Глава 25
Новый солнечный день, встретил меня противоречивыми чувствами. С одной стороны тренировка, а с другой Полуфинал. К моим утренним метаниям от одной крайности к другой, что сопровождалось наматыванием кругов по жилплощади, прибавилось ещё два чувства — смутное воспоминание о том, что Рико сказала, нет, приказала отрабатывать программу и угрызения совести. Этот внезапно пробудившийся внутренний хомяк, осмотрелся и осознав что жрать нечего, принялся грызть меня изнутри, то и дело напоминая о обязаностях менеджера и о том, что я вообще ничего не придумала по поводу Кайджо. Как бы старательно я не тусовала разноцветные кружочки по досточке, словно шахматные фигуры, к безупречному варианту так и не пришла. Это собственно меня не удивляло, против Тоо было также. Но тогда Кагетора-сан хотя бы с высоты своего опыта пару подсказок дал. Да и против Йосен пару трюков мы смогли придумать, а тут… Тут единственное к чему я смогла придти, так это к выводу, что чтобы меня удивить им придется постараться. От, примерно 105-го задумчивого круга по гостиной меня отвлёк звонок телефона. Я даже не сразу нашла свой сотовый, за всем тем ворохом подушек на диване. Схватив аппарат связи и при этом перевалившись через спинку дивана, я открыла раскладушку. Дисплей весело продемонстрировал мне «Момо-тян» и это притом, что я её так никогда не звала! — Да, Сацуки, что-то случилось? = Са-тян, у Кагамушки ведь размер ноги 29,5 сантиметров? — Чего? — изумилась я. Такой постановки вопрос ввёл меня в шок. = Значит такой же. Ой, Са-тян, как думаешь, какой цвет лучше Кагамушке? Черно-красные или тёмно-синие с бордовым? Ой, тут ещё чисто черные есть! На «заднем плане» послышались вопли Аомине. Причём такие громкие и лексически насыщенные, что в какой-то момент мне стало страшно за подругу. А она всё не унималась. = Са-тян, ну так что скажешь? — Сацуки, о чём ты, елки-палки?! = Ой, а я разве не сказала? Мне позвонил Тецу-кун… — зная свою подругу, сейчас ей полагалось радостно завизжать или же просто превратиться в довольную лужицу. Судя по тону и небольшой паузе, во время которой я выслушивала недовольства Дайки, различной степени цензуры, этим она и занялась. = Так вот, Тецу попросил помочь найти Кагами обувь. Ну так? Не скажу, что мне всё в миг стало понятно, но хоть какое-то просветление до моей головы таки снизошло. Собственно, это немного напомнило мне о том, как я покупала ему кофту. Тогда ситуация обстояла с точностью, да наоборот. Тогда я звонила Момои — светлой головушке и спрашивала какие магазины она знает. Нет, у брата спросить — не судьба была! Вот она мне и посоветовала. А ещё, чтоб не прогадать с размером, предложила выволочить Дайки. Вариант конечно был хорошим — так можно было померять, посмотреть со стороны, но был один крохотный нюанс. Дайки и магазины. В моём представлении эти два понятия уверенным шагом шли параллельно. К тому же, кто я такая, чтоб его об этом просить? Вот правда когда я ходила по ТРЦ и Рёту от витрин отклеивала, я об этом вопросе не задумывалась. Тогда меня куда больше интересовало: до чего я докатилась и почему сразу не додумалась что Рёта и шоппинг, это как магнит и холодильник? Уж лучше бы Аомине вытащила. Тот хотя бы не вертится, когда его просят постоять. И не задаёт тысячу и один вопрос. Да и на одежду у них одни взгляды… И вообще, тот только поворчит, а не заваливает кучей разношерстной информации. В общем куда не глянь — одни минусы. Хотя, всё же есть и плюсы. Меня пироженкой угостили, двумя! А ещё мне было не скучно. Вот только это всё меркнет и бледнеет с тем фактом, что меня возненавидела, как минимум, половина девушек в ТРЦ. Так глядишь придется в храм идти и просить чтоб сглаз сняли. — Черно-красные. — немного поразмыслив, ответила я. Быть может я ничего и не понимаю, но в синем я его представить не могла. Да и красный, как мне казалось, это его цвет. = Так и думала! Послышались короткие гудки, а я, захлопнув телефон, пошла собираться на тренировку. Раньше начну — раньше закончу. А нет, так отпрошусь. Не хочу пропустить всё.***
