Let's Talk about You and Me

— Я просто с дикой жадностью обожаю задавать непристойные вопросы. — на высказывание Сансы Мирцелла подняла голову с подушки и уперлась подбородком в шершавую обивку дивана.       Чего уж там, от неожиданности Джона слабо передернуло. Просто уж не ему ли знать, какою бывает его сестра. Молодой мужчина глянул на девушку, закинувшую ногу на спинку дивана, а потом проследил за Сансой, которая удалилась на кухню. Что-то в груди Сноу знакомо трепыхнулось, когда Санса едва заметно улыбнулась ему и двусмысленно перевела взгляд на ничего не понимающую Мирцеллу. Вернулась Санса с обыкновенной бутылкой из-под пива. Джон уже собирался воспротивиться, но рыжеволосая леди слабо ударила его по лбу бутылкой, заставив сесть. Дела были плохи.       Вообще, после собрания анонимных почитателей инцеста живыми (морально неповрежденными) вышли только четверо: Баратеоны и Старки. Санса затащила Джона на это собрание извращенцев (как он считал, как многие считают) силой долгих уговоров и угроз. И теперь ему было стыдно даже в глаза сестре взглянуть, пусть Старк и Сноу и были от разных матерей. — Ребят, такие вот сходки оставят меня без уважения к обществу! — послышалось из коридора.       Это был Томмен, брат Мирцеллы, которая лениво потянулась и пихнула сидящего у подножия дивана Джона. Мужчина вопросительно посмотрел в изумрудные полуприкрытые глаза девушки, и тогда бутылка с тихим стуком приземлилась на пол. За окном осторожно кружил настоящий первый снег. Ах, зима! Томмен застрял при входе в гостиную и осекся. — Воу! — глаза парня резко расширились, а потом он покорно опустил голову и сел рядом с сестрой в этом адском круге. Становилось жарко. — Мы играем в вопрос или задание. Это как правда или желание, да? — Санса коснулась поверхности бутылочки ногтем и чуть оттянула на себя, плотоядно глядя на Джона, в глазах которого кометой пролетело напряжение.       Мужчина собрался с мыслями, а Томмен усмехнулся. Ну недаром же Санса потащила на сходку именно Джона. Никто не осудил, но во всех присутствующих читалось беспокойство. Санса первой крутанула бутылочку и довольно заулыбалась, когда ненасытное стеклянное горлышко уставилось на Мирцеллу.  — Ах, подружка! — лицо Мирцеллы скрылось за золотой пеленой волос, — Вопрос или задание?       Мирцелла не рассуждала, у неё вдруг разболелся живот. Девушке было страшно думать о том, что может быть в голове молодой женщины после всего её жизненного пути. — Вопрос? — неуверенно процедила леди сквозь стиснутые зубки, прикрыв глаза. — Почему вы с Томменом сегодня пошли туда вместе с нами? — Это не так работает! — шутливо оборвал Томмен, искоса глядя на сестру, у которой в глазах застыло самое что не на есть метание: сказать ли правду или придумать, как делает большинство. — Это моя игра! — оборвала Санса, не глядя на парня, но чувствуя жар от прикосновения к колену. Это был Джон. — Нам понравилась идея. — понуро ответила девушка, утопая лицом в обивке и ненасытно дыша сквозь её плотность.       Санса потерла ладонь о ладонь и вновь улыбнулась, откидывая Джона на семь лет назад, когда его сестра могла позволить себе независимость и простую улыбку. Теперь крутил Джон. Мирцелла закусила две сырные чипсинки и неровно выдохнула, перекинувшись взглядом с Томменом. Она попросила шутливо отомстить за это моральное насилие, он понял. Бутылка упрямо принялась лицезреть Мирцеллу вновь. Сноу буквально услышал, как её зубы скрипнули, после чего она оттянула кожу щек ногтями и закатила глаза. Санса достала из кармана телефон и включила трек для фона, атмосфера