Ты - мое лучшее произведение искусства.

Свон смотрела на спящую брюнетку, поглаживая ее гладкие волосы. Вот теперь утро действительно идеальное. За окном слышалось щебетание птиц, солнце освещало комнату, но не смело будить прекрасного ангела, обнимающего блондинку за талию. Кажется, теперь каждое утро будет маленьким чудом. Спустя несколько минут Реджина открыла глаза. В них читалось счастье. Увидев Эмму, полные губы брюнетки растянулись в довольной и умиляющейся улыбке. Она провела рукой по волосам Эммы и тихо засмеялась. Свон нахмурившись, прищурила глаза, от чего Реджина стала смеяться еще громче. — Эмма, твоя «прическа» и выражение лица нужно было запечатлеть. Ты похожа на большой подозрительный одуванчик. Свон состроила обиженное лицо. — Сама ты одуванчик! — Боже, Эмма, я третий день убеждаюсь, что ты иногда ведешь себя, как ребенок. Эмма вскочила с постели, и надела шелковый халат, который висел на спинке стула, по всей видимости, принадлежавший Миллс. — Бе-бе-бе. — Эмма показала язык брюнетке и ушла вниз. Реджина лишь ухмыльнулась подтверждению ее слов. Спустя несколько минут с кухни потянуло ароматом кофе. Реджина спустилась вниз к Эмме и стояла, опираясь на дверной косяк, наблюдая, как Свон, пританцовывая, готовит яичницу. Разложив все по тарелкам и поставив кофе на стол, Эмма развернулась к двери, с намерением позвать Реджину к завтраку и сразу же остановилась, закатив глаза. — Ну это был сюрприз! Я хотела сделать тебе приятно. — Твоим сюрпризом пахнет на весь дом, дорогая. К тому же мне все равно приятно. Спасибо. — Миллс подошла и обняла Эмму, вдыхая аромат духов, оставшийся со вчерашнего дня. Во время завтрака девушки решили, что раз им понравилось полу свидание в зоопарке, то стоит сходить и в парк аттракционов, только вот его в маленьком городке не было. — Эмма, я знаю, что в Нью Джерси есть невероятный парк аттракционов Six Flags. Свон пораженно посмотрела на брюнетку. — Ты не пошутила? Это в трех днях езды от нашего города! — Я просто сказала, прости, я думала вдруг тебе пон… — Нет, мне нравится все! Я просто не ожидала от тебя такого предложения, Реджина. — Перервала Свон тихо бубнящую себе под нос брюнетку. — Я даже подумать не могла, что ты хочешь, чтобы мы вместе поехали в какое-нибудь путешествие. Знаешь, доверие и все такое… Реджина облегченно улыбнулась и посмотрела на Свон. Ее глаза светились от предвкушения. — Я подумала, что самый лучший способ узнать все друг о друге — поехать путешествовать. Мы могли бы поехать куда-то еще потом, если нам понравится. — Мне нравится твоя идея, правда. И когда мы поедем? — Сейчас? — Реджина заинтригованно улыбнулась и вопросительно подняла бровь вверх, ожидая ответа. — Как скажешь, а как же вещи? — Чего не будет у меня дома, купим в дороге или по приезду. — Окей, вот на этот вопрос ты мне не ответишь. На чьей машине мы поедем? — Эмма хитро улыбнулась. — Конечно на твоей. — Реджина откинулась на спинку стула и скрестила руки на груди. Эмма нахмурилась. — Ничего не имею против, но почему вдруг ты решила ехать на «этом», как ты тогда выразилась? — Потому что, я не хочу, чтобы за три дня ты случайно раздолбала мою дорогую машину. Свон тяжело вздохнула и наклонилась ближе к Реджине, указав на нее пальцем. — Ты сомневаешься в моих водительских навыках? — Ну что ты, дорогая, я просто предпринимаю меры предосторожности. — Реджина все так же смотрела на Свон с победной улыбкой. — Ладно, идем собирать сумки, неблагодарная. Эмма встала из-за стола, Миллс снова подошла к ней и быстро поцеловала в щеку. — Не обижайся. С этими словами брюнетка убежала в свою комнату. Однако Эмма пошла за ней. — Хэй, мисс шелковые трусики, я зайду к себе, соберу свои вещи и подгоню сюда машину. — Как скажешь, одуванчик. — Реджина невозмутимо вытаскивала нужные вещи из шкафа, делая вид, что ничего такого она не сказала. Эмма лишь усмехнулась и вышла из комнаты. Спустя полчаса желтый нескладный Жук стоял напротив крыльца Миллс. Увидев Эмму в окно, брюнетка взяла сумку и вышла из дома, Свон пошла к ней навстречу. Миллс была в сером спортивном костюме и черных кроссовках, на голове был невысокий хвостик. Эмма решила, что в джинсах, майке и неизменной кожаной куртке ей будет тоже весьма комфортно, а из всех причесок выбрала самую элементарную для ее непослушных волос — пучок. Реджине что-то в ее образе явно показалось непривычным. Ну конечно же — черные очки. — У меня не лучшее зрение, так безопаснее водить. — ответила Эмма, проследив за любопытным взглядом брюнетки. — Ты выглядишь в них безумно мило. — Реджина впервые за день улыбнулась теплой и уютной улыбкой, получив ту же в ответ. Сев в машину Эмма завела мотор и, включив навигатор, тронулась с места. — Так. Сейчас двенадцать. Сменимся ближе к ночи, будет хорошо, если