«Ладно. Признаю. Удивили! Даже Мурасакибара не смог остановить бросок Куроко. Да и вообще, всё складывается не самым лучшим образом.» — Эй, Ниджимура-семпай, я конечно мало что понимаю в баскетболе, но у меня вопрос. Чёйта Кагами-кун в форму противника перенарядился? — Харуми, ты совсем дура или прикидуешься? — Аято, заткнись и иди лесом! — Мда… за 3 минуты 13 очков разницы… Плохо у них идут дела. Хотя смотрите, Кисе-кун притормозил. Сейчас всё будет ok. — Не совсем так, Акима. Они своего добились! — Всмысле? — поразились мои друзья по льду. — У каждой игры свой ход и свой план за кулисами. Я рассматривала такой вариант событий, а Рико судя по всему нет. Атака со стороны Кисе, для них была внезапной! И теперь их план треснул по швам, что кардинально изменит ход игры и настрой. Это сродни неудачному прыжку в самом начале программы. — Это сильно влияет на дальнейшее исполнение элементов. Весь как на иголках потом катаешься и от напряжения ничерта не выходит… Опять не попали. — Да я смотрю ты шаришь! — Я ж не такой тупоголовый как ты. — Ещё одно слово, Аято, и будешь искать другую партнёршу. — Ага, конечно. Так тренер и позволила тебе от меня отказаться. — Ниджимура-семпай, вы куда? — Да так, есть у меня идейка. Пойду подкорректирую ход игры, я же их менеджер всё-таки! А моя обязанность вести команду к победе. Аято, подержишь куртку? — Да, конечно. Я выбежала из помещения и побежала по извилистым коридорам-лабиринтам. Ох, сейчас у кого-то лица будут вытянуты. Ох, сейчас будет мне забава. Ох, где мой телефон? Сейчас всё это заснимем! Как всё-таки хорошо, что Окамото-сан разрешила закончить раньше. Я даже успела с трибун на их «справимся сами» посмотреть. Давненько оттуда не смотрела кстати! Пройдя через служебный вход, я вынырнула в туннельчик ведущий прямиком на площадку. Напряженно следящие за игрой ребята меня даже не заметили. Ну естественно, тут дело пахнет керосином! — Как-то вы плохо справляетесь сами, вам не кажется? Мне лично с трибун видно что у вас тут слитием игры попахивает. — подала голос я, стоя позади тренера, чем доводя Айду до инфаркта. Ага, они ж свято верили что я на тренировке. Но извините меня, я ж не робот, что б с 10 утра и до 5 вечера без устали кататься, кататься, кататься и ещё раз кататься. Раньше пришла — раньше закончила. Мне тренер всё позволяет — я из Тейко выпустилась. Ну, почти всё. — Фурихата, готовься. Сейчас пойдёшь на замену Изуки. — Чево? — в один голос выкрикнула скамейка, вместе с отошедшей от инсульта Рико и самим Фурихатой. — С-с-сато, что ты тут вообще делаешь? — Вас спасаю! Так, Фурихата, не стой столбом. Давай, цигель-цигель. — Н-н-но… — Рико, потом объясню. Не спорь! — Ладно. Я расплылась в довольнейшей улыбке. Правда, по мнению первогодок, она больше походила на улыбку чеширского кота из фильма «Алиса в стране Чудес». Ну и ладно, ну и пусть! Зато я молодец — втихаря сделала восхитительнейший кадр шока Фурихаты. И да, соглашусь, я всё же хитрюга. «Ну ничего, подождите, я вам подпорчу карты!» — Н-но Ниджимура-сан… — Валерьянки не дам! — Нет, а ч-что мне делать на площадке? Я же… — Да так, просто играть. Играй как на тренировках, вот и всё. Если что — у