Взгляд

Кошмары всегда были основной частью ночи Глеба. Он уже даже не представляет себе, каково это — спать всю ночь без холодящих кровь кошмаров. Именно поэтому сейчас парень лежал на диване и смотрел в потолок. Он всегда остаток ночи просто лежал и думал, но не сейчас. Ему звонил Васаби. Быстро прибежав на балкон, Глеб достал сигарету и ответил на звонок. — У тебя проблемы! — прокричал Васаби в трубку. — С каких это пор у меня проблемы? — стряхивая пепел с сигареты, спросил Глеб. — Кобра настроен решительно, он уже Близнецов нанял. Чем ты ему так насолил? — не унимался Васаби. — Да так. Ещё с детства пошло. Но если тогда он просто старался делать всё лучше меня, то теперь он пытается меня убить. Что ж, я предвидел такое. А Близнецов знаю. Они старше меня на три года. Думаю, смогу с ними справиться, — размышлял Глеб. — Ангел, я не уверен, что в ты справишься с ними, учитывая последние события. — Васаби действительно переживал за друга. — Я-то знаю свои способности и знаю Близнецов. До моего уровня им ещё далеко. К тому же, все мои чувства всегда обострены до предела. Я не дам им навредить моей семье. — Оу, когда это ты успел семьёй обзавестись? — удивился Васаби. — Недавно, — заулыбался Глеб. — Передавай привет своей семье, а я пойду. — Васаби, ты перешёл на нашу голубую тропинку? — удивился Глеб. — Нет, — произнёс Васаби на одном дыхании. — Но я слышу мужские вздохи. — Ладно, я сплю с мужиком, и что с того? Кстати, мне пора. Удачи. — быстро пробормотал Васаби и отключился. А Глеб продолжал улыбаться. Докурив сигарету, парень решил не терять времени зря. Он сделал все водные процедуры, оделся и вышел из дома. Решил встретиться с судьбой немного раньше намеченного. Вдруг, словно из ниоткуда, перед ним появились два парня. Они были абсолютно одинаковые: маленький носик, тонкие губы, кукольные черты лица и тёмные волосы до плеч. Только у одного парня чёлка спадала на левый глаз, а у другого — на правый. Они будто дополняли друг друга. Даже оружие было одинаковое, две катаны. — Ребята, я не хочу вам навредить. Давайте просто мирно разойдёмся и забудем о существовании друг друга? — Глеб предпринял попытку сгладить ситуацию. — А что, если кто-то из нас откажется? Другому-то так и так приспичит убить. Мы ведь бесчеловечные, — театрально закатил глаза один из Близнецов. — Вы просто хотите казаться такими. Но это не так. Вы дорожите друг другом, и именно это делает вас человечными. — Ты что, философ? Ага, дорожим. Да если надо будет, мы убьём друг друга и тебя заодно, — сказал Близнец с чёлкой налево. — Ну что ж, сейчас докажем вам обратное. Несмотря на все старания Близнецов, на все их ухищрения в виде подножек, и даже учитывая тот факт, что они сразу оба нападали, Глеб умудрился увернуться от всех ударов. Резкое и быстрое движение красноволосого к парню с чёлкой налево, заранее предвиденное Близнецами, дало сигнал его брату достать из-за спины пистолет (всегда должен быть запасной план). Но не тут было. Глеб резко развернулся, сделал два быстрых шага и оказался за спиной парня с чёлкой направо. Холодная сталь железа обожгла лицо Глеба не хуже пламени. Когда он успел? Ведь Близнецы его видели. Но всё идёт не так, как планировали они. — Лиам, стреляй, — умоляюще попросил Грэг. Близнецы действительны были более человечны, чем хотели казаться. Никто из них не хотел умирать, но больше всего никто из них не хотел стрелять друг в друга. Лиам так и застыл, наставив пистолет на своего брата. Он не сможет выстрелить. — Я же говорил, — удовлетворённо хмыкнул Глеб. — Нет, Лиам выстрелит, он сильный, — не унимался Грэг. — Грэг, внимательно посмотри на Лиама. Он плачет. Ты единственный, кто у него остался. А выстрелить так, чтобы задело ещё и меня, можно только через голову, но тогда ты тоже