POV Юнги
— Отец, я не хочу идти на это свидание. — Сынок, пожалуйста, встреться с Корой. Она дочь моего партнера, и очень милая и очаровательная девушка. В итоге я уступил старику. Я сидел в одном из самых дорогих ресторанов, который располагался в отеле, принадлежащий отцу. А эта девушка не знает, что такое пунктуальность — я ждал её уже полчаса. — Извини, что опоздала, — девушка в серебристом платье села за стол. — Ужасные пробки, я ехала с другого конца города. Да-да, это я уже слышал. — Ничего, я не так долго жду, — отец попросил меня быть вежливым. А то и понятно, последняя девушка, с которой меня хотели свести, сбежала со свидания, навзрыд ревя. — Ты не против, если я закажу алкоголь? Давая ей знак, мол, вперед, она позвала официанта. Все шло хорошо, пока эта дамочка не набралась. Как я узнал позже — во всем виноват парень, который её бросил. Отец был против, чтобы единственная дочурка встречалась с нищебродом, даже пригрозил ему. Из-за чего последний решил расстаться с моей новой знакомой и уехал в другой город с фразой «не звони». А девчонка уже успела влюбиться. Какая душещипательная история. — Зачем тогда пришла сегодня? — Отец сказал, что познакомишься с молодым человеком из своего круга, забудешь того парня. А я люблю этого дурака, — и зарыдала. Поняв, что сидеть здесь больше нет смысла, я оплатил счет и начал собираться. Но сначала отвезу эту убитую горем домой. Выходя из ресторана, я увидел Чимина. Наши взгляды встретились — его глаза были грустными, мне показалось, что он недавно плакал. Он стал осматривать девушку. И почему у меня такое чувство, что меня поймали на измене? Вид у Чимина был печальным, он был похож на человека, который вот-вот готов излить свою душу другому. Ну уж нет, чтобы еще один плакал в мою жилетку сегодня — не хочется. Решив ничего ему не говорить, я пошел к своему лимузину. На следующий день, когда была большая перемена, я осматривал школьный двор, находясь в студсовете. На одной из скамеек сидел Пак с опущенной головой. Он был похож на брошенного щенка и вызывал жалость. Может случилось что? Не успел я опомниться, как уже стоял в саду. И почему я здесь? Взглянув на Чимина и немного колеблясь, я подошел к нему и присел рядом. Почему я все ему рассказываю? Чимин смотрел на меня своими карими глазами, которые до боли в сердце напоминали его. Немного с ним поговорив, я заметил диск группы, которая вдохновила меня на написание текстов в средней школе. Я подумал, что смогу поднять ему настроение, потому что мне трудно смотреть на такого Чимина, так похожего на него. Мы уже были в радиобудке, когда Пак стал немного улыбаться и слушать трек. Музыка помогла ему расслабиться. Хотя я плохо помню лица, но те темные глаза никогда мне не забыть.***
Когда мне было семь, мы с родителями жили в фермерской деревне. Здесь вокруг были сплошные поля, которые тянулись с одной стороны к невысоким зеленым горам, а с другой — к морю. В деревне было несколько десятков домов, основная часть которых располагалась вдоль широкой каменистой дороги. Здесь и жила моя семья. Мои родители выращивали только овощи и фрукты, а остальные нужные продукты покупали у соседей. Деревянный домик, в котором мы жили, достался отцу по наследству, поэтому наша семья переехала сюда. Я часто гулял по деревне, иногда даже выходил за её границы. На пляж я не ходил: в море никто не купался из-за ядовитых медуз. Они оставались незаметными благодаря своему прозрачному телу до того момента как парализуют тебя. Местные опасались этих созданий, так как уже были летальные случаи. В детстве я был трудным ребенком. Я не общался с деревенскими мальчишками, которые обходили меня стороной. Со мной пытались подружиться некоторые ребята, когда я только переехал сюда, но потом стали