тебя есть товарищи по команде. Готов? — Н-н-н-е-е-ет. — жалобно завопил он. — Вот и прекрасно! На выход! И без паники! После сигнала, я, продолжая улыбаться как кот чеширский, выпихнула наше несчастье на площадку. И что тут сказать? Моему решению удивились не только наши, но и… чужие. Их лица надо было видеть. Это немое офигевание Кагами, полнейшее удивление Кисе. Ай я молодец! — Ты повеселиться решила? — Ага! — бодро призналась я тренеру. — А с ним точно всё будет в порядке? — Его там что, съедят, по вашему? Ой… — Что это ещё за «ой», Сато?! — Да не кипишуй. Всё по плану. — Менеджер, а вы уверены в своём выборе? Такого паникёра как он, ещё поискать надо. — Вот поэтому его и выбрали, верно? — глянул на меня Изуки. — Ага. Вы кстати тоже готовьтесь, сегодня я добрая — буду исполнять желания! Прямо как фея крёстная, так что захочу — вас на площадку выгоню! И никто мне ничего не скажет! — Ага, счас! Ты кстати чего не на тренировке. — Раньше закончила, решила с ребятами на игру посмотреть. Отдохнуть, понимаешь ли, а вы тут мне нервы полощите и контроль над игрой Кайджо дарите. — наигранно вздыхая и разводя руками, ответила я. — Да и к тому же. Кто кроме меня, такие кадры сделает? — Опять ты за своё! Я лишь улыбнулась, наслаждаясь забавнейшей мимикой игроков и тем, что мы постепенно возвращали всё на круги своя. Аккуратно, медленно, не спеша… Своего я добилась и результатом была более чем довольна. Впрочем, как и сама звезда шествия. А упустить такую счастливую моську, мне, как фотографу — непростительно! «Рядышком приклею. Будет до и после!» — Сато, предложения будут? — С радостью передам бразды правления обратно в твои руки. — Хорошо, тогда…***
Сегодняшний день был воистину трудным. Не только физически, но и морально. Более того, за всю свою жизнь не припомню такой встрясочки для своих нервов. Так глядишь — в могилу раньше времени слягу. Причём на поминках, все как один будут приговаривать что «бедная девочка с катушек слетела-а-а, а ведь такой всегда спокойненькой был-а-а-а» или «сердце не выдержало у бедняжки, а ведь совсем молодо-о-ой ещё была-а-а». И виноватыми будут эти шизанутые! Ну, а что? Сперва изнурительная тренировка в Тейко, после которой ноги гудят. И ведь так всегда! Чем ближе соревнования — тем сложнее тренировки, плюс моральное давление! Я с «семпаями» ещё ладно — нам не привыкать, но первогодки и второгодки просто умирают. «Они пали смертью храбрых!» — как говорит Харуми, смотря на этих зомбиков, что на лавочках валяются. Ей лишь бы поржать, а мне детей жалко! Но опять-таки, ладно физическое изнеможение, но моральное! Пришла на игру посмотреть, на свою… нервную систему. Нет, даже не так, пришла исполнять обязанности менеджера… Опять не так! Стала менеджером, на свою-то нервную систему! Теперь хорошо! Теперь правильно! Пришла к истокам проблемы! Боже… ну и встрясочка для нервов… До сих пор руки трясутся. — 16… 17… — Менеджер… — Изуки не сбивай! И так руки трусятся из-за вас — психов отбитых! 18… — Дай сюда! — из моей трясущейся руки отобрали волшебный пузырёк, который только-только выдавил из себя 18 каплю. Всё таки, как не крути, а валерьянка — самый нужный предмет аптечки. — Рико, имей совесть! Я знаю что её у тебя ещё в яслях отобрали, но тем не менее! Хотя, чёрт с тобой! И с вами тоже! — на этой фразе я выдудлила из пластикового стаканчика своё успокоительное снадобье. Дожила, блин! Перед выходом на лёд никогда не трусилась, перед журналюгами — тоже. Да даже летя на самолёте в Америку — сама справлялась, а тут пришла в Сейрин! Это ж надо было на последних 4-х секундах забить?! Да ещё как?! На самой сирене! Меня