на Гарри. — Мой слуга умер, когда я покинул его тело, и я снова стал таким же слабым, как раньше, — продолжил Волан-де-Морт. — Я вернулся в глушь, туда, где прятался, и, по правде говоря, я засомневался тогда, удастся ли мне вообще вернуть свои силы… да, это, пожалуй, было самое тяжелое для меня время… Я не мог рассчитывать заполучить еще одного волшебника… и я уже отбросил всякую надежду на помощь от кого-нибудь из Пожирателей смерти. И вдруг, меньше года назад, когда я уже оставил всякую надежду, это наконец случилось… ко мне вернулся мой слуга, Хвост. Он сымитировал двенадцать лет назад свою смерть, но те, кого он раньше считал друзьями, разоблачили его, и он решил вернуться к хозяину. Он искал меня в тех краях, которые уже давно слухи связывали с моим именем… ему, конечно, помогли крысы. У Хвоста вообще какая-то мистическая связь с крысами, правда, Хвост? Его грязные маленькие друзья рассказали ему, что в дебрях албанских лесов есть место, которое они обходят стороной, место, где темная тень овладевает телами маленьких зверушек, и бедные маленькие зверушки гибнут… Вселиться в тело Хвоста я, конечно, не мог, потому что он считался погибшим, и его появление на людях вызвало бы слишком много вопросов. Но он был слугой, который был мне необходим, и хотя волшебник из него никакой, Хвост, следуя моим указаниям, помог мне вернуться в собственное, пусть и неполноценное, тело, в котором я существовал, готовя все необходимое для настоящего возрождения… пара-тройка заклинаний моего собственного изобретения… немного помощи от моей дорогой Нагайны, — Волан-де-Морт посмотрел на непрерывно скользящую вокруг него змею. — Зелье, сваренное из крови единорога и змеиного яда, которым поделилась со мной Нагайна… и вскоре я вернул себе почти человеческий облик, в котором мог путешествовать. Украсть философский камень теперь было невозможно, потому что я знал — Дамблдор проследил за тем, чтобы его уничтожили. Но сейчас мне нужна была, прежде всего, жизнь смертного существа, бессмертие могло и подождать… Теперь моей целью было вернуться в прежнее тело и вернуть себе прежние силы. Я знал, как добиться этого, заклинание, что вернуло меня сегодня к жизни — это старинная Черная магия. Мне нужны были три мощнейших магических вещества. Ну, одно из них у меня уже было, так, Хвост? Плоть, отданная слугой… Кость отца легко было найти здесь, где он похоронен. Но кровь врага… Хвост, конечно, предпочел бы, чтобы я использовал любого подвернувшегося под руку волшебника, правда, Хвост? Любого волшебника, который ненавидит меня… ведь очень многие ненавидят меня до сих пор. Но я знал, чья кровь мне нужна. Если я хочу возродиться еще более могущественным, мне нужна кровь Гарри Поттера. Мне нужна была кровь того, кто лишил меня силы двенадцать лет назад. Тогда защита его матери будет всегда со мной, будет течь и в моих венах… Но как добраться до Гарри Поттера? Ведь он сам не подозревал, насколько сильно он защищен. Дамблдор все продумал еще двенадцать лет назад, когда устраивал его будущее. Дамблдор использовал древнее заклятие, которое делало Поттера неприкосновенным до тех пор, пока он находился под опекой своих родственников. » Так вот почему Дамблдор отправил его к Петунье…» — Даже я не мог добраться до него… ну, конечно, был еще Чемпионат мира по квиддичу. Я подумал, что там, вдали от родных и от Дамблдора его защита сойдет на нет, но я тогда был еще слишком слаб, чтобы пытаться похитить мальчишку, окруженного целой толпой волшебников