«Мне часто являлся этот сон. Я стоял где-то высоко: на башне или горе. Это всегда случалось перед рассветом. Мир был погружён во тьму. Затем внезапно — вспышка света, вдали, у самого горизонта, где облака стоят на страже между мирами. Кажется, сверкали молнии, но гром не гремел. Во сне нарастало ощущение чего-то недоброго, но я никак не мог проснуться. <…> И наконец, приходит осознание, а с ним — ужас. Оранжевый свет — это пламя, жар. Звук — это рёв, боевой клич на древнем языке. И бежать уже слишком поздно. Дракон совсем рядом, несётся на меня — тьма и огонь, стремительный, как молния. <…> Потом я просыпался. В надежде, что это всего лишь сон…» © Эсберн — TES: Skyrim
Мальчик десяти лет бежит куда-то вперёд и часто оглядывается назад. В который раз он падает на грязную землю, отчего на коленках кожа раздирается, и образуются новые раны. Горячие слёзы смешиваются с прохладными каплями дождя; погода представляла собой один сплошной ливень. Как бы сказала любая мама: «Льёт, как из ведра». Чёрные волосы полностью промокли, а короткие пряди от чёлки прилипли ко лбу. Одежда вся измокла, принося дискомфорт своему носителю, так как она полностью облегала тело мальчика. Даже белая футболка, казалось бы, стала прозрачной. Каждый раз, как только ребёнок сворачивал влево или вправо, он оказывался в одном и том же месте, будто бы оно его преследовало — старый цирковой шатёр. Фонари на столбах покачивались от ветра, и лишь стёкла не давали каплям дождя шанса затушить огоньки. — Алои~ис! — весело протягивает имя мужской голос, а за ним слышится маньячный смех, от которого по телу пробежала стадо мурашек, а кровь застыла в жилах. — Уходи! — руки хватаются за голову, пальцы сжимают тёмные волосы, а сам брюнет падает на колени. Голубые глаза покраснели из-за слёз и лопнувших капилляров, а этот чужой и пугающий смех не предвещал ничего хорошего. — Я не хочу тебя видеть! Уйди! Но кто будет слушать «глупеньких» детей? Даже родители не прислушиваются к своему чаду, считая, что у любого ребёнка глубокий внутренний мир и слишком большая фантазия. А если он говорит правду? Что, если это правда — монстры обитают под кроватью? Хотя в нашем случае тот, кто продолжал пугать Алоиса своим смехом, не стал подчиняться жалким просьбам. В тенях скрывались трупы таких же наивных и юных детей, которым не посчастливилось оказаться в этом месте всем вместе. Кто-то из этих ребят предложил пойти всем классом к началу летних каникул погулять большой и дружной компанией. Многие согласились, и среди них был наш временно главный герой. Алоис не хотел никуда идти, сославшись на том, что его ждёт бабушка. Но если уговорить не удалось приятелям, то в ход пойдут друзья. Как выяснилось, вся эта прогулка была одной большой ошибкой. Один за другим школьники стали пропадать от рук безумного и страшного… нет — ужасного клоуна. Кто-то попадал в ловушки, а кто-то умирал сразу на месте. Так продолжалось до тех пор, пока не остался один выживший мальчик — Алоис Шмидт. Брюнет отделался лишь кислотой, которая попала на лицо и обещала оставить на щеке шрамы, как клеймо и вечное воспоминание о тех ужасных событиях, произошедших сегодня ночью. Если, конечно, мальчик выживет. Трупы умерших, как специально, окружали голубоглазого и тянули в его сторону свои конечности. Практически все лишились своих глаз, а из пустых глазниц текли кровавые слёзы. Вырезанные широкие улыбки на щеках застыли, словно улыбался кто-то безумный. Младенцы со вспоротыми животами висели на ветках деревьев. Из их губ вырывались истошные крики и громкий плач, попутно дети дёргали своими конечностями. Казалось, они все в настоящем аду и просят помощи. Хотят, чтобы их спасли из этого мира. А Смеющийся Джек улыбается, весело оскалив свои окровавленные острые зубы, а серые глаза были широко распахнуты, как у настоящего безумца. Алоис смотрит на него с мольбой и ползком пятится назад от клоуна, который медленно приближался к последней жертве, раскачиваясь вперёд и назад.***
Весь сон — вернее, кошмар — остановился из-за неожиданного телефонного звонка. Алоис успевает только судорожно вздохнуть и подскочить на кровати, после чего полицейский скривился из-за боли в руке. Как сказали врачи, за это время Шмидт практически восстановился и может вернуться обратно домой. Но ему стоит также ежедневно посещать врача. Кинув короткий взгляд на жену, которая спала сбоку от мужчины, и убедившись в том, что она не проснулась, немец взял свой телефон с ближайшего столика и взглянул на экран. Циферблат показывал почти что третий час ночи, а номер был неизвестным. — Алло? — вздохнув, голубоглазый принял вызов и плюхнулся обратно в постель, сонно прикрыв глаза. Хотя спать после этого кошмара не хотелось. После подобных снов человек ощущает бодрость. — Да ладно? Ты, что ли? — улыбка появилась на лице Алоиса. — Да, давно не разговаривали. Интересно, где ты живёшь, раз звонишь мне в такое время? На западной стороне где-то? — Сара недовольно промычала и перевернулась на бок, спиной к своему мужу, которому вздумалось ещё громко разговаривать по телефону! Но следующие слова неизвестного собеседника по телефону заставили мужчину подскочить на кровати, а единственный правый глаз широко распахнуться. — Что?***
Джей тихо сидела на стуле, спиной облокотившись о спинку и как-то устало смотрела куда-то перед собой. Руки сковали наручники, чей металл несколько минут назад был холодным, пока тепло от запястий не перешло к ним. Комната, в которой находилась Шмидт, была скромненькой и пустой, даже холодной: стены были наполовину покрашены в серый свет, единственное небольшое окно с деревянной рамой было закрыто решёткой. Также имелось огромное зеркало, хотя, если хотя бы раз посмотреть любой детектив, то сразу станет понятно, что это одностороннее зеркальное стекло. Железная дверь была единственной преградой, которая не позволяла вырваться на свободу. Один стол и два стула. Один из них был уже занят девушкой, пока другое пустело. Вы уже догадались, что это за место? Послышался щелчок, а после скрип открывающейся железной двери. Глаза серого цвета тут же перевели свой взгляд к источнику звука, наблюдая, как в комнату входит мужчина средних лет с тёмной кожей и тёмным цветом волос. Закрыв за собой дверь, незнакомец поправил свой галстук и направился к пустому месту, попутно кинув папку с какими-то бумагами на поверхность стола. Усевшись за стул и подвинувшись к краю стола, темнокожий сложил руки в замок перед собой и замер, любопытно оглядывая девушку напротив. Последняя смотрела на него не менее заинтересованно, узнавая в нём знакомые черты лица, и слегка поёрзала на стуле, садясь в удобное положение. — Привет, Джей Ди, — улыбнулся он мягкой улыбкой. — Ты помнишь меня? Я и твой отец были напарниками, когда вы жили в Трентоне. Хах! — он усмехнулся. — А он ведь до сих пор в полиции работает. Вот это понимаю, любимая работа! Шатенка мельком взглянула на бейджик с именем «Сид Томсон». Теперь она вспомнила своего собеседника, но мутно. Это правда, что они раньше встречались. Девушка помнила его дружелюбную улыбку, как он в шутку мог ворчать из-за её любопытства. В голове появилась картина из детства, как Шмидт-младшая становилась на его стопы на носочках, и как бывший напарник Алоиса, крепко держа ребёнка за ручки, катал её таким образом, шагая вперёд и на пару смеясь. — Ну давай, Джей Ди, — собеседник перестал улыбаться и попытался выглядеть серьёзным, но мягкость от старой и короткой дружбы всё портила. — Рассказывай. — Что именно? — голос Джей был спокоен, как и её взгляд. Она не отрывала свои глаза от глаз Сида, которые были карими. — Давай я начну всё сначала, — пожал плечами Томсон, открывая папку и беря в руки какое-то досье, после чего принялся его зачитывать: — Твоё имя — Джей Ди Шмидт, восемнадцать лет. В этом году ты должна была окончить школу. — Обычные данные, которые сероглазая слушала внимательно, словно она слышала эту информацию впервые. А ведь причина была в