знатно разрядилась. Джон и Томмен утробно хохотнули, и Джон спросил то, что был должен. На сей раз Мирцелла выбрала задание. Джон провел по нижней губе указательным пальцем, вызвав какую-то приятную дрожь в пальчиках Сансы. Взгляд Джона увильнул к светлому паркету, убегающему к женскому естеству, спрятанному под белой юбкой Сансы. Она вдруг медленно отклонилась, упершись тыльными сторонами ладоней в тот самый паркет, и с вызовом посмотрела на незрячего Джона. Она была расстроена его невниманием. Юная леди не глупая, она наипрекраснейшим образом понимала, что и у Сноу по всему телу разряды от одного её взгляда. Санса понимала причину своего поступка, осознавала, зачем позвала брата (к которому все время хотелось зайти в комнату, видимо, за пряниками) на сегодняшний вечер. И почему он позвал старых друзей — понимала тоже. — Хочу, — медленно растянул «у» Джон, окидывая распростертое тело Мирцеллы одним взглядом и резко кидая один надрывный в адрес Сансы, — поцелуй.       Старк подавилась слюной и принялась хлопать по грудной клетке. У Мирцеллы глаза округлились так, что едва не покинули орбиты. Ну, а Томмен слегка смутился. Уж никак юноша не мог думать, что его сестра влечет Джона Сноу. В груди что-то противно заскреблось, словно кот когтями. — Ты вообще что ли? — нахмурившись, Баратеон села в позу лотоса на диване и чуть склонилась над Сноу. — Заметь, я не сказал, с кем именно. Но выбирать тебе будет едва ли сложно.       Нет, Джон не был извращенцем или подобным этому. Просто его забавляла реакция Сансы: её прищуренные глаза и нахмуренные брови, её пальцы, стиснутые в кулаки. Он бы припомнил ей каждого мужчину всего в одном действии. Он заставил бы её испытать то, что сам испытывал годами, узнавая о её новом кавалере. Мирцелла окинула ведьмин круг взглядом: лесбийский поцелуй прельщал, но девушка отказывала себе в подобном удовольствии, инцестуальные отношения с Томменом не для чужих глаз, хотя он бы её не оттолкнул. В конечном итоге, Джон был родным и близким другом, хоть и вел себя, как идиот. Девушка рыкнула и, закатив глаза, прильнула губами к губам друга. Черт, у неё вспыхнуло лицо и уши. Она вдруг решила и телом и мыслью отдаться этому действу, поэтому соскользнула с дивана, не разрывая контакт, и обхватила руками шею Джона. Чем громче вдыхала Мирцелла воздух, чем больше она отдавалась процессу, тем сложнее Сансе было усидеть на месте. Её словно вспарывали одними звуками придыханий, отрывали от реальности, топя в злобе, и она не хотела бы объяснять никому, почему её прошивает иглой ненависти ко всему происходящему. Она вроде как и не хотела рыть эту яму, а однако настолько увлеклась процессом, что и не заметила, как саму себя заточила. Последняя капля.       Ладонь Джона, ранее сжимавшая колено Сансы, поползла под домашнюю майку Мирцеллы, обжигая теплом. Санса воспротивилась и, соскочив с места, направилась на кухню. Те двое оторвались друг от друга, но чувство неловкости никуда не делось. Томмен пропал, Джон сделал справедливый вывод о том, что он сейчас вместе с Сансой заваривает чай на кухне. — Знаешь, я думала, что ты не умеешь целоваться. — задумчиво произнесла Баратеон, крутя в руке телефон. Бесцельное занятие. — Глупая была затея. — виновато заметил Сноу, не отрывая взгляда от света, ровно упавшего на простор гостиной из кухни.       Две могилы были уже приспособлены под своих жильцов. — Я думаю, что ты можешь быть собой доволен. Её ревность ты вызвал.       