Китобои

Не отдавая себе отчета, все трое кричали, срывая горло, размахивали руками и прыгали на берегу, стараясь быть замеченными. Похудевшие, обросшие, в рваных обносках, они, наверное, выглядели сущими дикарями, и в какой-то момент Кирк даже испугался. А вдруг на борту Спок? Вдруг он увидит его таким — растерявшим все свое достоинство, одичавшим, запустившим себя? Хотя какая разница? Главное, что подмога пришла! Но где гарантия, что с корабля их вообще видно? Джим прекрасно знал, как безалаберно выполняют свою работу впередсмотрящие, обычно просто дремлющие на высоте, вместо того, чтобы смотреть в подзорную трубу. На берегу еще валялись ветки, клочья травы, использовавшиеся для костра, они, конечно, отсырели, но... попытаться стоило. МакКой и Чехов без слов поняли затею бывшего старпома и как по команде ринулись к кострищу. Выбить искру никак не получалось, но жизнь на острове научила их кое-каким трюкам, и через пару минут безуспешной возни ветки все же вспыхнули. От костра было не столько огня, сколько едкого, темного дыма, отлично заметного при свете дня, а только в этом они и нуждались. На этот раз их точно заметили. Одна за одной лодки спускались на воду и уже без сомнения двигались к острову. Кирк поверить не мог в такую удачу, он столько времени не видел никого помимо членов команды, не выходил в море, не разговаривал по уставу, что боялся и слово проронить, когда из первой лодки на берег вышло два человека. Судя по одежде и блестящей сабле, пристегнутой к ремню одного из них, это был простой матрос и никто иной как капитан корабля. Джим напряженно вглядывался в лицо парня, приближающегося к нему как к дикому животному, и никак не мог вспомнить его. А ведь Джим Кирк знал всех капитанов, приписанных к Нантакету. — Капитан Уиллард Деккер, капитан торгового суда «Эскалибур» к вашим услугам, — он легко поклонился и вопросительно уставился на оборванцев, дожидаясь ответного приветствия. — Старший помощник Джеймс Т. Кирк. «Энтерпрайз», — Джим сделал шаг вперед. — Мы вас ждали. — Ждали? — капитан насторожился, оглядываясь по сторонам, но Кирк поспешил его успокоить — Вас же прислала китобойная компания? Мистер Спок? — Спок? — Деккер удивленно переглянулся со своим матросом. — Впервые слышу о нем. «Эскалибур» возвращается из длительного плавания. Мы пробыли больше года в портах Китая и уж точно не ожидали встретить соотечественников так далеко от дома. Вы же американцы? — Само собой, не италья... — Кирк жестом перебил встрявшего было МакКоя. Не хватало им только ненароком оскорбить своих спасителей. — Китобои из Нантакета. — Хотите сказать, вы с того «Энтерпрайз», который должен был стать самым современным китобойным судном всей северной Америки? — Вроде того, — невесело усмехнулся Джим. — Теперь это чудо прогресса покоится на морском дне. — Вот значит как... — Деккер обвел всех троих взглядом, на секунду задумавшись и дав Кирку возможность получше себя рассмотреть. Навскидку они с капитаном были ровесниками, вот только выглядел Деккер в десяток раз лучше. Аккуратно постриженные светлые волосы, живые глаза, выправка и мундир с иголочки — все то, чем когда-то мог похвастаться и Кирк. — Вы ведь не думаете, что раз не нас послали на помощь, мы бросим вас здесь? На борту найдется место всем. Мистер Кирк, сколько в вашей команде человек? — Все перед вами. — Трое? — если капитану еще удалось совладать с лицом, то мальчишка-матрос был явно напуган. — Это долгая история. Думаю, у нас найдется время, чтобы рассказать ее, — впервые за долгое время Кирк почувствовал себя старпомом, цивилизованным человеком. — Разумеется, — Деккер снисходительно улыбнулся. — Забирайте все, что вам нужно, и Джейкоб, — он кивнул на матроса, — доставит вас на борт, но прежде... На острове есть источник пресной воды? Мы хотели бы пополнить запасы. — Да, разумеется! И фрукты тоже есть, папайи, маракуйа... — Замечательно, — судя по лицу капитана, для него спасение бедолаг стало отличным развлечением в монотонном путешествии домой. Собирая жалкие пожитки и помогая прибывшим на следующих лодках матросам грузить фляги с водой и фрукты, Джим никак не мог отделаться от мысли, что все это не взаправду, что это просто слишком реальный сон. Не верилось, что он больше не пройдется от пляжа до пещеры, не будет охотиться на диких птиц, спать в холодной пещере... А уже совсем скоро ступит на родную землю и... Мысли о Споке омрачали происходящие. Кирк отдал бы все, чтобы увидеть его живым и здоровым, сидящим в компании в Нантакете. Но то, что «Эскалибур» пришел не по его приказу, наталкивало на определенные мысли — с ним что-то случилось. Видимо, две залатанные, хлипкие лодочки так и не добрались до берега. Только поднявшись на борт «Экскалибура», Джим понял насколько торговые суда отличаются от китобойных не только размерами, но и самой обстановкой. Никаких гарпунов на крюках, кровавых подтеков на палубах — все гораздо чище и цивилизованнее, что ли. — Мистер Кирк, — голос Джейкоба вернул бывшего старпома в реальность. — Вы можете пройти в каюту капитана, там для вас подготовили одежду и бритвенные принадлежности, если пожелаете... — Конечно, — Джим улыбнулся парню и проследовал за ним, до сих пор не веря, что наконец ступает по выдраенным доскам, а не по раскаленному песку. Хотя эти ощущения не шли ни в какое сравнение с тем, что он испытал впервые взглянув на себя в зеркало. Отослав Джейкоба и заперев за ним каюту, Кирк сбросил лохмотья и уставился на отражение человека, смотрящего на него. Не то чтобы он ожидал увидеть что-то другое, но едва не почерневшая на солнце кожа, добела выгоревшие, отросшие патлы и, главное, истощенное тело наводили страх. От прежних натренированных мышц не осталось и следа, выпирающие ребра, болезненного вида тонкие руки, впалая грудь... Кирк выглядел так, будто развалится, если попытается поднять гарпун. А ведь еще год назад он мог раскручивать и метать на сотню метров самое тяжелое орудие, имеющееся на «Энтерпрайз». К счастью, оказалось, что в одежде все выглядит не так уж критично. Просторная рубаха скрывала худобу, штаны можно было подпоясать ремнем, а накинув тяжелый жилет, Джим и вовсе обнаружил, что былая выправка никуда не делась. — Мистер Кирк, у вас все в порядке? — судя по всему, матрос, приставленный к нему, все это время торчал под дверью, и Джиму на мгновение даже стало неловко перед ним, хотя он быстро сориентировался и нашел применение ответственному юноше. — Разумеется, — Кирк отпер дверь и кивком предложил Джейкобу войти. — Вы мне не поможете? — он указал на бритву и большие ножницы, оставленные на столике. Стричься самому было несподручно, да и, честно говоря, Джим бы не решился орудовать острой бритвой, учитывая, что руки у него до сих пор нервно подрагивали. Матрос справился с поставленной задачей на удивление ловко и быстро, и только после того как Кирк удовлетворительно хмыкнул, во второй раз оценивая собственное отражение, озвучил приказ, отданный ему не каким-то спасенным дикарем, а капитаном. — Мы снимаемся с якоря, не хотели бы вы подняться на верхнюю палубу? — Хотел бы, — Джим усмехнулся. — Провожать не нужно, я сам дорогу найду. Смотреть на удаляющийся остров с борта корабля было... странно. Он хорошо помнил, как радовалась вся команда, увидев этот клочок земли, подаривший надежду на выживание. Тогда они еще не знали, что он станет тюрьмой на многие месяцы. Кирку чертовски надоело смотреть на океан с берега и не иметь возможности выйти в открытые воды, ощутить на лице соленые брызги и ни с чем несравнимый дух стихии. Только вступив на борт корабля, Джим ощутил, что наконец вернулся на свое место, пусть на «Экскалибур» но... это и так больший подарок судьбы, на который он и не смел надеяться. — Джеймс, — собственное имя, произнесенное столь фамильярно, заставило вздрогнуть. Давно его так никто не называл... — В моей каюте скоро накроют скромный стол. Присоединитесь? — А Мак... — не успел Кирк и рта раскрыться, как Деккер перебил его. — Не волнуйтесь, Леонард тоже приглашен, а... — он запнулся, пытаясь правильно произнести имя Чехова. Видимо, фамилии здесь были не в чести. Чужой корабль, чужие правила. — Павьэл... предпочел отдых в каюте. Его, кажется, укачало. Последнее немного настораживало, но Джим не мог отказаться от приглашения. Он безумно соскучился по настоящему общению, МакКой и Чехов, конечно, были отличными ребятами, но за полгода, проведенные с ними наедине, от такой компании уже тошнило. Кирку не терпелось поговорить с Деккером, выслушать от него последние новости, может, даже поделиться своей историей. Стол во все той же капитанской каюте оказался накрыт на троих, и Джима несколько смутило отсутствие на ужине старпома «Экскалибура», но он предпочел не лезть не в свои дела. Тем более благодаря Боунсу неудобных фраз за столом и без того хватало. — Так, прежде чем наброситься на еду, — он строго глянул на Кирка, — помни, что вызывать потом рвоту и промывать тебе желудок я не собираюсь. — МакКой, мы за столом, — он недовольно шикнул на друга, а потом перевел взгляд на капитана. — Извините нас и спасибо. Это настоящий пир! — Не стоит, мы просто выполняем свой долг. В море все должны помогать друг другу, кто мы против стихии? — Деккер перевел любопытный взгляд с Кирка на Боунса и обратно. — Кстати, как так получилось? Капитану, видимо, не терпелось узнать их историю, и это было меньшей платой за гостеприимство, которую он имел право требовать. — Я уже упоминал, что «Энтерпрайз» китобойное судно, мы вышли из Нантакета и