***
Нина чувствовала себя совершенно выспавшейся. Просто на удивление. Хотя, казалось бы, семи часов сна не должно хватать, чтобы выспаться после пятнадцатичасовой ежедневной работы. Вот только на этот раз всё тело болело. Когда Нина вытащила ноги из-под одеяла, на правой ноге обнаружился фиолетовый синяк на всю икру. — Что с тобой?! — вскрикнула некстати проснувшаяся Ленка. — Ничего, — Нина отвернулась. Только бы доковылять хотя бы до зеркала. А лучше до душа, да там и спрятаться на весь день. Ужас какой. На лицо, наверное, вообще взглянуть страшно. — Нет, очень даже чего! — Ленка вскочила. — Посмотри на меня, у тебя на лбу что-то! — Ничего там нет, — тапочек все никак не надевался. Предатель проклятый. — Как это нет?! — Ленка вдруг оказалась очень близко. — Да у тебя весь лоб разбит! Где ты так приложилась?! — Ночью обо что-то, — не моргнув, соврала Нина. — Ничего страшного, всякое бывает. — Нина, — Лена замерла на корточках перед ней. — Что с тобой происходит? Ты выглядишь так, как будто с лестницы упала. У тебя вон один зрачок больше другого. Сходи в медпункт, это может быть сотрясение. — Не усложняй и не кричи, — Нина поморщилась. — Сейчас посмотрю, что там разбито, а схожу, если почувствую себя плохо. Все впечатления этого дня полностью укладывались в одно — работалось тяжело и плохо. Версию «упала с лестницы» Нина безоговорочно приняла и подхватила. Думать ни о каких волонтерах и поисковых операциях сейчас не хотелось. Да и не очень моглось — голова болела сильно, таблетки не помогали. Анька делала вид, что ничего не замечает, всё так же, как раньше, смеясь и шутя. Но Сашка с самой зарядки, когда увидел Нину, словно бы притих, не высовываясь с места. И Пашка почти всю работу по отряду взял на себя — даже на завтрак и обед детей водил в одиночку, дав Нине время немного отлежаться в корпусе. А заодно подумать, как так вышло, что все травмы, полученные во сне, продолжили существовать и наяву. Странности продолжались, только набирая обороты. Можно было, конечно, предположить, что Нина лунатила и в процессе упала. Но это как же нужно было упасть, чтобы даже не проснуться, а после спокойно вернуться в кровать? А шишка на лбу... А что шишка? Обычная фиолетовая шишка. Которая к вечеру после ежечасных холодных компрессов даже чуть спала и приобрела куда более приятный желтоватый оттенок.12-13 июня. Трое в лодке (3)
26 июля 2016 г. в 22:35
— Ты что, не можешь перестать тут появляться? — хмуро спросил Сид. Он вообще был необыкновенно мрачен в этот привычно жаркий полдень.
— Послушайте, вы уже грозили мне, что скинете за борт, — принялась перечислять Нина, — наденете на меня кай... что-то там, разрежете меня пополам и даже вытащите сердце. По-моему, очевидно, что если бы я могла перестать тут появляться, я бы уже перестала. Но я засыпаю у себя в кровати, и вот...
— Ладно, — гигант тяжело вздохнул. — Сделаем вид, что поверили, — и уставился в подзорную трубу, которую до этого сжимал в руке.
Отто сегодня тоже был поразительно притихший, подошел к Нине и нахохлился рядом.
— Что случилось? — шепотом спросила Нина.
Мальчишка покосился на нее, но решил-таки ответить:
— Мы должны были уже пристать к Тису, а его даже на горизонте еще нет. Но наш этернал пос указывает именно в том направлении, так что мы держим прежний курс.
— Какой пос? — переспросила Нина, не поняв с первого раза шепотом произнесенное слово.
Отто снова глянул на нее, глаза его странно блеснули... и на Нину тут же был вывален почти получасовой курс местной навигации. Только успевай удивляться. Похоже, Отто это нравилось — говорить о навигации. Редко в ком Нина видела столько сдерживаемой заинтересованности в рассказываемом.
— А он сломаться не мог? — предположила Нина. — Перемагнититься там? Или, может, тут магнитная аномалия, вот он и указывает не туда.