Джон притворился глухим. Он хотел отрицать тот факт, что нуждается в виде этих острых коленей, торчащих из-под белоснежной юбки. Цокнув, мужчина оторвался от пола и тоже прошествовал к свету, где Томмен действительно заваривал чай в то время, как Санса бездумно сидела на подоконнике и явно представляла собой набитую тротилом бомбу. Заложив руки в карманы, Джон кивком головы попросил друга оставить его с сестрой наедине.       Друзья по несчастью. — Черт, я бы никогда не подумала, что ты можешь так. — слабая волна девичьих волос слегка шелохнулась, когда кончики пальцев Сансы массировали у корней, — Хоть бы о ней подумал. Да я же её придушу, не взглянув на то, что она — моя подруга. — Так? Эту игру ты затеяла, готова расхлебывать? — Санса толчком подалась вбок и, сведя колени (эти колени), вцепилась в край подоконника пальцами. В её глазах застыл немой вопрос, который Джон никак не мог снять со своего языка. Ему, черт возьми, нравилось видеть её такой: с растрепанными волосами, красными щеками и со всеми тараканами вместе. Она забавляла его одним своим видом. — Ты бы занялся с Мирцеллой сексом, Джон? — опять горючая сталь на поверхности лазоревых радужек.       Джон сократил с ней расстояние медленно, наматывая её нервы локонами на кулаки. Она сглотнула, он навис сверху и неотрывно смотрел на неё, посмел отрезать ей пути к отступлению. Она не могла стать слабой сейчас и сдаться, поэтому хотела показаться обыкновенно суровой. Бедро Джона мягко уперлось в ложбинку меж ее сведенных колен, и он слегка надавил, заставляя её ослабить хватку. Тем не менее, она резче ухватилась за белый подоконник, и её ногти скрипнули от соприкосновения с пластиком. Внутри разлился раскаленный мед, интенсивно согревая и забирая дыхание. — Не с ней. — медленно прошептал Джон, склоняясь ниже и дыханием тревожа рецепторы под кожей на шее.       Санса прикрыла глаза, ибо понимала, что он хочет сказать. А сейчас она соображала туго, ибо Джон Сноу, презирающий сестринские инцестуальные наклонности, стоял меж её разведенных ног и передавал ей свое пламенное возбуждение. У них оставалось три часа до рассвета, до момента, когда на светлый пол упадет блик первого солнечного луча. Сансе больше не хотелось играть, пусть игра закончилась совсем нечестно. — Попробуй только еще хоть раз! — зло прошипела медновласая Старк, срывая пуговицы с его белоснежной рубашки.       Он был вновь слишком идеален для неё. Она была слишком раскаленной для него. Она кусала его губы, но не до крови, боясь навредить. Она царапалась, чувствуя его руки на своем теле, и давала их языкам сплетаться, позволяла дыханию рваться, как нити, несмотря на дружеский коллектив за стеной. Это придавало драйва.       Впрочем, за стеной всем было до фени. Томмен принес заваренный чай, достал маффины из пакета, оставленного в прихожей по глупости, сунул бутылку под диван и из системы хранения выудил старый плед. Телевизор заглушил прочие звуки, Баратеоны все хотели бы понимать. И они понимали. Знаете, они ведь врали о своих истинных мотивах прихода на сходку. Томмен охватил плечи сестры пледом и сам окунулся в его безграничный уют. Тепло, темно, её сердце бьется яростно, быстро. Пожалуй, этот слегка странноватый вечер затмил всяческие понятия о правильности семьи Старков, но вряд ли удивил относительно Баратеонов. — Больше никогда не смей целовать кого-то. — почти рыкнул Томмен, стискивая подбородок девушки двумя пальцами и привлекая её взгляд к себе. — Хорошо, тебя тоже не буду. — игриво приподняв брови, подытожила Мирцелла, делая попытку отстраниться. — Мирцелла!       Девушка подавила усмешку и почувствовала оковы на своих запястьях. Ночь обещала быть длинной.