намеревались за полгода плавания наполнить трюм бочками с жиром и вернуться домой. Но сначала долгое время не могли выследить ни одного кита, и только спустя пару месяцев нам повезло, — Кирк уставился в собственную тарелку, прокручивая в голове события того периода. — Когда мы добрались до Мадагаскара, у нас в трюме болталось несколько жалких бочек, и так вышло... Я встретил своего старого приятеля Гэри Митчелла. Вы может его знаете? Он тоже капитан, почти ваш ровесник. Отличный парень... — Кирк осекся. — Был отличным парнем. Он-то нам и рассказал, что на их корабль, напал кит. Да, напал огромный кит! Мы сначала не поверили, посмеялись. Ну где это видано, чтобы кит нападал на корабль? Нам нужна была добыча и мы решили отправиться в те воды, а дальше... — он запнулся. — Вы, наверное, и сами знаете, как это бывает: кораблекрушение, необитаемый остров... — Джиму не хотелось рассказывать об их злоключениях в море после встречи с чудовищем, отчасти потому звучал этот эпизод истории совсем не геройски, но в большей степени потому что он еще сам не продумал то, как преподнести историю о морском монстре так, чтобы в нее поверили. — Ну уж нет, так не пойдет, раз начали, то договаривайте до конца, — Деккер откинулся на стуле и выжидающе глянул на спасенных. — Мы наткнулись на того самого кита. И то, что случилось дальше, не идет в сравнение ни с одной даже самой страшной бурей. Он таранил «Энтерпрайз» до тех пор, пока корабль не оказался на дне. Мы потеряли даже те скромные запасы жира, что сумели добыть. До сих пор не могу взять в толк откуда взялась искра, но вытекший жир вспыхнул и... — Постойте-постойте! — кажется, остальная история капитана не очень-то интересовала. — Вы серьезно? Я должен поверить, что на вас напал... кит? — Да, сущий дьявол! — не выдержал и встрял Боунс. — МакКой прав, это был не просто кит. Я едва ли не с детства в море и такое чудовище видел впервые, — Кирк понимал, что Деккер скорей всего решит, что на острове они тронулись умом или просто не хотят рассказывать о безалаберной команде, умудрившейся собственноручно потопить корабль. — Это чистая правда, зачем мне врать? — Даже не знаю, — капитан ухмыльнулся. — Но вот вам мой совет, придумайте для компании сказку поправдоподобней. — Какого черта?! В море и не такое безумие творится, мы же не говорим, что на нас напал кракен, нет, всего лишь кит. Так сложно поверить в реальную тварь, обитающую в этом проклятом океане? — Мистер МакКой, верно? Если бы со мной говорил так один из подчинённых, он бы давно оказался на эшафоте, так что попрошу соблюдать правила приличия. Если мы с вами, конечно, не равны в своем положении. — Ну уж нет, какой из меня капитан, я лишь корабельный врач, по крайней мере, считался им, пока у нас был корабль. — Врач? Хотя да... ничего удивительно, вы же нанимались на «Энтерпрайз». Слухи о нем ходили еще тогда, когда он существовал лишь на бумаге... Скажу честно, кто бы ни был ваш капитан, я его уважаю уже за то, что он раскошелился на доктора. Команда больше, плавание долгое... — А я о чем говорю! — МакКою все-таки удалось выкрутиться и снова попасть в расположение Деккера. — Сначала каждую монету считают, а потом удивляются, что пол команды от лихорадки передохло. — В таком случае может осмотрите нескольких наших матросов? Мы их, конечно, пытаемся подлечить, но вы доктор, вам видней. — Конечно, без проблем, — Кирк даже не ожидал от друга такого энтузиазма. Хотя, по большому счету, ничего странного. МакКой врач от бога, а последние полгода его единственным пациентом был Чехов. Джим даже порадовался за Боунса — у того на «Экскалибуре» будет практика и всеобщее уважение... А ему что остается? Ходить с клеймом лгуна. Вот расскажи о морском чудовище Спок... Уж ему-то с такой фамилией, со статусом, манерами точно бы поверили. Благо у Кирка было достаточно времени для того, чтобы придумать нечто более вразумительное. «Экскалибур» являлся частным торговым судном и сбывал приобретенный в Китае товар в крошечных портах, попадающихся на пути. От команды здесь ровным счетом ничего не зависело, вся прибыль была заключена в кошельках местного населения, к сожалению, в большинстве своем слишком бедного, чтобы позволить себе шелк или дорогой чай. Позволялось сутки напролет валяться в каюте или пялиться с мостика на океан, правда уже через месяц таких «приключений» Джим был готов на стену лезть. Периодически он даже просил Деккера дать ему какое-нибудь задание, но капитан относился к спасенным подобающим образом и не собирался нагружать несчастных работой. А если на их долю и перепадали какие-то обязанности, то Деккер всячески подчеркивал, что делать они это вовсе не обязаны. Сытая и спокойная жизнь сделала свое дело, и за то время, что они бороздили океан на «Экскалибуре», каждый сумел более-менее восстановить свою прежнюю форму. Даже Павел в кои-то веки выглядел настоящим матросом, а не попавшим на борт по ошибке чахоточным больным. Уже спустя несколько дней после спасения выяснилось, что возвращаться к берегам Америки Деккер в ближайший год не планирует. Прежде чем заканчивать рейс им сначала необходимо было покрыть все расходы, связанные с приобретением диковинных товаров, а это, как оказалось, не так просто. Капитан предлагал им и дальше сопровождать «Экскалибур», но Джим сразу, даже не посоветовавшись со своей командой, объявил, что они сойдут на берег в ближайшем крупном порту. Им следовало как можно скорее вернуться в Нантакет, объявить себя живыми, дать компании показания, подтверждающие рассказ Спока, и, что немаловажно, получить от нее компенсацию. Что это за передовой корабль, который может пустить на дно какой-то там кит?! *** — Как ты там говорил, «крупный порт»? «Торговая артерия»? Кирк, да ты издеваешься? Джим полностью разделял возмущение МакКоя, вот только сказать в свое оправдание ему оказалось нечего. Они стояли на полусгнившем причале, а вокруг, на сколько хватало глаз, не было видно ни одного мало-мальски пригодного для плавания корабля. На песчаном берегу вверх дном лежали разбитые суденышки, вокруг которых как муравьи копошились жители места, по ошибке окрещенного «портом». Деккер предупреждал, что корабли ходят здесь нечасто, но зато почти все они приписаны к Большой земле, а, значит, в теории, могут доставить их домой. Выбирать не приходилось. Точно зная, что ничего хуже дикого необитаемого острова с ним уже не случится, Джим дал свое согласие на то, чтобы их высадили в Кении. Если верить всем тому, что рассказывали матросы «Экскалибура», порт Момбаса был жемчужиной здешних краев. Когда-то им владели португальцы, но сейчас власть снова захватили местные династии, и по нищете, царящей вокруг, это было хорошо заметно. А еще по тому, что абсолютное большинство местных и двух слов по-английски не знало. Джим остался без своего главного оружия — без языка. Да к тому же и денег у них не было, чтобы привлечь к себе внимание и выбить место для ночлега. Тут, конечно, их здорово выручил МакКой. Кирк и не думал, что когда-нибудь будет так радоваться несдержанности друга и его красноречивой жестикуляции. Объединив усилия, им кое-как удалось раздобыть себе крышу над головой. Не просто так, естественно... Насколько Джим мог понять, на местном уровне эта семья считалась вполне обеспеченной. Но ровно настолько, что они могли пустить к себе под крышу троих белых людей, при условии что те будут работать на земле, а платой станет какая-то подозрительная на вид похлебка. Даже такие скромные успехи Кирк считал торжеством дипломатии и надеялся, что с горем пополам они протянут до следующего корабля, на свою беду зашедшего в порт Момбаса. Проводя дни напролет сидя вместе с Павлом на корточках и обдирая какой-то очередной колючий куст, Джим чувствовал себя последним неудачником, будто снова вернулся на десяток лет назад и горбатится на ферме, чтобы заработать себе лишний часок в городе. Тут же если кто из них и отправлялся в так называемый город, то лишь МакКой. Кирк поражался тому, как быстро друг стал знаменитостью. Местные, всю свою жизнь ходившие к шаманам, с подозрением относились к любому проявлению цивилизованной медицины, но после нескольких выдернутых зубов и вправленных конечностей они потянулись к Боунсу, а вместе с ними и деньги. Путь гроши, но это лучше, чем ничего. Кирк в какой-то степени даже завидовал. Еще бы, друг крутился с утра до вечера в окружении людей, откровенно восхищающихся им. А он что? Он не мог найти общий язык даже с девчонкой, наблюдающей за их с Чеховым работой! Девушка была настоящей красавицей, и, как удалось выяснить Кирку, звали ее диковинным именем — Нийотой. Выучив местное приветствие и еще с десяток необходимых слов, Джим не раз пытался заговорить с ней, но, во-первых, девушка игнорировала его и никак не желала идти на контакт, а во-вторых, если бы его действия ненароком сочли за флирт... Кирк не знал здешних законов, но одинаково не хотел и прощаться с собственной головой, и жениться на местной. Именно поэтому он сначала глазам не поверил, когда однажды уже под конец рабочего дня Нийота сама подошла к нему. — Кирк, — она опасливо покосилась на Павла, отошедшего умыться и попить воды. — Да, мэм? — Джим отвесил неуклюжий поклон, старясь скрыть свое удивление. Черт возьми, то есть она говорит по-английски и все это время понимала их треп с Чеховым? Впрочем, уже через пару минут опасения развеялись. Кажется, девушка владела английским на таком же уровне, что и Джим суахили. Он с трудом разбирал слова, которые она старательно произносила