едва удар не хватил! Да у меня вся жизнь перед глазами пролетела, за ту жалкую секунду, пока на табло цифра изменилась и они мяч засчитали. — Сейчас-то ты что там выискиваешь? — ставя руки в боки, спросила у меня Айда, сжимая в руке мою валерьяночку и скептично смотря на, с головой нырнувшую в аптечку, меня. — Психи отбитые… фанатики умалишенные… — бубнила я себе под нос, трясущимися пальцами перебирая объекты в маленькой белой сумочке. — Корвалол. — Сато, перестань… — понимая, что мою истерику фиг остановишь, сказала Айда. Вот чисто интересно, на что она рассчитывала после этой фразы? — Вы меня в могилу своими играми сведёте! Едва сердце не стало! Ни одной нормальной фотографии не вышло — руки тряслись! Учтите, в моей преждевременной кончине будете виноваты вы! Фух… не трогайте меня… — не стесняясь, я сдвинула пожитки первогодок на другой конец лавочки, а сама разлеглась на освободившемся пространстве. «Чокнутые психи!» Собственно так, под восторженные вопли «мы победили!» и под щёлканье камеры, я и провалялась в раздевалке, пока меня Айда не подняла. Вернее не так, она просто сказала что все готовы — можем уходить, а кое-какая морда, надо мной нависла и предложила «нести умирающую истеричку». И ещё ж при этом хитро улыбаться смеет, гад окаянный! Не долго думая, кинула в него свою сумку, ибо нечего издеваться! Я ВСДшница, я может быть вообще могла в обморок свалиться… Хотя не надо мне такого позора на голову, она и без того многострадальная. В коридоре же продолжалась вселенская радость психов, подвид: отбитых. А что, звучит! Род: Сейрин; Вид: психи; Подвид: отбитые. И все они из семейства баскетболистов. Всё сходится! Шнобелевскую мне, пожалуйста. — Ура! Мы победили! — Не могу в это поверить! — Что случилось, Куроко? — Раньше я всегда только пасовал и никогда не делал решающий бросок. Для меня это было впервые. Не знаю что теперь делать. Готов умереть счастливым. Нет, я конечно могу понять его чувства и всё такое, но сейчас почему-то сильно хотелось съязвить. Прям еле удержалась от колкости! И зря, кстати. Потому что эту эстафету подхватил Хьюга, а усмирила всех Айда. Даже обидно стало. Хотя ненадолго. Потому что кое-кто кольцо потерял, а в голову влетел ряд новых колкостей, самой яркой из которых была «обручальное?!». Она кстати едва с языка и не сорвалась. Впрочем, без разницы. Просто настроение у меня язвительное. А ещё нетерпеливое. Вот до чего довели! Сама на себя не похожа! «Сперва один пошел искать кольцо, потом второй — звать первого. Где их вообще носит? В Нарнию что ли попали? И почему ходить за ними обязана я?!» — Эй, капуши, чего застряли? — Уже идём. У меня это всё вызвало лишь непроизвольное закатывание глаз. Такое чувство, будто они для этого моего сигнала ждали. К слову, «по домам» мы пошли по очень странной траектории! Через «хоромы редиски». Нет, не меня! Занесло нас ветром попутным к Кагами. И лично мы двое от этого были не в восторге. Он — по причине внезапно нарисовавшихся гостей и смутного воспоминания прошлого инцидента, а я — по причине ветра попутного. Мне эта тема для разговора — не нравилась. Пока училась в Тейко — застала цветочки-лютики, а о ягодках узнавала уже от Сацуки и Шузо. И если цветочки были красивыми, то ягодки — горькими! — Хватит ныть! Эта история пригодится для следующей игры, давайте послушаем внимательно. Сато, тебя это тоже касается вообще-то. — Мне и тут неплохо слушается. — ответила я махая рукой с дивана. Куроко начал свой рассказ, а я невольно погрузилась в свои воспоминания. Вспомнилось как я сама поступила в Тейко, пошла в клуб по фигурному катанию… Кататься начала