— Этернал пос обычно экранирован от всех магнитных полей любых островов, — ответил уже Сид, отвлекаясь от трубы. — Внутренняя часть защитного купола сделана из материала, намагниченного так, чтобы его поле точно соответствовало полю острова, на который должна быть нацелена стрелка. И поэтому он всегда указывает в одном направлении, на сам остров. Сломать его можно только одним способом — разбить. Наш, как видишь, цел, — на вытянутой руке он продемонстрировал шар со стрелкой внутри.
— Не может такого быть! — не поверила Нина. — Если он экранирован от всех полей, как же он тогда будет указывать на нужный остров? Даже если внутри что-то намагнитить, стрелка будет просто указывать в одном направлении, а вовсе не куда нужно.
Сид отвернулся, передернув плечами:
— Спроси у кого-нибудь другого, как он работает. Наш пос исправен, так что будем идти прежним курсом.
«Ладно, — решила Нина. — Им виднее».
Но они уже три дня плыли вдвоем по морю в лодке, явно не предназначенной для долгого плавания. И на горизонте не показалось ни единого клочка земли. Такое путешествие даже для бывалого морехода могло закончиться чем угодно — от еще одного, уже смертельного, шторма до иссякнувших запасов воды.
— Повезло, что у вас вообще этот пос был, — проворчала Нина.
— Повезло? — Отто посмотрел на нее косо. — Все корабли пиратов Сердца, включая лодки, имеют на борту этернал пос, настроенный на Тис. И если корабль теряется без лог поса и связи с другими кораблями, общий приказ — возвращаться на Тис и оттуда по возможности выходить на связь. Это просто безопасность, на Гранд Лайне без хоть какого-нибудь поса не выжить.
— Буду иметь в виду, — кивнула Нина.- А вешалка вам тоже зачем-то нужна?
Отто сперва удивился, потом проследил направление ее взгляда.
— А, ну, это другое. Мы ее утром выловили.
— Выловили? — переспросила Нина. Чугунная вешалка выглядела весьма тяжелой, чтобы ее можно было вот так просто выловить в море.
— Мы утром прошли группу мелей, — принялся рассказывать Отто. — Чуть не сели на одну, едва вылавировали. В общем, вокруг сплошное море, а посреди него вешалка стоит.
— Врешь! — не удержалась Нина.
— Честное слово! Сперва тоже удивились, потом подплыли поближе, а там до дна полметра. И вешалка в песок врыта. Ну мы ее и взяли рыболовные сети сушить.
Нина никогда не была мнительной, да и интуиция ее срабатывала отнюдь не всегда. Но вот сейчас в этом всём ей многое казалось странным.
— А вы когда-нибудь раньше встречали эти мели рядом с Тисом?
Сид, похоже, задумался. Или сделал вид. Но после непродолжительного молчания ответил:
— Я не встречал. Но мы не так уж долго плаваем.
— С этой стороны острова, — закончил Отто. На взгляд Нины, слишком поспешно.
Они, определенно, чего-то не договаривали. Но Нина чувствовала — пока вопросов она задавать не имеет права. Три дня — слишком мало как для хорошо оформившихся подозрений, так и для доверия.
Чем дальше, тем более гнетущей становилась атмосфера на лодке. Сид не уходил с носа, всё чаще прикладываясь к подзорной трубе. Похоже, горизонт ничем его не радовал, и он всё мрачнел. Отто подрывался то к парусу, то на нос, подолгу замирал рядом с Сидом.
Нину тоже охватила необычная нервозность. Тревожное ожидание напополам с дурным предчувствием. Они заблудились. Они, определенно, заблудились. И если верить Отто, на Гранд Лайне это смертельно. У них нет никакой карты. Да даже если бы была, какой в ней толк? Они не знают ведь, в какой точке карты находятся!
Эта нервозность подняла ее с насиженного места на палубе и погнала бродить от борта до борта. Ей вдруг стало страшно, словно она не исчезнет отсюда сегодня же вечером и тоже обречена плыть вперед, пока там не появится земля, или пока не лодке не закончится вода.
Вся в своих мыслях, она не сразу поняла, что по правому борту что-то изменилось. Отошла от него, почти дошла до левого. И только там осознала, бросилась назад.
— Сид! Смотри! Отто! Там на горизонте земля!
И как ее не заметил Сид? Тоже засмотрелся вперед на спокойное море? Даже со своей близорукостью Нина легко различала серую гору на фоне неба.
Отто подбежал первым.
— Гора! — ахнул, в восторге рассматривая серое неприветливое пятно. — Похоже на Каштановую гору! Сид, давай поворачивать!