и повторяла по несколько раз, а когда все же понял, что Ухура пыталась втолковать, ушам своим не поверил. Кирк, выросший в Америке и всю юность проведший в море, привык считать, что все в мире подчиняется одинаковым правилам. Все порты, куда он заходили, были либо под их подданством, либо служили пристанищем морякам, прибывшим из Европы. Еще никогда он так близко не соприкасался с жизнью местного населения, и поэтому, слушая о постоянном голоде, лихорадках, убивающих и скот, и людей, и, главное, о пришедших на эту землю англичанах, не мог сдержать эмоций. Джим-то думал, что прибрежные поселения вроде этого считают удачей попасть под колониальную зависимость, что солдаты, моряки, торговцы и проповедники ведут за собой цивилизацию, но... Судя по рассказу Нийоты, хлынувшая волна белых не принесла в Момбаса ничего хорошего. Ее семья, раньше считавшаяся богатой, теперь едва сводила концы с концами. Люди с Большой земли хотели изменить свою жизнь, заработать и вереницей устремлялись в новые колонии. И эти истории о самонадеянных переселенцах не могли не впечатлить храбрую девушку. — Мне такое не провернуть, — Кирк отшатнулся от нее, когда понял, что именно задумала Нийота. Не видя ничего кроме собственного дома да порта, она почему-то возомнила, что там за океаном ждет совсем другая жизнь. Как оказалось, девушка уже давно все продумала и только ждала, когда же судьба пошлет ей каких-нибудь идиотов, способных рискнуть своей головой и взять ее на корабль. Понятное дело, ни один капитан в здравом уме не пригласит на борт женщину, да еще и из местного племени! Вот только она была настроена решительно и даже предлагала за свое спасение какие-то гроши. Джим предпочел не думать, откуда взяты эти деньги, тем более что и без них история его тронула. Надо же было Нийоте из всех возможных вариантов обратиться именно к нему, склонному к авантюрам, рисковому и, что уж там, добросердечному парню... Подойди она с такой просьбой к любому другому мужчине, он бы и слушать ее не стал, а Кирк... по крайней мере, он пообещал посоветоваться с командой. Почему нет? Всё равно в порту пока ни одного корабля, направляющегося по нужному маршруту. Чехов выслушал пересказ бывшего старпома молча и, кажется, тоже проникся историей. Кирк всегда чувствовал, что они с мальчишкой похожи. А вот МакКой... Другой реакции от него и не ожидалось. — Тебе своих проблем не хватает? Мало ли что там взбалмошная девица себе напридумывала. Да нас вместе с ней за борт вышвырнут! Думаешь, все такие сердобольные как Деккер? Вот уж нет. — Эй, успокойся, — Джим мягко осадил друга. — Я больше твоего в море ходил и работал не с одним капитаном, так что мне ли не знать? Но сам подумай, Нийота не просто девушка, она не из тех, кого ты привык видеть у себя в Джорджии, и если ей хватило смелости на такую авантюру, разве мы можем ей не помочь? Ты же врач, Боунс... — Вот именно, врач, а не рыцарь, чтобы девушек из беды вызволять, — недовольно хмыкнул тот, но Джим уже видел, что победа в споре у него в кармане. — И что там тебе твоя принцесса рассказала? — Хорошо, тебя ее отец не слышит, иначе не в Америку нам дорога была бы, а прямиком на кол, — Кирк усмехнулся, но потом посерьезнел. — Она сказала, что обычно британские корабли приходят сюда раз в два месяца, пополняют запасы и идут в Индию. Это британские корабли, Боунс, есть шанс, что мы доберемся до Англии, а там уже рукой до дома подать. — Разве? Мистер Кирк, мне казалось... — встрял было Чехов, но Джим жестом велел ему замолчать. — Мы будем на Большой земле, вернемся в цивилизацию! — А девчонку куда денем? — Она просила помочь ей добраться до берегов Индии, а дальше... Я не знаю... — Вот она значит твоя добродетель, — МакКой лишь махнул рукой, давая согласие на это сомнительное предприятие. — Вот увидишь, ничем хорошим это не кончится. Кирк и сам это понимал, но... Во-первых, именно Нийота рассказала ему о том, куда идут все эти корабли и как часто они заходят в здешний порт, а во-вторых, ну разве мог он просто бросить ее после того как она доверилась? Джим был горд тем, что за время своих странствий не очерствел, и знал, что будь здесь Спок, несмотря на всю нелогичность предприятия он поддержал бы его. Времени, чтобы обдумать план до мельчайших деталей, было предостаточно, по их подсчетам следующий корабль мог зайти в порт уже через пару недель. Кирк прекрасно знал процесс погрузки на судно и не думал, что кому-то в общей суматохе придет в голову досматривать раба незадачливых американских путешественников, а именно так он планировал провести Нийоту на борт. После слов МакКоя голову Джима занимал не столь технический аспект авантюры, сколько моральный. Он долго ходил вокруг да около, прежде чем решился подойти к девушке с волнующим вопросом. — Что ты будешь делать в Индии, после того как сойдешь на берег? — Не ваше пра... дело, — она смерила Джима подозрительным взглядом, будто он и правда хотел обратить ее в рабство. Хотя на самом деле больше всего Кирк хотел, чтобы девушку обошла подобная участь. Легче было думать, что Нийота просто не хочет посвящать его в свои планы, а не сама не имеет понятия, что делать со своей жизнью в чужих краях. Рассчитывая провести в Кении от силы несколько недель, они поднялись на борт британского ост-индского корабля лишь спустя два месяца. И да, как и предрекал МакКой, о гостеприимстве Деккера на бывшем боевом корабле пришлось забыть. Мало того, что капитан взял с них плату, едва ли не все заработанные Боунсом деньги, так еще и принудил работать. Нийоту британский капитан и вовсе велел запереть в трюме, хотя с какой-то стороны это было даже к лучшему. Уж там-то некому лезть ей под плащ, чтобы убедиться, что это за диковинные тощие слуги у американцев... Джим исправно два раза в сутки самостоятельно приносил ей еду, справлялся о самочувствии и спрашивал о том, не случилось ли чего подозрительного. Несмотря на то, что корабль сейчас служил для мирных целей, его команда, кажется, не особо изменилась со времен военных кампаний. С непрошенными попутчиками они не церемонились, и стоило кораблю причалить к берегам Индии как капитан приказал им покинуть судно и не мешать разгрузке. Кирку еле удалось урвать время, чтобы спуститься за Нийотой, но... к тому моменту в трюме девушки уже не оказалось. Кто бы сомневался, что она сбежит при первой же возможности? Но Джиму хотелось верить, что он изменил жизнь девушки в лучшую сторону. МакКою и Чехову о пропаже он ничего не сказал, да те и не спрашивали. По сути только Кирк разговаривал с ней, навещал, приносил еду и, да, чувствовал ответственность за Нийоту. Хотя, чем бы он сейчас мог ей помочь? Они сами-то, вступив на индийскую землю, не имели понятия — что делать дальше? Искать ночлег? Регистрироваться? Или тут же пересаживаться на другой корабль? Благо, здесь их было достаточно. В отличие кенийского порта в колонии кипела жизнь. Матросы, посыльные, белые и индийцы шныряли туда-сюда. Кто-то кричал, отдавал приказы, командовал разгрузкой... Закрыв глаза, чтобы не видеть пестрых одежд и странных повозок с мулами, можно было представить, что они дома. Кирк не так много знал об устройстве колоний, но мозгов для того, чтобы пойти первым делом в управление Ост-индской компании, ему хватило. Кто знает, может их сразу наймут на какое-нибудь суденышко и переправят на континент? Хотя... даже в мыслях это звучало не слишком правдоподобно. Здание компании возвышалось над местными халупами и венчалось британским флагом, так что разыскать его не составило труда, а вот добиться аудиенции... Окунувшись в общую суматоху, Джим вспомнил как раньше приходилось пробиваться к кабинету начальства сквозь толпу моряков, требующих свои деньги или выбивающих место на уже отходящем корабле. Хорошо еще здесь не было доски с отметками о добытом жире и выловленных китах, у которых обычно толпилась целая куча зевак! — Я могу вам чем-нибудь помочь? — Кирк не сразу понял, как мужчина в мундире признал в них чужаков. Наверное, по одежде, которая выглядела еще хуже, чем у местных. Белых в таком тряпье встретить здесь было невозможно. — Да... Думаю, да, — он сделал шаг вперед. — Мы ищем... кого-нибудь из начальства, кто может нам посодействовать в... — Сэра Харрисонна нет на месте и... — служащий окинул их презрительным взглядом, — в таком виде я вас бы к нему не пропустил. Пройдемте со мной. Не задавая лишних вопросов, Джим с МакКоем и Чеховым поплелись за мужчиной в мундире, хорошо представляя, что следующую пару часов их наверняка будут допрашивать, выпытывать кто они и что им нужно? А с другой стороны, скрывать бывшему экипажу «Энтерпрайз» было нечего. Их завели в небольшой кабинет, где попросили представиться седовласому мужчине, сидевшему за столом. Особого интереса он к чужестранцам не проявил, задавая дежурные вопросы и слушая вполуха. Наверняка таких оборванцев, прибывших в колонию в поисках лучшей жизни, к нему приводили не в первый раз. — То есть, я так понимаю, вы хотите не заключить контракт с компанией, а как можно скорее покинуть колонию? — подытожил мужчина, удивленно выгнув бровь. — Именно, сэр, — Джим натянуто улыбнулся, стараясь произвести на канцелярского работника должное впечатление. — Это не проблема, но вы же понимаете, бесплатно вас никто не возьмет, а... — уже второй раз за время пребывания в компании Кирку стало стыдно за свой запущенный вид, — денег у вас, судя по всему, нет. — Нет, но мы готовы работать на корабле или подзаработать здесь. Может, у вас есть чем заняться? — с надеждой в