избегать меня. Одного непонравившегося мне слова хватало для того, чтобы я полез в драку. Так мальчики сначала игнорировали меня, а потом, когда собирались вместе и осмеливались, говорили гадости и обзывали. Это бесило меня ещё больше, поэтому я часто ходил в синяках и ссадинах. Родители ругали меня, а дети в деревне больше не пытались сблизиться со мной. Я гулял один по этой деревенской местности, которая для мальчика казалась бесконечной. Солнце стояло в зените, весенний ветерок доносил запах цветов, которые росли на лугу поблизости. Взяв небольшую палку, я пошел в поле, где росла рожь. Для взрослого человека оно было по пояс, но для меня это место было джунглями, в которые я продвигался все глубже, очищая путь своей деревянной тростью. Где-то поблизости послышался звонкий крик. Как истинный путешественник, я побежал в ту сторону, где меня ждали приключения. Разведя рожь руками, я увидел мальчика младше меня, который лежал на спине. На нем была одета разноцветная футболка с супергероями, а в его черных волосах были запутаны колоски ржи. Глаза мальчика были на мокром месте, а по его ноге ползала змея. — Убери ее, пожалуйста, — умоляя разрывающим слезами голосом, сказал он. Задев змею палкой, я поднял её и кинул в сторону. Я взглянул на мальчика, который уже сидел. — Я заснул здесь, а потом, открыв глаза, увидел, как она ползает по мне. И я… И я… — он стал шмыгать носом, затем громко рыдать. Я закрыл уши руками: — Ты чего? Эти змеи не ядовиты, не за чем так плакать. Он чуть затих и посмотрел на меня. Его мокрые карие глаза были такими удрученными, из-за чего казалось, что мальчик разревется еще больше. — Хватит плакать. Брюнет закусил губу и стал вытирать слезы руками. Вздохнув, я пошел дальше бродить по этим джунглям, которые на солнце светились золотом. — Постой, я пойду с тобой, — мальчишка кинулся за мной. — Для чего? — Ты спас меня от той гадюки, значит я твой должник. — Было от чего еще спасать. Ты мне ничего не должен, — я развернулся и пошёл дальше. Мальчик, постояв несколько секунд, побежал за мной. Он уже почти догнал меня, но споткнулся и упал. Я обернулся: брюнет лежал на животе, смотря озадаченными глазами вперед, а потом резко начал плакать. — Эй! Ты все время ревешь? — Больно-о, — сквозь плачь промолвил он. Это начинало немного раздражать. Взяв парня за локоть, я поднял его на ноги. Мальчик смолк и вопросительно смотрел на меня. — Ладно, можешь пойти со мной. Но при одном условии: ты не будешь плакать. Мальчик заулыбался и, прикладывая руку к голове, отдал мне честь: — Есть, мой капитан! Теперь мы вдвоём бродили по полю. Мы играли в путешественников, которые искали то, что могли найти только дети. Мальчик больше не плакал, вместо этого он звонко смеялся и везде бегал за мной хвостиком, называя капитаном. В какой-то момент я подумал, что гулять с кем-то довольно-таки здорово. Побродив несколько часов, мы раскинулись на зеленом лугу, подставляя себя лучам солнца. Мальчишка улыбался, раскинув ноги и руки в стороны, и вдруг резко подскочил: — Капитан, а может отправимся в морское путешествие? — Мы не можем. Там, — я указал на море, — живут жители, которые могут запросто убить тебя. — Правда… — мальчик сел, сложив ноги по-турецки и немного опустил голову. — Родители что-то говорили про ядовитых медуз, которые здесь плавают. Мы молчали некоторое время. Мальчик все также сидел, не двигаясь, а я лежал на спине, облокотившись сзади, и смотрел на синее море. — Капитан, а как тебя зовут? — неожиданно спросил он. — Меня зовут Мин… — я запнулся. Если он узнает мое имя, возможно, испугается и убежит, как делали остальные мальчишки. А этого мне не хотелось. — Меня зовут Мин Кван. — Мин Кван, — медленно повторил брюнет. — А тебя как зовут? — У меня нет