из Министерства. А потом он вернется в Хогвартс, где день и ночь будет прямо перед крючковатым носом этого маглолюбивого придурка. Так как же захватить его? С помощью моего верного Пожирателя смерти, внедренного в Хогвартс, добиться, чтобы имя Гарри Поттера попало в Кубок огня. С помощью моего верного Пожирателя смерти добиться, чтобы Гарри Поттер выиграл этот Турнир и первым коснулся Кубка, который мой слуга превратил в портал. Кубок должен перенести его сюда, подальше от защиты и помощи Дамблдора, прямо ко мне в руки. И вот он здесь… Мальчишка, которого вы все считали моим победителем…— Волан-де-Морт медленно шагнул вперед и повернулся лицом к Гарри Поттеру. Он поднял палочку: — Круцио! «Терпи, мой мальчик. Терпи! Скоро всё закончится, обещаю» —думала Лили. — Отвяжи его, Хвост, и верни ему палочку! Хвост подошел к Гарри, который пытался встать на ноги, прежде чем его отвяжут и он рухнет на землю. Хвост поднял свою новую серебряную руку, вытащил у Гарри кляп изо рта и одним движением разрезал веревки. — Тебя учили сражаться на дуэли, Гарри Поттер? — тихо спросил Волан-де-Морт. Его красные глаза горели во тьме. «Отлично! Это наш шанс, мальчик мой! Потерпи, осталось чуть-чуть. Мама, кажется, знает, что делать». Совсем недавно книга распахнулась в её руках на весьма любопытном заклинании, и сейчас Лили чётко поняла, что ей делать. Для этого заклинания ни палочка, ни тело не требовались. — А теперь встань ко мне лицом как мужчина… гордо выпрямившись, как умер твой отец… А теперь — дуэль начинается. Авада Кедавра! — но Гарри и Лили были к этому готовы. — Экспелиармус! — крикнул Гарри. «Приори Инкантатен!» — мысленно произнесла Лили. Её страх улетучился, теперь её тело сотрясала ненависть. Она смотрела в лицо Волан-де-Морта, и в глазах её появилась улыбка. Она знала, что сын сможет уйти и в этот раз. Она знала, что Волан-де-Морт хоть и возродился, но проиграл и в этот раз. Душа её ликовала. Из палочки Волан-де-Морта вырвался зеленый луч, а из палочки Гарри — красный. Они встретились в воздухе, на полпути, и Лили, стоявшая рядом с сыном, держась за его палочку, почувствовала, как палочка в его руках завибрировала, будто через нее пропускали электрический ток. Руки Гарри приросли к палочке, и он не смог бы выпустить ее, даже если бы захотел. Сейчас соединяющий обе палочки узкий луч был не красным и не зеленым, но пронзительно-золотым. Гарри, изумленно проследив взглядом за этим лучом, увидел, что палочка Волан-де-Морта тоже вибрирует и трясется в его длинных бледных пальцах. Гарри с Волан-де-Мортом оба поднялись в воздух, а концы их палочек по-прежнему соединяла сверкающая золотая нить. Они улетели в сторону от могилы отца Волан-де-Морта и приземлились на поляне, где могил не было. Пожиратели смерти бежали за ними и кричали, спрашивая у своего хозяина, что им делать. Затем Пожиратели снова окружили их, некоторые потянулись за палочками, змея скользила у них под ногами. Лили гордо стояла рядом с сыном с высоко поднятой головой и знала, что будет дальше. Волан-де-Морт явно не ожидал такого поворота событий. Луч золотого света, соединяющий Гарри и Волан-де-Морта, неожиданно расщепился на множество тонких сияющих лучиков. Палочки их оставались соединены, а золотые нити сплетались вокруг Гарри и Волан-де-Морта в сверкающий купол паутины. Вскоре дуэлянты оказались как бы в клетке из света, а за стенками клетки рыскали, как шакалы, Пожиратели смерти, и крики их, казалось, доносились откуда-то издалека… — Ничего не