голосе спросил Джим. Англия не так давно подчинила себе индийские земли и активно обустраивала колонии. Строились дома, прокладывались дороги, так что они трое вполне могли пригодиться. — Работы у нас предостаточно, — подтвердил догадки мужчина. — Чем вы занимались на своих судах или в портах? — Я был старпомом на китобойном судне, — не без гордости заявил Джим. — А это наш корабельный врач и матрос. — Для китобоя у нас работы нет, как понимаете, вот врач... — британец с интересом посмотрел на МакКоя и что-то отметил в свой тетради. Чехова же он не удостоил ни взглядом, ни комментарием. — Можете зарегистрироваться как разнорабочие. Вам сейчас нужно будет спуститься вниз и оформиться, этим я не занимаюсь. — У нас нет документов, — Кирк закатил глаза, понимая, что их рассказ явно был прослушан. — Наш корабль, «Энтерпрайз», потерпел крушение и, естественно... — Как вы сказали? «Энтерпрайз»? Я-то думал, что за странный акцент... — впервые за разговор мужчина действительно проявил к пришедшим интерес. — Вы не подданные Королевства? — Мы американцы, — едва слышно выдохнул Джим, молясь о том, чтобы Боунсу не вздумалось вставить свой комментарий. Уж лучше отдуваться одному, чем пустить все под хвост одной неловкой фразой. — Тогда ни о какой работе не может идти и речи. Это территория Великобритании и до выяснения всех обстоятельств вашего прибытия сюда вы... — Только не говорите, что заключаете нас под арест? — они были в шаге от того, чтобы развернуться и попытаться сбежать. Только этого не хватало... — Можете так считать. Джим боялся, что сейчас их посадят за решетку, но вместо тюрьмы их отвели в другое крыло здания. Длинные коридоры с постланными ковровыми дорожками, зеркала и картины на стенах... меньше всего это походило на место заключения. В какой-то момент Кирк даже поверил, что их не держат за преступников, вторгшихся на британскую землю, что сейчас всё прояснится, все формальности будут улажены и им предложат работу. В конце концов, и если бы не Ост-Индская компания, им пришлось бы ночевать под открытым небом. За месяцы скитаний Джим научился видеть плюсы даже в самых безрадостных ситуациях. А уж их-то сейчас было предостаточно! Настоящая кровать, умывальник, даже туалетный столик в комнате, в которую их определили, имелся! Кирк уже и забыл о такой «роскоши». Когда он в последний раз спал на настоящей перине? Дома на ферме? Англичане были верны себе и предоставили все условия, но Джим оставался моряком, человеком свободолюбивым и, проведя несколько часов меря шагами маленькую, чистую комнатку, не выдержал. — Может сходим поесть? — служащий, заселивший их сюда, уточнил, что они могут свободно перемещаться внутри здания, но покидать его строго запрещено. — Моим старым костям и здесь неплохо, — Боунс, уже с удобством расположившийся на одной из кроватей, махнул рукой. — Павел? — Джим выразительно глянул на матроса, но тот покачал головой. — Если за нами придут, лучше быть на месте, — видимо, длительное общение с МакКоем не прошло для Чехова бесследно. — Посмотрим, что вы скажите, когда я принесу обед, о котором на острове вы и мечтать не смели, — Кирк скривился. Как они могут отсиживаться в номере, когда из коридора так соблазнительно пахнет кофе? Да-да, Боунс мог сколько угодно ворчать, но Джим был уверен, что друг бы тоже продал душу за глоток напитка, запах которого щекотал ноздри. Выйдя из комнаты, он далеко не сразу сориентировался и нашел лестницу, вместо этого обследовав весь третий этаж, которой похоже занимали такие же комнатки. Правда судя по табличкам, заселено было буквально несколько штук. Что этажом ниже располагаются кабинеты и канцелярия Кирк уже знал, и поэтому, отыскав наконец лестницу, спустился сразу на первый этаж, где и обнаружил источник аромата — огромную гостиную или кофейник... Он не был уверен, как это называется у англичан, и в какой-то момент даже подумал, что попал в дорогой ресторан Лондона, один из тех, куда семьи ходят ужинать по субботам или где делают предложение. Большие окна, полированные столики, темное дерево — все сдержанно и так... по-английски. Это тебе не какой-то кабак напротив китобойной компании в Нантакете! В разгар рабочего дня людей в зале почти не было, до ужина оставалась еще пара часов, так что мужчина с газетой в дальнем углу и девушка с книгой и чашкой кофе оказались единственными посетителями... Хотя нет, уже не единственными! Оглядевшись вокруг, Джим одернул мятую рубаху и решительно направился к даме. Для начала неплохо было бы разузнать какие здесь правила и где можно раздобыть чашечку бодрящего напитка и для себя. — Мэм? — Кирк улыбнулся. — Я... эээ... никак не могу найти, где же здесь подают кофе? — ему самому было неловком за то, как криво и неестественно звучат слова, но, увы, разговаривать с такими дамами он никогда толком не умел. В чем, собственно, в очередной раз и убедился через пару секунд... Девушка подняла удивленный взгляд на нарушителя спокойствия, будто не сразу поняв, что нужно от нее какому-то оборванцу. Судя по аккуратной прическе и светлому, дорогому платью она принадлежала к высшему обществу и не привыкла отвечать на вопросы простых моряков. Джим сейчас правда не очень-то был похож на типичного матроса, изжарившийся на солнце и по-прежнему болезненно худой он больше смахивал на бродягу, но это только усложняло ситуацию. — Можете попросить прислугу или справиться сами, — она потупила взгляд. — Все необходимое за стойкой. — Я... сам, — Джим неловко откланялся и поспешил ретироваться. Наливая кофе и дожидаясь пока вода согреется, он проклинал себя за идиотское поведение. Видел же, что девушка с книгой, в перчатках, воспитана... И какой черт его дернул подойти к ней, да еще и мямлить что-то под нос? Взяв чашку и кое-как пригладив волосы, Кирк направился обратно к столику. Мать воспитывала... по крайней мере пыталась воспитывать его как джентльмена, и теперь он считал своим долгом хотя бы извиниться и реабилитироваться перед девушкой. — Еще раз простите за беспокойство, — Джим подарил свою лучшую улыбку, зная, что она с лихвой может компенсировать внешний вид. — Мне, наверное, следовало извиниться за... — Вам следовало представиться, — девушка закрыла книгу и вопросительно глянула на Кирка. — Мистер...? — Джеймс Т. Кирк, — не подумав, он протянул руку и осознал свою ошибку, только когда незнакомка легко сжала ее. Ох, теперь она точно будет думать, что он только из пещеры вышел, хотя по сути так и есть... — Кэрол Маркус, — несмотря на свое положение девушка держалась уверенно, и это шло вразрез с тем, что Джим слышал об англичанках. Уж на кого-на кого, а на пугливую лань она была не похожа. — Приятно познакомиться, мэм. Я действительно... — Присаживайтесь, — Кэрол кивнула на место напротив себя. — Не стоит так тушеваться, здесь не Лондон и не Бирмингем. — Слышали бы вас в Ост-Индской компании! — Джим глянул на нее, пытаясь определить не задели ли его слова. — Это колония, мистер Кирк, новые земли Британии, но не она сама, — слышать такие глубокие мысли от миловидной девушки казалось странным. — Местные жители никогда не примут наши привычки, традиции, нашу религию... — Мне... — Джим с трудом подбирал слова, стараясь не пялиться на легкое платье с оборками или упругие светлые локоны, ниспадающие с плеч. Он уже успел привыкнуть ко многому, чего был лишен сначала на корабле, а потом на острове, но только не к вниманию хорошеньких девушек. — Мы прибыли в Индию лишь сегодня, так что мне трудно судить о чем-то. Здесь все по-другому. — Мы? Так вы прибыли с командой? — она с интересом подалась вперед. — И да, и нет, — Кирк пожал плечами. — Наше китобойное судно «Энтерпрайз» потерпело крушение несколько месяцев назад. Это довольно долгая и безрадостная история, которую за кофе не расскажешь. — Вы куда-то торопитесь, мистер Кирк? — она весело глянула на Джима, сделав глоток. Кажется, кроме книг или, например, вышивки у английских девушек здесь не было развлечений и моряцкие истории пришлись как раз кстати. — Никак нет, мэм. Нам было приказано сидеть смирно, дожидаться решения компании в ее стенах. — У вас какие-то проблемы? — У нас их слишком много, но я не привык жаловаться, особенно девушкам, — уклончиво отозвался Кирк. — И все же, — для воспитанной аристократки Кэрол была слишком настойчива. — Живя здесь, я наслушалась разных ужасов, так что не бойтесь меня напугать. — Мы американцы, без денег, без документов и без возможности вернуться домой, что тут добавишь... — После пережитого кораблекрушения это кажется вам непреодолимыми трудностями? — Маркус во все глаза уставилась на Кирка, а тот про себя с удивлением отметил, что глаза у нее необыкновенные, как у ведьмы — один голубой, а другой бледно-зеленый. — Тогда, в море и на острове моя жизнь зависела только от меня, а тут же... — он тяжело вздохнул. — Все в руках Ост-Индской компании. — О, не думаю, что о ее решении стоит волноваться. Все должно обойтись. — Слышало бы вас начальство этого... — Джим обвел глазами помещение, — что это вообще? Нас вроде как задержали, но на тюрьму это место меньше всего похоже... — Не беспокойтесь, вас бы не посадили в тюрьму, даже если бы ее успели построить. Как видите, все мы ютимся в одном здании, и те, кто управляет колонией, и начальники Ост-индской компании, их семьи... Я даже не могу придумать корыстный умысел, которой мог привести бы сюда людей. Отсюда в основном бегут, корабли уходят в Англию переполненными. — Хотел бы я выбить место на одном из них, — едва слышно выдохнул Кирк. Разговор с