Tangled

День в сказочной башне начинался в совсем не сказочное время - еще задолго до рассвета Лаурэ провожал отца, помогая ему спуститься вниз с помощью своих сказочно длинных волос, потому что ради безопасности, дверей и лестниц в высокой башне не наблюдалось. Помахав ручкой и прокричав знакомое прощание, парень вновь уползал спать. Минут на пять, потому что Готмог начинал скучать. Кроха-балрожик, размером с ладонь Лаурэ, был его верным другом на протяжении многих лет. Когда еще совсем маленьким Лаурэ пожаловался на ужасную скуку, отец сжалился над ним и спустя несколько часов принес ему Готмога, которого ребенок едва не удушил от радости. Конечно, изначальной задачей балрога было наблюдение за эльфом пока Мелькор отсутствует, но за добрую сотню лет Готмог настолько сильно сдружился с Лаурэ, что позабыл, зачем он здесь. Да и сам Мелькор не помнил своего слугу, без особого страха оставляя сына одного на день, не особо заботясь, чем в это время занимается эльф. Сбежать-то он точно не сбежит. Сбегать Лаурэ, конечно же, не собирался. Во-первых, он слишком сильно любил отца, а во-вторых, после его ухода начиналось самое веселье! Улыбающийся от рога до рога балрожик начинал скакать вокруг сонного Лаурэ ровно до того момента, пока тот не просыпался и не пытался словить шаловливого демона. Тогда Готмог делал то, что умел лучше всего - прятался. А Лаурэ его безошибочно находил. Все двадцать два раза. Но Готмог продолжал быть уверенным в том, что он прячется лучше всех на свете. - Предлагаю играть до сорока пяти, раз ты такой уверенный, - хмыкнул Лаурэ, пристраиваясь на подоконнике. Готмог обиженно фыркнул, дескать, не нужны нам ваши одолжения, и, сложив лапки на груди, демонстративно процокал к цветочному горшку. - Ладно, ладно, - эльф усмехнулся и взял балрожика на руки. - Тогда что ты хочешь? Демон указал пальчиком вниз. - О, нет, ты прекрасно знаешь, что нам нельзя выходить из башни. Тем более, что мне здесь нравится. И тебе тоже, - на такие слова Готмог нервно дернул хвостом и показал эльфу язык. Лаурэ усмехнулся и слез с подоконника. - Будет тебе, Готмог! Не так уж плохо нам тут, - он поцеловал в щечку надувшегося на весь мир демона и поставил того на пол. Готмог для виду еще пообижался, пока Лаурэ открывал верхнее окно башни, но все же сам пошел за совочком, когда часы пробили семь утра и эльф взялся за ежедневную уборку. Когда пол был подметен, неожиданно обнаружилось, что испачкался Готмог. Пришлось отмывать огненного демона, несмотря на его протестующее рычание и попытки цапнуть друга за палец. Спустя несколько минут водной баталии балрог был чист и высушен, а вот пол вокруг наоборот был весь залит водой. Поэтому решено было пол тоже помыть. От ловко орудующего шваброй Лаурэ Готмог уполз подальше, терпеливо ожидая, когда же к нему вернется его огненная шевелюра. Крохотные язычки пламени на голове балрога вернулись как раз к тому моменту, когда эльф закончил мыть пол и, встряхнув мокрые руки, вновь обрызгал демона. С тихими пшиком пламя вновь угасло; Готмог разочарованно вздохнул и поплелся вытирать пыль со шкафов. Лаурэ был слишком низким, чтобы до них достать, поэтому сие важное действо было поручено летающему демону. Победив в этом страшном сражении за чистоту и удовлетворенно вздохнув, Готмог спланировал на плечо эльфу, который только что закончил мыть посуду и сейчас отдыхал, сидя на полу. А часы тем временем показывали пятнадцать минут восьмого. Готмог, решивший, что он слишком чистый, с важным видом протопал к ящику с красками, и стоило только ему туда залезть, как он тут же покрылся разноцветными пятнами. От раскрашивания всего в радиусе метра спас вовремя подоспевший Лаурэ. Посадив извазюканного в краске демона себе на плечо и тут же заработав два зеленых отпечатка лапок на своей щеке, эльф взял палитру и кисти и подошел к стене, намереваясь закончить изображенный на ней рисунок. Ловко соорудив из своих волос нечто вроде подвесных качелей, Лаурэ взобрался наверх, принимаясь сосредоточенно рисовать водяные брызги, летящие из огромного фонтана. Так же по инициативе Готмога в этом фонтане были дорисованы золотистые рыбки. И кувшинки. И конечно же птички, летающие вокруг. А позже последовало еще одно отмывание балрога, но в этот раз он уже почти не сопротивлялся, ибо