Ирония чувств

— «Объявляется посадка на рейс «Нью-Йорк — Лос-Анджелес» Это объявление заставило Лауру встрепенуться и направиться к проходу. Два дня назад умер ее горячо любимый отец — известный бизнесмен Грегори Миллер, и сейчас Лаура ехала на его похороны. Даже без всяких завещаний она знала, что отец оставил ей труд всей своей жизни — процветающую компанию по производству кораблей «Ships Miller Company». С самого детства Лаура интересовалась, куда каждый день ходит ее папа, что он там делает и какое отношение имеет к тем огромным красивым кораблям, которые он так любил показывать своей дочери. Грегори был хорошим отцом, все объяснял и рассказывал Лауре, радуясь, что она интересуется такими вещами. И готовил ее в президенты компании. Правда, мама вначале была против: ну зачем он забивает шестилетней девчушке голову всякой, на ее взгляд, ерундой. Саманта хотела, чтобы дочка стала актрисой или, например, моделью. Даже отдавала Лауру в хореографическую школу. Но Лаура просилась в компанию с папой, а подиумы и кино ее совершенно не интересовали. Саманта, в конце концов, поняла это и оставила Лауру в покое. Лаура окончила школу с оценками «отлично» почти по всем предметам, в основном благодаря строгому отцу, который сумел ей внушить, что чем лучше она будет учиться, тем легче ей придется впоследствии. После окончания школы у нее был выбор: поступить в институт и выучиться на экономиста или побыть в компании под видом помощницы отца и поучиться у него. Лаура выбрала последнее, решив, что институт закончит потом. Одновременно с этим она посещала огромное количество разных курсов, начиная от программиста и заканчивая секцией каратэ. Через три года умерла мать. После ее похорон Лаура решила, что уже пришло время, и уехала в Нью-Йорк. Там она благополучно окончила институт по специальности экономиста, и собиралась немножко поездить по свету — ей всегда хотелось побывать, например, в Испании или Китае… И поехала бы, если бы из Лос-Анджелеса не позвонила ее сестра Матильда и не сообщила печальную новость. Матильда была младше Лауры на три года, и у нее характер совершенно не походил на характер Лауры. Если Лаура была больше похожа на отца — такая же практичная и деловая, то Матильда — воплощение матери. Она и так была на нее похожа, а тут и сама Саманта вмешалась, решив, что если из Лауры модель сделать не получилось, то надо попытать счастья на Матильде. И младшая дочь ее обрадовала. С детства Матильда интересовалась модой, обожала ходить с матерью по магазинам, подбирать интересные и необычные сочетания в одежде… Когда девочка чуть-чуть подросла, Саманта отдала ее в ту же хореографическую школу, куда когда-то ходила Лаура. И успехи Матильды были намного больше. Но танцевать ей было неинтересно, и Саманта, недолго думая, отдала ее в актерское училище. Ох, как понравилось Матильде лицедействовать! Так понравилось, что через два года ей предложили работу в Париже. Едва уговорив отца отпустить ее, Матильда улетела покорять Францию. Одно время она работала фотомоделью и оказалась на обложках многих известных журналов. Параллельно играла в театре. Но театр занимал столько времени, что, в конце концов, ей пришлось выбирать между ним и карьерой модели, и она выбрала первое. Вскоре она стала довольно известной актрисой, ей предложили небольшую роль в кино. А после нее один пораженный ее игрой продюсер, предложил ей сыграть подругу главной героини в своем новом фильме, причем без всяких предварительных проб. Итак, Матильда засветилась в двух неплохих картинах и во второй засветилась настолько, что была готова подписать контракт на три года с известной кинокомпанией. Но тут умерла мать. Для Матильды это стало огромным ударом — Саманта всегда была для нее лучшей подругой, дававшей мудрые советы, без которых она не представляла своей жизни. Поэтому после ее смерти Матильда разорвала все связи в Париже и вернулась в Лос-Анджелес, где периодически играла в местном театре. Матильда не видела Лауру с самых похорон матери и плохо представляла, как сейчас выглядит ее сестра. Во всяком случае, ее голос по телефону она не