***
В 6:15 мой прекрасный сон прервал противный звон будильника, который так негативно действовал мне на нервы, что иной раз я была готова разбить телефон в дребезги. Счастье: я сегодня не проспала, а значит, мозговой штурм от Ури отменяется. Кое-как поднявшись с кровати, я заправила постель и направилась в ванную комнату, чтобы привести себя в порядок. Спустя 20 минут я вернулась в комнату, надела чёрную блузку с рукавом ¾, чёрную юбку на ладонь выше колена и пошла на кухню, чтобы выпить кружку кофе. Сейчас на часах было 6:45, в 7:20 я должна быть возле лицея, а идти от моего дома до учебного заведения минут 15. Я успеваю. Вернувшись в комнату, я сложила все необходимые вещи в сумку, расчесала волосы, оставив их распущенными, и собралась выходить из дома. Ещё раз окинув взглядом квартиру в поисках того, не забыла ли я что-нибудь выключить, я направилась в лицей. Погода на улице была отменной: яркое солнце слепило глаза, освещая улицы, абсолютное безветрие, взрослые спешат на работу, дети — в школу, автобусы полностью заполнены, магазины ещё закрыты.***
7:20 — Ура! Сегодня ты не опоздала! — саркастически подметила Ури, обнимая меня. На ней сегодня был стандартный набор: белая блуза с коротким рукавом и чёрная юбка-карандаш по колено. — Сама в шоке, — рассмеялась я. Мы прошли в здание лицея, где жизнь шла своим чередом: поскольку в нашем лицее учится всего 4 класса (школа старшего уровня), то никаких столпотворений в коридорах не бывает. — Девчонки, привет! — крикнул чей-то весёлый голос позади нас. Это была Дольче, которая сегодня надела короткий чёрный сарафан, под коим была белая блуза с длинным рукавом, а волосы были распущены. — Привет, — обернулись и дуэтом произнесли мы с Ури. — Доброе утро, — улыбнулась Мики, которая никогда себе не изменяла в плане стиля одежды (увидеть её в юбке было большой редкостью и явно не в школе): белая блуза с коротким рукавом и чёрные брюки. — Сколько у вас сегодня уроков? — спросила Дольче. — Восемь, а у вас? — продолжила темнокожая. — Тоже. Давайте после уроков сходим в парк неподалёку отсюда, погуляем вместе, — предложила Мики. — Встретимся в холле после уроков, — после этих слов мы разошлись по своим кабинетам. У нас первым уроком была химия. Будь моя воля, я бы только химию и изучала. Вскоре прозвенел звонок, и я вновь сижу за последней партой первого ряда и смотрю в окно, потому что-то, что рассказывает моим одноклассникам учительница, я и так знаю на «отлично». Хвастаться не в моих принципах, но всё же химия — это мой конёк. У меня дома очень много дипломов за первые места в различных олимпиадах (включая международные). Хоть учительница и признаёт мои способности в этом предмете, сама же на уроках старается не вызывать меня к доске и не спрашивать, потому что я, бывает, замечаю ошибки и в её работе, а не только в ответах одноклассников. В общем, у нас отношения на уровне «терпимо», потому что, с одной стороны, синьора Магри любила и уважала меня за мои глубокие знания в её предмете, а с другой стороны, она терпеть меня не могла, когда я исправляла её ошибки на уроках. — Уверена: многие из вас мало, что помнят из того, что мы изучали в прошлом году, — сказала учительница лет сорока пяти с каштановыми волосами и карими глазами, одетая в строгий брючный костюм чёрного цвета. — А вы спросите Раф, она всё помнит, — вдруг воскликнул мой одноклассник, Эдвард. — Кониглио, а ты у нас, видимо, неандерталец, раз считаешь себя тупее других, — буднично высказала я, опираясь на спинку стула. — Агнолин, Кониглио, перестаньте! — прикрикнула на нас учительница. — Эдвард, иди к доске — проверим теорию Раф. Весь класс засмеялся, потому что знали, что Эдварду со мной в химии не соперничать, а я лишь хмыкнула и продолжила смотреть в окно. Улицы опустели, лишь изредка какой-нибудь человек проходил по проспекту. На удивление, сегодня уроки прошли незаметно. На химии, конечно же, Эдвард получил четвёрку**, что хуже среднего показателя. Синьора Магри