Следом подошел Сид. Нине вдруг показалось, что он сейчас примется смеяться от счастья, столько облегчения было написано у него на лице.
— Поворачиваем, — кивнул он.
Отто рванул к парусу.
— Ну вот и всё, — выдохнул Сид. — Добрались. И я рад, что мы добрались тогда, когда ты у нас на борту.
Нина послала ему вопросительный взгляд.
— Не надо ловить тебя и думать, где ты снова появишься, — объяснил тот. — Ты не думай, я не зол на тебя или что-то в этом роде. Но я не могу найти ни разумного объяснения твоим появлениям примерно в одно и то же время, ни твоим исчезновениям как по часам. Быть может, капитан что-то поймет, — помолчали недолго, глядя на начавшую приближаться гору. — Знаешь, — вдруг продолжил Сид, — ты неплохая девочка, ты по-человечески нравишься Отто. Да и я... — он опять замолчал, подумал немного. — Так что дам тебе один совет. Если ты действительно из дозора или подослана какими-то конкурентами нашего капитана, я бы на твоем месте исчез немедленно и больше не появлялся.
— А то меня разрежут пополам, вынут сердце и заставят говорить, откуда я, — кивнула Нина.
Сид покачал головой, и Нина не смогла бы сказать с уверенностью, чего в этом жесте было больше — отрицания или неуверенности.
— Мы всё же пираты. Это с тобой в любом случае сделают, — подтвердил ее худшие опасения Сид. — Но если ты окажешься подосланным шпионом, боюсь, тебе не жить. Я слышал, человека Черной Бороды, с месяц назад вступившего в нашу команду поваром и шпионившего на своего капитана, отправили «нанимателю» по частям. И части там были не все.
— То есть меня в любом случае убьют, но если я окажусь шпионом — более мучительно, — перевела Нина на привычный язык. — Серьезный повод больше здесь не появляться.
С другой стороны, не появляться она не могла. И, кто знает, может, этот сон будет продолжаться именно до тех пор, пока ее не убьет пиратский сумасшедший капитан. Один черт поймет ту часть подсознания, что посылает такие безумные реалистичные сны.
Сид почему-то не ответил. Нина подняла на него глаза и замерла. Сид смотрел вперед на приближающуюся гору, и улыбка его стремительно тускнела. Нина тоже посмотрела. Ничего особенного, гора как гора. Серая, высокая.
Но вот... гора словно бы стала чуть меньше. И еще чуть меньше. А потом рядом с ней вдруг появилась еще одна горка и принялась расти. И вдруг выгнулась аркой. В просвет виднелось море за «горой», белые кучевые облака.
— Поворачивай! — завопил Сид. — Поворачивай!
Нина вздрогнула, так страшно и неожиданно прозвучал этот вопль.
Лодку тряхнуло, накренило — это Отто повернул. То ли слепо повинуясь приказу, то ли тоже разглядев нечто, Нине пока непонятное.
А «гора» все росла, арка ширилась. Одна ее сторона оторвалась от моря, и «арка» подняла над водой приплюснутую усатую морду.
— Ч-что это? — Нина не помнила, заикалась ли раньше. Но сейчас наступил тот самый момент, когда не стыдно было начать.
— Морской король! — крикнул Отто. — Черт возьми, ты решила убить нас, отправив в пасть к морскому королю?! А сама исчезнешь, да?!
— Если б я могла исчезнуть, уже бы исчезла, — огрызнулась Нина.
Колоссальное морское чудовище высунуло шею из воды на высоту десятиэтажного дома, не меньше. А теперь смотрело на их лодку. Да, оно было еще далеко, но Нина прочувствовала в полной мере — на них смотрели как на еду. Не слишком вкусную, но дефицитную, а потому очень желанную.
Волна от движения массивного тела наконец докатилась до них, подняла на гребень, швырнула в сторону. Нина едва успела ухватиться за борт, сползла на палубу, не удержавшись на ногах.
Шея чудища двинулась вперед, и вот оно уже ближе. Еще одна волна, гораздо больше, нависла над лодкой. Стена мутной серо-стальной воды в рост Сида. Страх перед ее темной глубиной парализовал, Нина так и замерла, глядя, как волна надвигается. Лодка накренилась почти вертикально, выровнялась на гребне, полетела вниз, чтобы тут же вновь взмыть на следующую волну.
