Капкан

Тэхену кажется, что он находится во сне. Эти чувства, захлестнувшие его тело и разум сводили с ума, хотелось то ли летать, то ли бегать, а еще, хотелось кричать во все горло, как сильно счастлив. Но, в итоге он сидит в комнате общежития и почему-то нервничает. С их поездки в горы прошло уже три месяца, за которые много чего успело произойти: Намджун наконец-то рассказал, что у него теперь есть девушка и у них вроде как все серьезно, Тэ тогда был очень рад за брата; оказалось, что у Чимина тоже появилась дама сердца, из-за чего Тэхен сначала пребывал в недоумении, поскольку все его жалкие попытки охмурить какую-нибудь девчонку всегда заканчивались провалом, а потом, увидев его избранницу выдохнул, Сохён оказалась прекрасной и милой. Время шло, что-то менялось, а что-то оставалось неизменным, например чувства Гука и Тэтэ друг к другу. С каждым днем Тэхен чувствовал, что все больше утопает в этой всепоглощающей любви. Ему еще никогда не было так хорошо, он еще никогда не испытывал чего-то подобного, особенно секс. О, Тэтэ до сих пор с краснеющими щеками вспоминает тот вечер: не было ни свечей, ни лепестков роз на кровати; они вдвоем были дома у Гука, смотрели очередной фильм про космические войны, как вдруг все неожиданно закрутилось-завертелось, и вот Гук уже ищет смазку и презервативы, растягивает долго и входит до боли медленно, Тэхен не стал сдерживать себя и стонал, и лил слезы, потому что, ну попробуйте себе банан или огурец в жопу запихать. Он не помнил, что было дальше, просто в один момент его прошибло от непередаваемого чувства. В итоге они все следующие выходные провели в постели, лишь изредка выползая чтобы поесть или принять душ. Тэхен становился по-настоящему счастливым. Поначалу Тэ с трудом верилось, что Гук действительно влюбился в него. Нет, в симпатию он верил, но чтобы такое глубокое чувство и так сразу… Ему все казалось странным и ко всему парень относился с опаской и сдержанностью, которую лишь со временем Чонгук смог сломать и доказать серьезность со своей стороны, что это не на один день, месяц или год. Он будет, нет, он старается, он делает все, чтобы Тэхен открывался ему с каждым днем все больше и больше, чтобы в его мыслях он стал занимать все больше места. Чон Чонгук такой жуткий собственник. В университете все приняли новость по разному: кому-то было откровенно наплевать, кто-то шептался и тыкал пальцами за спинами, а кто-то в открытую презирал «Надо же, наш красавчик Чонгуки любит присунуть мальчикам в попку». Тэхену было противно от этих возгласов и перешептываний на каждом углу, а Чонгук будто бы и не слышал и не видел все этого. Ему было достаточно того, что человек, которого он больше жизни любит рядом с ним и чувствует тоже самое по отношению к нему самому. — Малыш, чем займемся сегодня? — мурлыкал Гук, пока терся носом о шею Тэхена, а студенты плавно проплывали мимо них по своим делам. — Мм, — Тэхен сделал вид, что погрузился в раздумья, постукивая указательным пальцем на нижней губе. Гук сглотнул, уж больно хотелось эти губы сейчас облизать, а в самом извращенном варианте — сожрать, чтобы никто и никогда их больше не видел. Черт, кажется, становится жарко. — На завтра надо много домашки делать, так что я, наверное, пойду домой, — Тэхен не вредничал, у него и правда много заданий накопилось, плюс ко всему ему надо сделать еще кучу заданий на следующие дни, потому что иначе он просто не успеет во время. — Черт, — вздыхает Гук, прижимая к себе своего парня. — Как же меня бесит расставаться вот так каждый раз, — он оставляет легкий поцелуй на виске, опуская голову на дорогое плечо, словно верный пес. Тэхен понимал его, ему также было грустно и тяжело вот так расставаться и идти в общагу, потому что хотелось постоянно быть вместе, чтобы всегда рядом и никого больше, чтобы встречать рассветы и закаты вместе, чтобы уютные вечера с очередным фильмом или сериалом и игривые, а может быть и сонные завтраки. Тэхен отлично понимал Чонгука. — Останься у меня сегодня? — ласково и совсем тихо шепчет Гук, кусая