другом: за один-два дня она забыла себя. Стоило произносить имя «Джей Ди Шмидт», как она на него первые несколько минут не откликалась. Возьмём, к примеру, имя Майкл. Допустим, он был одноклассником дочери полицейского. Так вот получилось, что его старший брат был круглым отличником в их семье, в отличие от самого вышеназванного парня, поэтому несколько учителей случайно называли Майкла по имени его брата — Максом, после чего они могли посмеяться и извиниться за путаницу. Поэтому парень не откликался на это имя, хотя было замешательство: кто такой Макс? Дальше пошла информация о родителях, их возраст и кем они работают. Пока полицейский зачитывал и их небольшое досье, шатенка медленно подвинулась к столу и, поставив свои локти на его поверхность, схватилась за голову. А о родителях девушка как-то не вспоминала больше. Разве что только о «спасти отца». А что дальше? Сид только произнёс их имена, а Джей пытается восстановить о них всю информацию, особенно об их внешности. Как всё мутно… У Сары была родинка над губой, или нет? Помнится, у Алоиса были шрамы на лице, но с какой стороны? А какого они размера? То, что Шмидт забыла о своих родителях, заставляло саму обладательницу серых глаз невольно оскалиться пожелтевшими зубами — зубной пасты или порошка в старом парке не нашлось, как и зубной щётки. — Джей, — заметив напряжение со стороны собеседницы, Сид поддался верхним корпусом к ней немного ближе. — Ты пропала почти месяц назад… — его голос заметно затих, а глаза с сожалением смотрели на поникшую жертву маньяка. — И тебя нашли в старом заброшенном парке… который находился в Германии. — Что?! — такое заявление было слишком сильным и нереальным. Светлые глаза с нахмуренными от непонимания бровями на переносице с ужасом смотрели на Томпсона. — Как же так? Я же… я в Америке была! — Успокойся! — мужчина поднял руки перед собой, таким жестом прося шокированную девушку успокоиться. — Я верю тебе. Многим покажется это странным, даже я скептично отношусь к этой теории, но этот парк… каким-то образом перемещается. — Брюнет нервно потёр переносицу. — Он появляется в любой стране в одном и том же месте — обычно рядом с большими городами и столицами — после чего вновь пропадает. Джей, — протянув свою руку в сторону собеседницы, кареглазый положил свою ладонь поверх когда-то пораненной клыками дикого зверя кисти. — Ты первая, которую мы смогли спасти оттуда. Джей Ди не отвечала. Новость была слишком… удивительной? Шокирующей? Знаете, словами это не описать, потому что в это даже поверить сложно. Шмидт-младшая, когда шла в лес, была в Америке. Она жила в Нью-Йорке. Получается, что всё то время, которое она пробыла бок о бок со Смеющимся Джеком, она была и в других ближайших городах и странах? Получается, когда дочь полицейского встретилась с человеком с перекошенным лицом и бензопилой в руках — это, скажем, был Канзас? А может, Смеющаяся Джилл была в Англии, а Джейсон Производитель игрушек - в Италии? А она оказалась в Германии так далеко от родного дома. — Что с тобой было? — Джей Ди медленно покачала головой, опустив свой взгляд на стол. — Я пыталась выжить. — Слова были произнесены дрожащим шёпотом, но достаточно громко в этой пустой комнате, где слышался только шорох от редкого ёрзания на стуле. — Мне доложили, что ты съела сестру Мэри, а она сама уцелела. — Я пыталась выжить, — Нервно повторила шатенка, косо поглядывая на собеседника, и вновь устремила свой взгляд на стол. — Что со мной будет? — Мы опасаемся, что ты вновь сорвёшься, — неуверенно проговорил афроамериканец, боясь спугнуть или же, наоборот, разозлить дочь его старого друга. — И поэтому нам придётся отправить тебя в психиатрическую больницу… на время. Джей Ди неожиданно замерла и на секунду задержала дыхание после услышанного. Посадить её в психушку? Только из-за того, что она сорвалась и напала на сестру ненавистной одноклассницы?! Новость о том, что эта отличница выжила, только разозлила сероглазую, но гнев был подавлен испугом. В психиатрическую больницу идти никак не хотелось, а уж тем более в Германии. — Я буду в Германии? — Нет, — покачал головой брюнет. — Мы отправимся вместе в Америку, не волнуйся. А там мы свяжемся с твоей семьёй. — Решив на этой ноте закончить диалог, мужчина поднялся со стула и, вернув досье обратно в папку, спросил: — Тебе что-нибудь надо сделать? — В смысле последнее слово? — решила уточнить девушка, любопытно склонив голову на бок. Получив утвердительный кивок, Шмидт-младшая задумалась. Столько всего она упустила… — Кроме родителей я хочу поговорить со своей подругой Натальей. Она раньше с нами училась. — Шатенка почесала подбородок. — Я хочу горячую пищу, может, суп или мясо. Можно чай, но без сладкого и без сахара. От этого всего меня уже тошнит. Можно ещё телевизор, хотя бы с одним каналом? И ванну с горячей водой, зубной щёткой, пастой и бритву. Хотя бы с двумя лезвиями! — заметив, как правая бровь Сида медленно приподнялась вверх, словно от недоверия, полу-немка поджала губы. — Ну… и новое чистое бельё с прокладками, пожалуйста. — Всё будет, всё будет, — устало выдохнул мужчина и, попрощавшись с собеседницей, вышел из комнаты. Стоило железной двери закрыться за спиной черноволосого, как тот быстрым шагом отправился куда-то по коридору и, вытащив мобильный телефон, набрал нужный номер. — Алло? — долгое время на звонок никто не отвечал, и лишь с третьего вызова раздался мужской и сонный голос. — Алоис, это я, Сид Томсон. Ты помнишь меня? — афроамериканец завернул в сторону туалетов и скрылся в мужской комнате. — Да-да, это я, привет. — Мужчина пытался улыбнуться, попутно действуя быстро. Такую новость нужно сразу рассказать! — Это неважно. Мы нашли твою дочь. — Что?***
На самолёте главная героиня летела достаточно долго. Полёт начался под вечер, а посадка завершилась уже утром. Признаться, Джей Ди никогда не летала на самолёте. Так что при взлёте и посадке она сильнее сжимала свои руки на ручках кресла, несмотря на то, что её приковали к самому креслу, тем самым предотвратив возможность побега. А вскоре Шмидт отвезли в психиатрическую больницу, которая, оказывается, была изолирована от ближайших мест жительства: ферм и городов. Дорога, казалось бы, была забытой. Машину часто шатало из стороны в сторону, а шатенку со временем укачало, и она была готова в любую минуту вырвать. Само здание было огорожено высоким забором с колючей проволокой на самых верхушках, где висели небольшие таблички с предупреждением о высоком напряжении. Больница с виду была большой и неприветливой, а все окна закрывали решётки. Уже внутри Джей Ди переодели в белую рубашку и широкие штаны, и лишь конусный радужный нос остался при полу-немке Джей Ди спокойно сидела на стуле, разве что переплетённые пальцы говорили об её нервном состоянии при виде родителей. Их лица теперь шатенка могла осмотреть лучше и вновь вспомнить после месяца разлуки. Алоис был почти восстановлен, разве что ему приходилось передвигаться на костылях. Семейная пара с волнением смотрели на свою дочь, видя в ней изменения: измученная, бледная, израненная, а мешки под глазами говорили о недосыпе. И этот клоунский нос… Саре не терпелось обнять свою дочь и зарыдать от счастья, что её малышка жива. Но лишь стена с толстым стеклом с непроницаемым звуком были помехой, а для общения пришлось использовать трубку телефона. Вспомнились старые восьмидесятые. — Всё нормально, — Джей Ди косо поглядывала на охранника, который держал дистанцию недалеко от дочери полицейского, нарушая личное пространство. Да и камеры всё портили. — Джей, — её мать покачала головой и была на грани истерики. — Это ненормально. Мы были без тебя месяц, а ты говоришь мне «всё нормально»? — Сара, — Алоис вырвал из рук жены трубку телефона и прижал к своему уху, а женщина уткнулась носом в свои ладони, зарыдав. — Джей Ди, что он тебе делал? — голос отца был строг, суров. Видя свою дочь живой — что было очень странно — а также слыша новости об убийстве