Капкан

Это пробуждение для Тэхена станет самым запоминающимся: луч солнца настойчиво бьет своим ярким светом прямо в глаза, пригревая нежную кожу, бока болят от неудобного положения, а еще спине дико горячо. Он пытается понять, где находится, но выходит так себе, потому что над головой натянут зеленый тканевый потолок, плавно переходящий в такие же зеленые стены. Мозг судорожно начинает обрабатывать поступающую информацию, подкидывая воспоминания о вчерашнем дне. И, он бы еще долго пытался понять, что происходит, если бы не копошение позади него, а затем, крепкая рука появившаяся из ниоткуда, и по-хозяйски обвившая его талию, пристроившись на теплом животике парня. — Доброе утро, — горячее дыхание бьет по коже, вызывая стайки мурашек. Тэхен медленно разворачивается и его губы сами тянутся в довольной улыбке. Осознание накатывает приятной волной. Как он мог забыть. — Доброе утро, — бормочет Тэхен заспанным голосом, переваливаясь полностью на другой бок. Чонгук еще не открыл глаза, ресницы его трепетали, а губы были приоткрыты в загадочной полуулыбке. Тэ сам своему счастью не верит, потому что видеть этого милого кролика таким заспанным просто верх мечтаний. Он осторожно протягивает свободную руку и легко проводит пальчиками по вмятинам, оставшимся на щеке от небольшой подушки. Чонгук на это практически мурчит, притягивая парня еще ближе к себе. — Ну же. — Мм, — мычит Гук. — Открывай глазки, — лепечет Тэхен, продолжая свою незатейливую игру по изучению каждого неприкрытого участка кожи Чон Чонгука. — Не хочу, — бурчит игриво парень. — Если я их открою, то придется потом вставать, а я не хочу выпускать тебя из объятий. — Оу, Чон Чонгук, не знал, что ты такой романтик, — хихикает Тэ, но тут же ойкает, когда Гук резко подрывается с места и подминает опешившего парня под себя, он нависает могучей скалой, а во взгляде читается озорство, перемешанное с желанием. Организм молодой, поэтому утренний стояк никто не отменял, а когда в непосредственной близи находится объект твоих страстных желаний, сдерживать свои порывы становится в разы труднее. — Ты еще много чего обо мне не знаешь, — хищно ухмыляется Гук, приближаясь к сочным губам напротив все ближе и, когда цель практически достигнута, к его собственным губам прижимается чужая ладонь. — Ты что это удумал, а? — Гук смотрит с полным недоумением в глазах. Разве это не очевидно? — Поцеловать тебя хочу, — бормочет сквозь прикрывающую его рот ладонь. — А ты ничего сделать не забыл? — Тэ видит в глазах Чонгука полное непонимание. — Пока зубы не почистишь, никаких поцелуев! — но Гук на это никак не реагирует, продолжая свое наступление, оставляя горячие поцелуи на мягкой ладони. — Чонгук! — Ничего не знаю, — хмыкает парень в ответ. И, когда Тэ, поддавшись, все же убирает свою руку, Гук тут же впивается в чужие, мягкие губы властным, сладким поцелуем. Тэхен сначала побрыкался для вида, но потом поддался напору и сам уже отвечал с большим желанием, пока воздух в легких не начал заканчиваться. Чонгук отрывается медленно и смотрит в любимые глаза, как завороженный… — Фуу, — фыркает картинно Тэхен и портит парню всё волшебство момента. — Обломщик, — смеется Гук. — Такой момент мне испоганил! Почти всю ночь они провели на берегу у того самого водопада. Они целовались и обнимались, не желая расставаться и на долю секунды, потому что для Тэхена все это было так ново и волшебно, потому что для Чонгука это был самый долгожданный момент его прогнившей жизни. Он рыдать был готов, когда Тэ первый признался ему, таким счастливым он ощущал себя в тот момент, что готов был носить парня на руках и плевать, если вдруг увидят. Ему абсолютно нет никакого дела до того, что подумают другие, потому что слишком долго он отсиживался в углу собственных сомнений, поэтому теперь, когда все двери для него открыты и его чувства взаимны, он будет бороться за них, за Тэхена и сделает все, чтобы его милый парень был самым счастливым. Они даже не оговаривали этот момент, но теперь для обоих стало предельно ясно, что с этого вечера они встречаются. Чонгуку кажется, что все происходящее сейчас с ним нереально. Он вспоминает прошедшую ночь и не может перестать улыбаться: они с Тэхеном лежат в его палатке, на дворе темень, хоть глаза выкалывай, все спят, а кто не спит, тот наверняка