Бастард

1 Сентября 1988 года. За неделю до конца лета ко мне прилетела почтовая сова. В письме, которое она мне скинула, содержалось требование явиться к входу в академию первого сентября к восьми часам вечера, а также небольшой амулет, который рекомендовалось носить не снимая. Представлял он собой кулон в форме серебряного диска, на такой же цепочке, без каких-либо символов или знаков. Пояснять, что и зачем Бйорн почему-то отказался. К вратам Дурмстранга я пришел чуть раньше, чем требовалось, и обнаружил немалую толпу подростков примерно моего возраста. Все как один уже в форме академии — черные свободные штаны, серые, не стесняющие движений куртки и белые рубашки под ними, а также ботинки с толстой, но очень гибкой и удобной подошвой. Причем девушки одеты так же, как и парни. Такая вот толпа в серых тонах. Несмотря на то, что у входа располагалось под сотню человек, было на удивление тихо — на лицах большинства явно проступала смесь предвкушения и страха. Неудивительно — сегодня для всех нас начинается новый этап жизни. И если я к нему был морально готов, то многим наверняка не по себе от того, что придётся расстаться с родителями, пусть и останется возможность достаточно часто видеться. Счастливчики… Ворота бесшумно распахнулись ровно в восемь часов. За гигантской аркой стояла женщина, лет сорока на вид, в глухом тёмном платье с длинными рукавами и высоким воротником, у которой были короткие и такие же темные, под стать одежде, волосы. Окинув толпу цепким взглядом, она скомандовала: — Следуйте за мной. Вещи оставляйте прямо здесь, домовики их заберут. Внутренняя территория на первый взгляд казалась ещё больше, чем ожидалось по ту сторону стены. Пока мы шли вглубь академии, практически все, как и я, активно крутили головами, стараясь сходу разглядеть как можно больше. А посмотреть было на что — несколько длинных, двухэтажных зданий, которые явно были общежитиями, что-то похожее на открытый стадион и странные огороженные участки. Центром всего этого служило огромное, пяти или шестиэтажное здание, больше похожее на дворец. А ведь я ждал что-то типа суровой на вид крепости, но вопреки ожиданиям за впечатляющей стеной всё выглядело вполне мирно. Тем временем мы подходили всё ближе к парадному входу. Вдоль ведущей к нему аллеи располагались мраморные статуи, которые изображали совершенно разных людей — кто-то облачен в доспехи, кто-то в балахоны, было и несколько женщин в платьях. Насколько я успел заметить, ни одна из них не повторялась. Что-то мне подсказывало, что они стоят тут неспроста и не являются банальным украшением. Войдя внутрь и пройдя по короткому коридору, стены которого были увешаны красочными гобеленами, мы оказались в просторном зале. По периметру ровными рядами стояли старшекурсники, а в центре стоял директор академии, выглядящий точно так, как описывал мне Бйорн — совершенно лысый старик, с повязкой на глазу, в чём-то похожем на военный мундир. В правой руке массивная трость, на которую он и опирался. Втянувшись в зал, наша толпа кое-как изобразила жалкую пародию на строй, а сопровождавшая нас женщина, даже не взглянув в нашу сторону, прошла дальше и встала позади директора. На несколько долгих секунд в помещении воцарилась тишина, во время которой старик внимательно изучал нас своим единственным глазом. — Меня зовут Александр Гросс. Добро пожаловать в нашу славную академию! — голос оказался под стать внешности, словно лист металла проскрежетал, — в Дурмстранге вы найдете себе настоящих друзей, получите качественное образование и обретёте вторую семью. Здесь каждый может рассчитывать на помощь соседа или преподавателя в трудную минуту, а равенство является основой благоприятной для обучения атмосферы. Как-то всё слишком радужно это звучит и не вяжется с суровым видом директора, а начавшиеся со стороны старшекурсников пересмешки несколько напрягали. Впрочем, стоило директору продолжить, как все прочие тут же замолкли. Дисциплина на лицо. — Вы ожидали чего-то подобного?! Забудьте! — неожиданно рявкнул Гросс, — это Дурмстранг! О наших