делать! — крикнул Волан-де-Морт своим приспешникам, а Лили заулыбалась шире, увидел, как его красные глаза расширились от удивления. Волан-де-Морт точно не понимал, что происходит, и теперь из всех сил старался разорвать золотую нить, соединяющую волшебные палочки. «Держи крепче, сынок!». Ей казалось, что Гарри слышит её. Он ухватился за свою палочку еще крепче, и нить осталась цела. — Ничего не делать без моей команды! — прокричал Волан-де-Морт Пожирателям смерти. В этот момент в воздухе поплыла прекрасная неземная мелодия… ее издавала каждая из нитей паутины золотого света, которые вибрировали вокруг Гарри и Волан-де-Морта. Это была песня феникса… Для Гарри это был звук надежды. Самое прекрасное и желанное, что только он слышал в своей жизни. Он чувствовал, что эти звуки не просто витают в воздухе рядом с ним, они звучат у него внутри. Эта мелодия была связана с Дамблдором, и ему показалось на мгновение, будто кто-то шепнул ему на ухо: «Не позволяй связи распасться.» —Я знаю, —ответил Гарри музыке. — Я знаю, что я не должен допустить этого… Но как только он это подумал, удерживать связь стало намного тяжелее. Его палочка сильно завибрировала. Из палочки Волан-де-Морта раздались крики боли. Глаза Волан-де-Морта расширились от ужаса, когда из его волшебной палочки показалась рука из густого дыма и тут же исчезла — призрак руки, подаренной Хвосту. Снова крики боли, и из кончика палочки показалось что-то большое, гораздо больше руки, серое нечто из густого, плотного дыма… голова… грудь и руки… туловище Седрика Диггори. Тень Седрика выпрямилась, посмотрела на золотой луч, соединяющий палочки, и сказала: — Держись, Гарри! Его голос, казалось, донесся откуда-то издалека. Лили смотрела в глаза Волан-де-Морту и видела в них страх. Теперь она понимала, что значит наслаждаться чьим-то страхом и болью. Снова раздались крики боли, и снова что-то появилось из палочки. Тень еще одной головы, за которой тут же показались руки и тело. Старик, которого Гарри когда-то видел во сне, так же, как и Седрик, выбирался из палочки… его призрак или тень — неважно, что это было — упало на землю рядом с тенью Седрика. Он выпрямился, опираясь на свою палку, окинул взглядом Гарри, Волан-де-Морта, золотую паутину. — Значит, он действительно волшебник? — сказал старик, глядя на Волан-де-Морта. — Этот тип меня убил… Покажи ему, мальчик! Из палочки показалась следующая голова… эта, похожая на вылепленную из густого дыма статую, была женской… Руки Гарри отчаянно тряслись, он старался удержать свою палочку на месте. Призрак упал на землю, поднялся и посмотрел на разворачивающуюся перед ним битву. Тень Берты Джоркинс уставилась на Гарри, глаза ее расширились, и она крикнула: — Не отпускай ни в коем случае! — голос ее, как и голос Седрика, звучал будто издалека. — Не дай ему добраться до тебя! Не отпускай, держись! «Когда он успел убить Берту?» — пронеслось в голове у Лили. Берта и две другие серые фигуры двигались теперь по кругу внутри золотой паутины, а Пожиратели смерти бегали снаружи, жертвы Волан-де-Морта шептали Гарри ободряющие слова и что-то шипели своему убийце. » Что ж, Лили, твой выход. Приготовься!» — сказала она самой себе. Лили подскочила к Волан-де-Морту. Там начал появляться Джеймс. Лили, выждав нужное время, сделала так, что стала видимой одновременно с появившимся из палочки мужем. Волан-де-Морт смертельно побледнел от страха перед своими жертвами, которые кружили вокруг него. Отец подошел к Гарри, посмотрел на него и заговорил тем же, доносящимся как бы издалека, голосом, что и все остальные, только тихо, чтобы Волан-де-Морт не услышал: — Когда связь будет разорвана, мы задержимся на мгновение… мы дадим тебе немного времени… — Гарри, — сказала Лили.