придается любовным утехам. И, он, наверное, тоже не против был бы, но разрушить этот прекрасный момент не может себе позволить. Тэхен смотрит на него своими невозможными, голубыми глазами, улыбается смущенно и его ладонь из собственной не выпускает. Чонгук готов умереть, лишь бы этот момент длился вечность. Даже в самым откровенных снах, он и мечтать не смел о таких, как ему казалось интимных действиях. Секс уже не для кого не представляет нечто сокровенное, что происходит между двумя, но когда эти двое лежат просто прижавшись друг к другу, смотря друг другу в глаза, словно разговаривая без слов… Гуку крышу рвало от этого. У него даже с его бывшей такого не было. У него вообще никогда такого не было. Будто бы им и слов не надо, потому что все стало сразу так понятно и легко. — Стоило признаться тебе раньше, — тихо произносит тогда Гук, рассматривая любимые черты лица. — Я даже представить себе не мог, сколько упускаю, — Тэхен от этих слов лишь улыбается и улыбка эта такая нежная, такая милая, что в где-то в груди щемить начинает. Весь следующий день они проводят вместе, пока замелькавший неподалеку Намджун не поманил младшего брата к себе, и Чонгук в итоге, не остался один. Он смотрел в след Тэхену и вспоминал ту улыбку, что парень дарил ему всю ночь и утро, а потом, перед глазами резко мелькает картинка его, нет, их ужасного прошлого: Тэхен весь в крови и пыли лежит у его ног и просит пощады, но в ответ ему лишь прилетает прямо в голову. Чонгука передергивает, а по коже выступают мурашки. Чувство вины не спит никогда. Чонгук все бы отдал, чтобы забыть весь тот кошмар, чтобы также как и Тэхен ничего не помнить и просто начать жить сначала, но… Боги не на его стороне. — Ну, как все прошло? — неожиданно рядом материализуется Чимин и светит своей довольной физиономией так ярко, что аж глаза слепит. — Мы вместе, — коротко отвечает Гук, не отводя глаз от теперь уже своего парня, что стоял вдалеке и разговаривал со своим старшим братом, изредка поглядывая в его сторону и улыбаясь. Чонгук улыбается ему в ответ. — Не будь мы друзьями, я бы сейчас плевался, — язвит Пак. — Но, я искренне рад за вас, хоть мне и тяжело это принять. Ты только не обижай его, он хороший парень, хоть и искалеченный, — на этой фразе Чонгуку становится не по себе. — Не делай ему больно, — Чимин хлопает друга по плечу. — Он и так уже настрадался. — Да уж разберусь, — фыркает Гук, усмехаясь, а потом лицо его в миг становится серьезным. — Убью любого за него, — Чимин смотрит на Чонгука настороженно. Хоть он и поддерживает этих двоих, но поведение лучшего друга, мягко говоря, начинало его пугать. Он впервые видит его таким… озверевшим? Он словно Цербер, охраняющий свою большую кость — сожрет любого, даже не ровно дышащего на нее. Странное сравнение, но почему-то только оно и приходит на ум. Да и в рассказе Чонгука было не все ясно, будто он умалчивает о чем-то. И, Чимин и дальше бы продолжил развивать свою мысль, если бы не подошедший к ним обоим Тэхен. — Привет, Чимини, как прошла ночь? — он хотел остановиться напротив них, но сильная рука Гука безапелляционно притягивает его к себе на колени и обвивает по-хозяйски талию. — Чонгук! — возмущается Тэ, пытаясь слезть, судорожно оглядываясь при этом, чтобы их никто не заметил. Но, Гук лишь крепче обнимает и для достоверности кладет голову на плечо. — Никуда я тебя не пущу, только не теперь, — мурчит довольно парень, вдыхая приятный аромат кожи. — Что скажут люди! — Плевать. Я хочу обнимать тебя и целовать тогда, когда мне это взбредет в голову, так что не бузи, — фыркает Чонгук, оставляя легкий поцелуй в районе нежной шеи. — Твоя задача получать удовольствие и помалкивать. — Ты невозможный! — ворчит, сдаваясь, Тэхен. — Но, ладно, — морщинка на лбу тут же разглаживается, и парень улыбается своей самой шикарной, по мнению Гука, улыбкой. И, они практически достигают губ друг друга, когда сидящий все это время рядом Чимин, не решает ребятам напомнить о своем существовании. — Я, конечно, все понимаю, но давайте не при мне хоть! — от увиденной картины, он и сам не знал, чего хотел больше: пойти проблеваться или поулюлюкать над этими голубками. Не каждый же день видишь, как нежничают эти… У Чимина язык не поворачивался назвать их голубыми, но, что правда, то правда. От нее не уйдешь. Красота