порядках не принято писать, а те, кто вас сюда отправили, либо не знают о них, либо, наоборот, в курсе, потому и молчат. Запомните, здесь не место для избалованных детишек, боящихся взглянуть на окружающий мир из-под юбки матери. А если вы рассчитываете на привилегии из-за высокого происхождения, то открою вам маленький секрет — многие родители специально посылают вас сюда, чтобы выбить непомерную спесь. Запомните, вы либо станете настоящим магом, либо вернётесь домой! Директор взял небольшую паузу, во время которой послышались удивлённые перешептывания. М-да, не такого я ожидал, но, похоже, здесь знают, как учить. — Итак, новобра… кхм, первокурсники. Сейчас я кратко объясню вам основные правила нашей академии. У нас действует строгая система баллов и, после каждой сессии, которые проходят два раза в учебном году, зимой и в конце весны, мы отчисляем двух худших учеников каждого курса. Но это не значит, что если вы не вошли в их число, то можете с чистой совестью завалить экзамены — от злостных задолжников мы тоже избавляемся. Посмотрите налево. А теперь направо. Как минимум двадцать восемь человек из тех, кого вы видите, не дойдут до конца. Почему я сказал «как минимум»? Потому что к концу второго года обучения около десятка неудачников сбегут домой и будут плакаться мамке. ТУДА ИМ И ДОРОГА! Проревев последнюю фразу, отчего многие мои соседи по строю вздрогнули, Александр Гросс, тяжело опираясь на трость, подошел ближе к неровному строю первогодок и начал курсировать вдоль него, внимательно всматриваясь в наши лица. Под таким пристальным взглядом невольно хотелось вытянуться и распрямить плечи. — От ваших баллов зависит всё — качество вашей пищи, количество свободного времени, возможность получить дополнительные занятия у профессоров. Запомните, неудачники никому и никогда не нужны! Теперь перейдём к системе их начисления. Получать вы их будете за успехи в учебе, а терять за неуспеваемость и провинности. Но это далеко не всё. Активное участие в общественной жизни, будь то занятие спортом или помощь преподавателям, также принесёт вам балл-другой. А если вам кто-то не нравится — сломайте ему челюсть или нашлите проклятие. Это касается и ваших наставников, но на моей памяти смельчаков не нашлось, — директор хрипло хохотнул, — за успех вы получите баллы, а проигравший их потеряет. Но не думайте, что у нас тут в ходу исключительно дуэльные забавы. Никто не запрещает бить в спину, но позаботьтесь о том, чтобы никто из учеников, кроме разве что самой жертвы, вас не увидел, иначе будете подвергнуты наказанию и потеряете баллы. Преподаватели будут в курсе в любом случае, поэтому даже не надейтесь избежать расплаты, если вдруг решите лишить кого-либо жизни. Кроме того, гендерные различия нас не волнуют. Подробности, которыми обрастала предстоящая учеба, начинали нервировать. Тут скорее на выживании будешь сосредоточен, чем на процессе познания. И это считается одним из лучших учебных заведений?! А отчисления… нас тут навскидку около сотни — получается, почти каждый третий не закончит учебу?! И это в лучшем случае?! — Первые два курса считаются вводными, поэтому любые столкновения должны проходить исключительно при численно равных условиях. А вот дальше… Если даже вы мать его гений, но все остальные вас ненавидят, то готовьтесь к тому, что вас «сольют» совместными усилиями. Это, как и многое другое станет важными уроками жизни, которые преподаст вам академия. И напоследок запомните, Дурмстранг это дисциплина и хаос, жизнь и смерть, познание и выживание. На этом у меня всё, с остальным вас ознакомит мой заместитель по учебной части. Закончив свою долгую речь, директор развернулся и четким шагом прошел через раздавшиеся ряды старшекурсников, которые с небольшой задержкой потянулись за ним следом. Видимо официальная часть на этом была закончена или они вообще пришли сюда исключительно, чтобы посмотреть на испуганных первогодок. Дальше слово взяла уже знакомая нам женщина. — Я заведующая по учебной части, а по совместительству преподаватель истории, Софья Балаж. Самое