имени, — мальчик надул свои губы, которые и так были пухлыми. — Как?! У каждого есть имя, даже у вещей. — Но у меня нет, родители никогда мне его не говорили. — А братья, сестры? Как они тебя зовут? — У меня нет ни братьев, ни сестер. — Как-то это неправильно, что у тебя нет имени, — я задумался. — Точно! Будешь Плаксином. — Плаксином? — Да. Плаксин, что означает плакса. — Мин Кван, но я же не плакал! — Правда? А что ты делал, когда по тебе ползала змея? Мальчик стал взмахивать кулаками по воздуху, а по его щекам стали течь слезы. — Но я же не плакса! — завыл он. Довольно забавно было наблюдать за этим пареньком. Мы стали вместе гулять и играть изо дня в день. Когда он начинал реветь, я напоминал ему данное мной имя, после чего он дулся и обижался, но переставал плакать. Я осознал, что гулять вместе с ним было намного лучше, чем бродить одному. Но самое главное с ним было легко, его слова ничуть не задевали меня. В основном я подшучивал над ним, а тот на это надувал свои пухлые губы. Как-то в один день мы наткнулись на троих деревенских мальчишек. — Смотрите! Это же наш драчун, — показывал на меня пальцем один из них. — Точно, точно, — загоготал другой. — Эй, ты и этого парня побьешь? — указывал третий на Плаксина. Раздражают. Было понятно, чего они добиваются. — Какие у тебя страшные глаза. Что? Хочешь ударить меня? — спросил первый. Я сжал кулаки. Я бы уже накинулся на них, но не сейчас. Рядом со мной стоял Плаксин, и мне не хотелось драться в его присутствии. А тот непонимающе смотрел то на меня, то на ребят. — В кого же ты такой уродился? — первый продолжал говорить. — В отца пошел, или в мать? Чаша моего терпения переполнилась. Я набросился на парня и ударил его по лицу. Навалившись весом своего тела, я повалил мальчишку на землю. Поднявшись, я стал бить его ногами. Двое, которые были с ним, кинулись ко мне и оттянули от мальчика. — Придурок! — первый поднялся на ноги. — Бейте его! Теперь на земле лежал я. Мальчишки били меня и обзывали. Было больно, но не так сильно. К такому я уже привык: слово за слово, и я начинал драку, потом меня избивали. Удары прекратились — мальчики плевали в меня. Скрепя зубами, я подскочил и замахнулся кулаком на второго. Тот стал ныть от боли, а я, не теряя времени, быстро кинулся к третьему. Но меня снова повалили на землю. Обхватив голову и согнувшись, я ждал, когда эти ребята перестанут меня бить. Приоткрыв глаза, я посмотрел на Плаксина. Он все также стоял на своем месте и смотрел на нас, широко открыв глаза. Мальчишкам наскучило наносить удары по не движущему телу и ушли, а брюнет кинулся прочь. Раскинув руки, я лежал на земле и смотрел на небо. Мальчик испугался. Деревенские ребята, которые, увидев, как я дерусь, бежали от меня подальше. И этот парень не стал исключением. Закрыв глаза, я чувствовал, как ныло все тело. Все нормально. Я уже привык к такой боли. Что-то закрыло солнце — я открыл глаза. Рядом со мной стоял Плаксин, держа в руках бутылку с водой и платок. Я приподнялся, удивленно смотря на него. Мальчик опустился на колени и, смочив платок водой, приложил его к моей щеке. — Ай, — я дернулся. — У тебя кровь идет. Потерпи немного. — Ты не боишься меня? — я заискивающе взглянул на него. Мальчик замотал головой и продолжил прикладывать мокрый платок к моей щеке. Опустив голову, я прятал глаза за своей челкой. В этот момент плаксой был не он, а я — мои глаза неожиданно стали мокрыми. Я не хотел, чтобы он увидел мои слезы. Сидя неподвижно, я тихо плакал, а парень продолжал проводить платком по моему лицу. Он не испугался. Он… не боится меня. Вместо этого он аккуратно вытирает мою кровь. Я хотел взвыть от этого, но держался.***