Тэ за хрящик уха. — А я помогу тебе с заданиями, м? — Тэхен на это лишь вздыхает, соблазн слишком велик. — Мы снова будет заниматься сексом, вместо учебы, — фыркает он. — Не исключено, — ухмыляется другой. Тэ не выдерживает и разворачивается в теплых руках, чтобы заглянуть в темные глаза Гука. — Мне надо заниматься, родной, — он проводит ладошкой по острой скуле, вниз к основанию шеи. Чонгук закатывает от удовольствия глаза. — Когда ты меня так зовешь, я готов весь мир положить к твоим ногам, — от нежности Чонгука можно было расплавиться прямо на месте. — У меня аж сахар на зубах заскрипел от твоих слащавых речей, — Тэхен хихикает, растягивая рот в красивой улыбке, а Гук лишь наблюдает за ним и собственные губы не выдерживают, следом растягиваясь в такой же.  — Я мастер пикап фразочек, скажи ведь? — О, еще какой, — смеется Тэ, даря парню чмок в щеку. — А если серьезно, — вдруг Чонгук успокаивается и лицо его делается серьезным. — Может, переедешь ко мне? — Тэхен ожидал чего угодно, но только не такого вопроса. На его лице большим шрифтом пропечатанно удивление и растерянность. — Гуки, тебе не кажется, что ты слишком торопишь события? — Я на самом деле уже давно начал думать об этом, — он прижимает парня плотнее к себе, чтобы максимально близко и чувствовать даже через ткань одежды тепло другого тела. Его нос легко касается чужого, а веки закрываются. — Мне так тяжело каждый раз расставаться с тобой, я будто через мясорубку прохожу, когда вижу, как ты практически каждый вечер заходишь в эту плешивую общагу, — вздыхает он, открывая глаза. — Я хочу, чтобы ты жил со мной, Ким Тэхен. Вот как можно быть настолько открытым? Тэхен каждый раз задавался вопросом, когда Чонгук произносил такие вот трогательные до скрипа костей фразы. И, на самом деле, он был бы счастлив жить с ним под одной крышей и делить одну постель, но что-то внутри все равно тихо шептало, что не стоит этого делать, а на вопрос почему, тактично молчало. И Тэ не мог игнорировать этот голос. После аварии он как можно больше прислушивается к своим ощущениям, чтобы не упустить ничего важного. Потеря памяти сыграла с ним злую шутку. — Я не уверен… — Я уверен, Тэ, — Чонгук был серьезен, как никогда. Его взгляд был прямым и резким, а тело напряжено. Он ждал ответа. Положительного ответа. — Я на стену лезу, когда ты не рядом, пойди мне на встречу. — Мне надо подумать, — за все то время, что они встречаются и за все те годы, что Чонгук знает Тэхена он мог с уверенностью сказать: чтобы с ним не происходило, он всегда оставался упертым бараном. — Только не дуйся, — Тэ видел, как погрустнел взгляд его парня и как ослабла хватка в руках. — Просто и меня пойми, я не могу так сразу переключиться, как ты. Мне нужно время, — он отвел взгляд в сторону, рассматривая мельтешащих людей. — Ты ведь знаешь, я и так стараюсь. Черт. — Прости меня, — Чонгук обнимает крепче парня, а потом разворачивает к себе обиженное лицо за подбородок. — Прости, я слишком нетерпелив, я знаю. Я лишь хочу, чтобы нам было хорошо и только, — он оставляет нежный поцелуй на любимых губах, что тут же ему отвечают ласково. — Я правда подумаю, — шепчет Тэ, когда над их головами раздается очередной звонок. Нужно идти на пару. Чонгук расстроено стонет, не хотя расцепляя собственные руки на чужой талии. — Слишком короткие перерывы, — канючит Гук, а Тэхен смеется. — Не ной, — он делает шаг назад, но его хватают за руку и снова прижимают крепко к себе, ухватывая жаркий поцелуй напоследок. — Ты что творишь! — показушно возмущается Тэ. — Теперь можешь идти, — Чонгук отталкивает легко парня и, развернув к себе спиной, шлепает широкой ладонью по мягкому месту, подгоняя. — Беги, а то опоздаешь. Чонгук смотрел в след Тэхену пока тот не скрылся за дверьми одной из аудиторий. Коридор постепенно пустеет и воцаряется относительная тишина, а Гук не может понять, чем заслужил такое счастье. Эти три месяца для него были самыми счастливыми в его жизни. Даже предыдущие отношения не вызывали в нем столько благоговейного трепета, как