окружающей природы и свежий воздух брали свое, все студенты веселились и отдыхали на полную катушку, ну, почти на полную, ведь преподаватели строго за ними следили, да и алкоголь был запрещен. Кому-то удалось провезти несколько бутылок горячительного с собой и поэтому несколько студентов уже были в отрубе. Ближе к вечеру снова развели костры и народ стал постепенно сползаться к ним, рассказывая друг другу разные истории: страшные и веселые, небылицы и истории из жизни. Гук с Тэхеном сидели в обнимку у одного из таких костров и грелись, наглым образом не обращая ни на кого внимание. Все и так было понятно, люди находились в некотором шоке от увиденного, ведь еще недавно, звезда университета встречался с девушкой, причем довольно долго для популярного студента, а тут, он теперь сидит и с парнем обжимается, не стесняясь даже. Только Тэхену было все еще неловко. Он не привык к такому вниманию, да и к такому яркому выражению чувств (почему-то Тэхен был уверен в чувствах Чонгука на все сто процентов) теперь уже своего парня тоже. Но, он очень надеялся, что со временем он просто привыкнет и перестанет заморачиваться. — Вы посмотрите-ка, что это тут у нас? — и, конечно, куда же без обвинений и идиотских насмешек от самых «умных» представителей их курса. — Чон Чонгук, ты никак в пидорасы записался? Или мне чудится, что ты сейчас с нашим новеньким обжимаешься? — парень искрится ядом и желчью, видно, нравится ему Гука задирать, только вот зря он это. — Иди куда шел, Минхек, — спокойно отвечает ему Гук, пока Тэхен в стыде глаза пытается спрятать и вообще раствориться, чтобы его не видно было. Даже уши гореть начали, так неудобно парню было. Чонгук чувствует его волнение и напряжение, поэтому лишь крепче к себе прижимает. Ему нечего бояться, пока Гук рядом. — Что, правда глаза колит? Кто бы мог подумать, что наше золотце окажется заднеприводным! — парень открыто поносил его, хохотал и чуть ли не тыкал пальцем, пока Чонгуку это не надоело и, выпустив из объятий любимого, он не встал и преодолев разделяющее их расстояние, не схватил надоевшего придурка точно за шею, сжимая так сильно, что под пальцами чувствовался чужой пульс. Парень даже сделать ничего не успел, как оказался в стальном захвате. Черные глаза напротив испепеляли его и ясно дали понять, что шутки давно кончились. — Иди куда шел, я тебе сказал, — в голосе неприкрытое зло и холод. Минхек руку пытается от своей шеи отцепить, хрипит и воздуха пытается заглотнуть, но все тщетно. Люди вокруг с опаской смотрят на происходящее, пока Тэхен не подрывается с места и не опускает свою теплую ладонь на руку, сжимающую чужое горло. — Остановись, Гук-а, ты ведь не хочешь этого, да? — Если он не закроет свой рот, я помогу ему в этом, — рычит грозно парень, но все же отпускает обидчика и тот в страхе дает деру так, что пятки только сверкали. Сердце бешено колотилось в груди, а пульс зашкаливал, давно он не испытывал это потрясающее чувство превосходства над другими. Адреналин плескался в крови, но на его место тут же пришел страх. Тэхен мог его испугаться. Он тут же оборачивается и смотрит на него, но парень лишь улыбается нежно и раскрывает свои объятия доверительно. — Не надо было, Гуки, он того не стоит, — Чонгук расплакаться готов прямо на месте, потому что Тэхен не отталкивает его после того, что увидел, а прижимает к себе, успокаивая. Он все правильно понял. Это была лишь защита. — Никому не позволю говорить гадости в наш адрес, — мычит в чужое плечо парень, но тут же отрывается, заглядывая в любимые глаза. — Пойдем в палатку? — шепчет он и слышит в ответ такое же тихое: — Пойдем. Дорога не заняла и пяти минут, ведь лагерь хоть и был большим, но свою палатку Гук решил установить так, чтобы не искать ее, ближе к лесу, там не так слышно шумных студентов, да и место само по себе отличное. Они вовремя успевают зайти в нее, когда начинается проливной дождь с громом и молниями наперевес. Тэхен тут же падает на большой двуспальный мешок и, потягивается, улыбаясь. Он обожает такую погоду, когда она бушует, он будто заряд энергии от этой могучей силы получает. Его организм такое странное удовольствие от этого испытывает, что даже странно, а Чонгук, наблюдая за открывшимся перед его глазами непотребством, слюной давится. Тэхен прекрасен. Слишком прекрасен. Гук