— Слушай внимательно! Кубок — это портал, ты должен дотронуться до него, и ты вновь окажешься в Хогвартсе, — Гарри смотрел на мать и кивал головой. Он заметил, что голос матери отличался от всех остальных, он не был далёким, наоборот, ему показалась, что мать стоит рядом и шепчет ему на ухо, что делать, но размышлять на эту тему ему сейчас было не до этого. — Я скажу тебе, когда ты должен оборвать связь, сразу же беги к кубку, используй «Акцио». Ясно? — Да! — выдохнул Гарри, сражаясь с палочкой, которая скользила в руках и в любой момент могла вырваться. —Гарри… — прошептал призрак Седрика. — Возьми мое тело с собой, ладно? Отнеси мое тело родителям… —Хорошо! — ответил Гарри. Лицо его исказилось от напряжения, теперь он с трудом удерживал палочку в руках. — Отпускай! — сказала Лили. — Солнышко моё, ты готов, отпускай! Он сильно рванул палочку вверх, и золотая нить порвалась. — Беги! — крикнула Лили. Световой купол исчез, песня феникса растаяла в воздухе. Но призрачные фигуры жертв Волан-де-Морта не исчезли. Они сжимали кольцо вокруг Волан-де-Морта, скрывая Гарри от его глаз. А Гарри бежал, как никогда в жизни. Он сбил с ног двух остолбеневших Пожирателей смерти и принялся петлять, как заяц, между памятников. Вслед ему неслись заклятия, но Гарри уворачивался и только слышал треск могильных плит. Он бежал к телу Седрика, не вспоминая о вывихнутой ноге. Все его существо было сосредоточено на том, что ему предстояло сделать… Тени исчезли, и вместе с ними Лили стала невидимой для всех. — Отойдите! Я убью его! Он мой! — крикнул Волан-де-Морт и понесся за Гарри Его и Волан-де-Морта разделял теперь всего один памятник. В темноте вспыхнули красные глаза Волан-де-Морта. Лили увидела, как его рот изгибается в улыбке, а рука поднимает палочку, но так же она увидела, как Гарри протянул руку и уже ухватился за тело Седрика. — Акцио кубок! — крикнул он. Кубок взлетел и тут же очутился рядом. Гарри поймал его за ручку и вмиг исчез. Он успел услышать яростный вопль Волан-де-Морта в тот самый момент, когда почувствовал уже знакомый рывок под ложечкой. Портал сработал, и теперь в вихре красок и ветра они с Седриком уносились отсюда…они возвращались домой… Убедившись окончательно, что сыну больше ничего не угрожает, Лили вернулась в своё тело. Перед ней возникло обеспокоенное лицо Марлин. Лили резко села, отчего закружилась голова, но для неё это было уже знакомое чувство. Она была без сил, достав зелье Маргаши, она сделала два вдоха. Марлин стояла на коленях рядом и поддерживала подругу, чтобы та не упала. — Он вернулся…— прошептала Лили. — Волан-де-Морт вернулся, —Марлин зажмурилась и сильно обняла подругу. — Его человек в Хогвартсе. Беги скорее к Гарри, я потом подойду. Марлин разжала руки и, быстро поднявшись на ноги, побежала обратно на поле для квиддича. До неё начали доноситься крики. —Он мертв! — Дамблдор, он мёртв, — Марлин пустилась бежать ещё быстрее. «Только не Гарри. Это убьёт Лили!» — Он мертв! Он мертв! Седрик Диггори! Мертв! Марлин увидела Гарри с Дамблдором и добежала до них. Рядом с ними был и Фадж. —Что с ним? Что с ним случилось? — спросила она — Диггори мертв! — Ему нужно в больничное крыло! — громко заявил Фадж. — Ему плохо, он ранен… Дамблдор, родители Диггори, они здесь, на