я с шести лет, с первого года младшей школы. Помню как вдохновилась этим после того, как мы всей семьёй поехали на каток. Вспомнила и то, как переживала по поводу первого выступления. Даже первую программу вспомнила. И конечно же всё это переплеталось баскетболом. Слушая рассказ и вплетая в него свои воспоминания, я закрыла глаза. Время от времени, я выпадала из рассказа, погружаясь в дремоту. По правде, терпеть не могу такое состояние, которое называется ни рыба, ни мясо. Ты вроде и в сознании, но что-то сказать или пошевелиться — вообще не в моготу, а про открытие век — вообще молчу. Так и сейчас, я в очередной раз смутно расслышала какие-то фразы, чьи то слова, а потом опять провалилась в тишину.***
Посиделки уже подошли к концу, я даже успел почти всех проводить, вернее выпроводить. Последним, кто покидал мою квартиру был Куроко, вот только тут как раз таки и произошла загвоздка. Над которой мы собственно сейчас стояли и молча глазами лупали. Расположившаяся на диване менеджер — уснула. То-то мы без папараций обошлись. Признаться честно, за рассказом Куроко и всем этим бедламом что тут творился, я даже как-то и не заметил её без участия. «Это как надо спать, что б не проснуться под эти вопли?! Да тут мёртвый о тишине попросит!» — Что будешь делать? — Ты меня спрашиваешь?! — я в очередной раз изумился спокойствию Куроко. Хотя это больше похоже на флегматичность или просто он так поиздеваться надо мной решил. Хотя, если быть честным с самим собой, то я понятия не имел что делать. Будить — жалко, она так мирно спит, а не будить… — Уже поздно… — Эй, а ну стоять. Куда собрался?! — в ответ на это, друг просто уставился на меня своими честными глазищами. Я тут в замешательстве видите ли, а он на меня таращится. «Явно издевается, засранец!» — Давай её брату позвоним. — И что я ему скажу?! — Правду. Я взвыл. Тоже мне советчик нашелся! Правду… «Алло, Ниджимура Шузо, тут у меня твоя сестра уснула. Что делать не подскажешь?» — так что ли? И это он мне сегодня про размах сказанных глупостей говорил? Примечательным стало то, что пока я выл и ныл, этот засранец самый настоящий отрыл её телефон. Более того, без зазрения совести ещё и мне его всучил! Как не странно, но номер даже искать не пришлось. На дисплее и без этого светилось 5 пропущенных от контакта «Шузо». Мне даже звонить расхотелось. Первый пропущенный в 17:36, второй в 18:02, третий в 18:43, потом в 19:27, потом в 20:06 и последний в 20:23 — то есть 3 минуты назад. Я мысленно посочувствовал её брату — могу представить, чтобы со мной было, не отвечай она так на мои звонки. С такой сестрицей поседеть раньше времени можно. Нажав кнопку вызова, я приложил телефон к уху. И знаете что, и двух гудков не прошло, как мне в ухо стали орать куда громче чем Айда, когда узнала что я кроссовки порвал. = Сато, ты совсем с катушек слетела?! В какой дыре у тебя телефон валяется?! Ты на время вообще смотрела?! Хочешь меня до инсульта довести? Где ты шляешься, ёлки-палки?! Полдевятого! Я глянул на спокойно спящую на моём диване девушку. Теперь жалко стало её. Фантазии хватило, чтоб представить картинку как её брат отчитывает. По делу конечно, я бы тоже себе места не находил, но глядя на то, как она мирно спит — её становилось жалко. = Сато, ты долго молчать собираешься?! Вот ведь поганка! Ниджимура!!! — Эм, тут такое дело… — в миг опомнился я, хаотично прокручивая в голове варианты ответов. = Не понял… — голос её брата в мгновение переменился. — Это Кагами Тайга. = Та-а-ак, я не буду спрашивать какого у тебя в руках её телефон. Спрошу иное. Где она и что вообще с ней приключилось? — спокойно