и каннибализме, в голову Шмидту-старшему приходила одна мысль, может, этот монстр в лице Смеющегося Джека её одурманил? Может быть, этот чёртов клоун как-то повлиял на дочь? — Что diese Hündin тебе сделал? — черноволосый нервничал, это было видно по кадыку на его шее, когда отец глотал слюну. — Не смей молчать. — Он меня бил, — тихо ответила Джей, поёрзав на стуле. — И мучил. — Сероглазая протянула одну руку к своей голове и вцепилась в свои волосы. — Прости, папа, — тяжёлый взгляд был переведён на отца, а в голосе слышались нотки мольбы и сожаления. — Я не могла ему противиться. Я привязалась к Джеку… — Что? — Его руки такие сильные, — полу-немка поддалась верхним корпусом назад и спиной облокотилась о спинку стула, вскинув голову к потолку. — Очень сильные, — серые глаза широко распахнулись и смотрели на белый потолок с прожектором, имеющий такой же белый цвет, как и всё вокруг. Рядом с источником света порхала откуда-то взявшаяся парочка ночных букашек. — Его голос такой весёлый, и такой злой. — Алоис молча слушал слова своей дочери, которая и правда потеряла голову. А не связанно ли это с нехваткой общения? — А губы… — уголки губ приподнялись на лице шатенки, и та довольно прикрыла глаза. — Он тебя хотя бы не изнасиловал? — с отвращением спросил Алоис, чем удивил не только свою дочь, которая чуть ли не упала со стула, но и жену. — Что ты несёшь?! — взорвалась Сара, дав нехилый подзатыльник полицейскому. — Как ты можешь так говорить ей?! — Слышала бы ты, что она сейчас говорила, — фыркнул немец, закатив глаза. — Это уже не наша дочь. — Джей Ди молчала, удивлённо смотря на своего родителя. — Надеюсь, ты придёшь в себя. Здесь Джек тебя не тронет, — глаза мужчины в последний раз взглянули на дочь, от вида которой ему стало больно. В отличие от мимики лица эти серые глаза не показывали никаких эмоций, лишь безразличие. Глаза — это зеркало души, так ведь? Как бы они не становились больше, эмоции оставались театральными. — До встречи, Джей Ди. Проводив взглядом своих родителей, шатенка положила трубку и тяжело вздохнула, ощущая стыд. Не так она представляла себе встречу с отцом и матерью. И всё же семейных разборок было не избежать. Уже давно надо было предугадать, что кто-то точно будет критиковать её прошлые действия. «А как бы они поступили?!» — полу-немка от злости стукнула кулаками по поверхности стола и злобно оскалилась, стиснув свои зубы до скрипа. Стоящий рядом охранник дёрнулся и направил свою руку в сторону кобуры, но за рукоятку пистолета пока не брался, оценивая ситуацию со стороны. Если вновь подобные фокусы будут выкинуты, то придётся принять меры предосторожности. Через некоторое время на место родителей сероглазой появилась и Наталья. На её губах появилась тяжёлая натянутая улыбка, а голубые глаза смотрели на старую подругу с долей жалости. — Привет. Сначала диалог начался с узнавания самочувствия, а дальше единственная лучшая подруга Джей Ди рассказывала ей последние интересные новости, которые могли случится с ней, с одноклассниками или в самой школой. О своей семье Наталья лишний раз не трепалась. Шатенка даже удивилась, услышав, что сероглазая съехала от родителей в дом своей бабушки. Может быть, даже зря. Если дочери полицейского не изменяла память, то старушка жила не одна, а Наталья была не единственной сожительницей: в их доме жил её дядя, двоюродная сестра и ещё одна совсем пожилая старушка, лет шестидесяти-семидесяти. Рыжеволосая только лишний раз доставила новые проблемы своей бабушке, которой одной приходится помогать своей семье. — А как у тебя на личном фронте? — времени на разговор оставалось мало. — Мы с Эдди расстались, — с грустью вздохнула собеседница. — Он сказал, что не любит меня, и всё. Мы решили остаться просто друзьями. — И это после того, что они целый год встречались, дарили друг другу дорогие подарки и мечтали встречаться друг с другом каждый раз, как только им это не удавалось? — Но теперь у меня новый парень, — на губах девушки с окрашенными в рыжий цвет волосами заиграла улыбка, а руки поправили очки на переносице. — Его зовут Сэм. Он лучший друг Эдди. Ты мне не поверишь, — девушка вскинула руки вверх и коротко засмеялась. — Как только я рассталась с Эдди, мне столько парней предлагало встречаться! Джей Ди только слушала свою подругу, скрестив ноги под стулом, а с губ так и не пропадала странная улыбка: то ли она являлась знаком дружбы, то ли в голове Шмидт-младшей были свои мысли. Глаза лишний раз подтверждали её безразличное состояние. — Наверно, это здорово: иметь столько парней, но не пытаться удержать хоть одного. — Наталья резко замолчала от таких слов, удивлённо смотря на подругу и хлопая глазами. — Будь у меня хоть один, я бы за него точно сражалась, — Джей тихо прыснула от короткого смешка и тряхнула головой, убирая все назойливые мысли. — Хэй, подруга, — голубоглазая недовольно приподняла правую бровь. — Я пыталась тебе помочь найти парня, но ты с ними только один день общалась! — Потому что у них не было даже одного увлечения, которыми я занимаюсь. О чём мне с ними разговаривать? — Фыркнула сероглазая, откинувшись назад и облокотившись о спинку стула. — Я была удивлена, что если они и играли в компьютерные игры, то только «Dota». Уже мало кто смотрит телевизор, хоть он был моим спутником всю жизнь! — дочь полицейского осуждающе покачала головой. — Они даже не знают, что такое Marvel и DC. — Знаешь, — Наталья подскочила со своего места. — Я пыталась тебе помочь. Но если ты ищешь себе идеального парня на всю жизнь, то позволь мне тебя разочаровать — таких не существует. — Больше не сказав и слова, девушка резко бросила трубку и стремительно направилась к выходу, заставив сердце Джей больно забиться от предательства. Хотя… уже целый год сероглазая думала над тем, чтобы прекратить дружбу. Они были слишком разные. — Я тебя потом найду, — зло пригрозила сквозь зубы шатенка, смотря в спину уже бывшего лучшего друга, который скрылся за дверью. А стоящий рядом охранник подошёл к заключённой и дал указание встать. По коридорам разгуливали некоторые эмоционально или психически больные люди. Джей Ди, проходя рядом с ними в компании охранника и врача нервно сжалась, ощущая себя не в своей тарелке. Девушка никогда не думала, что она окажется в этом месте. Даже в мыслях подобного не было. Те, кто проходил рядом с ней, на первый взгляд выглядели безобидно: один мужчина бегал по коридору со вскинутыми руками в стороны и представлял себя самолётом, другой мужчина лет сорока держал в руках игрушку и приставал к врачу, повторяя вновь и вновь «Поиграй со мной». — Если будешь хорошо себя вести, то ты тоже сможешь выходить из палаты, — улыбалась девушка, пряча руки в карманы белового халата. Сероглазая ей не отвечала, только краем глаза взглянула на собеседницу, и вновь устремила свой взгляд куда-то вперёд. — Меган! — всю нашу компанию остановил какой-то парень, который заметно запыхался после длительного бега. — Твой пациент Джеймс Майерс вновь буянит, а лекарство никак не дать. Иди, успокой его! — Да-да, сейчас, — Меган обернулась к охраннику. — Посади её вон в ту палату на время. Мы скоро придём. Всё произошло достаточно быстро: двое докторов убежали, а охранник с долей грубости запихнул шатенку в указанную камеру и, замкнув железную дверь, тоже поспешил куда-то в неизвестную сторону. Сероглазая проводила его взглядом через небольшое прямоугольное отверстие в двери, после чего тяжело вздохнула то ли от разочарования из-за того, что она находится в этом месте, то ли от облегчения, что этих людей больше нет рядом. Отойдя от двери и тряхнув головой, Джей Ди полубоком обернулась назад, чтобы осмотреть помещение, в которое её посадили. Окно находилось очень высоко над полом, и дотянуться до него было проблематично, если ты не Человек-паук. С двух сторон — внутри и снаружи — единственную преграду на свободу закрывали решётки. Белые «мягкие» стены, холодный белый пол и одна кровать, хотя больше всего это ложе