трибуне… Я отведу Гарри, Дамблдор, я отведу его в больничное… —Нет, я предпочел бы… — Дамблдор, сюда бежит Амос Диггори… вот он… вам не кажется, что лучше было бы вам сообщить ему прежде, чем он увидит. Марго, где Лилит? — Гарри, оставайся здесь… Девочки кричали, истерически всхлипывали. Марлин подошла к Гарри и положила ему на плечо свою руку. — Все хорошо, сынок, вот и я. Пойдем в больничное крыло, — к ним подошёл Аластор Грюм. —Дамблдор сказал мне остаться, — заплетающимся языком произнес Гарри. —Тебе нужно лечь, — сказала Марго. Она, конечно, помнила слова Лили, что в Хогвартсе пожиратель смерти и нужно быть рядом с Гарри, но Грозный глаз проследит за ним лучше, чем все они вместе взятые. — Что случилось, Гарри? — спросил Грюм у мальчика, ведя его по лестнице в замке. — Кубок — это портал, — ответил Гарри. Они пересекали холл. — Перенес нас с Седриком на кладбище…, а там был Волан-де-Морт… лорд Волан-де-Морт. — Там был Темный Лорд? И что случилось? — Убили Седрика… Они убили Седрика. — А потом? — Сварил зелье… вернул себе тело… — Темный Лорд вернул себе тело? Он вернулся? — А потом появились Пожиратели смерти…, а потом мы сражались на дуэли… — Ты сражался на дуэли с Темным Лордом? — Удалось бежать… моя палочка… что-то случилось… я видел маму и папу… они появились из его палочки… — Заходи, Гарри… сюда, садись… сейчас все будет в порядке… выпей это… — Он завёл мальчика свою комнату. Грюм был бледен, как Фадж, и оба его глаза, не мигая, смотрели Гарри в лицо. Лили поднялась с пола и побежала обратно на поле. На пол пути она встретились с Марлин, которая со всех ног бежала обратно в школу. — Где Гарри? — Лили, быстро скажи мне, кто устанавливал лабиринт и ставил кубок? — Грозный глаз, какое это имеет… — до неё дошла теория Марлин. Как они сразу это не поняли. Человек Волан-де-Морта был в Хогвартсе, кубок — это портал, последним испытанием занимался Грюм. — Не может быть… — Он увел Гарри, бежим в Хогвартс. — Марлин, твой патронус известен Дамблдору или кому-то ещё? — на ходу спросила её Лили. — Нет! Послать Дамблдору? — Да! Он знает мой патронус. Лили и Марлин вбежали в больничное крыло в надежде, что они всё-таки ошиблись, и Гарри с Грюмом там. Больничное крыло было пустым, они побежали в его комнату. Дверь в его комнату была приоткрыта. «Не свойственно Грозному глазу», — пронеслась мысль у Лили и Марлин. Они остановились около двери, внимательно прислушиваясь к доносившемуся разговору. — Волан-де-Морт вернулся, Гарри? Ты уверен? Как он это сделал? — Он взял кое-что из могилы отца, у Хвоста и у меня, — ответил Гарри. — Что Темный Лорд взял у тебя? — спросил Грюм. — Кровь, — показал Гарри руку. Рукав мантии был разорван там, где Хвост проткнул его кинжалом. Грюм тяжело, с присвистом выдохнул. — А Пожиратели смерти? Они вернулись? — Да. Целая куча… — И как он встретил их? — тихо спросил Грюм. — Он простил их? — В Хогвартсе есть Пожиратель смерти! Здесь Пожиратель смерти, они вложили мое имя в Кубок, проследили за тем, чтобы я добрался до финала… —Я знаю, кто этот Пожиратель смерти, — тихо произнес он. —Каркаров? — выкрикнул Гарри. — Где он? Вы поймали его? Он заперт? —Каркаров? — переспросил Грюм со странным смешком. — Каркаров сбежал сегодня ночью, когда почувствовал, как горит Черная Метка у него на руке. Вряд ли он жаждет встречи с Темным Лордом — он предал слишком много его верных сторонников… Сомневаюсь, что ему удастся убежать далеко. Темный Лорд умеет разыскивать своих врагов. —Каркаров сбежал? Его