и сам не замечает, как опускается рядом с парнем, тут же ловко перекидывая через его бедро ногу, оказываясь сверху, он наблюдает, как рот Тэхена в блаженстве приоткрывается, как он тянет руки вверх и как трепещут его прикрытые веки с пушистыми ресницами. Неужели теперь это все его? — Тэхен? — говорит он, не в силах больше сдерживать себя и свои чувства. Тот медленно глаза открывает и взгляд его с такой поволокой дикой, будто он под дурью какой-то. — Да? — Я хочу тебя, — Гук улыбается нежно, руками поглаживая чужие бока, пытаясь пробраться под теплую толстовку, чтобы добраться до мягкой кожи, но тэхеновы руки тут же пресекают это действо, не давая добраться до места назначения. — Не надо, — его голос хрипит и видно, что он нервничать начал, но Гук собственные руки освобождает от робкой хватки и обхватывает любимое лицо, заглядывая в эти прекрасные, голубые глаза. — Я не сделаю больно, Тэ. Верь мне. Наш первый раз произойдет не здесь, не переживай, но я больше не могу сдерживать себя, позволь мне хотя бы коснуться тебя, м? — он видел сомнения в любимом лице, но когда раздался гром прямо над их головами, и в повисшей тишине прозвучало тихое «Хорошо», все мыслимые заслонки будто разом сорвало. Гук тут же стащил с себя толстовку вместе с футболкой, представая топлес перед удивленным парнем, а затем, схватив за края чужой вещи, потянул ее вверх, заставляя Тэхена приподняться, чтобы помочь раздеть себя. Ударившая где-то в дали молния, на миг осветила весь лагерь и Гук смог увидеть прекрасное тело перед собой, покрытое мелкими шрамами. Тэ в стыде пытался прикрыться руками, но Чонгук не дал сделать этого, он наклонился вперед и поцеловал чужие губы, успокаивая и давая возможность поверить в себя и свое тело. Он гладил широкими ладонями шершавую, но такую же нежную кожу, вызывая мурашки по всему телу. Тэхена еще никто так не касался, не вызывал в нем столько дрожи и непонятной эйфории внутри. В штанах начал завязываться узел, когда Гук уже от губ перешел к шее и ключицам, он пальцами игрался с чужими сосками, заставляя их твердеть и выгибаться уже стонущего под ним парня. Хотелось всего и сразу, но понимание всей ситуации все равно не давало Гуку полной свободы действий. Он все еще помнил, что секса не будет, он помнил, что Тэхен еще девственник, помнил, что это Тэхен, его Ким Тэхен, от которого у него крышу сносит к чертовой матери, поэтому он сам себе не сможет простить, если допустит хоть какую-то в этой ситуации оплошность. Губы плавно спускаются ниже, захватывая то один, то второй сосок, кусая легко и облизывая, пока ладони медленно спускаются ниже, чтобы добраться до заветного места и накрыть его сверху, массируя и раззадоривая. Тэхен хватает ртом воздух и дышит тяжело, будто после пробежки, но ничего не может с собой поделать, ему никогда еще не было так хорошо.Поцелуи-бабочки спускаются все ниже, пока не достигают пуговицы на джинсах, Чонгук смотрит вверх и налюбоваться не может: Тэхен весь разгоряченный вздыхает, когда он расстегивает ширинку и ведет молнию вниз, как он блаженно глаза прикрывает, когда член оказывается освобожден от тугих оков и как он вздрагивает, когда Гук горячей ладонью проводит по нежной плоти. — Ты потрясающий, — не выдерживает парень и говорит то, что разрывает его сердце на части. — Такой красивый, такой милый, — он говорит все, что в голову лезет, пока водит медленно рукой по члену и тот окончательно не твердеет. — Боже, ты так прекрасен, — выдыхает он нервно, а потом заглатывает так, что Тэхена будто током ударяет от удовольствия. Он стонет в голос, ведь из-за бури их все равно никто не услышит. — Господи! — мычит Тэ, сжимая края спальника в кулаках, пока Чонгук делает ему первоклассный минет, первый у них обоих. Ему хочется запустить пальцы в чужие волосы на голове, попробовать немного надавить, чтобы до конца прочувствовать этот жар, но так страшно, что его не поймут, поэтому он хватается за все, что под руку попадется, только бы не кончить так быстро. Но, ничего не выходит, Гук проводит языком по уретре и из члена точками начинает выстреливать сперма, он видит как сокращается мышца внутри, как дрожит пенис и это кажется таким волшебным, что уносит землю из-под ног. Он проводит ладонью еще несколько раз, пока Тэхен пытается придти в себя, попутно слизывая