похоже на койку любой бабушки. В этой закрытой и тесной комнате девушка была не одна, а тонкие брови от хмурости создали морщинку на переносице. В этой комнате находился парень, которого крепко связали ремнями и подвесили вверх ногами к потолку. «Жестоко», — один лишь вид этого человека вселял в дочь полицейского недоверие и нежелание даже подойти к этому «бедолаге». Длинные чёрные волосы были жирными, словно их мыли при помощи масла, а не шампуня. Шатенка кончиками пальцев коснулась своей макушки и неуверенно взялась за прядь волос. А ведь её волосы были почти такими же отвратительными в этом старом заброшенном парке. Серые глаза в основном были уставлены на лицо этого парня, который с явным безумием и жаждой крови смотрел на неожиданную и временную соседку. Его голубые глаза с выжженными веками не отрывали зрительного контакта, а чёрные мешки под глазами от нехватки сна и слишком бледная кожа только добавляли эффект устрашения. Но больше всего впечатлила его улыбка, которую вырезали на щеках чуть ли не до самых ушей. Оба человека не произносили лишний раз какие-нибудь слова. Брюнет часто дёргался из-за невыносимой боли в голове и неудобного положения, покачиваясь вперёд и назад. Его губы раскрывались, словно он хотел что-то произнести, но тут же закрывались. Джей медленно сделала шаг в бок, собираясь подойти к кровати и тихо дожидаться, когда за ней вернутся и заберут. Делить личное пространство с кем-то не хотелось. — Эй! — издав нервный смешок, парень внимательно наблюдал за действиями новоприбывшей. — Выпусти меня, и я обещаю тебя не убивать, а только покалечить. — Шмидт промолчала и, подойдя к кровати, залезла на неё с ногами и прижала колени к груди. Парень недовольно нахмурился и, издав раздражённый рык сквозь плотно стиснутые зубы, вновь принял очередную попытку вырваться из крепких «объятий» ремней. Но вновь ничего не вышло, отчего черноволосый тяжело вздохнул и покорно замер. Несколько минут эта пара провела в тишине, но Джей отчётливо слышала посторонние звуки, эхом проносившихся по коридору из соседних камер. Кто-то что-то бормотал сначала тихо, но постепенно тон повышался. Слова невозможно было разобрать, так как их произносили быстро и на непонятном языке. Кто-то стонал, истерично кричал или же смеялся. Даже плач из какой-то комнаты длился слишком долго. Все эти звуки действовали на нервы и на мозг. Полу-немка прислушивалась к ним, но ничего толком она не могла разобрать. Всё так спутано до такой степени, будто всех этих людей насильно отправили в это место, а близкие даже не навещают их, позабыв. Посторонние бормотания и слова давили на сероглазую, как и эти белые стены. — За что ты здесь? — решив избавить от назойливых мыслей, сероглазая обратилась к повешенному вниз головой парню. — Санту-Клауса ограбил! — с сарказмом фыркнул брюнет и вновь дёрнулся, словно это могло дать какой-нибудь эффект. — Я убийца. Ты хоть можешь себе представить, сколько людей я лишил жизни? — А меня за каннибализм, — пожала плечами девушка, спиной прижавшись к стене. — Я Джей Ди. — Каннибализм? — серийный убийца издал короткий смешок и попытался повернуться в сторону собеседницы, которая сидела за его спиной на единственной мебели в комнате. Без толку. — Только попробуй меня хотя бы пальцем тронуть, тогда ты точно труп. — И почему мне вечно попадаются маньяки? — Джей тяжело вздохнула, устало переведя взгляд на пустой потолок без каких-либо узоров от краски. — То ты, то Смеющийся Джек… — Смеющийся Джек? — удивлённо переспросил парень, попытавшись повернуть свою голову в сторону дочери полицейского, на что она дала положительный ответ кивком головы. Джефф коротко засмеялся и резко замолк. Он не раз сталкивался с другими убийцами, маньяками, хулиганами и насильниками. Кто-то был серьёзным, кто-то новичком и подражателем. Но вот встреча со Смеющимся Джеком была самой незабываемой. Иногда шёл слух, что Джефф Убийца — знаменитый маньяк, который убивает ради развлечения и своего удовольствия — любит детей. К чему бы это? Должно быть, только маленькие человечки могут вызвать к себе жалость своими слезами и жалкими просьбами о пощаде. На черноволосом юноше это часто срабатывало, так что детишек он почти не трогал. Максимум, мог их запугать угрозами или дать подзатыльник. Но убивать детей было не в его стиле. Да и зачем? Взрослые и подростки кое-как могут дать отпор, они могут убежать и думать, что оторвались от маньяка. Вместо какого-то плача люди могут произносить полноценные слова, а не лепетать. А дети — слабые, неуклюжие и требующие защиты персонажи. Что они могут сделать? С ними неинтересно, но они милые. Да, Джеффри Алан Вудс мог их любить, даже несмотря на свою жестокость и бессердечность. И лишь из-за какой-то маленькой девочки убийца встретился с этим чёртовым клоуном, приняв его за обычного переодетого человека. Появилась мысль, что это педофил. А на деле оказалось всё не так просто, как показалось на первый взгляд. Эта встреча превратилась в настоящую борьбу за жизнь… вернее, в этом поединке пытался выжить только Вудс. Сероглазый брезгливо сморщил нос, стоило ему вновь вспомнить яркие картины прошлого, а в голове так и звучал безумный смех. — Меня зовут Джефф, — представился парень менее дружелюбно. — Стоило догадаться, что ты связанна с Джеком. Если он найдёт меня здесь, а я не смогу защититься, я убью тебя. — Слова звучали грозно и красноречиво, так что сероглазая не стала спорить. Живя рядом с маньяком под боком, а также встречая его друзей и знакомых, приходило понимание, что такие люди обычно сдерживают свои обещания и приводят в реальность. — Я верю, — Джей вывернула широкий белый рукав своей рубашки до локтя и осторожно указательным пальцем другой руки дотронулась до свежих шрамов и синяков. — Уже не первый опыт с ними был. Мне не нравится быть чей-то игрушкой. Через некоторое время за Шмидт вернулась медсестра с охранником, и они оба поспешно вывели новенькую из комнаты, предварительно заперев за собой железную дверь. Новая комната ничем не отличалась от той, в которой находился Джефф. Все были как на одно лицо, максимум местоположение кровати было другое. — Эй, девушка, — Джей, смотря в небольшое отверстие в двери за пустым коридором, тут же подняла глаза в сторону девушки напротив, которая тоже решила выглянуть из своей комнаты через небольшое окошко от скуки. — А я тебя видела всю, — казалось, эта девушка улыбается. — Ты такая красивая! Хочешь, я попрошу посадить тебя ко мне? Мне здесь так одиноко, — голос на последних словах стихал и давил на жалость, но в случае Шмидт-младшей это вызывало отвращение. — А с тобой мне будет так весело и не одиноко! Ну же, одно твоё слово, и я уговорю посадить тебя ко мне, чтобы слиться с тобой в экстазе. — Фу, — брезгливо сморщившись, шатенка отошла от двери и легла на кровать, спокойно смотря на совершенно чистый и белый потолок, словно он был вылеплен из первого выпавшего снега. В голове девушка хотела придумать план побега. Оставаться в психиатрической больнице ей не хотелось. Всё тело, вся душа так и рвалась обратно на волю, обратно в заброшенный парк аттракционов. «Но как это сделать? — в голове уже медленно созревал план действий из мельчайших идей и зацепок, многие из которых были провальными. Железную дверь Джей Ди была не способна выбить, как и дотянуться до высокого окна и принять попытку оторвать решётки. Но здесь так высоко, да и камера наблюдения имеется — всё зафиксирует, так что кто-то прибежит и девушке несдобровать. — Действовать, как Сара Коннор? — шатенка поднялась с кровати и пожала плечами скорее самой себе, чем невидимому собеседнику. — Почему бы и нет?» Сара использовала свою силу, чтобы попытаться сбежать. Стоит поступить точно также. Чтобы осуществить свой план — который, возможно, выйдет и неудачно — сероглазой нужно было привлечь внимание хотя бы одного работника этого места, максимум — двух. С более большим количеством людей ей не справиться. Поэтому она как можно быстрее