важное вам уже рассказали, а об остальных учебных аспектах вы могли ознакомиться заранее, — произнеся это, она внимательно осмотрела нас, словно ища тех, кто не догадался этого сделать, — поэтому перейдём сразу к организационным вопросам. Как вы наверно догадываетесь, вас слишком много, чтобы ходить на занятия вместе, поэтому мы разделим вас на четыре группы в случайном порядке. После первой сессии вас разделят в соответствии с вашими способностями, и такая практика будет продолжаться до конца второго года, когда вы получите возможность выбрать ваш факультет. Вопросы? — Где мы можем узнать расписание? — раздался голос откуда-то с другого конца строя. — Расписание появится завтра около парадного входа. Там же будут висеть списки, кто в какую группу попал. — Будет ли назначен староста? — пропищал тонкий девичий голосок справа от меня. — Нет, учитесь быть самостоятельными. — Что о медицинский… помощь? — кажется, я опять что-то напутал, но этот вопрос был для меня один из важнейших. Быть может с помощью магии можно решить хотя бы часть моих проблем? Мистер Станг в таких делах мало понимал. — Медосмотр в конце недели, — в меня впился её внимательный взгляд, казалось утаить что-либо невозможно, а в голове появилось странное ощущение, будто лёгкая щекотка, — травмы у нас не редкость, поэтому насчет профессиональных качеств можете не беспокоиться. Ещё вопросы? Но больше вопросов не оказалось, поэтому профессор Балаж устроила нам короткую экскурсию по замку, показав, где находятся нужные нам в ближайшее время аудитории, столовая и медпункт. Напоследок она отвела нас к тем самым зданиям, которые я принял за общежития и, похоже, оказался прав.  — Итак, здесь находятся жилые корпуса для учащихся. У вас всех должны быть выданные академией амулеты, на внутренней стороне которых выгравирована цифра. Она соответствует номеру вашей комнаты. Нумерация идёт по следующему принципу — первая цифра, это номер корпуса, вторая, этаж, две последних, сама комната. Не перепутайте. Номера корпусов написаны над входными дверями, так что не заблудитесь, а в чужую комнату вы войти при всём желании не сумеете. Пока она говорила, я быстро взял амулет в руки и нашел требуемое, хотя ещё вчера там ничего не было. Но ничего удивительного — магия. Мой номер оказался «2135».  — Прежде чем мы с вами на сегодня расстанемся, поясню насчет амулетов. Они служат вашим опознавательным знаком на территории академии и без него защита примет вас за врага, так что не вздумайте снимать, находясь по эту сторону стен. Кроме того, с помощью них мы всегда можем найти студента, а также, если сильно сжать кулон в руке, то вы узнаете ваши баллы и позицию во внутреннем рейтинге. -«Ноль баллов, позиция не определена» — прошелестел безэмоциональный голос в моей голове, как только я воспользовался последним советом. Когда профессор Балаж ушла, все разбрелись по округе, в поисках нужного корпуса. Свой я нашел быстро и, пройдя по длинному коридору, оказался в комнате номер тридцать пять. М-да… Помещение больше походило на крупный чулан. Кровать, на которой лежала моя сумка с вещами, небольшая тумбочка, шкаф и рабочий столик. Всё это стоит практически впритирку друг к другу, оставляя минимум пространства для прохода. Даже окна нет. Размещение своих пожитков заняло немного времени. Да и было бы что хранить — моя повседневная одежда, которой стало конечно больше чем при побеге, но всё равно не густо, и комплекты формы в четырёх экземплярах, по два летней и зимней. Пока я занимался этим нехитрым делом, меня не покидало некое чувство какой-то неправильности. Поэтому закончив, я некоторое время сидел на кровати, пытаясь поймать постоянно ускользающую мысль.  — «Двери!» — всё же осознал я и, выглянув наружу, быстро подтвердил свою догадку — расстояние между дверьми было таким, что в предполагаемую толщину стен ещё три-четыре таких комнатёнки войдёт. Сразу на ум приходила речь директора о влиянии баллов на жизнь студента. Да уж, в этом учебном заведении явно будет не до скуки. *** Разбудил меня заполонивший комнату бодрый грохот какой-то музыки, от чего я подскочил и, с непривычки налетев на столик, рухнул на пол. Прошипев сквозь стиснутые зубы пару ругательств я, потирая ушибленное колено, кое-как поднялся. Оказалось, что заснул я прямо в одежде. Домедитировался блин… Всё дело в новом упражнении, навязанном мне Бйорном после первых попыток исполнить простейшие заклинания, сделанных сразу по приобретению палочки. — Люмос, — послушно повторил я тогда за магом. Результат оказался несколько не тем, что ожидалось — ничего не произошло. Под ободряющие комментарии я пробовал раз за разом пока не светануло так, что видеть без разноцветных кругов в глазах я смог только минут через пять. С тех пор к палочке я отношусь настороженно — так и ослепнуть, а то и чего похуже, недолго. Дальнейшая практика показала — что результат так и варьируется от полного нуля до сверхяркой вспышки света, лишь два раза получилось добиться нужного результата. Станг, обдумав ситуацию, попытался объяснить мне причину: — Представь себе эмм… трубу, по которой течёт вода и есть перегородка, с помощью которой можно регулировать напор. Маг при произношении заклинания играет именно эту роль, усилием воли, а поначалу интуитивно, ограничивая силу своего дара. Но в обычном случае ошибка приводит к тому, что заклинание чуть слабее или чуть сильнее, ну или просто не получится. В твоей же ситуации это попытка контролировать ревущий напор горной реки, а это требует мастерства, до которого тебе очень далеко. Поэтому цена ошибки сильно возрастает и результат становиться слабо предсказуемым. К горе моих проблем добавилась ещё одна. Позднее Бйорн настоял, что мне нужно учиться контролировать себя и теперь я левитирую до десятка стальных шариков, каждый по килограмму весом, изготовленных специально для меня. Причем, подняв их в воздух, я должен сконцентрироваться так, чтобы почувствовать исходящие от меня потоки магии и дальше удерживать эти предметы уже закрыв глаза, ориентируясь именно на это ощущение. Так маг рассчитывал поднять мою концентрацию и самоконтроль, что должно было помочь с новой проблемой. Вот в процессе я и заснул. Кстати, старый метод работал достаточно неплохо — за полгода, что я прожил в доме мистера Станга, был только один, как он говорит, «стихийный выброс», да и тот выпал на момент присутствия мага в доме. Помню, что смог сдерживаться несколько минут, прежде чем меня «прорвало», но за это время вокруг образовался полупрозрачный купол, за стены которого ничего не выходило. Жаль, что до подобных заклинаний мне очень долго учиться, если вообще смогу творить нечто подобное. Собрав разбросанные по кровати шарики, я бросил беглый взгляд на часы, подарок мистера Стоуна, пожалуй, единственного человека из центра, по которому немного скучал, и обнаружил, что сейчас только шесть утра. В такую рань мне вставать ещё не приходилось, поскольку в книжный мне нужно было только к девяти, а для этого достаточно было подъёма ближе к восьми. И на этом сюрпризы только начинались — днём ранее, только попав в своё новое жилище, я не сразу обратил внимание на одну немаловажную деталь. А именно — «удобства» были общими на весь жилой корпус. К тому же я толком не знал, куда сейчас идти и что делать, даже во сколько начинаются занятия нам не сообщили, а спросить никто не догадался. Видимо проверку на сообразительность мы с треском провалили… В коридоре оказалось полно народа самых разных возрастов, но исключительно парней. Видимо, вопреки речи директора, расселяли здесь всё же с учетом половой принадлежности. Душевые и всё остальное обнаружилось ближе к выходу из корпуса, и там собралась немалая толпа. Правда, навскидку, в одном двухэтажном здании помещалось около сотни человек, в очереди же было в разы меньше. Это стало ещё одним доводом в пользу моей догадки о потенциальном улучшении условий проживания. Попытки разузнать у старшекурсников ни к чему не привели — большинство просто смотрели на меня как на г… пустое место. А некоторые наоборот, узнав, что я первокурсник, с показным сочувствием или откровенной издёвкой приносили свои соболезнования.  — Ты тоже новичок? — раздался позади голос, когда я, закончив утренние дела, уже направлялся к расписанию. Обернувшись, я обнаружил высокого, больше чем на целую голову выше меня, но худого как щепка парня. Так навскидку и не подумаешь, что тоже первогодка.  — Да.  — Тогда не спеши, до завтрака ещё целых сорок минут, а занятия начинаются уже после него.  — Зачем нас… вставать очень рано? — словно в подтверждение моего негодования, парень отчаянно зевнул, — и откуда ты это знать?  — Разбудили, — на мой недоумевающий взгляд он добавил, — правильно будет сказать разбудить или поднять, а не вставать. А если к делу, то, скажем так, я знал куда иду, чего не скажешь о большинстве новичков. Номинальной причиной побудки служит два выделенных на самостоятельное развитие часа, но на деле, это чтобы все успели закончить утренние дела. Те, кто добился расширения комнаты, обычно спят до полвосьмого. А вот мне кое-кто не потрудился разъяснить, что к чему… Ну, хоть в этом вопросе стало всё понятно. Поблагодарив неожиданного помощника, я вновь направился к расписанию. Парень же, заложив руки за голову, неспешно направился следом. Недалеко от входа в основной учебный корпус, располагалось доска объявлений, около которой столпилась куча первогодок, да и прочих учеников хватало. С трудом протолкавшись к ней, я принялся искать своё имя в списке первокурсников. Каускасс… Хартман… Вульф… Левковиц… Токарева… Ага, вот — Элион Брукс, третья группа. А теперь расписание…  — Тоже в третьей? — Вновь раздался за спиной уже знакомый голос. Похоже, я говорил вслух.  — Угу.  — Значит, ближайшее время учиться будем вместе, — сказал парень и, протянув мне руку, представился, — Виктор Крам, Болгария.  — Элион Брукс, Англия, — сжав его ладонь, ответил я.  — Англичанин? — Виктор, похоже, был сильно удивлён, — далеко забрался. А почему не в Хогвартсе?  — Так получиться, — и это была чистая правда. К счастью, допытываться подробностей Крам не стал. Расписание изучали уже вместе. Система была необычной и сходу совершенно не укладывалась в голове. Сегодня у нас первым предметом шла история… а через дробь было написано, что основы трансфигурации. И как это понимать? По пол занятия что ли? Присмотревшись внимательней, я понял, что подобные вещи встречаются постоянно. — Расписание рассчитано на две недели сразу, — принялся объяснять мне болгарин, когда я кое-как сформулировал свой вопрос, — то, что записано в числителе, это первая неделя, а в знаменателе вторая. Преподам так проще распределять учебные часы. И лучше не забывать какая неделя сейчас, а то можно попасть не туда. Помимо этого, оказалось, что группы периодически собирались вместе на общие лекции, а после разбегались, чтобы заняться практикой каждая в своё время. Поскольку у нас ещё оставалось немного времени, я кратко набросал копию себе в одной из тетрадок. Столовой оказался тот самый зал, где мы выслушивали вступительную речь директора. Только теперь там стояла куча всевозможных столов — от длиннющих, со скамейками по бокам, до маленьких столиков на пару персон. И что-то мне подсказывало, что сейчас у нас возможности выбирать нет. Болгарин, быстро сориентировавшись, направился к одному из длинных столов в углу помещения, где, как оказалось, и сидело большинство первогодок. За столом царило какое-то тяжёлое молчание и, попав в эту гнетущую атмосферу, я потерял даже малейшее желание о чем-то расспрашивать Виктора. Так мы и просидели до того момента, когда довольно внезапно стол начал заполнятся тарелками, чашками и прочей утварью. Пить нам предлагалось самый обычный чай, что было вовсе неплохо. А вот есть… Зачерпнув вязкую, белую жижу ложкой, я быстро понял, что не настолько и голоден. Через несколько секунд от моих соседей пошел недовольный ропот, а в резко произнесённых словечках без труда угадывались ругательства на всевозможных языках. Со стороны старшекурсников послышался смех, видимо наша реакция для них была вполне ожидаема. А вот сидящий рядом со мной болгарин, после обреченного вздоха, начал есть первым, пусть