— Какой красивый. — Тебе нравится? Я его сам сделал, — Плаксин довольно улыбался. Он держал в руках воздушного змея из оранжевой и зеленой ткани. Мальчик отпустил его, и тот стал мягко плыть по воздуху. Мы находились на холме, где можно было увидеть каменистую дорогу с домами, включая и мой. Холм был покрыт зеленой травой, и только один высокий дуб располагался здесь, шелестя своими листьями. — Почему ты всегда выбираешь это место для нашей встречи? — спросил я. — Здесь находится мой клад. — Что за клад? — Я покажу чуть позже. Ты принес его? — Конечно, — я достал из кармана своих широких штанов небольшой фотоаппарат, который сразу мог печатать снимки. — Здорово. Ты все-таки уговорил отца? Я засмеялся: — Нет, я его позаимствовал на время. Скажи «кимчи». — Кимчи-и, — парень улыбнулся. Звук щелчка и печатаемого снимка. На фотографии вышло два улыбающихся мальчика. — Можно мне этот снимок? — спросил Плаксин. Кивнув, я отдал фотографию. Мальчик подошел к дубу и свободную руку засунул в его дупло. Плаксин достал большую деревянную шкатулку и открыл её — в ней лежали фантики от конфет, ракушки, несколько безделушек и по всякой мелочи. — Это мой клад! — гордо сказал брюнет и положил нашу общую фотографию в шкатулку. — Так вот для чего ты просил принести фотоаппарат. — Ага, — закрыв свой клад, Плаксин положил его на место в дерево. — А теперь пошли пускать змея. Шли теплые деньки лета. В деревне как всегда было тихо, и только два мальчика громко смеялись на всю округу. Мы ушли подальше от домов и бежали по берегу, следуя за воздушным змеем, которого нес ветер. Пробежав несколько метров, Плаксин остановился: — Смотри, это мой дом! Мальчик указывал на двухэтажный красный домик, вокруг которого росли высокие деревья и ели. Он находился довольно далеко от моего дома. Наверное, поэтому мальчик не слышал обо мне, так как жил подальше от других ребят и не общался с ними. Но даже тогда, когда Плаксин увидел, как я дрался, не испугался меня. Он все также плакал, когда ушибался или, когда что-то пугало его. Его взгляд я запомнил навсегда. Карие глаза, которые готовы вот-вот заплакать, казались немного жалкими, из-за чего у Плаксина был беспомощный вид. Я сам того не заметил, как привязался к этому мальчишке. Его хотелось приобнять и не отпускать, пока тот не успокоится. Я не хотел, чтобы он плакал, но, если даже плакал, чтобы это было не из-за людей. Впервые мне захотелось кого-то защищать. Лето прошло, наступила осень. Я пошел в школу, которая находилась в соседней деревне, но я часто сбегал оттуда и бежал к Плаксину. Тот, широко улыбаясь, встречал меня распростертыми руками. Обнимать его было так трепетно. Я хотел, чтобы он всегда был рядом со мной. Время… оно не существовало возле него. Окружающие… они не существовали для меня. Был только этот мальчик, который заставлял мое сердце замирать. Как-то отец увидел, как я обнимал Плаксина в то время, когда должен был находиться в школе. Меня отругали, но это не остановило меня: я все также прогуливал уроки. Затем родителям сообщили, что их сын перестал появляться в школе. За мной стали следить, провожая на первый урок, но я снова сбегал. И однажды отец взбесился. Я пришел поздно вечером домой, когда старик застал меня. — Юнги! Где ты бродишь?! — он был зол. — Какая тебе разница? — Дерзишь мне, значит. Твой учитель снова нам звонил и сказал, что ты опять прогуливаешь уроки. Это все из-за того дрянного мальчишки?! Перестань возиться с ним! — Это не твоё дело, с кем я вожусь! — Засранец, — схватив мой локоть, отец потащил меня в комнату на втором этаже. Толкнув меня туда, он хлопнул дверью. — Посидишь взаперти некоторое время и подумаешь над своим поведением. Кинувшись к двери, я пытался открыть ее, но та не подавалась. — Выпусти меня! Выпусти, я сказал! — кричал я, стуча кулаком по двери, но никто не открывал. Забив