Товарищ Гурдейко, там новенького направили!

В Незебграде была, как и всегда, солнечная погода. Хотя странно говорить о Майской погоде — она всегда уютная; именно в этот момент «веет» настоящим весеннем настроением. Главная «Старая» площадь Незебграда была полна народа: патриотичные хадаганцы, суровые орки, народ зем облаченный в свои ритуальные костюмы и, совсем недавно прибывшие с Ферриса, прайдены. Все слушали речь о «Великом Астральном Походе», Незебе, и многом другом, что и так знали из-за родительских рассказов на ночь. Только прайдены, жадно впиваясь в буклеты с кратко изложенной информацией, слушали не отрываясь речь агитатора. Голоса то и дело перемешивались и превращались в настоящий гул. Именно этим и не был доволен Лейтенант Павел Гурдейко из 9-го отделения следовательского комитета Незеба.  — Да что такое! Я все понимаю — праздники, но ведь и работа не должна стоять! — грубо, но тихо сказал Гурдейко. — Именно в это время и совершается больше всего преступлений! Выговорившись, лейтенант стал перебирать стопку бумажек, стоящую на его большом столе, сделанным причем из Северской ели, что было для Имперца очень престижным «Трофеем». Сам по себе Павел Гурдейко был не очень знаменитым человеком. Родился он в такой же обычной семье, что и тысячи других хадаганцев. Детство прошло в попытках совершить «благое дело, достойное подвигу Незеба». Достигнув 18-и лет, он отправился на Игшский Военный Округ, но пробыл там недолго — здоровье не позволило. Именно поэтому его направили обратно в столицу, а точнее в следственный комитет на Старой площади. Там он и проработал до звания лейтенанта и в скором времени готовился уйти в отставку.  — Товарищ Гурдейко, товарищ Гурдейко! — раздался приглушенный голос со стороны дверного проема, — там новенького направили! В дверях столя орк и, с горящими от радости глазами, что не характерно для профессии и расы, мял папку документами.  — Ну-с допустим, — отпустил Гурдейко, — и кто же он? Как звать? — Максим Бегин! — ответил хадаганец, которого не заметил лейтенант из-за габаритного орка. Павел Гурдейко, не вставая с кресла, начал осмотр ново-прибывшего. Перед ним стоял худой и щуплый парень, лет 20-ти, с коротко остриженной головой и молодым лицом, выражавшим строгость и серьезность. — Бегин говоришь… не родственники ли вы с Максимом Бегиным, участником Великого Похода? — с усмешкой спросил лейтенант. — Нет, товарищ лейтенант, — четко отбил Бегин, все так же сохраняя серьезность. — Ну и хорошо, лишних почетных лиц мне здесь не нужно, можешь занимать во-о-о-н тот стол, что возле окна, он теперь тебе и батька, и мамка! — открыто смеясь, произнес Гурдейко. Максим было только подошел к столу, как в дверь опять постучались. — Тут дело опять пришло, разборки в Астральцево какие-то были, — сказал ничем не примечательный зэм. — А вот и первое твое дело Бегин! За работу! — с улыбкой на лице сказал лейтенант и сбросил огромную пачку бумаг в открытый ящик.