Маркус ободрил его и в какой-то мере обнадежил. От девушки веяло таким спокойствием, что ему хотелось как можно дольше находиться под ее магией. Здесь, сидя с красивой дамой за чашкой кофе, можно было с легкостью вообразить, что никакого острова, никаких событий, о которых и вспоминать страшно, не случалось. Можно было... если бы не голос МакКоя, в миг вернувшего друга с небес на землю. — Джим, мы ждем тебя уж... Добрый вечер, мэм, — Кирк не мог видеть Боунса, но с легкостью представил как тот, заметив «настоящую леди», тут же преобразился в южного джентльмена, соревноваться в учтивости с которым было бесполезно. — Я помешал? — он опустил руку на плечо друга. — Мистер Кирк, не хотите меня представить? — Ах да... — Джим мысленно выругался. — Это мой корабельный врач, Леонард МакКой. — Кэрол Маркус, — она протянула Боунсу руку и в отличие от Кирка тот не растерялся, невесомо поцеловав ее. — Приятно познакомится, но... — она перевела взгляд на Джима, — мне придется покинуть вас. Надеюсь, все будет в порядке. До встречи. — Пошел за ужином, а подцепил местную принцессу, — МакКой проводил взглядом стройную фигуру. — Хотя нет, судя по каблукам и манерам, это принцесса Ост-Индской компании! Неплохо-неплохо, Джимми. — Да ну тебя, я просто подошел спросить насчет кофе, а потом слово за слово... — Кирк опустошил чашку залпом. — Наверняка чья-нибудь жена или невеста, раз живет здесь. В какой-то степени МакКой даже был прав. Нет, конечно, Кэрол не оказалась принцессой, но, судя по всему, какое-то влияние все-таки имела. Иначе как объяснить то, что не успели Джим с Боунсом поужинать и подняться обратно, как наверху их уже дожидался Чехов с каким-то служащим. Протянув бумаги, мужчина объявил, что им разрешено оставаться на территории колонии и трудиться наравне со всеми. Джим бы посчитал это удачей, если бы не брошенные напоследок слова — «умеете же вы заводить полезные знакомства, мистер Кирк». Нетрудно было догадаться, что намекал служащий на Кэрол. Видимо, она прониклась историей несчастных американцев и похлопотала за них перед начальством, а заодно наверняка распорядилась и об ужине, поданном прямо в комнату, и о свежей одежде. Влиятельная дама, ничего не скажешь. Джим нечасто встречал людей, после одного-единственного разговора желающих поучаствовать в его судьбе. Гораздо чаще ему попадались те, кто действовал только ради собственной выгоды. Конечно, Кирк допускал, что добродетель Маркус преувеличена, и она озаботилась их положением лишь для того, чтобы развеять скуку, но так или иначе он не мог оставить этот поступок без внимания. Джим не привык быть в долгу, особенно перед девушками. Час был уже поздний и поэтому, занимая стратегически важное место за столиком напротив входа, он почти не надеялся дождаться ее, но... Кажется, здесь были заведены свои порядки и с наступлением ночи в столовой и примыкающей к ней гостиной и курильной комнате заиграла музыка, а людей, наконец расправившихся с делами компании и колонии, стало значительно больше. Дам в зале было не так уж много, но держаться они предпочитали группками, и это сильно осложняло задачу. Несмотря на то, что Кирк был в новой одежде, побритый и даже причесанный, он всё равно стушевался, когда Маркус наконец появилась в зале. Наверное, стоило подождать и не выдавать того, что он ее караулил, но... Джим и так выпил три чашки кофе подряд, сидя здесь. — Миссис Маркус, — широко улыбнулся он, — простите, если я не вовремя, но это же вы, да? То есть... я хотел сказать, что вы были не обязаны, но... но спасибо! Я даже не знаю, чем вам отплатить, потому что... — Все в порядке, мистер Кирк, — она мягко осадила его. — И я пока что мисс, к тому же вы можете называть меня просто Кэрол. Кажется, у вас американцев так принято? — Нет, но... мне нравится, — Джим помедлил и уверенно добавил, — Кэрол. — И насчет ваших документов... — она кокетливо махнула рукой. — Не стоит меня благодарить, вы ничего не должны в замен. Дело бы разрешилось так или иначе, я просто немного ускорила его ход. Тут свои правила, мистер Кирк. — Тогда уж Джеймс, чтобы было честно, — он кивнул в сторону столиков. — Раз я не могу вам ответить услугой за услугу, то может могу хотя бы угостить или пригласить прогуляться? — Здесь сегодня так душно, — Кэрол качнула веером в руках. — Так что с радостью. Ее согласие стало приятной неожиданностью ровно как и всё остальное, происходившее с ними в Индии. Это место не было похоже ни на одно из тех, где раньше приходилось бывать Джиму. Два мира, две культуры пытались ужиться бок о бок, и это накладывало отпечаток на их носителей. МакКой, ненадолго сменивший престарелого английского врача и периодически ездивший в отдаленные поселения, не уставал рассказывать по возвращению о том, какая чудная и странная жизнь у местных. Он даже, кажется, стал вести какие-то записи: были это заметки об Индии или интересные случаи из практики Джим не знал, а расспрашивать друга... Во-первых, это казалось бесполезным, а во-вторых, на это просто не хватало времени. В отличие от Чехова, которого наконец оценили по достоинству и определили в канцелярию, Кирку досталась работенка попроще. Что бы там не говорила Кэрол, а помогать в порту ему нравилось куда больше, чем просиживать штаны в кабинете. Он вырос на причале, среди кораблей и поэтому здесь было куда спокойней, да и снова принимать помощь от Маркус не хотелось. Девушка и так слишком прочно успела войти в его жизнь, и это немного пугало. Они с Кэрол гуляли по вечерам и составляли друг другу компанию за утренним кофе. Джим научился при встрече целовать руку, а она подставляла щеку для поцелуя. МакКой смеялся над этими неловкими попытками сблизиться, а Чехов краснел, выслушивая «советы», щедро раздаваемые доктором, в то время как Кирк так и не решался воплотить их в жизнь. Он уперто отрицал, что мог влюбиться, после всего пережитого это казалось странным и неуместным. Им еще столько всего предстояло пройти, но... все симптомы на лицо. Джим никогда раньше не замечал за собой подобной робости: ни с девушками в Нантакете, ни с... Он гнал от себя мысли, раз за раз возвращающие его на остров. Рядом с Кэрол, в Индии, затмевающей разум своими запахами и цветами, все произошедшее до этого казалось нереальным. В конце концов, разве Кирк не заслужил хотя бы короткую передышку рядом с девушкой, радующейся даже короткому прикосновению к обнаженной коже? — Когда вы собираетесь уплывать? — ему нравилась ее прямота, но поздним вечером на пристани Джим предпочел бы не поднимать подобные вопросы, и не только потому что у них по-прежнему не хватало денег... — Мы еще не думали об этом, — он решил тактично избежать прямого ответа. — А что? — Мой отец прибывает в колонию, не все вопросы можно уладить с континента, — Кэрол выдержала паузу. — А после мы вместе возвращаемся в Лондон. — Эм... — на секунду Кирк растерялся, и не только потому что никак не ожидал новости о скором расставании, он просто не привык отождествлять Кэрол с кем-то в компании. Для него она существовал как бы отдельно, над всей этой системой. — Твой отец работает на Ост-Индскую компанию? — Он состоит в совете директоров Британской Ост-Индской компании, — что ж, это многое объясняло... — Я писала ему о вас и о ситуации и... он готов взять вас на борт своего корабля, если, конечно, не хотите задержаться. — Нет, конечно, нет! — Джим крепко сжал руку девушки, не в силах по-другому выразить переполняющие его эмоции. — Естественно, мы поплывем. Разумеется, прежде чем принимать решение стоило посоветоваться с МакКоем и Чеховым, но он по-прежнему считал себя их старпомом, да и к тому же точно знал — друзей в Индии ничего не держит. Уже ночью, рассказав им о предложении Маркус, Кирк ждал чего угодно: возмущения, неконтролируемой радости, ворчания, но никак не потока двусмысленных шуток. Хотя... шуток ли? — После такого ты просто обязан взять ее в жены! Разрешишь нам с Павлом присутствовать на церемонии? Я могу даже проповедь прочитать, если надо. — Не смешно, Боунс! — А здесь никто и не смеется... *** Джим знал, что Кэрол приложит все усилия для того, чтобы их плавание прошло как можно комфортнее и спокойнее, но и подумать не мог, что на борт они с Боунсом и Чеховым поднимутся в статусе «особых гостей сэра Маркуса». С них не то что не взяли платы, но даже не заставили работать, небольшое судно этого просто не предполагало. Команда идеально справлялась со своими обязанностями, а старпом пресекал любые попытки Кирка «помочь». Ей богу, он бы лучше паруса натягивал, чем читал газеты, наверстывая упущенное, или развлекал отца Кэрол за ужином. Александр Маркус с удовольствием слушали его истории о крушении и выживании на острове, о Кении... Наверняка ему бы понравился рассказ и об огромном ките, потопившем «Энтерпрайз», но наученный опытом Джим и словом о нем не обмолвился. Зачем пугать людей чудовищами из моряцких баек, если и без них есть чем удивить? После каждого такого ужина Кэрол непременно сообщала ему, что несмотря на то, что он американец, отец им очень доволен и считает героем. Такая похвала от английского адмирала, конечно, льстила, да вот только Кирк чувствовал во всем этом подвох. Шутки МакКоя про скорую свадьбу никак не шли из головы. Мать наверняка бы отрезвила его, сказав, что слишком много чести для китобоя с Нантакета, но пристальное внимание девушки к собственной судьбе он мог объяснить только так. — Что вы собираетесь делать в Лондоне? — Джим ждал этого вопроса и заранее подготовил себе пути к отступлению. — Не мне