на это дело, я пошел спать. На следующий день мама принесла мне завтрак, но выпускать из комнаты своего сына родители были не намерены. Уже был почти полдень, и злоба закипала во мне все больше. Приоткрыв окно, я взобрался на подоконник. С одной стороны дома рос виноград, и мое окно как раз выходило сюда. Аккуратно передвигаясь по выступу второго этажа, я стал спускаться по металлической решетке, которую обвивали листья ягоды. Приземлившись на землю, я понесся в сторону красного дома. Я бежал сломя голову туда, где ждал меня он. Я хотел увидеть его и забыть обо всем на свете. Я почти прибежал к дому, когда услышал женский крик, доносившийся со стороны моря. Во мне поселилось плохое предчувствие. Я побежал к морю и остановился. Женщина, которая видимо кричала, стояла на берегу, закрыв рот руками, и смотрела в морскую даль. А там… Вниз головой плавал неподвижный мальчик. Мальчик… На нем была любимая футболка Плаксина — с супергероями. Я не пускал пугающие мысли в свою голову, но все было тщетно. Рядом с телом плавал воздушный змей, тот самый, который сделал Плаксин. Я должен удостовериться. Кинувшись к берегу, я услышал голос отца. — Стой! — он схватил меня. — Отпусти меня! Отпусти-и-и! — рыдая, я кричал и пытался выбраться. — Возьми его, — отец передал меня матери. — Идите в дом. — Нет! Я должен увидеть его лицо! Но мать отнесла меня в дом, как бы я не вырывался и не просил её. Я сидел возле входной двери и ждал, когда вернется отец. Спустя час он возвратился. — Отец… — я замолчал. Его лицо было охвачено печалью: уголки губ были опущены вниз, а глаза темными и впалыми. — Сын тех людей, которые живут в красном доме… погиб. — Ты врешь… — я схватился за ткать отцовской рубахи. — Ты врешь! Он же знал, что нельзя было плавать в море! — Возможно, он хотел достать воздушного змея… Медуза парализовала его, и когда приехали спасатели… — он запнулся, закрыв глаза. — Они не успели спасти его. Я отстранился от отца и поднялся в свою комнату. Я плакал всю ночь. На следующий день из окон своего дома я увидел, как по каменистой дороге несли черный детский гроб. Возле него шли мужчина и женщина в темных одеяниях — одну разрывало от слез, а другой тихо шел рядом с траурным лицом. Я вбежал в кабинет отца. Кинувшись к нему, я зарыдал: — Увези меня. Увези меня отсюда! Куда угодно, только подальше от этого места.***
Наша семья переехала в Сеул. Отец открыл свою гостиницу и довольно успешно. Закончив среднюю школу, я поступил в Моран, хотя мне было все равно, где учиться. Я стал много спать, не потому, что я соня. Когда полностью отдаешь себя во власти Морфея, забываешь обо всем. Боль, которая поселилась в моей душе, затихает, проблемы не мучают меня. Я нашел спасение в написании музыки. Отцу никогда не нравилось, чем я занимаюсь, говоря, что я трачу время впустую. Поэтому я выпросил у прошлого президента студсовета эту радиобудку, где могу спокойно создавать музыку. Сочиняя текст, я выкладываю все свои эмоции на бумагу, благодаря чему мне становится легче. Когда я погружаюсь в это дело, время ускоряется и боль постепенно начинает затухать. Но сейчас… Я встретил Пак Чимина, который напоминал мне этого мальчика. В Эверленде, когда он просил вывести его оттуда, я не придал этому большого значения. Но его глаза… они были такими же жалкими, как у него. Когда я пытался извиниться перед Чимином, его взгляд был полон грустью. Он напомнил мне Плаксина. Вчера, когда я встретил красноволосого под дождем, его глаза были готовы вот-вот расплакаться. Боже, как они были похожи. И вот сегодня, в школьном саду, у него был точно такой же беспомощный вид. Сейчас Чимин танцевал под мою музыку, наслаждаясь ей. А меня терзал один вопрос: «Существуют ли в мире люди с такими похожими глазами?».