4/9

Дожди в Мияги — необыкновенная, волшебная вещь. Это не унылые ливни Токио, не мелкая морось Киото, это нечто волшебное, настолько же необъяснимое, насколько прекрасное. Большие зелёные кроны старых деревьев подобны были мокрым щенкам, и смотрелись в какой-то степени жалко. Размытые песчаные тропинки хранили в земле палевого оттенка следы и следочки людей, детей и собак, оставшиеся с самого раннего утра. Автобус Юкио уже тронулся, кряхтя, как дед, плавно покачиваясь и резко тормозя на светофорах. Салон пропах дешёвыми сигаретами, кожаные сиденья — сладкими духами и даже утренним кофе. Народу ехало совсем немного — то незабываемое время утра, когда весь офисный планктон укатил в свои кабинетики-ракушки, а школьники не повыползали ещё из уютных кроватей. Марияма предпочла сесть на самое дальнее место, у заднего окна, чтобы спокойно наблюдать за жизнью, мерно текущей на узких улицах города. Что просто мучило её последние два года, теперь, с переездом, и так стоившим титанических усилий над собой, терзало и разрывало на малюсенькие крошки. Как все подростки её возраста, она считала, что родителям совсем нет дела до её проблем, а старший брат специально зудит над ухом об экзаменах. Сознание Юкио вмещало безграничный эгоизм, катастрофическую неспособность выпутаться из неловкой ситуации и феноменальное чутьё на всякого рода конфликты. Споры ли с подругами, пустые пререкания ли с матерью, всё подчинялось одной идее — доказать своё превосходство. Отчаянный крик — обратите на меня внимание — уже не работал, стоило придумать что-либо посвежей, но к своей цели — признанию — девушка шла одним путём, который и поначалу-то не работал. Сейчас, тупо глядя за стекло на сырые дорожки с поблёкшей травой и унылые лица прохожих, Юкио ощущала себя маленькой и незаметной, будто потерянной. С таким необычным для здешних девушек ростом это звучало парадоксально и в какой-то мере оскорбительно для Мариямы. В средней школе её нещадно травили из-за этого, а вкупе со складом фигуры и прочими факторами это превратилось в комплексы. ''Белобрысая'' — потому, что волосы, странного белёсого цвета, такого неяпонского. «Швабра» — потому, что цифра на измерительной шкале в медпункте далеко перешагивала за заезженные сто шестьдесят. «Широкая и неуклюжая» — за то, что фигурка была отнюдь не точеная и не хрустальная. Юкио была полноватой, и всегда с высоким ростом это смотрелось убого. «Так было в Токио» — Успокоила себя она и снова погрузилась в мысли. Оно всё и тут так же сложится, об этом переживать не приходится. Конечно, дразнилки-обижалки — это для средней школы, совсем несмышлёных, а подростковый юмор намного жёстче. Однажды, чтобы убедиться в том, крашеные ли волосы у Юкио, пара парней-старшеклассников со второго класса затащили её в уборную. Минут десять издевались над ней, сначала смеясь в лицо, а потом грубо промыв голову «новенькой» под краном. Дергали за пряди, чуть ли не вырывая, время от времени пиная сопротивляющуюся Юкио. Ближе к концу учебного года, на уроке физкультуры, девочки-одноклассницы подставляли ей подножки, чтобы Марияма падала как можно больнее, фотографировали и насмехались над её весом. Когда записалась на баскетбол, все в классе тыкали в неё пальцем и как один кричали, что такая неуклюжая корова и на сантиметр от пола не прыгнет. Даже новость о том, что женская команда по баскетболу заняла второе место на Межшкольных не заткнула злые рты, а лишь поддала тем для шуток — мол, не будь в составе Юкио, была бы и первая позиция. Любой подросток, вдруг оказавшийся предметом для травли сверстников сошёл бы с ума, повесился, замкнулся. Но Марияму жуткие последствия обошли стороной. Она научилась игнорировать колкие замечания, подставу распознавать издалека, а на мнимые признания парней в любви отвечала глухими пощёчинами. Возможно, что одно-два письма были правдивыми и искренними, но что остаётся думать человеку, которого его окружение кинуло в ментальный контейнер с надписью «Мусор»? Сидя на обшарпанном сиденьице, с тоской следя за плывущим однотонным небом и тёмными пятнами облаков, Юкио переосмысливала всё заново. — Мне повезёт. Не все люди злые. Всё возвращается бумерангом.