раздалось с того конца, но пускай тон и был спокойный, но по спине невольно девизия муравьев промаршировала. Сейчас я почему-то почувствовал себя Фурихатой под взглядом Акаши. — Она спит. = Что?! В смысле спит?! Где?! — У меня. = ЧТО?! — я невольно зажмурился, прокручивая всё сказанное и представляя как это могло прозвучать в его понимании. С той стороны, тем временем раздавались помехи. Вроде как какой-то стук, хлопок, шарудение… а дальше наступила тишина. = И не соизволишь ли ты мне рассказать, каким боком моя сестра оказалась едва ли не на другом конце Токио?! Сперва хотелось спросить, откуда он знает где я живу, а потом как-то само-собой вспомнилось как менеджер над документацией трусится и какая она вездесущая… Что касается ответа на спокойное, но нифига не доброе «Я всё ещё жду объяснений.», то мой рассказ больше напоминал заметки в конспекте по истории. Всё кратко и тезисно. Ничего лишнего! Впрочем, так оно и было. Она пришла на игру, мы выиграли, она перенервничала и валерьянки выпила, мы пошли обсуждать игру с Ракузан, она уснула. Как вывод: я невиновен! Но почему-то мне казалось что этот мой вывод, Ниджимуру-старшего как-то мало колышет. Такому выводу очень сильно способствовало задумчивое «угу», после каждой сказанной мной фразы. По окончанию же истории наступило долгое, давящее на нервы молчание. — Я тут хотел спросить, поздно уже… может она… = Значит так… — подал какой-то совсем недобрый голос, её брат. = Распустишь свои грабли — линчую. Понял меня? — Так точно! — отчитался я. = Завтра придёте оба! — в телефоне послышались короткие гудки и я сложил раскладушку. — Как всё прошло? — беззаботно поинтересовался Куроко. — Когда ты рассказывал про Тейко, ты не упоминал что он такой страшный.***
Открыв глаза, первое что я увидела это бьющий в глаза свет. Ощущение не из самых приятных. Недовольно мурлыкнув я зажмурилась и сделала дубль два. Свет уже не так сильно резал глаза, так что я даже попробовала навести резкость на находящиеся вокруг меня объекты, а заодно и на виновника моего пробуждения, который мало того, что свет не вырубил, так ещё и ворошить меня посмел. Вот только почему-то вместо распихавшего моё сонное величество брата, я увидела совершенно другую нависшую надо мной тушку. — Тайга?! — изогнув бровь, выдавила из себя я. Наверно, логично было бы спросить какого лешего он делает у меня в квартире и чего это у него в руках плед, если бы не долбанувшее в голову чувство реальности. Меня как водой окатило! Запутавшись в своих же конечностях, я мешком картошки свалилась на пол. Схватив с журнального столика свой телефон, я пришла в ужас. Полдесятого! Подорвавшись с места и сыпя на ходу извинения, я ломанулась к двери, попутно звоня брату. — Шузо… = Он тебя тронул? — Н-н-нет… — спросонья не поняла я суть вопроса. Кто тронул? Кто он? Причём тут это? — Шузо, я… = Поговорим завтра. От мамы отмазал. — после этого в трубке послышались гудки, а я так и застыла у двери в одном сапоге. Обилие непонятной информации, стыда, неловкости и вообще ужаса устроили в моей голове салочки. От этого всего хотелось схватиться за голову и волком выть. Я ничего не понимала. А я не люблю, когда я ничего не соображаю. Меня это выводит. Со стороны дивана, послышалось плохо сдерживаемое хихиканье в кулак. Хозяин квартиры, тихо посмеивался со всех тех манипуляций, что я умудрилась провернуть за какие-то жалкие две минуты. Успокоившись, редиска выдохнул и бросил плед на диван. — Я тебе всё сейчас объясню. Я звонил твоему брату… Вышеперечисленное повествование скорее повергло меня в ещё больший шок, нежели пролил свет на ситуацию. Как