узнала. И сейчас бродила по аэропорту, вглядываясь в лицо каждой проходящей мимо девушки. Внезапно вдали показалась девушка, чем-то непохожая на остальных. Она была в «рваных» джинсах, простой зеленой майке и с небольшим рюкзачком. На голове было накручено что-то на манер хвоста, но он так растрепался, что несколько черных завивающихся локонов свисали до уровня талии. Девушка оглядывалась по сторонам уверенным, властным взором черных, под цвет волос, глаз. Видимо, она кого-то искала. Матильда мгновенно почувствовала, что это ее сестра и подошла к ней. Лаура тоже узнала Матильду, главным образом по странной одежде. Матильда вечно цепляла на себя невесть что, и обычно это невесть что смотрелось очень неплохо. В длинной черной юбке с красными цветами и бряцающими на руках браслетами, Матильда чем-то была похожа на цыганку. Образ дополняла растрепанная «пальма» на голове и темно-синие глаза, которые Матильда унаследовала от матери. Увидев, что девушка подходит к ней, Лаура окончательно уверилась, что это ее сестра. После привычных приветствий Лаура несколько странно посмотрела на наряд Матильды — подобного она не видела нигде: — Ты это одела специально, чтобы я тебя заметила? — Нет, просто выбрала что-то понормальнее, чтобы тебя не сильно удивлять. Лаура не нашлась, что ответить. Они взяли такси. По дороге Матильда поинтересовалась, был ли у Лауры в Нью-Йорке парень. — У меня?! Парень?! Да ни за что на свете! Матильда удивилась и сказала, что здесь она кого-нибудь себе обязательно найдет. — Нет, — решительно отрезала Лаура. — Мне мужчины не нужны. Обойдусь как-нибудь без них. От них одна морока, а пользы никакой. Помню, в десятом классе я вроде как влюбилась в одноклассника. Мы встречались, он постоянно спрашивал, где я была, что делала, заставлял выбирать между ним и моими любимыми занятиями… В конце концов я не выдержала и послала его куда подальше. И не сильно страдала после этого. А он прибегал, просил прощения, дарил цветы, пока я однажды не устроила скандал на всю улицу. Тогда он исчез, а через пару дней я заметила его в компании какой-то девицы. И особо не было заметно, чтобы он грустил по мне и любил меня. С тех пор я решила, что обойдусь без мужчин, и пока меня это вполне устраивает. Матильда усмехнулась: — Не все мужчины такие. — Все. Решительно все. — А если полюбишь кого-то? — Этого я боюсь больше всего. Любовь всегда сбивает с толку, заставляет делать всякие глупости. Поэтому я стараюсь не допускать такого, чтобы мне кто-то понравился. — По крайней мере, ты веришь в любовь. Это уже что-то. Значит, можешь и влюбиться. Остается только ждать и надеяться, что ты встретишь того, кто сможет тебя покорить. — Ох, Матильда, прошу, не надо этих сентиментальных разговоров и убеждений. Я их терпеть не могу. — Ну не хочешь, как хочешь. Вот мы и приехали. Они остановились возле симпатичного, хоть и не очень большого особнячка на два этажа. Под окнами росли цветы, перила на крыльце были обвиты искусственными ветками. Вообще особняк производил хорошее впечатление: чистенький, ухоженный, с множеством всяких ерундовых украшений… Увидев его, Лаура невольно улыбнулась, вспомнив свое детство. Матильда расплатилась с таксистом, и они подошли к темно-синей двери с серебристым звонком в виде сердечка и такой же ручкой. — Твоя работа? — спросила, усмехнувшись, Лаура, глянув на звонок. — Ага. — Папа никогда до такого бы не додумался. В доме тоже везде была видна рука Матильды — цветочки, звездочки, сердечки… Лаура такого бы в своем доме не сделала, но раз уж оно было, то против ничего не имела. В конце концов, это украшало дом. Зато в ее комнате не изменилось ничего. Все стояло на своих местах, только было немножко больше пыли. Пока Лаура наводила порядок в своей комнате, появилась Матильда: — Я говорила только что со священником… Похороны завтра в двенадцать. Тебя устраивает? Лаура вспомнила о причине своего приезда и рассеянно кивнула. На следующее утро она выбирала, что бы одеть — она обычно носила джинсы с майками и редко одевала что-то другое. Соответственно, гардероб у нее был не очень большой и далеко не