пока веду я, ты успеешь поспать. Не обязательно сейчас. — Ты права, думаю это не составит труда. Я быстро засыпаю в поездках, если я пассажир. У тебя есть музыка? — Да, можешь включить радио, там поставлен диск, тебе должно понравится. Реджина нажала на черную кнопку и в колонках заиграли знакомые песни Hozier, Реджина всегда их любила. Выехав из города, она сделала звук громче, улыбаясь, посмотрела на Эмму и начала покачиваться в такт музыке. Через минуту уже обе, по мере своей возможности, пританцовывали под мелодию Take me to church. Еще через минуту они уже пели во все горло наизусть заученные песни, направляясь в даль от рутины и обыденности. Впереди их ждали новые приключения, что будоражило кровь в жилах обеих девушек. Вдруг заиграл Seafret. Можно подумать, Эмма специально подбирала песни, которые любит и знает Реджина, но она не стала нарушать сложившуюся атмосферу вопросами, она просто запела следующую песню — Wildfire… You think you know all about it, then it seems you are wrong. Ты думаешь, что ты знаешь всё об этом, тогда, кажется, ты ошибаешься. She hit it out of the park before it had even begun. Она поступила как надо до того, как это даже началось. I needed sunshine in the darkness burning out. Мне был нужен солнечный свет в измучившей темноте. Now I know that Iʼm the fuel and sheʼs the spark. Теперь я знаю, что я — горючее, а она — искра. Эмма даже не собиралась подпевать. Она была очарована хрипловатым голосом ее девушки. Она украдкой посмотрела на Реджину, она, казалось, выпала из происходящего, летая где-то в своих мыслях. We are bound to each otherʼs hearts Мы следуем в направлении сердец друг друга, Caught, torn and pulled apart Которые были схвачены, растерзаны и разорваны на части. This love is like wildfire Эта любовь словно большое пламя. And to my word now Iʼll be true И, чтобы подтвердить свои слова, сейчас я буду правдив. I canʼt stop this breaking loose Я не могу это остановить, вырвавшись на свободу. This love, is like wildfire Эта любовь словно большое пламя, Like wildfire Словно большое пламя. Эмма смотрела вперед, на слегка порозовевшее небо и на огромные ели по бокам дороги. Машин почти не было — по этой трассе редко ездят. Реджина тоже смотрела вперед, думая о том, сколько понятного ей смысла в этой песне, а слова даются так легко и естественно. Всматриваясь в небо, она вспоминала свою жизнь в качестве наблюдателя. Насколько никчемной и бессмысленной она была до Эммы… после Мал. As feelings arrange deep down inside Пока чувства приводятся в порядок глубоко внутри, Try describing a love you canʼt design Постарайся изобразить любовь, которую ты не можешь исполнить. More and more, every inch of me is holding on Больше и больше, я удерживаю себя всего. This is it, all the flames are burning strong Вот и всё, пламя сильно горит. Песня продолжала играть, Эмму заставил очнуться исчезнувший голос. Она повернулась к Реджине. — Эмма. — Да? — Я чувствую, что люблю тебя до безумия на самом деле, знаешь? Мы, будто — одно целое. Самое безрассудное, что я когда-либо делала… Мы просто уехали, только вдвоем, вместе. Отыгрывали последние аккорды. Мелодия не спеша затихала, пока Эмма смотрела в эти глаза, переполненные нежностью, в которой можно утонуть. — Я тоже тебя люблю, Реджина. И мне нравится это безумие. — Эмма усмехнулась и снова перевела взгляд на дорогу. Песни продолжали играть. Все более тихие и спокойные. Доехав до столовой для дальнобойщиков где-то в восемь вечера, Свон припарковала машину и посмотрела на Миллс. Та спокойно спала, оперевшись головой на боковое стекло. Свон осторожно наклонилась и поцеловала ее в шею. Реджина медленно открыла глаза и взглянула на Свон. — Почему мы остановились? — Нам стоит поужинать. Мне приходилось ездить на дальние расстояния, в этих столовых всегда вкусно кормят. — Эмма указала на столовую, стоявшую со стороны Реджины. Девушки вышли из машины и направились по направлению к зданию. Зайдя, как и ожидалось, они не увидели ничего особенного. Было несколько мужчин, которые ужинали. Похоже это были водители фур, которые стояли рядом со столовой. Подойдя к кассе Эмма заказала два полноценных ужина и села с Реджиной за ближайший столик. — Надо же. Здесь действительно вкусно кормят, я удивлена. — Хах, а ты думала, только в ресторанах вкусная еда? — Если у меня есть деньги, это не значит, что я всегда хожу по ресторанам. Я предпочитаю готовить сама. — А для меня ты не готовила. Обещаешь, что дашь попробовать твое фирменное блюдо? Кстати, какое оно? — Думаю — лазанья и яблочный пирог. Сделаю тебе при первой возможности. Будешь еще просить с собой, а не по харчевням таскать. — Но тебе здесь понравилось. И сейчас ты садишься за руль. — Эмма подмигнула брюнетке и продолжила поглощение ужина.