одному это решать, а МакКой и Павел еще в раздумьях, — он пожал плечами. — Мы рассматриваем несколько вариантов, — это прозвучало достаточно размыто, чтобы Маркус не догадалась, что они и правда не обсуждали свои дальнейшие действия... по крайне мере в подробностях. При себе у команды были накопленные деньги, добротная одежда и даже кое-какой скарб, со всем этим в Лондоне они бы точно не пропали. Но наверняка девушка ждала другого ответа, Кирк видел это по ее погрустневшему лицу. Ей хотелось услышать что-то вроде «я разрываюсь между родной землей и любовью к тебе», но, увы, врать он не собирался. — Вы можете остановиться у нас поместье, неделя-другая ничего не решит, — Кэрол коснулась его руки, уже выучив то, как действуют на Джима прикосновения. — Я не прошу остаться, хотя это и было бы разумно, мой отец... Ты же понимаешь, он занимает хорошую должность и мог бы... — Не говори то, о чем потом пожалеешь, — Кирк прекрасно понимал, к чему она ведет. Пост в Ост-Индской компании, может, свой корабль, влиятельные родственники — это казалось кошмарной идеей. Брак по расчету — что может быть унизительнее для мужчины? И это учитывая, что он вообще никогда не видел себя примерным семьянином. Более того, каждый раз засыпая и просыпаясь, он строго-настрого запрещал себе думать о Споке, о том, что происходило между ними на острове. Джим не знал выжил ли капитан и боялся признаться себе, что для них было бы проще, если бы посудины не добрались до Большой земли. Подобные отношения казались невозможными в нормальных условиях, в мире, где всё существовало по заведенным кем-то правилам, так что, как сказал бы МакКой, разумнее купировать чувства, чем мучиться ими. Это честно не только по отношению к Споку, безвестно пропавшему в океане, но и к Кэрол. Что бы она сказала, узнав все правду о человеке, которого выбрала? Малодушно принимая ее приглашение и думая о благополучии своей маленькой команды, Джим понимал, что его сердце не здесь и не с этой девушкой. Им нужно было подготовиться к последнему рывку, завязать какие-то знакомства, найти, в конце концов, корабль, который доставит их в Америку, а на это все требовалось время, и раз уж Кэрол предоставляла право выбора, то что ж... Кирк им воспользовался. Сойдя с корабля, они втроем прямиком отправились в поместье Маркусов, находящееся в пригороде Лондона. Правда не прошло и недели прежде чем у Джима сформировалось отчетливое понимание того, что отсюда им нужно уносить ноги. Приемы, знакомства с бессчетными кузинами, расспросы о прошлом... такой натиск пугал, тем более исходящий от такой влиятельной семьи. Он со страхом ждал, когда же его позовут для разговора в кабинет сэра Маркуса и потребуют четкий и прямой ответ. Кирк знал таких людей как адмирал — тот не позволит пудрить мозги своей дочери. Именно поэтому, когда МакКой, не втянутый в перипетии личной жизни друга, вернулся из очередного паба с заявлением, что знает, как им добраться до Америки, Джим, недолго думая, согласился. По словам друга, их проводником должен был стать некий мистер Скотт, обладавший трудно произносимым именем и равной тягой как к выпивке, так и к инженерии. Кирк считал эти два пристрастия взаимно исключающими, но крошечная цена услуги и удачно сложившиеся обстоятельства сделали свое дело. Дождавшись, когда адмирал Маркус отбудет в город, они тихо собрали вещи и ушли. Это было бесчестно и даже подло по отношению к Кэрол, но Джим искренне надеялся на то, что прочтя прощальную записку, девушка не будет держать на него зла. После их побега прошло от силы несколько часов, прежде чем шхуна Скотти (как он просил себя называть) вышла в Северное море. Им нужно было преодолеть Ла-Манш, а оттуда, обогнув Великобританию с юга, достичь Кельтского моря, а затем уже и Атлантического океана. Этот маршрут Джим мог проложить и с закрытыми глазами, знакомые названия ласкали слух, и он даже позволил себе дать Скотти несколько советов касательно трудных участков. Самопровозглашенный капитан, к удивлению Кирка, не только принял замечания чужака, но и тут же назначил его навигатором. На этом суденышке вообще должности раздавались направо и налево, а вся команда будто состояла из таких же искателей приключений, как и сам мистер Скотт. Как выяснилось чуть позже корабль, который Монтгомери ласково называл своей леди, он спроектировал сам и очень ревностно относился к своему творению... И несмотря на то, что судя по внешнему виду, при первом же шторме посудина должна была пойти ко дну, разбивая волны о борта, она скрипела, издавала странные звуки, но слушалась своего Пигмалиона. Джим улыбнулся сам себе. Павлу бы понравилось такое сравнение, если бы, конечно, тот был с ними. Он раз от раза возвращался к мысли о матросе, перед самым отплытием изменившим свое решение и предпочетшим остаться в Англии. Умом Кирк понимал, что для парнишки это шанс пристроиться в Ост-Индской копании, начать новую жизнь, больше никогда не связываться с ужасами китобойного промысла, но сердцем... Они пережили вместе слишком многое, МакКой по сути вытащил Павла с того света, Джим остался ради него на чертовом острове, а теперь... Их и без того маленькая команда отныне и вовсе состояла из двух человек, и это не могло не нагонять тоску. Теперь не перед кем было держать лицо, не кому было подавать пример стойкости духа, и Кирк наконец разрешил себе выдохнуть. Он и представить не мог, что на самом деле так устал от путешествия, от разных судов, чужих лиц, даже от родного шума волн. Джим хандрил большую часть плавания и воспрял духом только, когда увидел вдали едва различимую родную землю. Месяцы и дни в пути, тысячи миль, разные континенты и страны, бесконечный круговорот людей, плохих, хороших... Все это они прошли, чтобы сейчас вернуться обратно, обратно в Америку. Заходить в порт без соответствующего разрешения Скотти не рискнул. Как понял Кирк, «капитан» и без того был стеснен в средствах, чтобы платить еще и штрафы. Монтгомери сделал и так достаточно, высадив их не где-нибудь, а прямо на берегу Нантакета. Джим убеждал его, что это совсем не обязательно, что они могут добраться до дома и сами, но Скотти собирался доплыть до Нью-Йорка, а остров как раз на этом курсе. Кирк знал, что МакКой в тайне предпочел бы вернуться в Джорджию, и был рад, что с Нантакетом друга по-прежнему связывают обязательства компании. Меньше всего хотелось расставаться с ним сейчас, и оставаться одному. Только Боунс мог понять и разделить все трудности, которые им еще предстояло пережить по возвращению. — И куда ты сейчас? — он с надеждой глянул на друга. — У тебя здесь ни дома, ни кабинета теперь, а на ферме всем места хватит. — Ну уже нет, Джимми, прости, конечно, но я лучше в гостиницу заселюсь, чем буду слушать ваши с матерью разборки... Да к тому же меня тошнит уже от твоей вечно улыбающейся морды... — Так уж и вечно... — невесело хмыкнул Кирк. Даже МакКой не знал, чего стоило всё это преувеличенное жизнелюбие. Оставался последний рывок. Еще на острове он раздумывал над тем, как вернется, как покажется матери, но в мыслях все было гораздо проще и радостнее, а на деле... Джим шел по городу, ловя на себе изумлённые и даже испуганные взгляды, будто люди видели в нем призрака или утопленника, а не соседа, наконец оказавшегося дома после долгих скитаний. Кирк, конечно, хотел устроить матери сюрприз, появиться неожиданно, и в какой-то мере ему это удалось. Они в буквальном смысле едва не столкнулись на подъездной дороге к ферме. Кажется, Вайнона даже не сразу узнала сына. Замерла, едва увидев приближающегося незнакомца, до черна загорелого молодого человека в английском камзоле. Они так и стояли друг напротив друга, пока Джим не отмер и не улыбнулся матери. Он никогда не скучал по ней в обычных плаваниях, всегда воспринимая их как глоток свободы, а тут... размяк и был готов едва ли не на шею ей броситься. Хотя Вайнона наверняка бы отругала сына за такое откровенное проявление слабости. Она всегда была сдержанной женщиной, но если кому-то сейчас и полагалось бросаться в объятья так это ей — матери, наконец дождавшейся блудного сына. Хотя на деле не произошло и этого. Быстро взяв себя в руки, женщина медленно приблизилась, будто не веря, что это на самом деле он. — Ты обещал вернуться через полгода, — Вайнона грустно глянула на сына. — Извини, — Джим знал, что это звучит глупо, но ничего больше выдавить из себя не мог. — За что? Похоже, это я ужасная мать, раз оба моих сына не считают нужным даже весточку домой послать, — она уперлась рукой в грудь Кирка. — Ты хоть понимаешь, что я тебя уже похоронила?! Как отца. Ты точно такой же как и он, такой же... — Похоронила? — насторожился Джим. — То есть тебе никто ничего не сказал или... — на мгновение в его голове промелькнула страшная догадка. — Неужели никто из экипажа «Энтерпрайз» не вернулся? — Пара человек, еще в прошлом году, — она тяжело вздохнула. — Но никто из них мне ничего не сообщил, а сама я не ходила и не выспрашивала. Зачем мне еще какие-то подтверждения, если я и так видела, что среди спасшихся моего сына нет. — В прошлом году... — эхом повторил Кирк. Он давно уже потерял счет времени и лишь приблизительно представлял насколько затянулось их путешествие. — Вот именно, — Вайнона нахмурилась и уперла руки в бока. — А где, молодой человек, вы были все это время? Так вот с чем была связана холодность встречи! Увидев его сейчас, живым и здоровым, не потерявшим память, не калекой, а уже восстановившим прежнюю форму, модно подстриженным щеголем, мать решила, что он