вывод, волком я таки выла и за голову хваталась. Дома меня ожидала гильотина, кропотливо и со всей любовью, сотворённая заботливыми руками Шузо. — Он меня убьет. — очередной раз взвыв, и запустив ногти в свою шевелюру, безэмоционально констатировала я очевидный факт. — Да ладно тебе, за ночь перебесится, а там на свежую голову всё не так уж и катастрофично кажется. Ладно, иди пока в ванную, а я тем временем диван разложу. Удалившись в указанном направлении, первым делом что я сделала — опустила лицо под кран с прохладной водой, и уж потом стала набирать саму ванну. Упёршись руками об бортик, единственное что я делала, пялясь на воду, так это думала. Почему-то весь произошедший коллапс, казался мне полнейшей катастрофой. И катастрофой полномасштабной, пока я не залезла в воду. Каким-то волшебным образом, это меня успокоило. В голову даже залезла первая здравая мысль «Завтра — будет завтра, сегодня ещё не кончилось. Нужно решать проблемы по мере их поступления…» Согласившись с собой же, я выползла из тёплой воды. Выходя из ванной, со значительно успокоившимися нервишками, я сама того не осознавая опровергала заезженный сюжет аниме и разных дорам. Хотя нет. Это я осознала ещё в ванной комнате, когда уставилась на любезно приготовленное полотенце и футболку. Быть может, будь я ростом с Момои или Рико, всё б пошло как по маслу, но извините меня и мои 173 сантиметра. Они изрядно портили заезженный сюжет и полностью отказывались превращать тёмно-синий клок ткани в платье. Хорошо что у меня есть штаны с тренировки… — Извини за неудобства и спасибо. — поклонившись, выдала я, как только зашла в помещение. — Та брось… Что есть будешь? — Если честно, то кусок в горло не лезет. — Э не, так не пойдёт. Как ты смотришь на собу с индейкой и овощами? — Смотрю положительно, а готовлю — отрицательно. — Ну так я готовить буду. — Я помогу… просто скажи что мне делать. — набилась я в помощники. Готовь бы брат, мы бы распределили всё иначе — мне посуда, ему — плита, но я и так сегодня намудрила, а чувство вины и совести у меня первокласное. То есть, оно может спать, но когда просыпается — жрёт долго и нудно. И сжирает под чистую! Меланхолично нарезая сладкий перец, морковь и огурцы тонкими ломтиками, я сильно старалась ни о чем не думать, но выходило с натяжкой. Как-то вообще настроения не было. Да и стыдно было… Вот так взять и уснуть, на его голову. Мне тыкнули пальцем в щеку, заставляя вынырнуть из омута раздумий, вот только выскочить из него на второй космической заставил тычок в рёбра. Я аж подпрыгнула на месте едва не перевернув то, что нарезала. — Ты чего?! — вырвался у меня полу визг. — Нет, это ты чего? — Я щекотки боюсь, ты то чего? — растерянно выпалила я, отступая назад. И тут до меня дошел весь кошмар сказанного, вернее не дошел, а добежал, подкрепляясь не предвещающей ничего хорошего, улыбкой Кагами. — Нет. Ты не посмеешь так поступить! — Увы, но всё что ты скажешь, может быть использовано против тебя в суде. Твой адвокат может присутствовать при допросе. Если не можешь оплатить услуги адвоката, он будет предоставлен тебе государством. Ты понимаешь свои права? — Нечего мне тут правило Миранды цитировать! Ты не посмеешь! — Посмею! — Кагами отложил столовый прибор и развернулся ко мне, а я же, как уважающий себя человек, прибегла к самому логичному действию — ноги в руки и на утёк. И без разницы что это его жилплощадь и он тут как рыба в воде. Итог был закономерный. Чёрт бы побрал мою меткость! Зашвыреная в него подушка меня не спасла, да и вообще, пролетела мимо. Ну или же этот изверг так хорошо уклонился. А вот зажатая в угол я, испытала