нет? Но тогда… разве не он вложил мое имя в Кубок? —Нет, — медленно ответил Грюм. — Нет, не он. Это сделал я. —Нет-нет, это не вы… Вы не могли сделать это… —Уверяю тебя, это был я! — подтвердил Грюм. В комнате воцарилась пауза. Лили как почувствовала, схватила за руку Марлин, и они отпрянули от двери. В этот момент волшебный глаз Грюма крутанулся в глазнице и посмотрел на дверь. Гарри понял — он хочет убедиться в том, что за дверью никого нет. Одновременно с этим Грюм вытащил палочку и направил ее на Гарри. — Так он их простил? — сказал он. — Пожирателей смерти, которые остались на свободе? Тех, кто изловчился и избежал Азкабана?  — Что? — спросил Гарри. — Я спросил тебя, — тихо повторил Грюм. — Простил ли он тех негодяев, которые даже не попытались отыскать его? Этих трусов и предателей, которые даже не смогли отстрадать за него в Азкабане? Этих грязных, бесполезных подонков, которые набрались смелости покуражиться в масках во время Чемпионата мира по квиддичу, но тут же в страхе разбежались, когда я запустил в небо Черную Метку? — Вы запустили… О чем это вы? — Я сказал тебе, Гарри… Уже сказал. Если и есть что-то, что я ненавижу больше всего, то это Пожиратель смерти, оставшийся на свободе. Они повернулись к своему хозяину спиной в тот момент, когда он нуждался в них больше всего. Я ждал, что он накажет их. Надеялся, что он будет мучить их. Скажи, что он мучил их, Гарри… — Лицо Грюма внезапно исказилось в безумном оскале. — Скажи, что он сообщил им, что я, я один остался верен ему, я был готов рискнуть всем, чтобы доставить ему то, чего он хотел больше всего… тебя. — Вы не… это… это не могли быть вы… — Кто вложил твое имя в Кубок под названием другой школы? Я. Кто отпугивал каждого, кто, по моему мнению, мог повредить тебе или помешать выиграть Турнир? Я. Кто помог тебе найти единственно возможный для тебя способ победить дракона? Я. —У нас с Темным Лордом много общего, — Грюм нависал над Гарри, беспрерывно скалясь, и выглядел совершенно безумным. — Нас обоих разочаровали наши отцы… совершенно разочаровали. Мы оба, к сожалению, носим их имена, Гарри. И оба мы получили огромное удовольствие… неизъяснимое удовольствие… убив наших отцов, чтобы обеспечить наступление Темного Порядка! — Вы сумасшедший! — не удержавшись, воскликнул Гарри. — Вы сумасшедший! —Я сумасшедший? — истерично переспросил Грюм, и его голос взлетел до самых верхних нот. — Посмотрим! Посмотрим, кто сумасшедший, теперь, когда Темный Лорд вернулся, а я рядом с ним! Он вернулся, Гарри Поттер, ты не одолел его…, а теперь — я одолею тебя! — Грюм поднял палочку, открыл рот, Гарри успел сунуть руку в карман за палочкой…  — Окаменей! Ослепительная алая вспышка сопровождалась треском и грохотом, дверь кабинета разлетелась на части… Грюма отшвырнуло на пол. В дверях стояла Лилит Сэлвин. Она вошла в комнату, направив палочку на Грюма, за ней зашла Марго Шафик. — Всё в порядке, Гарри? — спросила Марго. — Да! — тихо произнес мальчик. — Кто ты? — спросила Сэлвин. — Аластор Грюм, — ответил тот, улыбаясь ей. — Нет, ты не Аластор Грюм. Настоящий Грозный глаз никогда бы не встал на сторону Волан-де-Морта! — Не смей произносить имя моего господина своим грязным ртом! — Где Грюм? — вскричала она. В этот самый момент в комнате показались Альбус Дамблдор, Минерва МакГонагалл и Северус Снейп. Дамблдор был на шаг впереди остальных. Лилит Сэлвин, увидев его, отошла от Грюма, но по-прежнему держа полочку наготове. Профессор Макгонагалл подошла прямо к