и морщился после каждой ложки. Некоторое время мы удивлённо за ним наблюдали. Но тут в животе требовательно заурчало, ведь последний раз я ел ещё в доме Бйорна, поэтому, смирившись с неизбежным, я последовал его примеру. Вкус, конечно, был ещё тот — манная каша, с кучей комочков, да ещё и сделанная на воде. По всей видимости, в первый день нас решили, как следует мотивировать на прилежную учебу. Так сказать, «ритуал посвящения». Постепенно остальные тоже начали есть, кроме пары человек, которые поначалу брезгливо морщили носы, а вскоре и вовсе покинули зал. Занятия начались с двух полуторачасовых лекций по истории у профессора Балаж, с десятиминутным перерывом между ними. Кабинет после вчерашней краткой экскурсии мы нашли довольно быстро и попали внутрь просторной аудитории, заставленной рядами столов, полукольцом расположившимся вокруг центра, где и было место преподавателя. Причем столы располагались на разной высоте — каждый последующий ряд был всё ниже, начиная от самого входа. Это было непривычно, зато хорошо было видно и слышно преподавателя. Правда и мы оказывались на виду, что вряд ли позволит отвлекаться у строгого педагога, но у меня и мыслей таких не было. Минут через десять от начала лекции, входная дверь неожиданно приоткрылась и внутрь проскользнула какая-то девочка.  — Токарева, минус два балла за опоздание. В следующий раз будете ждать за дверью до перерыва, — всё это профессор Балаж произнесла, даже не посмотрев в сторону опоздавшей. Хотя, чему я удивляюсь, на нас же эти амулеты… Понятно, почему не было никакой переклички. За эти три часа она рассказала о Дурмстранге примерно то же самое, что говорил мне Бйорн, только гораздо подробнее. Было интересно слушать о том, как всё начиналось с небольшой крепости, которая подвергалась неоднократному штурму и, в конце концов, была разрушена. После и был построен этот дворец, который обнесли величественной стеной и её за всю шестивековую историю так и не смогли проломить или захватить. Профессор рассказывала страстно и увлечённо, охотно отвечая на многочисленные вопросы — похоже, она очень любила свой предмет. Время пролетело довольно быстро. Занятия прошли бы вообще незаметно, если бы не приходилось записывать важные даты и имена директоров, которым и принадлежали стоящие около входа статуи. Когда я закупал школьные принадлежности, то видел в продаже самопишущие перья, но, как сказал продавец, в академии пользоваться такими запрещено. Хорошо хоть пользоваться обычными ручками и тетрадями можно, а то ещё заставили бы писать пером и чернилами. После истории нас ждал обед, где на этот раз нам досталась жидковатая овсянка опять же на воде. На этот раз ели молча, причем даже те, кто побрезговал во время завтрака, хотя над столом так и витала атмосфера обречённости. Следующим оказалось нечто с расплывчатым названием «Базовый курс математики и естествознания». Там мы почти всё занятие выполняли письменное тестирование, которое должно было выявить наш уровень в математике, физике и прочих магловских науках. После чего нам кратко зачитали лекцию о необходимости этих фундаментальных знаний в совершенствовании магического искусства. И я был совсем не против посвятить часть своего времени привычному предмету, хотя нашлись и недовольные, но это сугубо их личные проблемы. Закончив, мы побрели на улицу. Последним на сегодня было занятие по физическому развитию. А место проведения вместо номера кабинета значилась некая «Арена 2 Б». *** Бег. Долгий. Изматывающий. До полного отупения. Сколько мы уже этим занимаемся? Чёрт его знает. Ноги давным-давно налились свинцом, а дыхание напрочь сбито, но я и пяток таких же упрямцев всё ещё держимся. — Достаточно, — с трудом различаю голос преподавателя и тут же падаю на песок в тщетной попытке отдышаться. А ведь стоило догадаться, что будет что-то именно такое. Искомая нами «Арена 2 Б» оказалось одним из тех огороженных участков, которые тогда привлекли моё внимание. Это была круглая зона метров пятьдесят в диаметре, посыпанная в центре песком, а по краям шла беговая