До последней капли боли.

Маленькие, нежно-розовые лепестки вишни, подхваченные порывами свежего морского бриза, в безмолвии дня, безумно танцевали вальс, раз за разом поднимаясь все выше и выше к небесному своду, но как бы высоко они не поднимались, итог всегда был одним: подобно плывущим по морю лодочкам, они медленно опускались на землю, разгоняемые изредка проезжающими мимо машинами. Несмотря на раннее утро, солнце, нежными бликами на морской глади, стремилось занять свое место на небосводе, но невзирая на всю эту расцветающею красоту, многие люди и монстры стремились миновать улицу как можно быстрее, брезгливо сбрасывая со своих плеч оседавшие на них лепестки. — Ленивый Котэ, вставай! — закрывая глаза рукой от ярких лучей солнца, которые проникали в комнату сквозь отдернутые шторы, освещая большое пространство двух местной постели, я переживал световой удар после сна, после протер глаза и сел на кровать, рассматривая картину маслом. Капельки воды, стекая по подбородку парня, падали на мускулистую грудь и, превращаясь в струйку, они следовали между кубиков его пресса и оседали влагой на белом полотенце, которое было обмотано вокруг его бедер; большие фиолетовые глаза, на которые падали небольшие синие волосы, быстро бегали по комнате осматривая обстановку. — Нова, сколько раз повторять, чтобы ты вытирался перед тем, как выйти из ванной?! Теперь опять весь пол будет в воде! Новакиун, как и следовало ожидать, вновь вышел из ванной, не вытираясь и оставляя по всей комнате следы мокрых ног — эту привычку мой брат приобрел с самого детства. Правда, теперь ему семнадцать лет, а от этой мелкой пакости он не может избавится. Впрочем, я не удивлен, ведь мы до сих пор спим в одной кровати. Пусть на ней и могут поместиться как минимум человек пять, если не больше, для многих это может показаться странным, ведь мы далёко не гомосексуалисты, хотя многие так и думают, не беря в расчет то, что Нова обручен, а я не способен испытывать оргазм ввиду такой особенности как… Я монстр. — Завались, братец, все равно, когда мы вернемся, тут уберутся, — несмотря на то что он был прав, ведь как только мы покинем дом, наша комната перейдет в руки прислуги, которая в очередной раз доведет комнату до блеска, а нашу одежду, даже ту, которую мы не носили, приведет в идеальный порядок, а поскольку в нашем доме прислуги больше, чем надо, то все это проделывается с идеальной точностью, вплоть до времени. — Ладно, черт с тобой, я в ванную, - проводив брата глазами до шкафа с одеждой, я откинул одеяло от себя и, не успев встать, рухнул обратно. Небольшая рука в черной перчатке до локтя прижалась к моим кубикам пресса, отправляя меня обратно на подушку. — М-м-м… —  с молочно-синим цветом кожи девушка, на которой, до приподнятой вверх попки, не было лишней одежды, а если точнее — она вообще без нее. На её тело падали розовые волосы, из которых выглядывали длинные острые уши и красные рога, горящие огнем красные глаза, которые подчеркивали длинные ресницы и тонкие брови. Глаза сосредоточенно смотрели вниз; пышные, слегка фиолетовые губы, которые выделялись на фоне ее лица, жадно заглатывали в выглядывающие из-за пышных грудей головку члена, а на полу возле нее валялись серные кожаные трусики и лифчик с длинными лямками, которые крепились к ободу на ее шеи, но, к счастью, на этот раз она не притащила кнут. — О нет, отстань от меня, тебе все ровно не удастся заставить меня кончить, — но похоже Суккуб совершенно не слушала меня, продолжая увлеченно издавать влажные звуки, но поскольку времени ждать, когда она выдохнется и наконец отпустит меня не было, я протянул руку в перед и, положив ладонь ей на голову, сильно надавил на нее, из-за чего она выпрямилась, освобождая мой член от плена ее груди и проскальзывая ей в горло. — Раз… два… три, — досчитав до трех, я отпустил барахтающуюся на мне девушку, которая мгновенно упала на кровать рядом и, откашливаясь, выплевывала слюну, при этом сильно сжимая одеяло, но не я, не Новакиун на это не обратили ни малейшего внимания, продолжая заниматься своими делами, то есть он одевался, а я ушел в ванную. — Кхе, кхе, кхе… Блин… — вытирая рукой слюну со своего подбородка, девушка приподняла хвостик и села на край кровати. — Вот что не так с твоим братом, Нова? — девушка, скрестив руки под грудью, опустила глаза на пол, где лежала ее одежда. — Онет, ты же знаешь Кота — не любит когда к нему приста-ю-ют, — Новакиун протяжно проговорил последнее слова. — Вот скажи, что со мною не так?! У меня же все есть: грудь, попка, личико?! — забыв о моем брате, она подскочила к двери в ванную и стала долбиться в нее, крича что-то невнятное, но я ее уже не слушал, так как был занят тем, что поправлял свои длинные красные волосы назад. От недавнего стояка, который случился по вине прилипшей ко мне несколько месяцев назад Онет, уже не осталось и следа, так как я, впрочем, его и не ощущал, как и большую часть чувств.