встала под камерой и, надеясь, что источник наблюдения за девушкой сейчас не замечает саму заложницу в этой комнате, Джей стянула с себя рубашку и разорвала сразу два рукава, которые она соединила между собой, связав в один узел. «Вроде, крепко, — вслух усмехнувшись, шатенка в нескольких прыжках оказалась близко к единственной койке, которую она стала толкать в сторону стены под окном, чтобы до него дотянуться. — Скорее, дура. Придут ведь скоро, » — подгоняя саму себя, дочь полицейского встала на кровать и потянулась к решёткам, завязав на них один конец от «верёвки», созданную из рукавов. — Должно помочь, — отодвинув кровать чуть дальше от стены, чтобы создать расстояние между ними, сероглазая на другом конце сделала узел и накинула себе на шею. — Должно… Дальше Джей Ди действовала чётко по своему плану, даже не задумываясь о последствиях первые несколько минут. Ведь только таким замешательством со стороны персонала могло помочь ей в побеге, а дальше придётся импровизировать. — Дже-ей, — темноволосая встала на край кровати и сильнее затянула петлю на шее, но на некоторое время остановилась. Мужской голос за спиной был негромким, но с долей ноток веселья и удовольствия от появившейся картины перед его глазами. — Ты ведь знаешь, что делаешь, да? — это что, волнение за неё? Но мысленный ответ был положительным, коротким «да», хотя и неуверенным. — Тогда не останавливайся, — тень Смеющегося Джека положила свою когтистую широкую ладонь на плечо его игрушки, но вместо физических ощущений сероглазая ощутила неприятный холодок в этом месте. — Я жду тебя. Дальше Шмидт-младшая делает шаг вперёд и повисает над землёй. Узел от «верёвки» мигом сдавливает шею и не даёт возможности упасть дальше. Даже кончиками пальцев босых ног шатенка не ощущает горизонтальную поверхность! А если знать, насколько высока стена, как высоко находится окно, плюс если учесть размеры железной койки на пружинах и то, как сероглазая становилась на него на носочках — размеры не позволяли коснуться земли на несколько сантиметров. Жертва чёртового клоуна знала или чувствовала, что хотя бы охранник всё видел через камеру, и что помощь уже в пути. Нет, дочь полицейского не собиралась умирать, не в этот раз. Ей нужно было просто привлечь внимание таким способом. Может, были и другие способы: махать руками перед камерой, что-то кричать… вот о них девушка даже не подумала. Почему? Ответ будет нелогичен, но Джей Ди показалось, что это будет совсем не то. Слишком легко и не совсем в её стиле. Да и врачи и охранники не стали бы открывать дверь, решив, что это вполне обычная реакция в этом месте: устраивать психи. Но изображать суицид — тоже никакой не стиль. Почему их так долго нет? Шмидт пыталась протянуть время, помогая себе руками, пальцами сжимая свою верёвку. Пыталась помогать себе ногами, отталкиваясь от стены. Но эффект был не очень хорошим. — Да помогите мне уже! — не сдержалась шатенка, дёрнув ногами. В последний момент в ушах прозвучал звон ключей, несколько оборотов в замочной скважине, и железная дверь резко открывается, ударяясь об стену. В комнату вбегает незнакомый врач, чьё лицо сероглазая не смогла рассмотреть из-за той ситуации, в которую девушка угадила по глупости, а вслед за ним охранник. — Держи её! — даёт приказ доктор, после чего охранник обнимает ноги шатенки и приподнимает её немного повыше, чтобы верёвка больше не сдавливала шею, пока врач встал на кровать и принялся разрезать верёвку из рукавов. — Идиотка, — охранник осторожно положил девушку на землю. — Только появилась, а уже проблемы доставляешь. — Шмидт-младшая схватилась за горло и пару раз сделала глубокие вдохи, после чего перевернулась на живот и на дрожащих ногах попыталась подняться. — Спасибо, — шепнула девушка, после чего на автомате выхватила ключи из пояса брюк охранника. Пока тот был в замешательстве, Джей оттолкнула его от себя, а стоило доктору подойти к ней очень близко, как он тут же получил удар ключами по лицу, и тот упал в обморок. — Не подходи ко мне! — обратилась она к охраннику, который вытащил из кобуры револьвер. — Что? — дочь полицейского с вызовом кивнула головой в сторону огнестрельного оружия. — Не можешь справиться со мной без этой штуки? Столь обидный комментарий подействовал на мужчину, и в следующую секунду он с грозным видом направился в сторону жертвы Смеющегося Джека с «распростёртыми объятиями», с целью схватить и оглушить. Джей решила, что она сможет проскочить мимо нападавшего, поэтому ринулась в сторону выхода, и только обогнав мужчину сбоку, темноволосая ощутила сильные руки на своей талии, которые немного приподняли девичье тело над землёй. Из сухих губ с небольшой болячкой, которые сероглазая только что облизнула, вырвался недовольный рык. Дочь полицейского всячески отбивалась, чтобы вырваться из крепкой хватки: немного сломанные ногти царапали кожу на крепких руках, а босые ноги пытались ударить охранника. Но последний был настойчив. — Ты хоть знаешь, за что меня сюда посадили? — интересуется шатенка, делая передышку, после чего сама отвечает на свой же поставленный вопрос: — За каннибализм. И знаешь… — улыбка появилась на губах девушки, которая не предвещала ничего хорошего. — Плоть в некоторых местах и правда вкусная. Особенно язык. Через некоторое время Джей в спешке выбегает из комнаты и, закрыв за собой железную дверь, берёт в окровавленные руки сводку ключей и, найдя из десяти видов нужный, запирается. Доктор уже медленно приходил в себя, а проливать чужую кровь понапрасну не было желания, а вместе с тем и времени. Уже многие, наверно, узнали, что произошло, а это могло помешать побегу. Отогнав назойливые мысли, Шмидт принялась открывать каждую комнату, каждую «клетку» для заложников этого места. Если кто-то был связан, то девушка освобождала их от крепких тисков верёвок и ремней. Все люди любого возраста, будь то ребёнок или пожилой человек, наблюдали за этими действиями удивлённо или спокойно. В эти минуты они могли забыть об агрессии, выбегая в коридоры и поднимая громкий шум от криков или каких-то неразборчивых предложений. Поднимался громкий гам. — Да ладно! — открыв дверь комнаты, сероглазая столкнулась с удивлённым взглядом Джеффа. Но минутное молчание прервалось и, казалось, если бы он не сделал себе улыбку, то она бы была насмешливой. — Тебе всё же удалось сбежать. Джей Ди лишь улыбнулась от такого комментария, без опаски подойдя к убийце, и поспешила развязать узел верёвки на ногах брюнета. Путы верёвки ослабли и больше не были туго затянуты на лодыжках парня, отчего он упал на пол тяжёлым мешком картошки, больно ударившись о твёрдый пол макушкой. — Сука… — недовольно протянул голубоглазый, принимая сидячие положение и терпеливо дожидаясь, когда женские руки расстегнут ремни на рукавах его рубашки. — Знала бы ты, как мне хочется тебя убить, — без тени скромности и сомнения Вудс перевёл взгляд на темноволосую, которая только нахмурилась от таких слов и напряглась. — Такая хорошая возможность, но я вынужден тебя отпустить. Но! — потерев место ушиба, черноволосый парень поднялся на ноги и с насмешкой хихикнул. — Наша следующая встреча станет последней. Угадай, кто будет на высоте? — сложив руки на груди, брюнет гордо вздёрнул нос к потолку. — И на этом спасибо, — закончив, Джей поспешила выйти из комнаты собеседника и быстро, практически бегом направилась в предположительную сторону выхода. Благо, план здания и знаки с надписью «Exit» имелись на стенах, так что пройти к выходу было просто. Туда же бежала целая толпа «больных» людей. По этой причине Шмидт-младшая решила двигаться в сторону чёрного входа, так как основная охрана и доктора по-любому будут пытаться сдерживать натиск своих пациентов и пытаться не выпускать на волю. Джей Ди уже пробежала несколько длинных коридоров. При встрече с лестницей тут же спускалась по ней на первый этаж, а там уже ориентировалась по плану первого этажа, который она сняла со стены и держала раму в руках. — Джей