эти. Хотя, у него даже язык не поворачивается назвать то, что происходит между ним и Тэ банальным словом — отношения. Для Чонгука это нечто большее, определенно. Тэхен оказался таким трепетным и нежным, что по первости их встреч Гук пребывал в легком шоке. Ему казалось, что это был уже не тот Ким Тэхен, которого он знал еще в школе, а может быть, он таким был всегда, просто тот животный страх перед собственной сущностью сбивал его с толку. Никто уже так и не узнает об этом, но одно парень понял точно: он не хотел, чтобы этот Тэхен становился прежним. Эгоистично, конечно, но Чонгук даже не задумывался над тем, что когда-нибудь к Тэхену память может вернуться. Он упорно отгонял эти мысли от себя, отгораживаясь своей всепоглощающей любовью к человеку, которого сделал таким… Он не знает, но Тэхен за глаза называет себя инвалидом. Об этом никому не известно, кроме брата, поэтому в особенно тяжелые дни бедный мальчик просто стоит у зеркала смотря своему отражению в глаза пристально и думает, где же настоящий Ким Тэхен? Никто не знает. Если бы только он был чуть настойчивее, когда очнулся после комы, если бы не слушал родителей, как самый достоверный источник, быть может тогда он смог докопаться до правды и до коробок на чердаке, где в одной из них на самом дне лежал потрепанный годами блокнот с надписью на первой странице «Дневник Ким Тэхена». До своей аудитории Чонгук не успевает дойти, когда его телефон раздается трелью входящего вызова. — Алло? — Сын, после занятий ты должен быть у меня в компании, — твердо чеканит голос отца Чонгука. Он невольно даже вздрогнул от холодности в его интонации. — Что случилось? — Когда придешь, узнаешь, — и гудки на том конце провода. Гук еще несколько минут смотрел на экран потухшего экрана, борясь с желанием перезвонить и узнать все по телефону, но потом передумал. Все же его отец так просто никогда не звонит. И уже сидя в аудитории, перебирая возможные причины такого тона со стороны отца до Чонгука вдруг доходит, что если он узнал о Тэхене? Он тут же достает телефон и быстро набирает сообщение: «Прости, солнце, отец позвонил, после занятий я буду нужен ему. Иди домой без меня.» Ответ прилетает сразу же: «Что-то случилось?» «Не знаю, он мне не сказал, знаю лишь, что это что-то срочное.» «Ладно тогда, иди конечно. Увидимся завтра?» — от осознания того, что они и правда увидятся только завтра перед парами дико раздражал Чонгука. Он чувствовал себя влюбленной школьницей, когда думал о Тэхене. «Разумеется.» — Гук отправляет сообщение, а потом еще одно, вздыхая. «Люблю тебя» — он еще ни разу не получил такое же в ответ, впрочем, им некуда торопиться и, Чонгку уверен, что когда-нибудь он услышит такую же фразу от Тэхена. Иначе быть не может. Дорога в компанию отца не заняла много времени, час пик еще не вступил в свои права от того на автобусе Гук добрался за каких-то двадцать минут. Именно в такие моменты он жутко хотел наконец-то ездить на машине, а потом сам же отмахивался от этой затеи: если у него появится машина, он будет просто ночевать под окнами общаги, где живет Тэхен. От этой мысли Чонгука пробрало на скромную улыбку. Просто он по уши влюблен в того, кто абсолютно точно его не заслуживает. Не за все те грехи, что он совершил по отношению к нему. — Здравствуй, нуна, — Чонгук здоровается с секретаршей отца и та улыбается, склоняя голову в почтении перед чеболем. Он стучится пару раз в тяжелую дубовую дверь, прежде чем открыть ее и войти в кабинет, где все так и кричало о богатстве ее хозяина. — Привет, — Гук здоровается и падает на ближайшее кресло перед столом, за которым сидел крепкий мужчина с проседью на висках. Он заполнял какие-то бумаги и не думал отрываться даже для того, чтобы кинуть взгляд в сторону сына. Чонгук привык к такому обращению и, если честно, не видит в этом ничего плохого. Сначала нужно закончить дела, а потом уже все остальное. К тому же, для него все еще была загадкой такая настойчивость отца для встречи. — Чонгук, — спустя несколько минут мужчина заканчивает с делами и отложив