дорожка. Внутри нас уже ждал преподаватель, который сходу приказал нам построиться. — Ага, свежее пополнение, — жизнерадостно начал он, — обращаться ко мне можете профессор Ханин. До самого выпуска я буду следить за вашей физической формой, так что готовьтесь. — А зачем мне это? Я маг! — недовольно спросил один из моих одногрупников. — Для начала не перебивайте преподавателя, если не хотите потерять баллы. И представьтесь. — Анджей Левковиц, — кажется, я узнал этого парня. Он был одним из тех, кто был особо недоволен нашим «прекрасным» завтраком. — Всё очень просто студент Левковиц. Почему один маг может проиграть другому в бою? — Потому что слабее! — Ответ очень расплывчатый. В чем именно слабее? — Ну… — похоже, парень на мгновенье растерялся, — слабее как маг. Меньше сил и знает меньше заклинаний. — Отчасти верно, но я знаю множество примеров, которые противоречат вашему определению, — Ханин сделал паузу, видимо ожидая новых предположений от учеников, — Что же, я сам назову несколько причин. Если в бою у вас собьётся дыхание, вы проиграете. Оступитесь — проиграете. Не сумеете достаточно быстро переместиться — проиграете. Потянете мышцу пытаясь уклониться — проиграете. Заметьте, я говорю, проиграете, но зачастую это значит умрёте. Ваше тело одно из важнейших орудий в любом поединке, а не только ваша магия. Хорошенько это запомните. Преподаватель говорил вполне разумные вещи, которые заставляли задуматься. С другой стороны, я пока слишком мало знаю о возможностях магии, так что с собственными выводами не стоит торопиться. — Итак, в соответствии с вышесказанным, что наиболее важно для мага в плане физического развития? Отвечать никто не спешил, поэтому повисла пауза, которая в итоге была нарушена Крамом. — Выносливость, скорость, реакция, координация и гибкость. — Последние пункты можно охарактеризовать как ловкость, но в целом верно. Студент… — Виктор Крам. — Если скажете, чем нам стоит заниматься для развития этих навыков, то начислю вам два балла студент Крам. На этом болгарин подвис. Видно было, что он хочет ответить, но уверенности в своей версии явно не испытывал. — Какие-нибудь упражнения? — как-то обречённо выдал он свою версию. — Какие-нибудь упражнения, — ехидно передразнил преподаватель, — очень жаль студент Крам. Но так и быть, за смелость накину вам один балл. Произнеся это, он достал из-под куртки кулон, похожий на те, что выдали нам и что-то шепнул. Этой действие явно было хорошо отработано, и через пару мгновений преподаватель вновь взялся за нас. — А ответ очень простой — бегать! — по строю пошли удивлённые шепотки, — не удивляйтесь, ещё древние греки утверждали: « Хочешь быть сильным — бегай! Хочешь быть красивым — бегай! Хочешь быть умным — бегай!». А в те времена общество не делилось на магов и маглов, так что нас это тоже касается, даже не сомневайтесь. Помимо этого, будут упражнения на растяжку. А если парни надеются обзавестись рельефной мускулатурой, чтобы блеснуть перед дамами, то вынужден вас разочаровать — такой задачи передо мной не стоит. В ответ на это заявление послышалось приглушенное хихиканье от девчонок. — Но вы можете мне сообщить о таком желании, тогда я снабжу вас необходимым инвентарём и инструкциями. Но заниматься придётся в свободное время. Хотя оно у вас теперь не скоро появится. И начался сущий ад. Ханин оказался настоящим чудовищем — мы бегали до полного одурения, потом выполняли комплекс упражнений и так по кругу, пока почти все не сошли с дистанции. Причем симулировать было невозможно, поскольку профессор тут же подходил к упавшему и диагностировал его состояние с помощи каких-то заклинаний. Несколько особо упорных даже потеряли по паре баллов. Невольно мелькнула мысль, а могут ли они уйти в минус? Меня спасло только то, что ещё в центре мне привили привычку выполнять такой минимум, как ежедневную зарядку, которую я не забросил даже после побега. Тем не менее, когда преподаватель, наконец, нас отпустил, чувствовал я себя абсолютно разбитым. Возвращались к жилым корпусам мы, сбившись в небольшие группки по