Только там, на втором гребне Нина поняла — ее отчаянно звали:
— Ты жешь?! — едва расслышала она. Сид тряс ее за плечо, второй рукой хватаясь за борт рядом. — Нина, что ты можешь?! Ты фруктовик! Что ты можешь сделать?!
Нина только головой помотать смогла, совершенно не понимая, что от нее требуют. Срочного исчезновения? Но она не может, ей до будильника еще три часа.
— Черт подери, тебя же вместе с нами сожрут! — зло выплюнул Сид. Не дождавшись ответа, выматерился. — К черту, сами справимся. Отто, держи руль, я сейчас!
И ринулся к люку в трюм.
Чудище приближалось быстро, Нина глаз от него отвести не могла, когда горизонт более-менее выравнивался. Уж стала видна медная чешуя, металлические блики по краю чешуек.
Лодку носило с волны на волну — какой там руль. Отто давно потерял всякое управление. Мимо что-то пронесло — что-то тяжелое и большое. Это тяжелое врезало Нине по ноге до искр из глаз и зацепилось.
«Вешалка», — поняла Нина.
Сид, наконец, вновь появился рядом. В руках он держал ружье.
— У вас больше ничего нет?! — не поверила Нина своим глазам.
Тот только головой мотнул, прицелился. Грохнуло, свистнуло. Чудовище выгнуло шею, море заштормило, рядом послышался вскрик Отто.
Нина обернулась как раз вовремя, чтобы увидеть, как мальчишка валится на палубу, получив чем-то по голове.
Рядом слышалось сидовское «черт подери, черт подери». А ружье все не хотело перезаряжаться.
Голова морского чудовища медленно двинулась вниз. Нине удалось рассмотреть три ряда зубов и раздвоенный язык.
Еще раз грохнуло, но, похоже, мимо — пасть всё приближалась.
— Сид?! — Нина обернулась. Гигант лежал на палубе лицом вниз.
Нина схватилась за голову.
— Сид! Отто! Ну же, вставайте! Сид!
Ответа не было. Словно в насмешку, под руку подвернулась вешалка.
— Помогай, подруга, — сквозь зубы процедила Нина.
Вешалка встала на палубу крепко, схватившись за нее, Нина и сама смогла встать. Коленки еще тряслись, но не сидеть же теперь, рассчитывая на чудо. Их же всех просто проглотят! Тут никакие исчезновения не спасут — уж желудок этой твари станет самым кошмарные сном в жизни. Хорошо, если не последним.
Ружья нет, пушки тоже... Что ж, теперь главное посильнее размахнуться.
Удар получился хилым — Нина уже после поняла, что ударила слишком рано, боясь ударить слишком поздно. Чудищу мазнуло но носу ножкой вешалки, глаза его удивленно хлопнули, даже пасть чуть прикрылась.
Второй раз Нина съездила ему от души, не дожидаясь, пока монстр придет в себя. От обиженного рёва заложило уши, на секунду верх смешался с низом, все звуки расплылись. Вешалка вырвалась из рук. Палуба мелькнула сверху. Или это был низ? И наконец палуба прилетела точно в лоб.
Из глаз посыпались искры. Когда Нина смогла поднять голову, мир вокруг казался чуть темнее, и по нему расплывались разноцветные круги.
А еще в мире вокруг творилось что-то странное.
Вешалка стояла на палубе точно перед Ниной. И вдруг сама подпрыгнула, завертелась. Ее хитро изогнутые крючки для одежды распрямлялись и били чудище по морде, по шее, по глазам. То отчаянно ревело, мотало головой, но никак не могло укрыться и увернуться.
Потом голова стала слишком тяжелой, замутило, а в глазах всё окончательно почернело.
Вокруг было тихо, только слышался равномерный легкий плеск. Голова болела, и глаза открылись еле-еле. Пожалуй, открыть их Нину мотивировал только страх, что чудище все еще здесь.
Первым она увидела борт лодки. Вторым — склонившуюся над ней вешалку. Совершенно точно склонившуюся — просто пополам перегнувшуюся и тыкающую ей в лоб круглым набалдашником на крючке. Набалдашник этот был приятно холодным.
— Перестань, — пробормотала Нина, отмахиваясь.
В следующий момент поняла, что разговаривает с вешалкой. С вешалкой, черт возьми! С минуту просто смотрела на распрямившийся предмет мебели, надеясь понять, не было ли его движение галлюцинацией после удара головой. Наконец, поняла, что разобраться в этом самостоятельно возможности нет.