сперму с мягкого животика и покрытого легкой порослью лобка. Чон Чонгук гребанный извращенец, раз тащится от такого! -Ну, как ты? — Гук поднимается выше, чтобы поцеловать губы, по которым он уже успел соскучиться, давая Тэ попробовать вкус собственного семени. Они сплетаются языками, пошло причмокивают и ведут себя так развязно, как никогда еще не вели. Уж Тэхен точно. Чонгук не может сдержаться и спускает с себя штаны, потому что собственное возбуждение не дает покоя, дико хочется трахнуть Тэ, но не здесь, еще слишком рано, они оба еще не готовы к этому. Поэтому, Гук лишь просит парня дрожащим от возбуждения голосом лечь на бок и свести плотно вместе бедра. Тэхен слушается и поворачивается к нему спиной, полностью выскальзывая из собственных штанов, пока Гук проделывает тоже самое. — Ты веришь мне? — он оставляет засос на чужой шее и прижимается собственным членом к мягким ягодицам. — Верю, — Тэхен обнимает его за шею свободной рукой и уже готов позволить своему парню все, что он только пожелает, когда он чувствует, как внушительных размеров член не проталкивается между его собственных ног и не начинает своего движения, задевая при этом его собственный. — Так хорошо, — стонет он снова, потому что пенис опять стоит, хватило лишь пару минут передышки. А, Гук ускоряется, вдалбливаясь между сомкнутых бедер, это конечно, не влажная вагина и не горячий анус, но тоже мозги сносит знатно. Он оставляет россыпь засосов на плечах и шее любимого, а тот дрочит себе, растирая головку члена и выглядит сексуальнее любой женщины. Чонгук молиться на его образ готов. — Гуки, — хрипи он осипшим от стона голосом, когда раздается очередной раскат грома. — Да, малыш? — у Чонгука уже искры перед глазами летали, он готов был вот-вот кончить. — Хочу видеть тебя, — и просьба беспрекословно тут же исполняется. Гук снова оказывается сверху, подминая под себя разгоряченного парня, что активно продолжал дрочить себе, на лбу его выступила испарина, а губы стали влажными и это было круче любого порно фильма. Чонгук даже представить себе никогда не мог, что увидит когда-то это все вживую. Не медля больше ни минуты, он широко разводит длинные ножки и устроившись между них, ложится сверху на парня, заставляя его отпустить собственный член. Тэхен мычит неудовлетворенно, пока Гук не делает первое движение. Их члены трутся друг о друга и о кожу животов, и это так странно, но до ужаса кайфово, что Тэхен просто притягивает парня плотнее к себе, когда тот активнее начинает изображать половой акт, что уже ничего не важно становится в этом мире. В этот раз они кончают одновременно, они даже не знали, что так вообще бывает, но Гук двигался так мучительно быстро, что как только он замер, выстреливая на их животы густой спермой, Тэхен не выдержал кончил тут же. — Я еще ничего прекраснее не испытывал, — устало произносит Тэхен, пока на улице льет дождь и гремит гром. Он обнимает разгоряченного парня, что так и остался лежать сверху на нем, массируя ему кожу головы и разминая уставшие от напряга плечи. — Я люблю тебя, — бормочет Чонгук. Он больше не может молчать о своих чувствах, он и так слишком долго терпел и молчал, отрицал и делал неверные шаги, что сейчас скрывать все не было ни сил, ни желания. — Ч-что? — Люблю тебя и хочу, чтобы ты всегда был со мной, Ким Тэхен, — Гук смотрит серьезно, но так нежно, что сердце замирает. — Звучит, как предложение, — хихикает Тэ, пока его руку не перехватывают и не целуют каждый пальчик, а потом и саму ладонь. — Считай, что это оно и есть, — он переплетает их пальцы и все еще смотрит серьезно, без толики сомнений и намеков на шутку, от чего и сам Тэхен становится серьезным. — Гуки, мы ведь всего-то несколько месяцев знаем друг друга и только второй день встречаемся, хотя, нет, погоди, это был первый день и вторая ночь, — а Чонгуку так и хочется сказать, «да, но я тебя уже несколько лет люблю, я думал, что никогда не увижу тебя снова, ты не представляешь, что я испытываю, когда вижу тебя…» — Для меня достаточно, чтобы понять, что ты от меня теперь никуда не денешься, — он улыбается и подтянувшись на руках выше, оставляет поцелуй на покрасневших губах. Хватит сомневаться и думать, как поступать, а как нет. Чон Чонгук любит Ким Тэхена и никто этого не изменит. Знал бы он тогда, как сильно ошибался…