их в сторону, поднимает свой тяжелый взгляд на своего сына. — Как у тебя дела? — М? — на губах проскальзывает легкая улыбка. — У меня все хорошо, а что? — Как дела в университете? — широкая ладонь одним движением стягивает очки в переносицы и кладет их на стол. — Все хорошо. Экзамены как обычно сдам на отлично, не переживай, — пожимает плечами Гук. — А на личном как? — он смотрит пристально, будто пытаясь что-то прочесть в глазах сына, а тот вздрагивает, когда слышит заданный вопрос. Только не это. — Нормально все. — Как Минха? — Никак, — отрезает Гук. — Мы расстались. — И всему виной Ким Тэхен, не так ли? — если бы можно было, Чонгук бы просил богов, чтобы этого разговора никогда не было. Он напрягается всем телом, сжимает кулаки и пытается держать себя изо всех сил. Зверь внутри натягивает цепи, утробно рыча. Гук догадывается от кого он ему достался. — Отец… — Знаешь, я многое терпел, пока ты рос и на многое, на многое закрывал глаза, — мужчина вздыхает и поднимает со своего кресла, начиная расхаживать по кабинету. — Я дал тебе все, чего бы тебе не захотелось, а ты в свою очередь обещал учиться, это единственное, что от тебя сейчас требуется. — Позв… — Но что же я вижу?! — голос отца начинал повышаться, приобретая стальные ноты не терпящие возражений. — Я понимаю, гормоны играют и практически смирился, что ты трахал ту девку пол года, — он останавливается прямо напротив сына. — Не говори так о ней! — Чонгук подскакивает с насиженного места. — Минха была отличной девушкой для меня! — Что же тебя тогда на мужиков то потянуло, не скажешь?! Чонгук честно не знал, как правильно сказать отцу, что он чувствует, как объяснить, чтобы он понял, но тот припечатывает его своей следующей фразой словно бетонной стеной. — Мало было его покалечить, так ты теперь решил его трахнуть?! — Что? — Гук тут же падает обратно в кресло, пытаясь осознать услышанное, а отец и не думает останавливаться. — Что? — усмехается мужчина. — Ты же не думал, что все твои зверства в школе пройдут мимо меня? Ты думал, что на тебя никто ни разу не пожаловался мне? Я все знал с самого начала и отлично затыкал этим нищебродам глотки пачками хрустящих наличных. Люди весьма алчны, чтоб ты знал. А ты словно маньяк ходил по школе, унижая всех подряд. Чем тебе этот мальчишка не угодил? Господи, ты даже не представляешь, сколько мне пришлось оставить в лучших клиниках, чтобы поднять этого ребенка на ноги! У Чонгука перед глазами все начинало плыть. Что? Этого не может быть. Отец все знал? Он знал о Тэхене? — К…как…ты знал, что он? — мужчину умиляла растерянность его отпрыска. Он тешил свое эго, когда видел, как ткнутые в собственное дерьмо люди начинали страдать, даже если это его собственная кровь и плоть. — О, я все знал, сынок, — ухмыляется тот. — Скажу даже больше, именно благодаря мне этот мальчишка еще дышит, — Гук и сам не замечает, как его руки начинают трястись, а глаза наливаться влагой. Он бы никогда не догадался, жил все это время в неведении, тогда как отец оплачивал все больничные счета Тэхена. Уму не постижимо. Он все знал, черт. — И, что же я теперь вижу, а? Ты теперь трахаешься с этим пацаном! Ты в своем уме, Чонгук?! Я закрывал глаза, когда ты избивал людей, но не стану этого делать, когда ты стал превращаться в пидора! — Да я всегда им и был! — в сердцах выкрикивает Гук, а слезы выливаются из глаз, падая на грудь. — Я еще тогда боялся признаться самому себе, кем являюсь на самом деле! Я из-за этого был таким зверем! — Что? Ты с ума сошел! — Да! Сошел! Еще тогда, когда первый раз увидел Тэхена в школе! Черт, я влюбился в него без памяти и так сильно испугался этого, что посчитал лучшим решением искоренить это чувство, устранить предмет послуживший их возникновению! — голос срывается, ломаясь, но Чонгук держится. Он встает снова и подходит ближе к отцу, заглядывая ему в глаза, выискивая хоть каплю понимания и доброты. — И ты не представляешь, чего мне это все стоило, — уже тише говорит он. — Я умирал каждый день, когда не видел его, я не мог спать, еда не лезла