краска подсохла, и бедный демон едва мог пошевелить лапкой. Пока Готмог обсыхал, Лаурэ постирал испачканную в краске одежду. Подобрав волосы, которые благодаря своей волшебной природе не пачкались, и Готмога, который уже высох, эльф засел за чтение. Несколько дней назад Мелькор принес ему новые книги, и юному нолдо не терпелось их прочесть. Первая книга оказалась кулинарной, и поэтому спустя каких-то полчаса Лаурэ уже орудовал возле плиты, воплощая в жизнь прочитанное. Результатом оказался ароматный пирог и гора печенья. Кулинар и его помощник незамедлительно приступили к дегустации и присвоили съеденному статус обеда, тем более что часы были с ними согласны. Вторая книга явила собой самоучитель по танцам. И хоть говорят, что плохому танцору ноги мешают, но Лаурэ на практике выяснил, что знатно мешают и волосы, особенно если он у тебя больше шести метров длиной. А еще может мешать Готмог, отплясывающий танго со столовой ложкой. Поэтому после первых трех неудачных па с последующими синяками было решено перейти к следующей книге. А это было руководство по игре в шахматы. Игровые фигурки с доской нашлись быстро, и на целый час в башне воцарилась тишина. Игра закончилась со счетом 4:3 в пользу Готмога, который на радостях чуть не спалил деревянные фигурки. Затем Лаурэ неожиданно вспомнил, что нужно довязать отцу шарф, но надолго его не хватило. Но раз уж он достал швейные принадлежности, то было решено обновить гардероб Готмогу. Балрожик никак не хотел расставаться со своими старыми штанишками, но вот жилетку надел с радостью и несколько минут дефилировал по столу, забавляя своим видом Лаурэ. - А знаешь, - начал эльф, когда они вдвоем вновь уселись на подоконнике, доедая остатки печенья, - завтра мой день рождения. Готмог согласно кивнул; он уже приготовил подарок, и спрятал его в самом темном углу башни, но другу об этом знать было совсем не обязательно. - И завтра вечером мы вновь увидим огоньки, - эльф мечтательно вздохнул. – Вот бы хоть раз увидеть их вблизи! Я так давно об этом мечтаю… Ну, тебе ли не знать, - Лаурэ усмехнулся, почесывая Готмога за ушком, и неожиданно спросил. – Вот сколько тебе лет? Балрог на мгновение замялся и изобразил лапками огромный круг. Эльф рассмеялся. - Да, я и сам мог догадаться, что очень много. А я вот только завтра стану совершеннолетним… - он вздохнул, но тут же встрепенулся. – Может, отец отпустит меня посмотреть на огоньки? В конце концов, я уже не ребенок! Что думаешь? Готмог уверенно закивал и положил лапки на ладонь Лаурэ, всем своим видом показывая, что все получится. Окрыленный новой надеждой эльф вновь вернулся в комнату, чуть не споткнувшись о собственные волосы. Под укоризненным взглядом балрога, который так и говорил, что в таком виде нельзя идти воплощать мечту, Лаурэ принялся за самую долгую процедуру – расчесывание. * * * - Лаурэ, скинь свои волосы! Эльф, полчаса как закончивший разбираться со своей шевелюрой, не сразу смог соскрести себя с пола, когда услышал мелодичный крик отца. - Лаурэ! - Я уже иду! – нолдо все же встал и подошел к окну, скидывая волосы вниз, и, дождавшись, пока отец надежно зацепится, начал тянуть. - Эру единый, Лаурэ, я уже начал волноваться, - едва ступив на подоконник, произнес Мелькор. - Да что тут со мной может случиться, - беспечно пожал плечами эльф, принимая из рук отца сумку с продуктами, и тут же продолжил. – Знаешь, отец, завтра такой важный день… - Лаурэ, детка, я слишком устал, - в доказательство этого Мелькор выпустил из рук струйку бледно-голубого дыма, который нехотя свернулся в клубок и спустя мгновение рассеялся. – Давай ты мне споешь, а затем я тебя с удовольствием выслушаю, идет? Нолдо постоял на месте, не зная, куда себя деть, а потом опомнился и мгновенно притащил кресло, на которое неторопливо присел Мелькор, табуретку, на которую уселся сам эльф, и расческу, которая незамедлительно оказалась в руках у слегка растерянного от такой спешки мага. - Солнца яркий луч путь найди во мгле, я прошу верни, что так желанно мне, - скороговоркой начал напевать Лаурэ, не обращая внимания на просьбу отца остановиться. – Раны исцели, жизни свет пролей, я прошу верни, что так желанно мне! Волосы в руках Мелькора буквально вспыхнули золотым светом, отчего тот едва их не выронил, укоризненно