разнообразный. Едва она выбрала черные брюки и темно-синюю майку, послышался звонок в дверь. Когда она спустилась, уже одетая, в гостиной на диване сидел парень — зеленоглазый блондин, симпатичный, в строгом черном костюме. Из кухни показалась Матильда. На миг Лаура остолбенела: на Матильде была одежда, мягко говоря, очень необычная. Матильда не заметила удивления сестры и поспешила познакомить ее с гостем. Гость этот был парнем Матильды, звали его Крис. Узнав, что за девушка стоит перед ним, Крис поздоровался и выразил свои соболезнования. Он был вежливый мужчина, с джентльменскими манерами, но все же Лауре что-то в нем не понравилось. Впрочем, она не обратила на это внимания, и они втроем вышли во двор. — Ты умеешь водить машину? — спросила Матильда у сестры. Лаура удивилась, потому что ей этот вопрос показался несколько глупым. — Конечно. А что? — Поведи ты. Я ее вожу ужасно. Лаура поймала брошенные ей ключи от черного «Опеля» и села за руль. Матильда сказала, по какой ехать дороге, в какую церковь, потому что Лаура не имела об этом никакого представления. Всеми подготовками занималась Матильда, и Лаура даже не знала, где будут проходить поминки, и как будет проходить церемония. Когда они подъехали к церкви, она удивилась — там было очень много людей. Заметив недоуменный взгляд Лауры, Матильда сказала: — А ты думала? Папа был известным человеком, его все любили и уважали. Матильда и Крис куда-то исчезли, Лаура растерянно крутилась возле народа, пытаясь увидеть хотя бы одно знакомое лицо. Безуспешно. Внезапно вышла Матильда и потянула ее в церковь: — Ты чего тут вертишься? Ты там нужна. Лаура пожала плечами, мол, откуда я знала, и пошла вслед за Матильдой. В небольшой комнатке сидели священник, Крис и какая-то женщина с мужчиной. Матильда представила их Лауре. Это оказались их соседи и хорошие друзья Матильды — Джулиан и Аманда, муж и жена. Матильда объяснила, что они ей помогают, потому что сама она бы не справилась со всеми процедурами. После всех церемоний отправились в специально нанятый ресторан. Лаура вертелась в обществе Аманды и Джулиана, потому что сестра то и дело куда-то исчезала. Лаура рассуждала о том, как изменился Лос-Анджелес, как внезапно подошла Матильда, не очень довольная: — Знаете, у кого хватило наглости сюда прийти? Все трое вопросительно поглядели на Матильду. Вместо ответа Матильда показала на мужчину, сейчас с кем-то разговаривавшего и стоявшего к ним спиной. — Арей? — удивился Джулиан. — Сын Питера Ричмонда, — пояснила Лауре Матильда. Лаура вздрогнула. Питера Ричмонда уже не было в живых года три, но о нем и по сей день ходили слухи, причем не самые лучшие. Он был бизнесменом, основателем компании «Richmond Corporation», которая составляла серьезную конкуренцию «Ships Miller Company», но в то же время он был страшным аферистом. Но у семьи Миллер были свои причины ненавидеть его, особенно у Лауры. Он был лично знаком с Грегори, и он предал его. Из-за него компания чуть не обанкротилась, но Грегори сумел ее удержать. Но отец и дочь с тех пор возненавидели коварного старика лютой ненавистью. А тут его сын. Лаура что-то слышала о нем, отец ей рассказывал, что тот не особо отличается от своего папаши, во всяком случае, он такой же нахальный. Но Лауре вполне хватало того, что он сын Питера Ричмонда. Заметив в глазах Лауры искорки гнева и зная вспыльчивый характер сестры, Матильда поспешила ее предупредить: — Не устраивай на похоронах скандалов. Только то, что они на похоронах ее отца, удержало Лауру. Будь они в другом месте, Лаура тут же подошла бы к младшему Ричмонду и сказала бы все, что думает об его отце и заодно о нем. Сверкнув на него глазами, Лаура отвернулась. — Не беспокойся, у тебя будет возможность хоть каждый день ругаться с ним, — усмехнулась Матильда, проследив за взглядом рассерженной сестры. — Его не сложно будет найти, потому что он живет в доме напротив. — Что?! — Лаура так и подскочила. — Особняк, в котором раньше жило семейство Крейвен-Томассонов, теперь принадлежит Арею Ричмонду. Лаура чуть со стула не свалилась от таких новостей. Ну и соседство ей