негодовала, а сам блондин злился. Как и договаривались, после восьмого урока мы встретились с девочками в холле лицея: — Ну как прошли уроки? — спросила нас Мики. — Так себе, — безразлично ответила я, но нашу беседу прервал грубый голос моего одноклассника: — Агнолин, я тебе это ещё припомню! Как бы ни старался Эдвард, его угроза на меня никак не подействовала, зато девочки укоризненно покосились на меня. — Что-то случилось? — было слышно, что Дольче беспокоится. — Всё нормально. Он успокоится. — Просто на уроке химии Эдвард предложил учительнице спросить Раф, потому что она всё помнит, а Раф в свою очередь перевела стрелки на него. В итоге он получил четвёрку, — рассказала за меня Ури. — А Дольче сегодня отличилась своими «глубокими» познаниями в области логистики, — посмеиваясь, сказала Мики. — Ну, подумаешь, перепутала основные задачи логистики и логистические операции, — слегка расстроилась розоволосая. — В какой парк идём? — обратилась я к подругам. — Джусти, — радостно ответила спортсменка. Дворец и Сад Джусти — старинный дворцово-парковый комплекс, раскинувшийся на склонах холма у восточной окраины Вероны. Это один из самых красивых парков Италии эпохи позднего Возрождения. Пышный сад со множеством скульптур, окружающий дворянский особняк, поражает умы посетителей. Террасы спускаются в итальянский сад и кипарисовую аллею. В саду организован лабиринт из живой изгороди и, согласно легенде, влюблённым, которым удастся в нём найти друг друга, суждено всегда быть вместе. В саду Джусти яркая аккуратная зелень, красные мраморные статуи, средневековая вилла, а в дальнем конце сада со склона холма открывается прекрасный вид на весь город. Пройдя по аллее, ведущей ко дворцу и украшенной множеством различных скульптур, мы с подругами решили посидеть на скамейках возле старого фонтана. — Как же здесь хорошо, — раскинулась на траве Мики. Людей в округе почти не было, что только радовало. Я не любила находиться в многолюдных местах, поэтому парк Джусти всегда был моим излюбленным местом. Я часто прихожу сюда после уроков или в выходные, чтобы почитать наедине с собой в окружении деревьев, растений, древнего замка и фонтанов. Пение птиц придавало чтению особую уникальность, что ли. И никакие «звуки природы mp3» не заменят настоящего шуршания листвы, бегущей воды, пения птиц и дуновения ветра. — Ури, зачем ты ездила в Тренто? — обратилась к ней Дольче, которая сидела на краю фонтана и всматривалась в своё отражение на водной глади. — У синьоры Ламберти, сестры моего отца, родилась дочь. Мы поехали навестить её. — О, поздравляю! — Спасибо. Мики, а как там твои соревнования? — Через неделю соревнования по плаванию в спортивном комплексе «Finitura Oro». Вы же придёте? — А куда мы денемся? — улыбнулась Дольче, всё же оторвавшись от своего отражения. — Раф, а у тебя что нового? — Гейб в любви признался, — с толикой неприязни ответила я, окидывая взглядом подруг. Сказать, что они удивлены, не сказать ничего. — Серьёзно? — первой подала голос Ури, которая знала нашего одноклассника лучше, чем Мики и Дольче. — Серьёзно. Он попросил меня помочь ему с химией, а после признался. — А ты что? — Сказала, что сочувствую ему. — Так же нельзя! — воскликнула Дольче, подходя ко мне. — Ты просто-напросто наплевала в душу человеку. — Что я сделаю, если он мне не нравится? — Могла бы послать помягче, — усмехнулась темнокожая. — Я считаю, что, если парня не послать таким образом, то он не отстанет. Раф, ты молодец! — отозвалась Мики. — Дольче, возможно, в твои понятия «нормальных посылов к чёрту» данный поступок и не относится, но иначе некоторых просто не отшить. — Да, но я же расставалась с Лео не так! — возмущённо произнесла розоволосая. — Все мы разные, — беспристрастно закрыла я тему, но потом вдумалась в слова подруги. — Стоп. Когда ты успела расстаться с Лео? — Позавчера. — И ничего не сказала? — удивлённо спросила Ури. — Мне трудно об этом говорить. Я, конечно, слышала и раньше о его интрижках с другими