Гарри. — Пойдемте, Поттер, — прошептала она. Губы ее дрожали, так что казалось, она вот-вот заплачет. — Пойдемте… В больничное крыло… — Нет! — резко возразил Дамблдор. — Дамблдор, он должен… посмотрите на него… он перенес сегодня столько… — Он останется, Минерва, потому что ему нужно понять — прервал ее Дамблдор. — Понимание — это первый шаг к тому, чтобы принять случившееся, и только после этого он сможет прийти в себя. Ему нужно знать, кто и зачем вовлек его в тяжелейшие испытания сегодняшней ночи. — Грюм, — произнес Гарри, который все еще не мог прийти в себя от изумления. — Как Грюм мог все это сделать? —Это не Аластор Грюм! — тихо сказал Дамблдор. — Ты никогда не знал Аластора Грюма. Настоящий Грюм никогда не увел бы тебя от меня после того, что произошло сегодня. Как только я узнал, что он ушел с тобой, я сразу все понял и отправился следом, получив патронус от мисс Шафик, я убедился в своих подозрениях. Дамблдор наклонился над безвольно лежащим Грюмом, запустил руку в карман его мантии и вытащил оттуда фляжку и связку ключей. Обернувшись к профессору Снейпу, он сказал: — Северус, принесите, пожалуйста, самое сильное зелье правды, которое у вас есть,— а сам принялся исследовать фляжку лже-Грюма. Отвинтил крышку и осторожно наклонил ее. На пол капнула густая, клейкая на вид жидкость. — Оборотное зелье, — заметил Дамблдор. — Как все просто? Дело в том, что Грюм всегда пьет только из своей фляжки, и все прекрасно об этом знают. Его нужно принимать каждый час… Посмотрим… Послышались шаги, Снейп вернулся с сывороткой правды. Дамблдор открыл рот лже-Грюму и влил ему флакончик сыворотки. —Ты слышишь меня? — тихо спросил Дамблдор. Мужчина моргнул. —Да! — так же тихо ответил он. — Где настоящий Аластор Грюм? — тот указал глазами на сундук, возле которого стояла Марго. Дамблдор подошел к сундуку с семью замками, вставил ключ в первый замок, повернул его и откинул крышку. В нём было что-то вроде небольшого подземелья глубиной футов десять. На полу сидел совершенно истощенный настоящий Грозный Глаз Грюм. Деревянной ноги у него не было, глазница, где должен быть волшебный глаз, провалилась, а неровно выстриженные клочья седых волос торчали в разные стороны. — Как ты, Аластор? — крикнул директор. — Прости, Альбус — ответил ему настоящий Грюм. Марго Шафик поспешила помочь Грюму. — Кто ты? — спросил Дамблдор, но в ответе все уже не нуждались. На их глазах действие оборотного зелья закончилось. Лицо человека стало меняться прямо на глазах. Шрамы исчезли, кожа стала гладкой, покалеченный нос приобрел обычную форму и уменьшился. Седеющая грива становилась все короче, пока не превратилась в коротко стриженые соломенного цвета волосы. Деревянный протез с гулким стуком упал на пол, а на его месте выросла обычная нога. Еще мгновение — и волшебный глаз выскочил из глазницы, и его заменил нормальный глаз. Волшебный глаз покатился по полу, не переставая вращаться в разные стороны. — Крауч! — остолбенел от изумления Снейп. — Барти Крауч! —Боже мой! — профессор Макгонагалл обомлела. — Я хотел бы, чтобы ты рассказал нам, — спросил Дамблдор, — как ты оказался здесь. Как ты бежал из Азкабана? — Меня спасла мать. Она знала, что умирает. Она упросила отца спасти меня ради нее. Он любил ее так, как никогда не любил меня. Он согласился. Они пришли навестить меня. Дали мне Оборотное зелье с волосом матери. А она приняла зелье с моим волосом. Мы обменялись внешностью. Дементоры слепы. Они ощутили, что в Азкабан вошли один здоровый человек и