умрёшь. У вас нет выхода. Вы человечны, но вовсе не потому, что относитесь так ко всем. Ко всем так относиться и не надо, ведь хорошего отношения достойны лишь те, кто тебе действительно дорог. А ведь есть люди, которые лишены этого. — Глеб опустил глаза. Холодное лезвие, опаляющее кожу, исчезло так же, как и появилось: неожиданно и быстро. Грэг и Лиам опомнились только тогда, когда Глеб отошёл от них на метра два. — Подожди. Кто ты? — Грэг понемногу начал приходить в себя. Глеб ничего не сказал. Просто накинул на голову капюшон и что-то начертил рукой на облепленной грязью стене. Прошло минуты две после ухода парня, и только тогда Близнецы решились подойти к надписи. Всего две заглавных буквы и маленький рисунок заставил кровь застыть в жилах. Две жалких, но выведенных красивым почерком«АD», и маленький рисунок ангельских крылышек с нимбом, хвостиком дьяволёнка и рожками. — И мы были против него? — удивленно переспросил Лиам. — Удивительно, что мы с тобой сейчас говорим, — тихо прошептал Грэг. Пройдя пару кварталов до старого парка, Глеб достал сигарету из пачки и закурил. Это было первое нападение, заказанное Коброй, а потом… они будут случаться всё чаще и чаще. Парню было наплевать на свою жизнь, но подвергать опасности Дарена с Уолтером он не хотел. — Мне просто нужно спокойствие, ничего больше, — прошептал он в темноту, нервно протирая глаза. Однако Глеб никогда не сомневался в своих аналитических способностях. Он всегда знал ответ на поставленный вопрос. И сейчас был абсолютно уверен, что ничего хорошего не выйдет из этой ситуации. Но отказываться уже было поздно, так что в глубине души, которой, по мнению парня, у него нет, Глеб всё-таки продолжал надеяться на лучшее. Заметить парня с фотоаппаратом возле дома своих друзей… своего дома (Глебу было странно и непривычно называть это место своим домом) не составило труда. Быстрым, отработанным годами движением он накинул на голову капюшон и пошёл за любителем фотографий. Пройдя несколько метров, Глеб решил действовать. Прибавив шагу, он сделал рывок, мгновенно оказавшись рядом с фотографом, толкнул парня в плечо и, схватив фотоаппарат, устремился дальше. За красноволосым бежали минут десять. Глеб даже удивился, ведь никто ещё не преследовал его так долго. Однако парню важнее всего было узнать, что находится на флэшке, поэтому он попытался как можно быстрее скрыться с места преступления и спустя всего пару минут оказался в старом парке. На флэшке были фотографии его друзей. Самый первый снимок датировался двумя годами ранее. Он был сделан как раз в то время, когда Уолтер с Дареном начали встречаться. У Глеба была хорошая память на лица. Нужно было найти этого человека и доходчиво, на пальцах, объяснить ему, что так делать нельзя. Фотографу было всего двадцать два. Ничем не примечательный человек, коих много. Русые волосы, серые глаза. Даже внешность не запоминающаяся (не то, что у Глеба). Проникновение в квартиру на десятом этаже — вовсе не проблема для нашего воришки (всему виной тяжёлое детство). Даже камерам не удалось заснять его шаги. Красноволосый сидел в тёмной квартире и ждал прихода хозяина. Фотограф был не очень чистоплотным: везде валялись какие-то вырезки из газет, грязная одежда, пустые пачки из-под еды быстрого приготовления. Хозяин квартиры пришёл через десять минут после вероломного вторжения Глеба. Фотограф даже не заметил, что находится не один в своей крепости. Как ни в чём не бывало, он прошёл по всей комнате, сел за стол и включил компьютер. Парень так увлечённо что-то писал в блокноте, что даже не заметил, как Глеб подошёл к нему со спины. — Ты знаешь, что это называется вторжение в личную жизнь, и тебя могут посадить, приятель? — спокойно спросил Глеб, но при этом его голос звучал так зловеще. Фотограф медленно