выкрикивая: - Лаурэфиндэ! Но, казалось, молодого эльфа это нисколько не урезонило. Он едва не запрыгнул в кресло, продолжая тараторить. - Отец, я тебе говорил, что завтра очень важный день, а ты не ответил, так вот завтра… мой день рождения! Та-дам! – радостно пропел Лаурэ, лучезарно улыбаясь. Мелькор усмехнулся. - Но я точно помню, что он был год назад. - В этом и прелесть дня рождения: он каждый год! – Лаурэ едва не подпрыгнул от нетерпения, но, успокоившись, все же присел обратно на табуретку, нервно теребя ткань широких штанов. – В общем, я стану совершеннолетним, и поэтому подумал, что, возможно, сейчас… Я так давно об этом мечтал… Так хочу увидеть, - тут его голос стал совсем тихим, что не понравилось Мелькору. - Лаурэ, что ты там бормочешь? Ты же прекрасно знаешь, что мне это не нравится, - маг постучал пальцами по подлокотникам, отчего те покрылись корочкой льда. Лаурэ продолжал неуверенно бормотать, собираясь с силами, и только Мелькор поднялся с кресла, он наконец-то выпалил: - Я очень хочу увидеть огоньки! - Что? - Ты наверняка их видел, они появляются ночью. И я надеялся, что ты отведешь меня посмотреть на них, - эльф смущенно улыбнулся. - А, ты имеешь в виду звезды… - неторопливо и, казалось, облегченно произнес Мелькор. - Нет, нет, - Лаурэ поспешно достал с верхних полок нарисованные им самим звездные карты и разложил перед отцом. – Я наблюдал за звездами, и они неподвижны. А эти огоньки загораются каждый год именно в мой день рождения. И я должен увидеть их, но не из окна, а вблизи. И узнать, откуда они, потому что мне иногда кажется, что… они загораются для меня. Мелькор, выслушавший этот проникновенный монолог, горестно вздохнул, отворачиваясь. - Что ж, я знал, что этот день настанет, - маг отвел печальный взгляд. – Птенцу пора выпорхнуть из гнезда, и ему уже не нужен такой старик, как я… - Что ты, отец, я совсем не это имел в виду! – эльф бросился к Мелькору, но тут погас свет, и он остался в кромешной темноте. Вслепую нашарив свечу, Лаурэ зажег ее, испуганно оглядываясь, в то время как откуда-то из тьмы доносился грустный голос отца. - Конечно, конечно. Я тебя правильно понял, - резкий порыв ветра задул свечу. – Ты, видимо, позабыл, зачем мы в башне, как позабыл и о том, как ужасен мир людей! Рядом вспыхнуло голубоватое пламя, и эльф с криком отпрянул от него. Его горла коснулось холодное лезвие, а чей-то жуткий голос произнес: - Они убьют тебя, Лаурэ. Или же будут истязать, посадив на цепь и насмехаясь над твоей беспомощностью… Холод исчез так же неожиданно, как и появился, но эльф боялся сдвинуться с места. Казалось, окружающая его темнота полнится жуткими шорохами и за каждым из этих шорохов мог скрываться не то людоед, не то клыкастый монстр-оборотень. Лаурэ сделал неуверенный шаг, но тут же что-то потянуло его назад за волосы. Эльф упал бы, если что-то не подхватило его. Подняв взгляд, он увидел по-доброму улыбающееся лицо отца. - Отец, я… - испуганно залепетал Лаурэ, прижимаясь к Мелькору. Но тут же с удивлением обнаружил у себя в руках лишь его плащ. Он заозирался по сторонам, слыша чье-то тяжелое дыхание у себя за спиной, а тем временем страшный голос вернулся: - Едва ли ты сможешь отбиться от хищников… И словно в подтверждение его словам на зашуганного эльфа накинулся огромный волк. Он клацнул зубами в сантиметре от лица и растворился в воздухе, обдав Лаурэ ледяным потоком. Эльф услышал еще чьи-то шаги, но страх сковал его, и нолдо с замирающим сердцем ждал нового ужаса. Но этого не произошло. Отец помог ему подняться, прижимая к себе. А затем отстранился и строго посмотрел сыну в глаза. - Ты никогда не выйдешь отсюда. Ты меня понял? - Да, отец, - эльф сдержал грустный вздох, опуская глаза. - Я очень люблю тебя, родной, - маг приподнял голову сына за подбородок, печально улыбаясь. - А я тебя больше, - Лаурэ слабо улыбнулся. Мелькор поцеловал его в макушку. - А я тебя еще больше, - он еще раз обнял сына, заглядывая тому в глаза. – Мне нужно уйти. Я обещаю вернуться поскорее. - Да, конечно. Я буду тебя ждать, - грустно выдохнул Лаурэ, провожая отца и, едва тот оказался вне поля слышимости, прошептал. – Здесь, как всегда. Готмог вылез из своего укрытия и, взобравшись другу на плечо, затих, печально осознавая, что ничем не может помочь.