один умирающий. Они ощутили, что вышли один здоровый и один умирающий. Отец вывел меня, переодев в платье матери, на случай, если сквозь решетку нас видели другие заключенные. Мать умерла вскоре после этого. Она принимала Оборотное зелье до самой смерти. Она похоронена под моим именем и с моей внешностью. Все были уверены, что она — это я. — А что сделал отец, когда доставил тебя домой? — спросил Дамблдор. —Инсценировал смерть матери. Тихие семейные похороны. Эта могила пуста. Наш эльф выходила меня. Потом меня скрывали. Меня нужно было контролировать. Отец использовал множество заклинаний, чтобы управлять мной. Когда я выздоровел, я думал только о том, чтобы отыскать своего хозяина… чтобы вернуться к нему на службу. —Как твой отец управлял тобой? — задал вопрос Дамблдор.  — Заклятие Империус, — ответил Крауч. — Я находился под контролем отца. Он заставил меня ходить круглые сутки в мантии-невидимке. Рядом со мной всегда была эльф. Она была моим тюремщиком и заботилась обо мне. Она жалела меня. Она убедила отца давать мне иногда возможность развлечься. В награду за примерное поведение. За мной пришел мой хозяин. Хозяин наложил заклятие Империус на моего отца. Теперь под контролем оказался отец. Хозяин заставил его заниматься своими делами как обычно, как будто ничего не случилось. А я был освобожден. Я очнулся. Я снова стал самим собой, снова ожил впервые за долгие годы.  — И что лорд Волан-де-Морт велел тебе сделать? — спросил Дамблдор. — Он спросил меня, готов ли я рискнуть всем ради него. Я был готов. Я мечтал, я больше всего на свете хотел послужить ему, доказать, чего я достоин. Он сказал, что ему нужен верный слуга в Хогвартсе. Слуга, который незаметно проведет Гарри Поттера через Турнир Трех Волшебников. Слуга, который будет следить за Гарри Поттером. Обеспечит его победу. Превратит Кубок в портал, который отнесет первого, кто его коснется, к моему хозяину. Но сначала… — Вам нужен был Аластор Грюм, — прервал его Дамблдор. Голос его был спокоен, хотя глаза метали молнии., — Ты убил отца? — Да! — выдохнул Барти Крауч младший. Лицо его снова озарилось безумной улыбкой. — Я приглашу сюда Корнелиуса. — сказала Шафик. — Он захочет сам допросить его. — Марго, и дементоров прихвати сюда. Думаю, его ждёт после беседы с министром поцелуй, — сказала Сэлвин. Лилит Сэлвин была права. Этой же ночью Барти Крауча-младшего поцеловал дементр. В Хогвартсе они пробыли до самого утра. Когда Министр с мракоборцами покинул школу, Лилит подошла к профессору Снейпу. — Профессор Снейп, я знаю, что учёбу никто не отменял, но я хотела просить вас как декана факультета Слизарин отпустить мою дочь раньше на каникулы. Это возможно? — Возможно, я поговорю с директором. — Благодарю вас. Элена сидела у себя в комнате с заплаканными глазами. — Мама, это всё правда? Он вернулся. — Да, дочь! Дома поговорим. Элена быстра собралась и покинула Хогвартс вместе с Лили и Марлин. Дорея и Эйлин встретили их с лицами не лучше, чем было у Элены час назад. — Регулус сказал, что он вернулся. Это правда? — Правда, Дорея! — Он собирал пожирателей, я почувствовал, — сказал Регулус. Регулус был сам не свой. Он вышел к ним из библиотеке в белой рубашке, застёгнутой кое-как. — Что произошло в Хогвартсе? Предоставив свои воспоминания в омут памяти, Лили и Марлин пошли в свои комнаты. Сил ни на что не было. Лили попросила Динки принести ей зелье для сна и зелье «сон без снов». В их жизни начинался очередной крутой поворот. Но сперва нужно было выспаться.