Люцифер

По улицам ходят весёлые люди. Они радуются, у них есть работа, семьи, квартиры, деньги… любовь. У них есть любовь, то, что я уже, наверное, никогда не узнаю в этой бесконечной жизни. Все эти счастливые люди пропадают в моих глазах, город становится серым, краски тусклыми, звуки тихими. Я один не радуюсь в этом городе. Всё, что я сделал за эти месяцы для него, обернулось десятиминутной адской болью, которую причинил мне любимый человек. Нет, не любимый, а уже ненавистный мне человек. Теперь он преследует меня, хочет поговорить, как-то объясниться передо мной. А что потом? Он снова меня изнасилует? Да дело даже не в этом. Дело в доверии. Он подпустил меня слишком близко? Как смешно. Это я тут всех подпустил слишком близко. Не будь того собрания, я бы не поехал в этот город, не встретил Даню, и ничего бы не произошло. Почему я не умею перематывать время… Сопляк, который сидит на скамейке на самом краю города, по щекам которого уже несколько минут беспрерывно текут слёзы, — это я. Ещё этот сопляк не знает, что ему делать и как жить дальше. У него есть очень хороший друг, которого он совсем не по-дружески любит, и который его предал. Разрушил ту тонкую стену доверия, разграничивающую любовь и ненависть. Он бил по стене в сторону ненависти, и она открылась перед взором окружающих. А тот сопляк… Ему даже этот друг не даёт спокойно пореветь! Прибежал! — Мишка! Вот ты где. Почему ты ушёл, не дав мне договорить? Послушай, я не хотел, правда, я думал, что ты снова не почувствуешь боли, — занял тут свободное место на скамейке, прижал к себе, в голову целует. Оказывается, может быть нежным и ласковым. Всё, игнорируй его, не отвечай на поцелуи, касания, ни на что. Его нет, ты сидишь один на этой скамейке. Рядом никого нет. — Что ты молчишь? Я понимаю, что снова виноват. Прости меня. Я думал… — Ты думал?! Ты умеешь думать?! — вспылил я, резко вскочив со скамейки. Эмоциональный! Ещё руками тут махать начал. Народ распугаю. — Прости меня, да? Если ты не заметил, то я уже давно стал очень похожим на человека, благодаря тебе. Теперь мы с тобой практически одинаковы. И ты прекрасно знал, что мне будет больно! Зачем ты это сделал со мной?! Зачем?! Скажи мне, заче-ем?! Заче-е-е-ем?! Что я тебе сделал?! За что? — выплеснув все свои эмоции, наорав на Даню, я успокоился и сел. Уже не плачу, радует. — Успокойся, прошу. В любом случае, ты мог залечить все полученные раны, — и он так спокойно об этом говорит. Да, я мог и во время не чувствовать боли… Доверял… — Умоляю, прости меня. Я уже многого натворил, но я обещаю, что… — Слышали мы, что ты обещаешь. Спасибо. Я от тебя ушёл? Я уехал из города? Нет. Почему ты так убиваешься? Не надо себя терзать и меня тоже не надо. Шлюха не достойна, чтобы за неё переживали. Мы ранимые, но всегда готовые подставить свой зад товарищу. — Да хватит тебе! Не смешно. Можешь не верить мне, но такого больше не повторится. Вообще можем не заниматься сексом, раз я теперь тоже избранный. Рецепторы поддерживать буду! До свидания, Михаил, удачи! — что? Он уходит? Но почему? Я всего лишь хотел подать ему урок о дружбе и любви, а потом простить… Теперь я ещё и виноват. — Да заебали! Мы оба виноваты, допустим! Всё, с этого момента новая жизнь! Слышишь? С чёткими правилами интимной! Никакого изнасилования, плёток и резиновых хуёв. — Хорошо, только сейчас ты должен расслабиться, — Даня обхватил руками моё лицо, вовлекая в первый поцелуй, вызванный с его стороны. Приятно, когда ублажают тебя, и ничего не приходится делать. Только он слишком много слюней пускает, это отталкивает. А ещё я никогда в жизни не испытывал бесконтактный оргазм. Реальный оргазм! Даня перенял и это моё умение. — Ничего, что я сейчас весь влажный ниже пояса? Не смущает, что люди ходят? — Ни капельки! А теперь пошли… *** — Готов? — спросил я Даню, который стоял примерно в такой же позе, в какой и я некоторое время назад. — Начинай уже! — получив отмашку, я стал протискиваться внутрь своего товарища. Кто ещё не понял, мы всё-таки поменялись ролями. — Сука, больно. — Терпи. Я тебе ни слова не говорил. Разрешаю тебе немного пустить скупую мужскую слезу… Как приятно чувствовать себя «на коне». С этого ракурса Даня, оказывается, выглядит ещё лучше, да и не возмущается, что трава на него летит, или птица переела. Но, отбросив лишнее, продолжаю аккуратно входить в Даню. Надеюсь, ему нравится, что я делаю, так как делаю это первый раз без постороннего воздействия. — Не дёргайся ты! Даже мне больно от извивания твоей жопы! Не получится у тебя ничего, учиться надо, — злой и неудовлетворённый я отстранился от Дани, сел на диван, демонстративно отворачиваясь к стене. — Да, я не анальная шлюха! Буду учиться, раз так надо, — одеваясь, он хотел сесть ко мне, но после такого пусть даже близко не подходит. Придурок! — Ах да, спасибо за напоминание. Анальная шлюха вдруг решила, что может трахнуть своего хозяина. Вот опять ты всё портишь! Знаешь, почему до этого я всё тебе прощал? Я просто верил, что такие, как ты, могут хоть немножечко измениться, а ты снова разрушаешь фундамент. «Прости», «извини», придумай что-то новенькое. У тебя есть, как ты выразился, «дрочилка», так вот и дрочи себе тут в одиночестве. На рецепторах! А я больше не собираюсь это терпеть.