досталось! — Тихо. Успокойся. Вполне можно быть соседями и не мешать друг другу. Разве что он попытается к тебе приставать, он известный бабник… — Матильда не договорила. — Он?! Ко мне?! Приставать?! Пусть только попробует! — красная от гнева, Лаура вылетела из-за стола и выбежала на улицу. — Что это с ней? — удивилась Аманда. — Она вспыльчивая очень. Но скоро успокоится. Вероятно, сейчас обдумывает план мести Арею за то, что он живет напротив. Ох, чувствую я, что узнает скоро наш сосед… — Матильда не договорила, она смотрела на сестру, которая кометой слетела со ступенек, заставив всех перед ней расступиться. Домой возвращались впятером. Джулиан и Аманда сразу ушли к себе, а Крис о чем-то говорил с Матильдой во дворе. Лаура крутилась около машины и гаража, и слышала обрывки их разговора. И услышала, как Крис приглашает Матильду сегодня на дискотеку. Услышав деликатный ответ Матильды, Лаура поняла, что не ослышалась и пробормотала себе по нос: — Что я говорила? Все мужики одинаковые и все они сволочи. Этот Крис или слишком тупой, или слишком наглый. Он мне сразу не понравился. Но Матильда его наверняка любит и не замечает этого. Дома обе примостились в уютной гостиной, Лаура пила возле окна чай, а Матильда пыталась читать книгу. Но книга не читалась, и Матильда задала философский вопрос: — Как ты собираешься жить? Лаура думала примерно о том же, поэтому ответить ей не составило большого труда: — Стану президентом компании, буду зарабатывать деньги. А у меня есть выбор? — Ну, мало ли… Кто тебя знает? И больше ничего не будешь делать? — А что мне еще делать? У меня и времени не будет. Я помню, сколько папа сидел над разными бумагами. А ты чем заниматься собираешься? — Я? Чем всегда. Иногда буду играть в театре, заниматься дизайном одежды. Хочу когда-нибудь выпустить собственную коллекцию. Ты уезжать никуда не собираешься? — Конечно, нет. Даже если бы я хотела, куда я компанию дену? А вообще я хочу пожить тут, в нашем родовом гнездышке. Папа когда-то мне сказал: «Когда меня не станет, уезжай в Лос-Анджелес и живи там с Матильдой. Вам вместе будет легче и веселее». И я считаю эти слова правильными. Может когда-нибудь, лет через десять я и захочу поездить, а сейчас мое место тут. На следующий день Лаура проснулась поздно. Было воскресенье. Мелькнула мысль съездить в компанию, поглядеть, что там творится, когда никого нет, но, глянув на градусник, Лаура отвергла эту мысль. Зачем ей это надо? На улице больше тридцати градусов, солнце нещадно и нет никакого намека на ветер. Погода для пляжа, тем более, что она несколько лет не видела любимый Лос-Анджелесский пляж. Матильда уже проснулась и сидела в гостиной что-то рисовала. Заглянув ей через плечо, Лаура увидела на листке бумаги только что созданное Матильдой платье с какими-то странными финтифлюшками. — Я схожу на пляж. Не хочешь со мной? — Нет, я лучше порисую. Мне ночью одна мысль пришла интересная… Тем более, я не такая рыба, как ты. — Ну, как хочешь, — оставив Матильду с ее ночными мыслями, Лаура кружным путем отправилась на пляж, чтобы зайти по дорожке в парк и поглядеть на фонтаны. На пляже было куча народу. Лаура умостилась в чудом оказавшемся пустым шезлонге и взялась читать книгу, которую не успела дочитать в самолете. — Ох, ну и жара сегодня, — вздохнула какая-то девушка, лежавшая через несколько шезлонгов от Лауры, и попивавшая коктейль. — Ширли! Ты там спишь что ли?! — Дремлю. Меня от этой жары в сон клонит, — сонным голосом ответила лежавшая рядом Ширли. — Привет, красотки! — послышался веселый мужской голос и откуда-то появился высокий, черноволосый красавец с очень уверенным взглядом. Девушки ответили на приветствие. — Вы случайно не видели Грасиэллу? Нигде ее найти не могу, а самому тут скучно. Девушки отрицательно покачали головами. — А кто тебе мешает подцепить кого-нибудь, чтобы скучно не было? — Хайди, ты же сама говорила, что у меня слишком много девушек и советовала ограничиться одной. — А с каких это пор ты слушаешь мои советы? — И то правда, — и Арей (а это был тот самый Арей Ричмонд) оглядел пляж. Его взгляд упал на Лауру, мирно