St' Trinians и прочие звери

Наруто смотрела в темный потолок, прислушивалась к шуршащей листьями ночной тиши за окном. В тусклом лунном свете переливалась золотая цепь, идущая из груди в никуда. Всего несколько звеньев, а дальше - пустота, но Узумаки прекрасно знает, что, а вернее, кто на других концах. Раньше они сидели на цепи у Эстранео. Потом их посадили на цепь друг к дружке, соединили так, что не разорвать и за тысячу жизней. Но сейчас они гораздо свободнее, чем раньше. Магия. Пламя. Чакра. Три вида энергии, что не сочетаются, а применение одного из них причиняет дикую боль адептам других. Эстранео совершили прорыв, настоящее чудо, когда сумели объединить все три вида в трех маленьких тельцах, создать смешанный вид энергии. Правда, Наруто пришлось заплатить за это системой циркуляции чакры - ее попросту разорвало - Гарри обзавелась парочкой седых прядей на висках, что она успешно прятала под общей лохматостью шевелюры. Но они сумели оградить Тсуну, свое Небо. - Ты слишком много думаешь, - Поттер соткалась из теней, словно отделилась от ночи, как ее родная частичка. Гибкое тельце изогнулось кошечкой, подруга пролезла на кровать, взгромоздила свои бренные останки на Наруто и затихла, лицом к лицу. Из ее груди тоже вилась цепь, но концы не соединялись, ибо существовал еще и третий человек. Наруто улыбнулась, обняла сестру, легко и привычно. Поттер так и не научилась спать в одиночку, да и не желала учиться. На последнем испытании Эстранео расстреляли ее замагиченными пулями, из-за чего волшебнице пришлось вычистить себе внутренние органы и часть нервной системы. Теперь она воссоздавала утраченное иллюзиями Тумана, но ведь и ей нужно когда-то отдыхать, а Наруто несложно поддерживать целительские техники на протяжении всей ночи. Больше всего на свете Гарри боится не проснуться. Год, как они сбежали из Эстранео. Полгода, как прибились к Сент-Тринианс. Даже не верится. - Даже не верится, - словно отклик на мысли. В кровать скользнул Тсуна, обнял обеих девушек. Им было удобнее и надежнее спать втроем. Наруто считает, что никогда не привыкнет к окружающему миру, к слишком свежему воздуху, слишком яркому солнцу. Слишком большому количеству свободы при общей неугомонности их тройки и огромном запасе сил. Так что, пожалуй, цепи - не так уж и плохо. - Кстати, Узу, - Тсуна нахмурился, приподнял голову. - У тебя же вроде на подоконнике цветы какие-то стояли. Наруто покосилась в ту сторону, поморщилась. - Какой-то придурок повадился. Приходит по ночам и вопит: "Свет озарил мою БОЛЬНУЮ душу", - покрутила пальцем у виска. - "Нет, твой покой я страстью не нарушу". А что он делает? - взвилась Наруто. Гарри захихикала, уткнувшись в грудь сестры, Тсуна изо всех сил старался сдерживать смех, видя искреннее возмущение неугомонной Узумаки. С нее станется отправиться проветриваться куда-нибудь на Ближний Восток. А кто тогда документацию будет помогать делать?! - Что сказали преподаватели? - весело поинтересовался Тсуна. - Что-что, - пробурчала Наруто. - Сказали, что будут заниматься со мной снайперской подготовкой. Все данные для этого имеются. Теперь уже ржали Гарри и Тсуна на пару. А Наруто взглянула на окно, на семью. Пусть она еще не доверяла преподавателям Сент-Тринианс, впрочем, как и родные, но привкус свободы был слишком сладким, чтобы от него отказаться. А золотая цепь, тянущаяся из груди, не позволит забыть, ради кого она живет. На улице раздалось шуршание, противный голос затянул: - Свет... Наруто вздохнула, стряхнула бессовестно хихикающую Гарри к откровенно веселящемуся Тсунаеши и поднялась. - Ты... ты... - Поттер икнула. - Ты куда? - Пойду к Натале наведаюсь, - кивнула Узумаки на стену, за которой находилась соседняя комната. - Кажется, у нее еще герань оставалась. - Нет, твой покой... - Или лучше все-таки взять напольный фикус?