Любовь через балкон

      — Я соскучилась, — кареглазая девушка с длинными синими волосами обняла Лилию за талию и уткнулась носом в ее шею.       — Я тоже, Алин, — улыбнулась девушка, крепко прижимая ее к себе.       Наблюдая за этим действом, Белла понадеялась, что Лилия и Алина сестры. Она вроде убедила себя, что все происходящее — плод ее фантазии, вследствие которого девушке сейчас мерещатся лесбиянки.       Вдруг Лилия нежно коснулась губами губ Алины и запустила пальцы в ее волосы, на что та отреагировала как-то не по-сестрински. Точнее отреагировал ее язык. У-у-у…       — Ах да! — вспомнила психолог, на секунду оторвавшись от девушки. — Алина, это Белла, наш новый биолог.       — Вы… сестры? — наверное, именно этот вопрос, заданный в данной ситуации, показывает уровень сообразительности Беллы.       — Мы встречаемся, — рассмеялась Алина.       Белла переспросила еще раз, но, получив тот же ответ, почувствовала, как дергается ее глаз. Черт возьми, да что не так с этой школой?! Спустя пару мгновений до нее дошло, насколько по-идиотски звучало «Вы сестры?», когда даже слепой… Что ж, не стоит себя осуждать. Ушедшая в себя, она проворчала невнятное «до свидания» и быстрым шагом направилась домой. Мимо нее мелькали кристальные окна, зеленые цветы в огромных горшках, многочисленные картины — все, чего она не разглядела, придя сюда злосчастным утром. Как только Белла с усилием открыла прозрачную дверь, ее окликнул знакомый голос.       — Белла Александровна, я надеюсь, с вами все в порядке? — с неподдельным беспокойством спросила Ирина Романовна.       Завуч выглядела неземной в лучах заката, ее зеленые с оттенком желтого глаза горели, как у кошки, она сама была похожа на кошку. Прозрачный тепло-малиновый шарфик и кремовое пальто, черные туфли на шпильке заменили балетки — ее образ казался гибким, легким, но в то же время волшебным и непонятным. Конечно же, Белла этого не видела. Девушка просто испытывала что-то приятное и странное, глядя на Ирину Романовну. Завуч обменялась с Беллой парой фраз о ее самочувствии, и девушка, абсолютно вымотанная сегодняшним днем, отправилась домой.       Белла поднялась на свой четвертый этаж, кое-как открыла дверь, достала холодное пиво из холодильника и бесчувственно легла на диван в одном нижнем белье и домашней футболке. Денек выдался непростым. Похоже, Ирина Романовна — единственный человек, который может ее поддержать. А еще в голове не укладывается: как вообще можно было пустить в школу лесбиянок?! Мысли перемешались, и трудно было вытащить из головы что-нибудь разумное.       Девушка нехотя встала с дивана и, натянув старый свитер поверх футболки, вышла на балкон. Белла до дрожи любила небо. Глядя на облака и солнце, она вспоминала Францию и всех, кто остался там. Девушка давно одинока. Все, что у нее есть, давно пропитано одиночеством, как свитер на ней — сигаретным дымом. Одинокая квартира, одинокий балкон, одиноко лежащая на балконе пачка Мальборо. Белла закурила и задумалась. Иногда трудно быть одной. Столько лет прошло, а пустота внутри ходит за ней по пятам, и ни один человек не способен заполнить эту пустоту.       Белла смотрела на розовое небо и солнце, скрывающееся за многоэтажными домами. Девушка успокаивалась и в то же время чувствовала ком, подступающий к горлу. Дым беззвучно парил над балконом. Тишина меланхоличного вечера и откуда-то слышная музыка уносили Беллу. Пожалуй, именно эти вечера наедине с балконом и забирали девушку от всего и всех.       — Какое милое совпадение, Белла Александровна, — женский голос справа вернул ее на землю.       Но Белла не разозлилась. Девушке действительно порой нужно что-то, удерживающее ее ноги на земле. Иногда это ссора молодых супругов снизу, иногда замечания пожилой дамы насчет запаха дыма (разве Белла может управлять ветром?) А сейчас… сейчас это Ирина Романовна.       Завуч стояла с чашкой ароматного кофе и смотрела на небо так же, как и Белла.       Девушка раскрыла рот и, конечно же, забыла его закрыть. Неожиданно было увидеть завуча прямо рядом с собой. Да еще в таком положении. Сигарета в руке, бутылка пива за спиной.       — Мы с мужем скоро переберемся сюда, — Ирина заговорила первая. — Я привезла некоторые вещи и пока что буду одна.       — Соседи по лестничной клетке, которых я вижу каждый день, переехали, — ответила Белла. — А я даже не знаю об этом. Не знаю, что моя коллега живет рядом со мной.       Ирина Романовна засмеялась, глядя на Беллу. Та, в свою очередь, поражалась своему невежеству. Жить с людьми через стенку и не заметить, что они исчезли — так не бывает.       — Мы с вами теперь соседи, — продолжила Ирина и рассмеялась снова. — Пригласите как-нибудь на чай? Или… на пиво?       Белла обернулась на бутылку пива, стоящую рядом с пачкой сигарет и улыбнулась доброй насмешке Ирины Романовны.       Завуч выглядела такой повседневной и обычной: черная толстовка, домашние шорты и милые розовые носочки. Только знакомство с ней внушало Белле мысль, что все не зря. Не зря она устроилась в эту школы и не зря увидела этот лесбийский поцелуй.       Брр. У девушки язык чесался спросить у Ирины Романовны, как она относится к этому и знает ли вообще, что в школе работает лесбиянка. Однако Белла не хотела выдавать Лилию и Алину. Она сама не знала, почему. Просто это неправильно, так не поступают. По крайней мере, Белла так не поступит.       — Что-то спать мне хочется, — зевнула завуч.       Молодец, Белла, хорошо, что ты спросила. Хотя, даже это не затмит вопроса об отношениях, когда прямо перед тобой поцеловались.       — Ой, половина восьмого, а мне еще какие-нибудь вещи надо разобрать, — вздохнула Ирина. — До завтра, Белла Александровна. Пусть вам сегодня приснится все, что угодно, кроме детей.       — До свидания, — Белла усмехнулась очередной безобидной колкости. — Пусть вам приснится все, что угодно, кроме неуклюжих биологичек, падающих в обморок.       Девушки искренне улыбнулись друг другу и в последний раз заглянули друг другу в глаза, после чего Белла скрылась за балконной дверью.       Она никогда не думала, что есть нечто более приятное, чем французское небо и красное солнце. Девушка вошла в комнату, как в трансе. Перед глазами возникали фрагменты короткого, но от этого не менее уютного разговора. Тепло медленно растекалось океаном по телу Беллы. В голове царил приятный беспорядок, а стук ее сердца сотрясал всю комнату. В глубине души Белла помнила это чувство. Но это сладостное ощущение непонимания — самая лучшая часть странного, противоречивого состояния - любви.