полеживавшую и читавшую какую-то книжку. Он с уверенно-захватническим видом приблизился к ней: — Привет, красавица! Лаура не знала, как выглядит ее новый сосед, и поэтому приняла Арея за обычного надоедалу, который, впрочем, таким и был. И, недовольно отрываясь от книги, она спросила: — Чего тебе? — Ну что так нелюбезно? Я всего лишь хочу познакомиться с прелестным созданием, затмевающим своей красотой даже солнце… — А я не хочу, — отрезала Лаура. Арей недовольно сморщил нос. С одной стороны он любил легкую наживу, но с другой — за такими неприступными девочками, как эта, интереснее было гоняться. Поэтому он продолжал: — Неужели в такой прекрасный солнечный день тебе не скучно самой лежать на пляже и читать… «Крестовые походы римлян»?!.. Да, чтиво как раз для пляжа… А водичка там такая хорошая, теплая… — Вот я сейчас туда и пойду. Сама. Лаура встала и устремилась к океану. Арей отправился за ней, давая себе слово завоевать эту неприступную красотку. Лаура с разбегу влетела в воду, в результате чего Арей оказался обрызганным с головы до ног. Вода была теплая, но ему это не понравилось, особенно учитывая то, что она это сделала специально. Лаура тем временем намокнув, уже заходила в воду спокойно. Он догнал ее и схватил за руку. Она вздрогнула, поскользнулась и упала в воду, потащив за собой и Арея. — Послушайте, надоеда! — начала возмущаться она, отряхнувшись. — Если вы думаете, что девушку можно соблазнить, опрокинув ее в воду, то вы глубоко ошибаетесь! — А вы если думаете, что можно безнаказанно обрызгивать людей, то вы тоже глубоко ошибаетесь! — А-а. То есть вы меня опрокинули в воду, чтобы отомстить за то, что я зашла в океан так, как мне хотелось! Ссора продолжалась до тех пор, пока Лауре не надоело препираться, и она не уплыла от Арея подальше. Арей немножко поплавал, но самому было скучно, а соблазнять кого-то отбила охоту «эта наглая, неприступная девчонка», которая куда-то делась, иначе бы Арей не отставал от нее. Поэтому он вылез из воды и отправился к буфету. Там, к его счастью, сидела Грасиэлла. Воспользовавшись тем, что она сидит к нему спиной и не видит его, он подкрался сзади и обнял ее за талию. На что получил порядочный удар локтем в живот. Сначала он удивился, но после возмущенного девичьего возгласа: «Опять ты!» все понял. Это оказалась не Грасиэлла, а та самая «неприступная». — Да сколько можно! Ну и мужики пошли! Вы что глухие, что ли? Раз сказала — не понял, второй раз — тоже! — Девушка, ваш коктейль. — Спасибо. Отстань ты наконец от меня! Я не собираюсь и не хочу ни с кем знакомиться! — Лаура взяла коктейль и раздраженно ушла. — Энди, мне как всегда, — сказал Арей, оглядываясь на Лауру и потирая живот. — Неплохо дерется девчонка. — Что, потерпел неудачу, сердцеед? Девушка сильно на тебя рассердилась. — Неудачу? Это мы еще посмотрим, — сказал скорее сам себе, чем бармену Арей, и ушел, взяв напиток. Возвратившись домой, Лаура резко распахнула дверь и столкнулась с Матильдой. — Извини, я нечаянно, — бросила Лаура недовольным голосом. — Что уже случилось? — поинтересовалась Матильда. — Да там один на пляже… — не договорив, Лаура влетела в гостиную и увидела сидящую на диване Аманду. — Привет, Аманда, — поздоровалась Лаура голосом не очень довольным, но как бы извинявшимся за это. — Привет. Уже успела на пляже побывать? — Успела. — И судя по твоему настроению, там уже что-то произошло не очень приятное. — Да уж, — фыркнула Лаура и рассказала про пляжного надоедалу. Матильда и Аманда рассмеялись. — Вы чего хохочете? К вам бы так кто-то прицепился… — Поверь мне, цеплялись больше ста раз, — ответила Матильда. — Молодая, красивая девушка лежит одна на пляже и читает книжку. Любой достаточно смелый парень к ней подойдет. Правда, тебе уж что-то чересчур смелый попался, раз и воду опрокинул и потом еще обнять попытался. Но если ты собралась проверять прочность своих локтей на животе каждого такого надоедалы, то у тебя скоро начнут болеть локти. — А что мне, терпеть этих наглецов? — Нет. Соври просто что-нибудь. А я бы познакомилась с таким упрямцем. Люблю таких. — Еще чего не хватало!