на своих рёбрах месть, за раскидывание диванных элементов. Этот изверг меня минут 5 щекотал, и успокоился же только тогда, когда я из стоячего положения превратилась в лежачее. Ещё и в крендель свёрнутое. Зато брать вину, за прилипшую к дну кастрюли собу, я отказалась. Он — первый начал! Я — невиновна! — Та брось ты так на меня зыркать, не буду я тебя больше трогать. — поглощая запоздавший ужин, тяжело вздохнул хозяин хором, от которого я, в целях безопасности, держалась подальше. — Ага, так мои ребра тебе и поверили. — парировала я. — И вообще, послушал бы меня — не пришлось бы собу от кастрюли отдирать. — Тоже мне проблему нашла. — фыркнул Кагами. — Ну-ну, я посмотрю как ты кастрюлю отмывать будешь. — самодовольно ответила я. Он может и гений кулинарного искусства, но я с этой проблемой за свою практику встречалась ого-го сколько раз. И намертво прилипшую вермишель фиг отдерёшь от кастрюльки. — Зато я тебе настроение поднял! — важно заметил Тайга. — Я ж мстить буду! — И как? — Я ещё не придумала. — созналась я. В какой-то мере это было даже унизительно, ну да ладно. — О чём задумалась? О трапезе после шести? — уколол меня этот жук. — Если бы меня тревожило только это — я б от счастья светилась! Послезавтра Кубок и Юниоры… Я по прежнему сомневаюсь в правильности своих действий. — Выбирай, либо опять щекотать начну, либо подушкой кину. Опять ты за своё? Сказано же было… Ты ведь любишь лёд и хотела вернуться в спорт, сейчас то чего сдулась? — Это неправильно… — Неправильно — по пустякам башку себе выносить. Без обид, но мы ведь до этого без менеджера обходились. Да, без тебя сложнее — все привыкли, но справимся. Что с соперниками кстати? — Можно подумать, ты не знаешь что в основе Ракузан Акаши и… — Я о твоих спрашивал. — Не смотрела. — Чево?! — искренне поразился тяжелый форвард. — Это вообще как? — Сейчас отборочные и в этом нет смысла. В фигурном катании всё упирается в банальное нравится. А поскольку я сама себе программу ставила, то в поиске соперников вообще смысла нет — может и не пройду вовсе. К тому же… — Завязывай, а? Если продуем — пойдём за тебя радоваться, так что прекращай. — Кстати, это ж вы в искренних чувствах на крыше будете признаваться. Если сольёте. — Ну и? — Неувязочка выходит… — сама себе улыбнулась я, опуская столовые приборы и собираясь идти мыть посуду. — Не вижу тут никакой «неувязочки». Просто возьму и крикну, что люблю Ниджимуру, вот и всё. Так на самом деле даже легче… — я непонимающе подняла на него глаза. — С одной стороны все узнают и трогать моё не будут, а с другой… так легче потому что уже не страшно быть привселюдно отшитым. — Дурашка… — Опять ты не за что дураком назвала. — обиженно пробубнил парень. — Не дураком, а дурашкой. — я поставила тарелки обратно на стол и обняла этого дурака. Действительно дурак… — А ты бы правда не дала тому парню из Йосеи свой номер? — внезапно спросил Тайга. Я даже на мгновение зависла, пытаясь понять когда такое было? И только когда вспомнила, подняла на него удивлённые глаза. — К чему вопрос был? — Просто ответь… — пробубнили мне в ответ, отворачиваясь в сторону. — Я уже вроде бы отвечала, склерозник. Нет конечно же! — Правда? — Дурак! — я вскочила с места и уж было потянулась за посудой, как меня притянули обратно. И мало того что своими ручищами обвили так, что из работающих частей только предплечья и остались, так ещё и подбородок на плечо умостили. — Я сам. — Уж поверь мне, я на мытьё кастрюли даже не претендовала. — улыбнулась я, прикрывая глаза. Всё таки хорошо, что всё так происходит, а то за играми и тренировками жизнь в чехарду превращается.