просто не спешил возвращаться на ферму, что и младший решил бросить ее. В этом, конечно, была вина Джима. Сколько раз он намеревался отправить письмо. Индия, Лондон — оно бы дошло быстро, но... Видимо, пережитое изменило его, закалило, может, ожесточило, оставило свой отпечаток. Когда-то письма в Нантакет уходили пачками. — Я обещаю всё тебе рассказать, только потом, хорошо? — он постарался аккуратно уйти от дальнейших расспросов. — А сейчас даже не хочешь обнять героя? — Героя? — Вайнона фыркнула, но все-таки потянулась к сыну, прижимая того к себе. — Конечно героя, обо мне еще легенды ходить будут! — он широко улыбнулся, утыкаясь матери в волосы. — Сразиться с огромным китом не каждый осмелится! — С огромным китом? — она отстранилась — Что ты мелешь? Я уж понадеялась, что мой сын наконец вырос, а ты все туда же... — Разве никто из вернувшихся не рассказывал о том, что «Энтерпрайз» уничтожил кит? Да об этом должен весь Нантакет говорить! — Джим удивленно уставился на мать, некстати вспомнив слова Деккера, советующего придумать историю подостоверней. — Я слышала о том, что твой хваленый «Энтерпрайз» налетел на рифы и буквально разлетелся на щепки. За это вроде еще какую-то компенсацию всем обещали, но предпочла не связываться с этой проклятой компанией! Хватило и того, что она меня лишила... Дальнейшие причитания матери Кирк слушал в пол уха, пытаясь осознать сказанное. Получается, Спок не выжил, не вернулся в Нантакет, не рассказал правды... Уж он-то со своей любовью к справедливости точно бы не стал врать китобойной компании. Значит, вместо него это сделал кто-то другой, кто-то, кому удалось спастись, и кто не захотел выставлять себя сумасшедшим и предпочел просто забрать компенсацию и замолчать. История об огромном ките-убийце? Да кто в нее поверит, раз даже мать посчитала это сказкой? Хотя так просто успокаиваться Джим не собирался, только не он. Экипаж корабля Гэри, его матросы, погибшие на «Энтерпрайз» — все они заслужили того, чтобы люди знали правду. — Я... мне нужно в компанию... — Джим аккуратно вывернулся из материнской хватки. — Джеймс! Какая к черту компания... она гневно глянула на сына. — Даже в дом не зайдешь? Я ради этих пяти минут ждала тебя? — Я скоро вернусь, — улыбнувшись, он чмокнул мать в щеку. — На этот раз действительно скоро и расскажу тебе обо всех приключениях. Обещаю. Он развернулся и, не дожидаясь ответа, поспешил в сторону компании. Черт возьми, эту дорогу Кирк мог пройти и с закрытыми глазами. За время его отсутствия в Нантакете решительно ничего не изменилось, разве что некоторые дома совсем обветшали от сырости... Это было одной из особенностей жизни у океана: чуть прозеваешь, и все — деревянные доски начинают гнить, а пол под ногами проваливается. Джим еще даже на заходил в собственный дом, но уже мог представить, что там творится. Вайнона всегда занималась фермой с куда большим рвением чем жилищем, а уж оставшись одна и без денег, наверняка даже не пыталась отремонтировать его и привести в божеский вид. Кирк мог сколько угодно геройствовать и рассказывать всем истории о чудесном спасении, но... компенсация бы сейчас пригодились больше чем народная слава. Но, естественно, все, что касалось компании и выплат, полагающихся морякам... бюрократическая машина тут работала не лучше чем в английской колонии! Заявившись к секретарю и обнаружив на месте старого знакомого какого-то молодого парнишку, Джим даже растерялся. Конечно, глупо было надеяться, что после долгого отсутствия у него останутся связи, все кабинетные крысы уже давно сменились и... слава Богу, хоть Пайк не променял свое кресло на уютный домик где-нибудь на Большой земле! Нужно было видеть лицо Кристофера, когда тот вышел разобраться с источником шума в приемной и увидел не кого-нибудь, а Джима Кирка! Замерев, он несколько секунд постоял в дверном проеме, а потом, попросив мальчишку никого к нему не пускать, поманил Джима в кабинет. — Джеймс! — Пайк крепко пожал ему руку и широко улыбнулся, словно давая понять, что действительно ждал, и это было по меньшей мере странно. — Как ты... Я не ожидал тебя здесь увидеть, то есть мы все верили в то, что ты рано или поздно вернешься, но... — и вообще, с каких это пор они общаются на «ты» и без приставки «мистер»?! — Не удосужились даже моей матери сообщить, что я жив и торчу на необитаемом острове? — Ты должен войти в мое положение, — Пайк пожал плечами. — Мы отправили помощь как команда вернулась, но корабль еще наверняка даже не добрался до берегов Мадагаскара... Я не хотел обнадеживать Вайнону, — он на секунду замолчал, а потом резко сменил тему. — Ты вернулся в Нантакет один или с кем-то? Кто-то еще выжил? — Доктор МакКой, вы должны его помнить. — Да-да, конечно, — Кристофер что-то чиркнул в своем блокноте. — И все, вас только двое? — Павел Чехов решил остаться в Лондоне, но об этом я как-нибудь потом расскажу. Нам пришлось долго мотаться. Африка, Британская колония... Почти кругосветка. — Лондон значит? Отлично, одним меньше, — Пайк осекся. — Не подумай, я рад за Павла, просто... Ты же, наверное, пришел сюда за компенсацией? У компании сейчас не лучшие времена, китов стало мало, да еще и горящее масло, нефть... Мы терпим убытки, так что прежде чем выплатить вам что-то, нужно выяснить все обстоятельства произошедшего. Вся эта ситуация с рифами... «Энтерпрайз» был превосходным судном, и это в интересах капитана рассказать, что именно случилось с кораблем. — Капитана? — Джим глупо уставился на Пайка. Он всё не решался спросить о его судьбе, а тут как-то само вырывалось. — Спок? Он тоже здесь? Он вернулся? — Я думал, ты знаешь об этом. Он и еще трое ребят... Вот только из них на заседании готов выступить только капитан и мистер Сулу, — Кристофер смерил Джима оценивающим взглядом. — Вы же с доктором тоже заинтересованы в исходе дела? Ты дашь показания? Только, Джеймс, ради Бога, без фокусов, я-то тебя знаю… — Вы это о чем? — насторожился Кирк. Слушать Пайка и одновременно с этим думать о Споке и о том, что не испытал должного трепета, узнав о его спасении, выходило из рук вон плохо. — Я помню, как ты грызся с мистером Споком в этом самом кабинете, так что если вздумаешь подставить его, не забудь, мы рисковали, оставляя его работать здесь, и кто знает, что будет, если всплывет еще какая-нибудь правда. На секунду Джиму показалось, что Пайк всё знает — знает о ките, о том, что версия с рифами просто выдумка... Может, он вообще сам и подсунул Споку эту версию? — Оставить его работать здесь? То есть мистер Спок в компании? Мне нужно с ним поговорить, — Кирк думал, что за время, проведенное рядом с капитаном, выучил его, но... тот Спок, которого он знал, не стал бы врать, тем более по чьей-нибудь наводке. Джим не хотел судить заранее, но нехорошее предчувствие уже снедало его изнутри. — Тогда спустись на второй этаж, найдешь его в кабинете, там на двери табличка. — Конечно, — он сдержанно кивнул и на негнущихся ногах вышел в коридор. Кирк никогда не представлял их встречу на Большой земле, но все равно знал, что она должна состояться не так, не здесь. Казалось, если они увидят друг друга, если посмотрят в глаза, то случится что-то страшное. Он не привык бояться и поэтому хотел расставить все точки над i, покончить с этим как можно быстрее. Взлетев на второй этаж и не дав себе и секунды, чтобы засомневаться, Джим постучал в дверь и тут же зашел в кабинет, не дожидаясь приглашения. Спок не сразу поднял голову, даже не шелохнулся, будто к нему поминутно врывались недовольные моряки со своими проблемами. В кабинете повисла тишина. Бывший капитан «Энтерпрайз» дописывал какой-то документ, а Кирк растерянно стоял в дверях. Что нужно говорить в такой ситуации? «Я вернулся» или «ты помнишь обо мне?»? На деле же, когда Спок поднял темный, пока еще безразличный взгляд на посетителя, у Кирка все слова разом вылетели из головы. Всё, что он мог — это пялиться на него, отмечая про себя незначительные детали вроде новой аккуратной стрижки, мешков под глазами и таких же заострившихся скул как и на острове. — Капитан... или теперь вернее будет сказать мистер Спок? — кто-то должен был первым решиться нарушить тишину. — Мистер Кирк, — ответ последовал с секундным промедлением, и Джима передернуло от того, как официально это прозвучало. Будто они друг другу чужие люди. — Я не ожидал вас увидеть здесь... Увидеть так скоро. — Так скоро? — растерянный вид Спока заставил улыбнуться. — Мы, кажется, простились еще в прошлом году. — Действительно, — капитан качнул головой и снова выжидающе глянул на Кирка, словно ждал от него какого-то шага, действия. В конце концов, не составляло труда додумать, что он забежал не просто поздороваться. — Нам нужно поговорить. Это не займет много времени. — Не думаю... — Кирк посчитал бы, что Спок испугался, если бы тот так быстро не вернул себе самообладание. — Не здесь. Мы можем прогуляться. — Конечно, — кивнул Джим и последовал за... другом, который держался еще более отстраненно чем в первые дни капитанства. Идя на шаг впереди, он не позволял себе оборачиваться, а идеально прямая спина выдавала напряжение. В какой-то момент Кирку захотелось даже провести по ней рукой, успокоить и попросить Спока расслабиться, но он не мог этого сделать, и без того чувствуя себя неловко. С одной стороны, Джим был рад, что они не стали разговаривать в компании, где и у стен есть уши, а с другой... Вопреки логике ему не хотелось оставаться со Споком наедине. Кирк не знал как вести себя с человеком, который на какой-то момент