в горло. Я умереть хотел от неизвестности о том, куда он так резко делся, куда пропал, — Чонгук всхлипывает и не стесняется этого. Оказывается так круто делиться с кем-то тем, что у тебя на душе. Даже если эти откровения не хотят слышать. — И ты не представляешь, что я испытал, когда снова увидел его, моего Тэхена. Ты представить себе не можешь, какого мне было! — Я даже пытаться не стану, это отвратительно! — возмущается мужчина. — Не такого сына я хотел! — Ты думаешь, я хотел этого?! Думаешь, мне было легко, когда я почувствовал влечение к нему, еще тогда в школе?! Да я сдохнуть готов был! Я жил с этим и боролся как знал и умел, так что не смей мне говорить что-то об этом! — Тебя лечить надо, — пораженно выдыхает мужчина. — Здоровый человек не может говорить этот бред с такой уверенностью. — Я здоров и чувствую себя просто великолепно. Пап, — Гук смягчается, смотря на отца, а тот отворачивается к большому окну во всю стену, не имея ни малейшего желания слышать эти речи. — Пап, — повторяет Гук снова. — Я люблю его. — О, господи, — выдыхает его отец в шоке, прикрыв глаза. — Я люблю его и ничто этого не изменит. — Ты так уверен? — мужчина разворачивается лицом к сыну. — Тэхен принимает тебя после всех тех зверств, что ты вытворял с ним? — Чонгук замирает потерянно. — Верно, он не помнит. Он не знает, что во всем, что с ним произошло виноват только лишь ты, сынок. Ощущения будто проваливаешься в бездну из которой нет выхода. Она засасывает, утягивает и дышать становится тяжело. Что делать, когда врагом номер один становится родной отец? Чонгук не знал, а зверь внутри уже метался в агонии, срывая цепи и готовый броситься в любую минуту на человека, что каждым своим словом рушит все в его жизни. — А, что, если он узнает? — вот она, точка не возврата. Чонгук и сам не понимает, как подлетает к отцу, схватив за лацканы пиджака. — Ты не посмеешь! — он не понимает, что делает. В глазах плещется ярость и тот самый зверь смотрит на его отца, готовый перегрызть глотку. Мужчина замирает, он видел своего сына таким лишь однажды и то…на видео. В живую это выглядело иначе, жутко. — Брось его, иначе он все узнает, — отчеканивает его отец. Чонгук дышит тяжело, ноздри раздуваются, а из ушей практически валит пар. По крупицам собирая самоконтроль, что с помощью психологов ему удалось выстроить, он отрывается от отца и делает несколько шагов назад. — Брось его, Чонгук, иначе Тэхен узнает все, поверь, у меня есть что показать ему. — И не подумаю, — отрезает резко Гук и, развернувшись, покидает кабинет, а потом и компанию, от которой его вдруг стало нестерпимо тошнить. Он не помнит, как добирается до дома, все буквально проходит как в тумане, каком-то мороке. Осознание всего пиздеца накрыло его неожиданно и резко. Его отец все знал. Как ему теперь с этим жить? Как уберечь Тэхена от еще одного удара? Чонгук медленно поднимался по ступеням к квартире, а дойдя, замер. Словно побитый щенок, у двери его квартиры сидел Тэхен собственной персоной. Голова его покоилась на коленях, а сам он казался таким маленьким и беззащитным, что сердце Чонгука сжалось. Он подошел к парню и опустился напротив. — Тэхенни, — его голос дрожит, но это не важно. — Мм, — мычит парень. Он и не заметил, как заснул в ожидании своего парня. — Чонгуки? — Ты чего здесь сидишь? — ласково спрашивает парень, оглаживая ладонью нежную кожу лица. — Тебя ждал, — Тэхен улыбается и взяв ласкающую его ладонь в свою, коротко целует. — Мы же договорились встретиться завтра. — Знаю, но… — Тэхен встает и тянет за собой Чонгука, прижимаясь к нему всем телом. — Я подумал, и думаю, ты прав. — М? — если честно, то после прошедшего разговора с отцом Чонгук уже позабыл обо всем на свете, потому и не может сообразить, о чем его парень говорил. — Я хочу жить с тобой, — коротко отвечает Тэхен, заливаясь краской. В этот момент Чонгук понимает, что действительно готов положить весь мир к ногам этого человека. Пускай отец против, пускай. Он будет бороться за право быть рядом с Тэхеном чего бы ему это не стоило.