два-три человека, поскольку поодиночке ходить были не в состоянии. Только час спустя мне хватило сил подняться и пойти в душ, после чего я рухнул в кровать и мгновенно отрубился, даже не подумав выполнить упражнение на самоконтроль или сходить поужинать. *** Тот день, похоже, был самой жесткой частью учебы и утром на завтраке я узнал, что трое из первого курса уже сошли с дистанции. Даже не знаю, чего я больше ощущал по отношению к ним — презрения или зависти. Скорее всего, отсеять слабых духом и было основной целью преподавателей, чтобы не тратить на подобных людей своё время. Дальше стало легче — уже на следующий день, пусть всё тело и болело, зато не было неопределённости. На завтрак нам вновь досталась каша, отчего вновь поднялся ропот, но оказалось, что на этот раз она приготовлена нормально и вполне съедобная. Хотя, если так подумать, вчерашняя еда была откровенно постной, но ощущения голода раньше положенного срока не возникало. Видать, там были какие-то добавки или что-то в таком роде. Кроме того, физические нагрузки нам не грозили — этот ад настигал нас только три раза в неделю. В целом второй день оказался настоящим отдыхом на фоне первого. Три полуторачасовых занятия и везде вводные лекции по предметам, на которых нужно было просто сидеть, слушать и иногда записывать. Одно из них вёл незабвенный профессор Бйорн Станг, который, как оказалось, умел производить впечатление. На занятие он пришел… в костюме. Выглядело это так, будто медведя запихали во фрак. А уж когда эта громадина начала вещать о теории магии, причем в малопонятных терминах, все окончательно выпали в осадок. В результате вечером у меня обнаружилось немного свободного времени, чтобы собрать новую информацию о месте, где я надеялся пробыть несколько ближайших лет. После вчерашнего тело отчаянно сопротивлялось подъёму с кровати, но я пересилил себя и всё же пошел на улицу. На удивление в небольшом парке, располагающемся около жилых корпусов, было немало народу. Кто-то прогуливался, один или в компании, а кто-то читал, устроившись на одной из многочисленных скамейках. Немного расспросив парней со старших курсов, а после первого дня они стали гораздо более общительными, удалось выяснить следующее. Структура обучения в Дурмстранге была весьма интересной. Как я уже знал, первые два года — это общее образование, без каких-либо разделений. Предметами на этом этапе у нас будут: Основы зельеварения, Основы трансфигурации, История магии, Базовый курс математики и естествознания, Теория магии, Прикладная магия, Основы самозащиты и, конечно же, физическое развитие. Кроме того, будет несколько отдельных уроков полёта на мётлах, что меня особенно заинтриговало, а желающие могли записаться на вечерние курсы русского и кучи других языков на выбор. Туда мне явно стоило заглянуть. Начиная с третьего курса, мы будем обязаны выбрать одну из кафедр и там начиналось самое интересное. Всего их было пять в соответствии с основным направлением — Трансфигурацией, Лекарским делом, Артефакторикой и Боевой магией. Отдельно стоял так называемая кафедра общей магии, на которой преподавали всё самое основное в кучу, без какого-либо упора и куда обычно шла основная масса учеников. Выбирать мы будем самостоятельно, но нужно иметь как минимум хорошую успеваемость по профильным предметам. На каждой из кафедр, как правило, было всего несколько основных предметов, обычно от двух до четырех. Помимо них шел ряд общих для всех учеников занятий, типа той же истории. А дальше начинались факультативы. Список дополнительных занятий был обширен, от фехтования и бальных танцев, до основ высшей магии. Глаза разбегались от заманчивых названий, а выбрать придётся от двух, и до скольких потянешь. И даже подумать страшно, как при этом умудряются совместить расписания. Но до этого было ещё далеко. Очень далеко… Сейчас от меня требовалось не вылететь с позором после первой же сессии, а то и раньше. И тут ожидалась масса проблем — ведь с практикой по многим предметам у меня явно будут серьёзные проблемы. Придётся как-то выкручиваться.