повернулся и закричал. Его можно было понять. Не каждый же день кто-то пробирается в твою квартиру и сверкает холодным взглядом. По спине парня пробежали мурашки. От одного взгляда в эти бесстрастные глаза его бросало в холод и дрожь, а страх сковывал тело, лишая возможности двигаться. Будто перед тобой стоит вовсе не человек, а хищное животное, готовящееся к прыжку. — Я задаю вопросы, а ты коротко и ясно отвечаешь. Только правду, иначе… — Глеб с невинным видом достал нож. — Зачем ты фотографировал их? — парень показал снимок целующихся Дарена и Уолтера, — Согласен, получилось очень хорошо, но ведь ты не из тех, кто тащится по гомо-парам, верно? — Просто они мило смотрятся вместе, — буркнул фотограф. — Эх, — тяжело вздохнул Глеб, подтащил второй стул и сел на него, вертя в руках нож. — Вот смотри. У нас есть два варианта развития событий. Первый — ты добровольно рассказываешь мне правду и остаёшься жив. Второй… — красноволосый задумчиво покрутил в руке нож. — Не имеет смысла тратить время на объяснения, ведь ты всё равно мне всё расскажешь. Сам. Я просто не хочу ботинки пачкать. Убить тебя не составит труда, поверь. Какой выбираешь? — поинтересовался Глеб, бросив на фотографа презрительный взгляд. — Первый. Я выбираю первый. Жизнь дороже, чем какие-то деньги. А безэмоциональное лицо мальчика не давало покоя. — Меня наняли родители Уолтера. Им было интересно, с кем это постоянно пропадает их сын. Я следил за ними и отправлял фотографии заказчикам. Мне платят за это… Удар пришёлся точно в скулу. — Хорошо, хорошо. Я планировал шантажировать Уолтера и потом продать эти фотки прессе, чтобы получить ещё больше. — Это больше похоже на правду, — Глеб встал со стула и взял в руки фотоаппарат. — Только вот я не могу оставить это тебе. Парень сильно сжал руки. Посыпались какие-то обломки разной величины. То были пластмассовые части от дорогущего аппарата. Флэшка тоже перестала быть пригодной для использования. — Упс, прости, я такой неуклюжий. Надеюсь, мы поняли друг друга. — Да, конечно. Камеру и фотографа было нисколько не жаль. Он всего лишь глупое создание, погрязшее в грехах, алчности и всеобъемлющей жаждой наживы. Наконец-то придя домой, Глеб всё рассказал Уолтеру с Дареном. С этим нужно было что-то делать, потому что оставлять всё так было нельзя. Отец Алена и Уолтера был очень строг и на дух не переносил гомо-отношения. Он с лёгкостью мог лишить сына наследства, оставив его без средств к существованию и превратив жизнь в настоящий ад. Но Уолтеру было наплевать; он давно понял, что дороже Дарена в его жизни ничего нет. И на случай, если его всё-таки лишат наследства, мужчина всегда сможет пойти работать, так что бояться нечего. Однако и ссориться с отцом Уолтер не хотел, но, видимо, придётся, потому что сейчас отцовская машина остановилась прямо у дома Уолтера. Уолтер даже не пытался отговориться или перевести всё на других. Он сразу сказал, что любит Дарена, ни в коем случае не собирается его бросать и всё сделает ради своей семьи. Мужчина долго сверлил злобным взглядом Уолтера, а потом спокойно бросил на стол бумаги и ушёл. Это были документы на отречение от наследства, которые Уолтер подписал и, счастливо улыбаясь, пригласил всех к столу. Алену не было запрещено видеться и ночевать у брата, чему он несказанно удивился и обрадовался. Единственным, кому удалось сохранить нейтралитет и всё это время не поддаваться эмоциям, был Глеб. Он многое понимал в семье своего друга, но всё-таки оставались вещи, понять которые парень был не в силах. Например, то, как любящие родители могут так быстро изменить своё мнение о ребёнке и оставить его один на один с ужасным и страшным миром. Однако парень точно знал, что ни за что не откажется от Уолтера и Дарена, потому что они не такие, как все.