Ди! Немедленно остановись! - мужской голос раздался слишком громко из громкоговорителей. Где-то на заднем фоне, сквозь незначительных помех слышались чужие голоса, посторонние шумы, хлопки и удары чем-то тяжёлым. Но вышеназванная девушка не остановила свой бег и повернула за угол, скрываясь от одних камер видеонаблюдения, но впереди были другие. — Делайте, что хотите, но поймайте мне Джей Ди! - пациентка была готова громко фыркнуть, но в голову лезли другие мысли. Чем она за такое короткое время смогла привлечь к себе внимание? — Джей! — неожиданно из какого-то кабинета, словно всё было заранее спланировано, выбежала девушка. Меган. Её волосы, которые были собраны в аккуратный пучок, были теперь неряшливыми, и несколько прядей падало на лицо. Грудная клетка в панике расширялась и сужалась при каждом глубоком вдохе и выдохе. Капли пота на лбу поблёскивали при свете ламп, а правая рука нервно сжимала шприц с впечатляющим размером иглы. — Дура, — пациентка предупреждающе оскалилась и сделала неспешный шаг вперёд. Всё-таки при виде этого шприца с сомнительной жидкостью нарастало напряжение и двойное нежелание получить укол. — Прочь с дороги! — шатенка взмахнула рукой в сторону, словно этим жестом, как будто телекинезом, она могла оттолкнуть тело доктора в сторону стены. Но никакого эффекта это не дало. — Я… я не могу тебя отпустить, — а ведь собеседница напротив боялась. Её полностью выдавал дрожащий голос с незначительными запинаниями. — Тем более дать тебе шанс убежать. — Интересно, — Джей усмехнулась, но её также выдавало раздражение. Это было видно по раме с планом первого этажа. Большие пальцы обеих рук сильно надавили на прозрачное и тонкое стекло, на котором появилось парочку трещин. — Вы меня тут лечить собирались, или что-то ещё? — Понимаешь, — на некоторое время Меган успокоилась, сделав глубокие вдох и выдох. Но тело продолжало дрожать, опасаясь даже незначительного удара или толчка. — У нас есть парочка сотрудников из фонда SCP. Эта такая организация, которая держит в изоляции опасные предметы и существ. — Окинув быстрым и не таким уж заинтересованным взглядом собеседницу, доктор продолжила. — Ты была одна из немногих выживших при встрече со Смеющимся Джеком, а ведь именно его эти сотрудники хотят поймать. — Губы скривились в зловещем оскале, и лишь один такой жест раскрывал полное негативное отношение к монохромному клоуну. — Это чудовище должно за всё заплатить. — А я-то тут причём? — дочь полицейского недовольно скривила левый уголок губ и нахмурилась. — Дело в том, что Джек своих жертв никогда не отпускает и находит их, где бы они ни были. Джей Ди положительно кивнула головой, соглашаясь со словами собеседницы. Это подтверждал опыт с её отцом — вернее сказать, с бывшим отцом — ради которого она на долгое время застряла в старом парке. Ради него она терпела все эти муки каждый день. Если бы только сероглазая знала, чем всё это может обернуться в будущем, то она бы не стала так рисковать собой. Наверно. Она бы продолжала сидеть спокойно дома и не знать о Смеющемся Джеке, о других маньяках, которые входили в контакт с девушкой. Тем более, она бы никогда не попала в это место. — Джек за мной не придёт, — Джей заявила это с уверенностью, слегка приподняв голову к потолку. В глазах появился самоуверенный огонёк, которым она наградила врача. — С чего это вдруг? — Иначе он бы не позволил мне выйти из парка. Пропусти! — темноволосая девушка уже смело зашагала вперёд, отчего расстояние между ней и её собеседницей стремительно сокращалось. — Иначе я сама пробью себе путь. Теперь Шмидт и Меган разделяли лишь два-три шага, и в этот момент доктор замахнулась на пациентку шприцом, под которым женские пальцы и вся ладонь вспотели и были немного скользкими. Джей лишь сильнее нахмурилась, отчего на переносице появилась небольшая складочка морщин. В серых глазах играла искорка ярости, а зубы сильнее стиснулись до боли и еле слышного скрипа. Комната заполнилась посторонними звуками, рыками и тяжёлым дыханием. Её руки отбросили раму с нарисованным планом первого этажа в сторону, и при столкновении со стенкой немного потрескавшееся стекло частично разбилось на осколки разных размеров, а деревянная рама сломалась. Одна рука перехватила руку соперницы со шприцом, которая так сильно его сжала, отчего сложилось впечатление, что прибор вот-вот сломается, а вся его жидкость окажется на полу, при этом намочив руки двух девушек. А Джей недооценивала Меган, так как она, несмотря на свой хрупкий вид, на юбку-карандаш и туфли на невысокой платформе, превышала полу-немку по силе в несколько раз. Казалось, доктор всем телом наваливалась на сероглазую девушку, заставляя её либо пятиться, либо медленно и с сопротивлением присаживаться на колени. Джей, громко зарычав сквозь плотно стиснутые зубы, с трудом смогла оттолкнуть от себя соперницу, и ей понадобилось несколько секунд, чтобы перевести дыхание, прежде чем вновь противостоять атакам врача и не допустить прикосновение иглы к своей коже. — Да ты подписала себе смертный приговор, — Шмидт-младшая вцепилась своими зубами в руку девушки, решив, что это единственный шанс взять реванш. — Сука! — Меган с яростью замахала своей другой свободной рукой, пытаясь причинить боль пациентке, а также помогая ногами. — Отпусти, дура! Уловив нужный момент, дочь полицейского отцепилась от руки соперницы — при этом на её лице появилась гримаса отвращения, словно вкус мяса доктора было ужасным, и резким движением схватила шприц в свои руки и сделала пару шагов назад, тяжело дыша. — Что ж, — темноволосая брезгливо вытерла свои окровавленные губы, наблюдая, как Меган болезненно морщится и держится за раненную конечность после глубокого укуса. — Тебе больше нечем меня пугать. — Подбросив небольшой предмет в воздух и ловко его поймав, измотанная Шмидт собрала последние силы в себе и сделала выпад, проткнув иглу так глубоко в кожу здешнего работника, насколько это было возможно. Странная и слегка прозрачная жидкость полностью и резко исчезала из шприца при надавливании большого пальца на шток с поршнем, вливаясь внутрь организма сопернице. Сделав своё дело, дочь полицейского отпихнула от себя тело девушки, которое с грохотом и болезненным стоном упало на твёрдый, грязный и холодный пол. — Сладких снов, — с сарказмом выплюнула шатенка, после чего устало направилась в сторону выхода, до которого было не так уж далеко идти.***
По коридору бегом, насколько это было возможно, направлялся мужчина в чёрном костюме, поверх которого был белый незастёгнутый халат. Ноги уже уставали от длительного и быстрого бега, да и все силы ушли на то, чтобы успокоить и справиться с пациентами психиатрической больницы. За его спиной бежал другой мужчина, чья одежда тёмного тона напоминала военную форму, а на спине была надпись с тремя большими буквами «SCP». И он не отставал от своего спутника. — Меган! — стоило мужчине в смокинге увидеть девушку, лежащую на полу без сознания, как он вновь ускорился в беге, да так, что сопровождавший его представитель фонда, чьё лицо полностью скрывал шлем, удивлялся тому, как седоволосый мужчина двигается быстрее, чем он. Уже через пару шагов мужчина тяжело падает на колени перед врачом. Его грудь быстро поднимается и опускается при тяжёлом дыхании после длительной пробежки. Слышится, как этот человек громко сглотнул слюну, чтобы как-то побороть жажду в горле, а из приоткрытых губ вырываются быстрые вдохи и выдохи. По лбу солёными каплями стекал пот, а карие глаза с жалостью, растерянностью и болью оглядывали девушку с головы до ног. — Девочка моя… — голос дрогнул, кое-где слышались запинки. Мужские руки приподняли девичье тело и мягко, с любовью, прижали к широкой груди. Покрасневшее лицо скривилось в гримасе, словно он хотел заплакать и даже не постесняться этого действия перед теми, кто мог наблюдать за этим человеком: будь тот же парень в форме «SCP» или же кто-то наблюдающий за видеокамерами. Для мужчины в эту