Сесть получилось с трудом. Встать — еще труднее, к тяжести в теле, боли в голове и спине добавилась еще боль в ноге. На всю икру расползался фиолетовый синяк. Должно быть, на лбу сейчас тоже наливалась шишка — припухлость буквально давила на брови.
Хромая, Нина доковыляла до борта, хотя уже видела — никакого чудища поблизости не было, сплошная синева волн от горизонта до горизонта. Лодка свободно дрейфовала по спокойным волнам штиля.
В сознание Нина пришла первой — Отто и Сид всё еще лежали на палубе, вешалка неуверенно переминалась с ножки на ножку, похоже, не зная, стоит ли к ним приближаться.
Вешалка. Приснится же такое...
— Эй, — окликнула ее Нина. — Спасибо. Если бы не ты, нас бы съели.
Вешалка, похоже, засмущалась.
Теперь, когда в голове чуть прояснилось, Нина поняла — самостоятельно пытаться следовать указаниям поса смысла пока не было. А вот оказать первую помощь пострадавшим стоило.
Вспомнилось, как перед самой первой ее сменой в лагере Олег Олегович проводил инструктаж: «В случае потери ребенком сознания правило первое: не паниковать». Самое полезное правило в любой непредвиденной ситуации. Нина усмехнулась. Видел бы ее сейчас Олег Олегович.
Уложив обоих на спину, проверив пульс и дыхание, Нина поняла, что паниковать было, в общем-то, незачем. Самое страшное, что им светило — легкое сотрясение мозга. Ну, то есть, примерно то же самое, что и у самой Нины.
На попытки привести их в сознание первым отреагировал Отто. Застонал, схватился за голову.
— Нас съели? — голос был хриплым.
— Нет, — ответила Нина. — Нас спасла вешалка.
Отто мутными глазами уставился на нее.
— Была неадекватной, а теперь совсем двинулась, — фыркнул тихо. — У тебя лоб разбит.
— А у тебя затылок, — не осталась в долгу Нина. — Еще вопрос, кто из нас теперь более неадекватный.
Сид пришел в себя, по-видимому, от звука их голосов. Сразу сел, морщась, огляделся. Увидел мнущуюся у борта вешалку. Подвис ненадолго.
— Вы видите то же, что вижу я? — наконец, уточнил аккуратно.
— Она нас спасла, — вступилась за вешалку Нина. — Так что выкинуть не дам, теперь это моя вешалка.
— Она нас спасла? — Сид растеряно повернулся к ней. — То есть то, что ты врезала морскому королю вешалкой, мне привиделось, а вешалка спасла нас самостоятельно?
— Я врезала морскому королю вешалкой, — призналась Нина. — Два раза. Но потом неудачно ударилась о палубу и отключилась. А вот она избила морского короля так, что он, похоже, решил с нами не связываться. У вас на Гранд Лайне двигающиеся вешалки — это нормально?
Сид, похоже, задумался.
— Нет, не нормально, — ответил наконец. — Но я слышал, Шачи-сан рассказывал однажды, что в дозоре кое у кого есть оружие, поглотившее Дьявольские фрукты. Зоаны там всякие, парамеции. Вот такое оружие бывает способно самостоятельно двигаться и даже принимать решения.
— Получается, она тоже поглотила Дьявольский фрукт? — Нина обернулась к вешалке. Та поспешно закивала венчиком из крючьев для одежды, Нину передернуло. — Жуть какая.
— Интересно, какой фрукт, — протянул Отто. — Похоже, какие-то единоборства.
— Хорошо бы, — кивнул Сид. — Тогда за защиту лодки можно больше не беспокоиться и спокойно идти прежним курсом. Но меня очень беспокоит одна вещь... — и замолчал, обдумывая.
— Какая? — поторопила Нина, не утерпев.
— Какого размера был морской король? — вместо ответа спросил Сид.
— Ну... — протянула Нина. — Метров двадцать была его шея. Если еще и тело такое же...
— Это значит только одно, — хмуро объяснил Сид. — Здесь до дна не меньше полумили. Такие громадины не плавают над шельфами и вблизи них — они там просто не помещаются. А у Тиса очень широкий шельф, пара часов пути в один конец. Так вот, если здесь плавает морской король такого размера, значит, Тиса поблизости точно нет.
Наступившая после тишина была самым подходящим временем для звона будильника.