***

К семи утра Реджина начала терять внимательность и решила, что пора будить вымотавшуюся за прошедший день Свон, которая спала вот уже десять часов. Она выехала на обочину и остановилась. Почувствовав какие-то изменения, Эмма сама проснулась и посмотрела на часы. — Боже, Реджина, ты рулила десять часов. — А ты на два часа меньше, и? — Тебе нужно было разбудить меня. — Зачем? У меня есть предложение — устроим тут небольшой привал, организуем маленький пикник. Как тебе? Эмма улыбнулась и выглянула в окно. Перед ними расстилалось огромное поле с самыми разными цветами. Его закрывал лишь ряд елей со стороны дороги. — Мне нравится твое предложение. Почему ты всегда придумываешь такие классные вещи? Миллс пожала плечами и вышла из машины, направляясь к багажнику. Эмма вышла следом и помогла вытащит из сумки нужные вещи. — Плед, еда, термос с чаем, кружки, фотоаппарат. Больше ничего не надо? — Не бери фотоаппарат. — Услышав это Реджина вопросительно подняла брови. — Почему это? — Потому что я взяла мольберт, как видишь, холст, бутылку воды и краски, а ты говорила, что умеешь рисовать, но не показывала. — Эмма, не надо. Это было давно. — Такому не разучиваются. Почему ты должна зарывать свой талант? Ради меня, пожалуйста. — Ладно, одна картина и все. Эмма кинулась Миллс на шею. — Я люблю тебя, спасибо! Оказавшись на самой поляне, девушки увидели, что она полностью окружена лесом, не считая, как они уже заметили, стороны дороги. Реджина расстелила плед и разложила сэндвичи, какие-то печеньки и яблоки. В одноразовых стаканах был налит лимонный чай из термоса. Закончив с раскладыванием девушки сели на большой плед. Вокруг пели птицы, летали разные бабочки, а трава была высокой. Такой, что, если им лечь, их будет даже не видно. Небо над головой только начало приобретать яркие оттенки голубого, отходя от прохладной ночи. Съев, чуть ли не на перегонки все, что лежало на бумажных тарелках, девушки поднялись. Реджина поставила мольберт, на него холст, разложила краски и поставила стакан с водой, которую она туда налила после чая и взяла кисть. Ее руки слегка дрожали от несильного страха. Так давно Реджина не чувствовала запах акварели, а в руках не держала тонкой кисточки, которая должна быть идеальной, чтобы исполнить на холсте то, что ты хочешь. Она взглянула на Эмму, которая, лежа на животе, читала какой-то глупый детектив, думая, что Реджина напишет пейзаж. Но она смотрела на Свон, и ей казалось, что от нее тоже идет свет и совершенство. Но она все же решилась. Спустя несколько часов Реджина позвала Эмму к себе. Все время до этого Свон действительно лишь читала детектив, не решаясь помешать брюнетке. Сейчас же она подошла и взглянула на холст. Ее рот открылся от удивления. На картине было идеальное небо, много разнообразных цветов, которые Реджина в точности сумела повторить, но самое главное, что в этих цветах лежала Эмма на животе и, подперев голову руками, читала книгу. — Это божественно, Миллс. Как ты так пишешь? И да, спасибо, что выполнила мою просьбу, но… — Что Но? — Может, ты хочешь продолжить писать картины? Ты могла бы научить меня чему-нибудь из твоих приемов. — Я подумаю, одуванчик. — Даже сейчас? — Теперь вообще всегда. Одуванчики мне напоминают теплое солнце.