минуту, казалось, вообще ничего не окружало. Были только он и она. Парень в военной форме молча возвышался над этими двумя людьми. Никто не мог увидеть, какие эмоции в этот момент он мог испытывать. Но, сказать по секрету, он ничего не испытывал. Он видел, как многие его друзья умирали и оставляли свои семьи: без сына, без брата, без мужа и без отца. Оставалось только принести свои соболезнования, даже если они будут и фальшивыми, а ещё лучше молчать. А что в этой ситуации ещё можно сделать? Обнять незнакомую личность и громко рыдать, ткнувшись носом в плечо и поминать таким образом павшего товарища и друга? Может, сейчас надо этому военному прижаться к печальному отцу и тоже пустить слёзы, говоря слова утешения? А ведь он не знал этих двоих, чтобы почувствовать настоящую жалость. — Мистер Скотт? — человек из секретного фонда спокойно привлёк к себе внимание, напоминая о своём присутствии. — Делайте, что хотите, — плечи мистера Скотта больше не подрагивали от коротких всхлипов, а голос приобрёл железные нотки. — Её смерти я буду только рад. — Я понял. Лай собак был слишком громкий, от чего в ушах людей в военной форме «SCP» слышался звон, но они, казалось, не обращали на это внимание. Внутри психиатрической больницы было только два представителя фонда, пока другая часть людей поселилась где-то недалеко от здания, и они ждали приказа. Их заранее предупредили, что Джей Ди уже везут туда. Появилась возможность её поймать и доставить в лабораторию, но этот шанс был упущен всего лишь бунтом левых пациентов. Многие охранники и доктора пострадали. Их всего десять: двое мужчин крепко держали собак большого размера за поводки, не давая им шанса на побег. А звери, как голодные волки, громко рычали и лаяли, попутно дёргаясь из стороны в сторону, готовясь в любой момент начать погоню. Остальные держали в руках автоматы, заряжая и проверяя готовность огнестрельного оружия. Над головами военных пролетел вертолёт, освещая лучом прожектора лесную чащу и дороги в поиске беглянки. — Готовьтесь выпускать собак, — мужчина отдал своим напарникам по элементу клоунского радужного костюма, в котором была найдена Джей Ди, и отошёл в сторону, наблюдая, как теперь его собеседники преподносят ткань к чёрным носам животных. — Вперёд! По команде двое мужчин тут же отстегнули поводки с собак, и они, как одна стая из четырёх псов, направились по запаху за девчонкой. — Скорей, за ними!***
А ноги ужасно болели, ловила себя на мысли Джей, облокотившись об ствол одного дерева и переводя дыхание. Бежать по дороге, которая была сделана из одних камней, было неудобно — их острые углы больно давили на кожу босых ступней. Шмидт решила, что если она двинется дальше через лес, то земля смягчит ходьбу, а листва деревьев скроет девушку от преследования. Но она ошиблась, кроме мелких камней девушка натыкалась на веточки, корни и в темноте умудрилась наступить на ежа. До сих пор загадка, кому больше досталось - ей, или ему? Сероглазая не так уж и далеко отбежала от психиатрической больницы, чтобы слышать громкое вращение лопастей, а где-то вдалеке виднелся слишком яркий свет, который часто менял своё местоположение. Закатив глаза и медленно осев на землю, дочь полицейского облокотилась о ствол дерева спиной и разорвала ткань штанины, после чего принялась перевязывать свою окровавленную стопу после встречи с лестным зверьком дрожащими от напряжения руками. Сердце громко стучало в груди, а в горле пересохло. Мысленно девушка обзывала себя и заставляла действовать быстро. Где-то сзади слышался громкий лай собак, от которого по спине пробежало стадо мурашек. — Чтоб вас… — Джей Ди, коснувшись ладонью дерева, со стоном поднялась на ослабевшие ноги и вновь продолжила бег. Как там говорится? Только трусы выживают, верно? Бег — это жизнь, да? Но ведь вечно нельзя убегать, нельзя вечно прятаться. Рано или поздно шатенку найдут - и это понимала сама полу-немка - стоило светлому лучу прожектора от вертолёта нацелиться именно на неё. Как бы сбежавшая пациентка не пыталась спрятаться за широкими стволами деревьев и за их густыми верхушками зелёных листьев, вертушка, как прицепившийся к коже клещ, уже не теряла из виду беглянку. — Это Сокол, приём, — пилот назойливо направлялся вслед за темноволосой. — Мы держим её на хвосте. — Отлично, — послышалось из рации ответ, сопровождаемый незначительными помехами. — Не теряйте нашу цель и попытайтесь заставить её остановиться, но не убивать. Мы направляемся за вами. — Как скажите, сэр. Подчиняясь приказу, пилот по пятам следовал за Шмидт-младшей, пока его напарник направлял луч прожектора на их жертву. Третий пассажир уже успел настроить снайперскую винтовку и, подойдя как можно ближе к выходу вертолёта, направил ствол огнестрельного оружия за прожектором и нашёл свою цель через прицел. Мужчина не торопится делать выстрел, опасаясь промаха; он сделает только один выстрел, а дальше перезарядка. Промахнуться ни в коем случае нельзя, пули жутко дорогие, намного дороже, чем у обычного автомата. Чёрт, в снайперской винтовке есть большой плюс и большой минус. Положительные качества - радиус удара пули, и как сама пуля ударит. Возможно, а может так оно и есть, такое оружие может пробить бронежилет с одного выстрела. Не надо даже лишний раз добивать жертву, и тем самым быстро разобраться с неприятелем. Но отрицательное качество — это количество выстрелов, которое можно сделать за одну перезарядку, а также надо часто сверяться с потоком ветра. Только один выстрел за раз, а потом надо быстрее перезарядиться. Этого времени хватит, чтобы снайпер смог потерять жертву, или она сама успеет скрыться. Снайпер — это важный член команды. На него ложится большая ответственность, как и обычным морпехам. Его задача — прикрывать тылы, быстро уничтожать цели. Промах просто не допустим. Мужчина это понимал и, уловив момент, нажал на курок. — Су-ука!.. — Джей впервые за все эти дни мучения и боли выругалась, хватаясь за своё раненное правое плечо. Когда она была маленькой, девочкой в пятых-шестых классах, она в тайне от родителей любила материться. Она не стеснялась выражений, считая, что это круто. Думая, что именно своей дерзостью она когда-нибудь понравится мальчикам. Ведь им нравятся смелые дамы, готовые постоять за себя, да? Полу-немка видела, что противоположный пол часто общается с такими «леди». Или это ошибка? Но чем старше она становилась, тем яснее понимала дочь полицейского, что так продолжать нельзя. Это грязно, унизительно, некультурно. Каждый раз она клятвенно себе признавалась, что больше не будет говорить нецензурной лексикой. Но сейчас сдержаться не получилось. Одно дело, когда тебя бьёт Смеющийся Джек, оставляя неглубокие раны и царапины, ссадины и вывихи. Но другое дело, когда в тебя стреляют; когда пуля проходит сквозь кожу, сквозь мышцы и оставляет трещины на костях. Плечо адски болело, хотя эта боль была такой же, какую наносил монохромный клоун. Только вот эту боль нанесла не живая и обезумевшая кукла, а живой человек с реальными эмоциями. — Да оставьте меня все в покое! — Шмидт уже не могла сдержать слёз, а из горла вырывался крик отчаяния. — Джек, прошу, помоги мне! — лес заканчивался, а впереди была уже открытая местность. Как кукурузное поле, только без самой кукурузы. — Я знаю, что являюсь обузой. Я знаю, что предавала тебя. Но ты всё равно приходил меня спасать… — кровь оставляла следы, будто дорожку. Собаки отлично учуяли запах алой жидкости и отчётливо слышали человеческую речь, так что они лишь ускорились в беге, перепрыгивая препятствия. А за ними вдогонку направлялся отряд «SCP». — Даже тогда, когда не надо было этого делать. Новый выстрел последовал в единственную здоровую ногу девушки, и та тяжело упала на пыльную землю, щекой задевая горизонтальную поверхность и раздирая мягкую кожу до мелких царапин. При соприкосновении с землёй частички сухой почвы из-за вытекшей алой жидкости прилипли к коже и даже попали в рану. — Что за чёрт? — не сдержав удивление, пилот