девушками, но, пока не увидела лично, не верила. Он долго извинялся и говорил, что исправится, но я не верю. Больше не верю, — одинокая слеза скатилась по щеке подруги. Вот поэтому у меня никогда не было отношений. Слишком много боли они приносят, хотя, соглашусь, немало и приятных моментов. Но всё же если что-то пойдёт не так, то раны долго не затягиваются, а некоторые остаются с нами навсегда. От этой любви одни проблемы. — Мы с тобой, — не выдержав вида расстроенной подруги, я подошла к ней и приобняла за плечи. — Давайте сменим тему, — предложила Мики. — Ури, куда вы с родителями собираетесь поехать в зимние каникулы? Семья Делла Коста очень любят путешествовать, поэтому неудивительно, что Ури в свои 17 лет повидала очень много городов и стран. — Родители предложили отдохнуть от разъездов на горнолыжном курорте в Вероне. — Расскажи о Риме, там на самом деле всё так напоминает историю древнего мира? — продолжила Дольче, пытаясь отвлечь себя от грустных мыслей. — Девочки, я вас оставлю, — с этими словами я направилась, куда глаза глядят, потому что вновь слушать рассказ о Риме не было никакого желания. Каким ветром меня занесло в лабиринт влюблённых? Уже минут 15 пытаюсь отсюда выбраться, а выхода не видно. — Рафаэлла Агнолин? — обратился ко мне чей-то приятный мужской голос, который раздался позади меня. Обернувшись, я увидела того тринадцатиклассника, который заинтересовал меня вчера. Интересно, откуда он знает моё имя? — Да, а ты… — Сульфус Картер, я учусь в 13 А. Мы виделись в лицее. — Я помню. Что ты здесь делаешь? — Вообще-то ищу тебя, — ухмыльнулся брюнет. — Школа наслышана о твоих способностях в области химии. Можешь помочь? Ещё один. Серьёзно? — Ты же учишься на… — Я знаю, где я учусь, — прервал он мою речь. — Но родители уже конкретно достали разглагольствованиями о том, что я могу не поступить. Короче, им нужно, чтобы я знал не только экономику и право, но ещё и биологию с химией. Первое я знаю хорошо, а вот химия — это ужас всей моей жизни. — Ты сам-то на кого хочешь учиться? — не понимая сути, спросила я. — Ты слишком любопытная. Поможешь — расскажу. — Шантажист. — Не спорю. — Ладно, помогу. — Когда тебе удобно и где? — Я после уроков всегда свободна. Можно собираться у меня дома, потому что в школьной библиотеке я больше не появлюсь, в кафе многолюдно, в парке шумно. — Родители не будут против? — Их не бывает дома до позднего вечера. Но я всё же надеюсь, что ты не маньяк, который захочет изнасиловать невинную девушку, — усмехнувшись своим каким-то ненормальным мыслям для семнадцатилетней девушки, сказала я. — Она настолько невинна? — вновь ухмыльнулся Сульфус, глядя на меня. — Если серьёзно, что за мысли у тебя? Мелкая ещё. — Кто бы говорил, — фыркнула я. — Наверное, меня уже подруги заждались. Завтра встретимся после уроков в холле лицея. — Договорились, — после этих слов Картер пошёл в противоположную сторону, видимо, на выход из этого лабиринта. — До завтра. Кивнув в ответ, я пошла дальше искать выход. Нет, конечно, можно было бы последовать за Сульфусом, но тогда моя самооценка упадёт ниже плинтуса, — нет. Нужно найти выход самой. Что б меня, выход здесь был один, и он как раз был в той стороне, куда уходил мой новый знакомый. Чёрт возьми, а. Сколько я уже здесь хожу? Час? Два? Нет. Всего минут 20, но всё же даже этого вполне хватит, чтобы подруги переволновались. — Раф, где ты была? — обеспокоенно спросила Ури, увидев меня. — Я немного заблудилась в этом парке и долго искала вас. О чём вы тут болтали? — улыбнулась я. Мне не хотелось рассказывать им о Сульфусе. Иначе Ури начала бы сразу ликовать, что она была права (хотя это не так, но кто меня послушает?), у Мики бы отвисла челюсть, а Дольче радовалась бы, что у меня наконец-то появился друг-парень. Но мы пока даже не друзья. В общем, меня бы никто не послушал, поэтому я промолчала. К вечеру я вернулась домой, поужинала, сделала уроки, почитала книгу и легла спать, так и не дождавшись прихода родителей.