***
В один из дней, когда Зима неясным заклятьем нашептала слабый снег, Санса нашла себя в объятиях Джона. И в какой-то особенно острый момент в её голове вспыхнул силуэт гнедого жеребца, которого загоняли до смерти. Тогда же в ней зажглись и сила, и отвага, и былое, забытое чувство, о котором никому нельзя знать — это любовь: к семье, дому, Джону.Память ведет меня верной дорогой (Джон / Санса)
31 января 2017 г. в 21:56
Примечания:
Два далеких таймлайна
Две рассредоточенные мини-вселенные разных сезонов
Санса пыталась гранулировать свои ощущения и анализировать их. Её чувства перестали быть просто ЕЁ, они неминуемо переросли в большую проблему, которая грозилась СЖЕЧЬ! — летнее дитя изнутри. Жаль вот только, она не могла вдоволь надуматься о своих проблемах, ибо все рассыпалось прахом под её каблуками.
Джон провел щеткой по крупу гнедого коня. Цветущий Винтерфелл, казалось, начинал таять. Под серой мешковиной неба и в конюшенной пыльной тьме только один человек мог согреть все помещение разом. Спасти всех обитателей замка своей собранной добротой. Всех, кроме самого бастарда, как он думал.
Санса поморщилась от того, как трубочки соломы кололи ладони. Перед её взором, распаляясь, бил копытом гнедой конь. Санса хотела поговорить с Джоном. Только бы золотые оковы этого места пали. Джон добр, и мил, и честен, а еще… он очень, почти губительно красив. И Санса ненавидела себя за то, что может еще в такие минуты, как эта, думать о ком-либо, вроде Сноу. Однако она решила оправдывать себя полной незащищенностью.
Джон устало отбросил щетку и мягко дотронулся лбом до шеи своего друга. Бастарду было сейчас так одиноко, что хотелось кричать. Или поговорить с Сансой Старк. Гудящий сборами Старков Винтерфелл напоминал ему о предстоящем долгом пути к Стене. О том, что жизнь у черты сейчас.
Золото свежего сена оказалось до ужаса нетронутым. Джон осторожно провел прямую по челке гнедого и ушел, рассыпаясь мириадами в серой топи Винтерфелла.
Санса поднялась с тюка, потрепала ропочущего отцовского коня, оставшегося без всадника, по носу и вышла в золотой свет Королевской Гавани, коря свою услужливую верность Королю и трону.