с широко распахнутыми глазами наблюдал через очки своего шлема, как воздух внизу задрожал, словно от языков пламени. Постепенно в этом месте действия появлялись заметные черты каких-то небольших зданий, каменных заграждений, высокие решёточные ворота и слишком много аттракционов. Парк появился из ниоткуда, как по волшебству. Его прозрачные черты становились всё отчётливее и объёмней, словно несколько секунд назад до его появления можно было протянуть руку к стене, но не ухватиться за неё, разве что человек поймает воздух. Но если эту руку вовремя не убрать, то её просто раздавит. — Сэр! Вы это видите? — Вижу, сынок, — Джей лежала перед входом в парк слишком близко, но в её состоянии было очень трудно добраться до ворот, которые со скрипом мистическим образом широко распахнулись, приглашая девушку внутрь. — Держи вертушку подальше от территории парка, иначе тебя тоже захватит. — Понял, — Шмидт тяжело приподнялась на дрожащих руках, но это было слишком больно из-за раненого плеча. Встать не получалось — единственную нормальную и целую ногу прострелили насквозь, а другая ранее пострадала из-за этого чёртового ежа с его тысячью мелкими иголками. Сероглазая стиснула свои зубы и, сжав руки в кулаки, принялась дальше передвигаться ползком. — Сэр, девушка направляется в сторону парка! — заявил снайпер и вновь нацелился на шатенку, в этот раз направляя прицел на её руку. — Жду указаний. — Мы не можем подойти близко, слишком опасно. — Глава операции тяжело вздохнул, стоя рядом со своим пешим отрядом на окраине леса и лишний раз не желая делать следующие шаги. — Выбора нет, — слова на удивление прозвучали с какой-то жалостью и заметным сочувствием. Мужчина покачал головой и держа рацию в районе губ, не спешил нажимать на кнопку для связи, чтобы дать приказ, наблюдая за жалкими попытками пациентки добраться до парка ползком, которая оставляла уродливую дорожку следов от крови. — Убить. Снайпер сделал последний контрольный выстрел. Дочь полицейского только с надеждой в красных от лопнувших из-за слёз капилляров глазах протягивала левую руку с заметно дрожащими пальцами в сторону ворот. Лишь кисть попала на территорию парка аттракционов, как сильная, резкая и острая боль пронзила спину. Дышать было тяжело, словно Джей Ди попала в космос без скафандра. Тело холодело, а воздуха не хватало, как бы сероглазая не пыталась сделать вдох. Была лишь пустота. Дочь полицейского распласталась на земле и не двигалась. Сознание покидало её разум, как душа тело. Девушка только уловила свет от прожекторов, громкий лай псов откуда-то издалека, а ещё быстрое вращение лопастей вертолёта был очень громким. Но всё это стихало, а в глазах темнело. Уже через минуту всего этого было не видно и не слышно. Лес как будто не изменился, а вокруг была тишина, которую нарушил громкий и долгий хохот. Смеющийся Джек бодрой пружинистой походкой, как ни в чём не бывало направлялся к телу своей игрушки. На его тёмных губах, будто бы по ним провели тёмной помадой, играла весёлая широкая улыбка, а брови как всегда были чему-то нахмурены. Должно быть, они всегда такие в любое настроение клоуна. Джей никогда не видела, чтобы они были прямыми. — Ай-яй-яй, — Джек театрально несколько раз цокнул языком и неодобрительно покачал головой. — Ты всё-таки так решила от меня сбежать, да, маленькая проказница? — черноволосый парень громко рассмеялся, останавливая свои шаги возле девичьего безжизненного тельца и возвышаясь над ним. — Неужели ты забыла, что я тебя не отпускал на тот свет? Если бы Джей Ди Шмидт могла слышать весь этот монолог и заданный ей вопрос, то темноволосая всё равно не смогла бы на него ответить. Её безжизненные глаза были открыты, но в них не играла жизнь, как пять минут назад. Зрачки не реагировали на свет, из приоткрытых губ не выходил воздух, о чём судила и грудная клетка, которая не расширялась при каждом вдохе. Вдобавок, тело теряло температуру, и оно холодело, а под женским телом собралась большая лужа крови, впитываясь в белую одежду. — Толку от тебя, как от пятого колеса в телеге. — Улыбка больше не сияла на лице клоуна, а сам монохромный маньяк безразлично пнул сероглазую в бок, заставив её «тушу» перевернуться на спину. И на этот жест девушка никак не могла отреагировать. — Знала бы, какая ты дура, — усмехнулся сероглазый, а слабый ветерок слегка растрепал его тёмные, как вороного крыло, непослушные пряди волос длиной до плеч. — Или я дурак. Его последние слова звучали, скорее, как утверждение. Смеющийся тяжело вздохнул и присел на корточки рядом со своей молчаливой собеседницей, кладя локти на колени. Его яркие светло-серые глаза внимательно всматривались в совсем юное лицо. Ей же только восемнадцать, да? Даже во взрослую жизнь не успела вступить, как тут же на неё навалились все эти проблемы. «И ради чего? — мужчина медленно склонил голову к плечу. — Чтобы получить нож в спину?» Чёрно-белового убийцу смешила психика людей. Смешила до боли в животе. И они все такие разные, например, в характере. Более активные люди для многих покажутся слишком смелыми, нежели «серые мыши». Более озлобленные и агрессивные покажутся более сильными, чем те, кто решил остаться в сторонке. Враги говорят друг другу правду, в отличие от друзей, где каждый человек говорит одну сплошную ложь. Ради денег многие пойдут на всё: убийство, наркотики, хотя на первом месте всегда стоит похоть. Её стали использовать для удовлетворения, хотя лишь половина вспоминает, что такой близкий акт предназначался для зачатия ребёнка. Атеист может делать всё, что угодно, следуя законам или оступиться от них. Но и верующие могут дальше продолжать верить в Бога, при этом совершая грехи даже намеренно. — Джей Ди, милая, — последнее слово Смеющийся Джек произнёс с неуверенной запинкой и слабой улыбкой. Его когтиста рука мягко и на удивление нежно поглаживала израненную щёку. — Я же обещал, что не позволю тебе сдохнуть даже от своей руки. — Чёрные когти указательного и большого пальца правой руки ловко хватают кончик радужного клоунского носа и одним движением отдёргивает его от женского лица. Её прежнего обычного человеческого носа больше не было, разве что носовую кость можно было разглядеть. — Я не могу позволить кому-то убить тебя. Даже каким-то соплякам. Когтистые руки приподнимают тело дочери полицейского, а его серые глаза, которые слегка светились в темноте и так полюбились Шмидт-младшей, неотрывно смотрели на приоткрытые губы, утратившие розовый оттенок. Они были такими сухими, что клоун облизнул свои тёмные губы и прищурился. И без того хмурые брови сильнее свелись к переносице. — Я тебя достану с того света, — Смеющийся Джек медленно нагнулся к лицу игрушки, а его слова звучали как тихий шёпот: чем ближе он приближался к губам, тем всё тише был голос. — Вот увидишь… Монохромный маньяк мягко целует в пересохшие губки девушки, прикрывая глаза. А ведь не только губы были мягкими: каждая часть тела была такой мягкой, как подушка, и их было приятно сжимать пальцами, оставляя красные пятна. Черноволосый на несколько секунд отрывается от губ «маленькой проказницы», проводя по ним своим чёрно-белым языком и смачивая слюной, после чего вновь впился в них. Как же ему хотелось, чтобы вот прямо сейчас ему ответили. Как же ему хотелось впиться в них сильнее, требовательней, а то и вовсе «съесть». Да… съесть её всю, как бы безумно это не звучало. Решив закончить столь «волнующий» момент, сероглазый оторвался от девушки и мягко уложил обратно на землю, после чего поднялся на ноги и, легко улыбнувшись, направился в сторону парка прямо по дорожке. Девушку и детоубийцу, к которому она нехотя — а может, и с охотой — испытывала стокгольмский синдром, разделяли десять-пятнадцать шагов, в этот момент Джей Ди с болезненным стоном и сдавленным мычанием перевернулась на живот и приподнялась на локтях. Смеющийся Джек остановил свои шаги и, театрально мило улыбнувшись, полубоком обернулся в сторону темноволосой.Продолжение следует…