стал главным в его жизни, а теперь их разделяли месяца, проведенные порознь, и обоюдная подчеркнутая отстраненность. Для разговора было выбрано небольшое кафе, располагавшееся достаточно далеко от компании, чтобы встретить тут знакомых. Днем посетителей оказалось немного, но, к счастью, достаточно, чтобы их слова эхом не разносились по залу. — Чай «Английский завтрак» и черный кофе, пожалуйста, — Спок кивнул подошедшему к столику молодому человеку, и только потом повернулся к Джиму. — Надеюсь, за время своих странствий ты не избавился от старых привычек, — к счастью, из его голоса исчезли металлические нотки, хотя Кирк бы и без этого реабилитировал экс-капитана в своих глазах. Было что-то трогательное в том, что Спок помнил о кофе и что тактично тут же оплатил поданный заказ (что все равно больно ударило по самолюбию). На секунду Джим даже позволил себе представить, что ничего не было: ни острова, ни снедающего чувства неловкости, и что они могут вот так просто сидеть напротив друг друга и непринужденно беседовать. Как бы не так! Он опустошил уже вторую чашку кофе, а никто из них по-прежнему не произнес и слова. А ведь им было что обсудить. И если Кирк представлял как начать разговор о слушании, компенсации и чертовых рифах, то все, что касалось личных отношений... Можно было поспорить на что угодно, что эта тема до ужаса пугает правильного и благовоспитанного молодого человека, когда-то доверившегося ему. — Ты рассказал им про рифы, — в любимой манере бывшего капитана не то спросил, не то утвердительно заявил Джим. — Да, — едва слышно выдохнул Спок, заметно расслабившись. Начало положено, дальше должно быть легче. — Я удивлен, что ты спрашиваешь об этом. Пробоина в борту, рифовый барьер — это простая и вполне логичная версия для китобойной компании. — Для китобойной компании может быть... А для нас? — Кирк хлопнул себя по груди. — Для экипажа «Энтерпрайз», для команды Гэри или для всех тех, кто еще наткнется на это чудовище? — Чудовище? — Спока аж передернуло. — Это просто кит, не преувеличивай и не повторяй байки местных пропойц, — сложилось впечатление, что повторяя перед начальством придуманную версию, он и сам поверил в нее. — Мы ничего не заработали, не доставили в порт ни одной бочки жира, и все, чего я добиваюсь — это компенсации для команды. — Ты? С каких пор в тебе проснулась такая забота о людях? — Джим подался вперед, даже не замечая, что они оба снова перешли на «ты». — С тех пор как ты увидел во мне капитана, — чуть помедлив, с вызовом заявил Спок, и если это была провокация, уловка, чтобы ударить побольнее, то Кирк его раскусил. — Разве не ты всегда гордился тем, что действительно являешься частью команды, а не просто её управляющим? И что теперь? Будешь выступать на суде? Будешь настаивать на том, что «Энтерпрайз» пустил ко дну огромный кит? — он глянул на Джима так, что тот невольно съежился под пристальным взглядом. — Я... Я вообще не собираюсь идти на заседание, — спонтанно бросил Кирк. — Хочешь рассказывать про кита? Давай. Про рифы? Ты капитан, тебе решать. — Ты прав. Решать мне. Последняя фраза Спока стала своеобразной точкой их разговора, настолько жестко и холодно она был произнесена. Конечно, Джим понимал, что, как и он сам, капитан «Энтерпрайз» проделал огромный путь, прежде чем вернуться домой, и все перенесенные невзгоды и лишения не могли не оставить на нем своего следа, но... Он наделся увидеть перед собой Спока, открытого им на острове, но вместо этого встретил лишь тень, отдаленно напоминающую человека, в которого он... Кирк не мог так просто признаться даже саму себе в том, что был влюблен в Спока. Зато куда проще, как оказалось, принять то, что все успевшее возникнуть между ними — ушло. Куда больше он волновался перед их встречей, чувства в путешествии то утихали, то с вспыхивали вновь, принося с собой еще и тоску. Не то чтобы Джим был так наивен, чтобы думать, что при взгляде на Спока остановится сердце или подкосятся ноги, но... он рассчитывал почувствовать хоть что-то кроме облегчения. — Тогда я пойду, — Кирк не видел смысла затягивать и без того неловкий разговор. Встав из-за стола, он уверенно протянул руку Споку. — Удачи тебе... на суде. — Я сообщу о результатах слушания, — тот крепко ответил на рукопожатие. — Это не обязательно, — невесело улыбнулся Джим и, бросив последний взгляд на вроде бы так хорошо знакомого, но все-таки уже чужого человека, направился к выходу. С самого начала было понятно, что их странные, неправильные и чертовски запутанные отношения ни к чем хорошему не приведут. Особенно на Большой земле. *** Несмотря на то, что новый закаленный Спок держался уверенно, не моргнув и глазом, врал перед собранной компанией комиссией, за свои слова он по-прежнему отвечал. Это выражалось во всем: и в готовности понести ответственность за «ложь во спасение», и в сдержанном слове, данном Джиму. Тот намеренно не следил за процессом и не отвечал на докучливые вопросы соседей, на несколько недель просто отгородившись на ферме от внешнего мира. Когда однажды утром под дверь заявился мальчишка-почтальон, Кирк едва ли не отослал его обратно, подумав, что за ним снова послал суд, но вовремя увидел в уголке конверта подпись «Спок». На миг он допустил возможность того, что малоэмоциональный и закрытый капитан все-таки решился прояснить их отношения и спустя столько дней выразил чувства на бумаге. Но не тут-то было... Внутри конверта обнаружилась лишь газетная вырезка об итогах слушания. Как Спок и обещал, он известил Джима о результатах разбирательства. Бывший капитан «Энтерпрайз» соврал под присягой и взял всю вину за произошедшее на себя. Сулу подтвердил, что курс был взят по приказу, и что корабль напоролся на рифы и затонул за считанные минуты. Экипаж лгал так слаженно и так красиво, что Кирк никак не мог отделаться от мысли, что все это дело рук Спока, человека, когда-то не терпящего ложь в любых ее проявлениях. Наверняка каждому он отвел свою роль, раздал слова, организовал все так, что руководству копании оставалось только согласиться с тем, что их самый современный, так расхваленный корабль затонул, не выдержав столкновения. Можно было сколько угодно винить Спока в двуличии или даже презирать, но Джим этого делать не стал... Да и как? Если капитан пусть даже и так, но до последнего заботился о своей команде. Выплаченные деньги нужны были каждому из вернувшихся. Даже МакКой, всегда резко отзывавшийся о Споке, благодарил его в письмах, которые приходили Кирку. Да, возможно в своей особенной манере, добавляя каждый раз «гоблин», но все-таки благодарил. Компенсации хватило, чтобы вернуться в Джорджию к жене и дочери, купив себе пусть, как предрекал Джим, не долговечное, но спокойствие в семейной жизни. Кирк скучал по другу и в конце каждого письма добавлял, что случись что, его всегда ждут в Нантакете, и знал, что однажды этот момент наступит. Он так и не постиг всю сложность взаимоотношений Боунса с женой, но мог поспорить, что и на этот раз их запала не хватит надолго, и тот снова уедет или, чего хуже, подастся в ненавистное море. Ведь не всем же так везет как Чехову! От него письма тоже приходили, не так часто, но все равно Кирку было приятно, что парень не забывает его и до сих пор считает примером для подражания, хотя казалось бы... Оставшемуся в Лондоне Павлу удалось неплохо устроиться в Ост-Индской компании и медленно, но верно продвигаться по карьерной лестнице. Джим был горд тем, что фактически дал шанс сироте, включив его в список команды и защитив предложенную кандидатуру перед Споком. Кто знает, где иначе сейчас был бы Чехов? В порту Нантакета или на очередном второсортном китобойном судне? Некоторые из тех, кто в отличие от Павла получил компенсацию, именно так сейчас и жили, прогуляв деньги, снова возвратились к привычной жизни. О них Кирк знал не так уж много, разве что о Сулу частенько слышал, заглядывая в компанию. Еще бы, старпом-японец на американском китобойном судне! Джим не знал подтянул ли его бывший рулевой язык до такого уровня или приплатил за должность, но факт оставался фактом, теперь они были равных в положениях. Да, Кирк не бросил родную стихию. Он даже на минуту не представлял себя в роли благополучного земледельца, поэтому отдал большую часть вырученной суммы матери, чтобы та наконец привела ферму в порядок, наняла людей, обустроила теплицы или что там еще нужно для хорошего урожая? Этих денег вполне бы хватило на собственное китобойное судно, но раз уж Джим не мог обещать Вайноне быть рядом, то по крайней мере поклялся отныне так не рисковать собой. Да и на самом деле он и сам был уже по горло сыт промыслом, гарпунами, постоянно пустыми бочками... То ли дело торговые суда: чистые палубы, недолгие, но частые плавания, разные страны. Конечно, на новом поприще о должности капитана даже мечтать не приходилось, но Кирк был отличным старпомом, проводником и ориентиром команды, а мечта о капитанстве... Как выяснилось, должность первого человека на корабле не всегда приносит счастье. Ходили слухи, что Спок больше не выходил в море. Выполнив все обязательства перед компанией и, кажется, даже выплатив штраф, тот покинул Нантакет. Джим был этому даже рад. Ведь куда тяжелее не изредка наталкиваться на имя в газетах и читать об очередных политических успехах, а каждый день встречать на улицах живое напоминание о всем пройденном, о всех допущенных ошибках и упущенных шансах. Хотел ли Кирк что-то исправить? Уже нет. Хотел ли снова пережить то приключение? Вопреки здравому смыслу — да.