Осознание

      Анна вошла в лагерь как его новый обитатель спустя около получаса после того, как Хао оставил ее в одиночестве. Мгновенно разбившая тело усталость постепенно прошла. Вероятно, насыщенные событиями ночь и утро дали о себе знать.       Девушка медленно осмотрела лагерь: он уже был пуст. Шаманы покинули его совсем недавно — от общего кострища в небо все еще тянулась тоненькая струйка дыма, пахло свежим хлебом, кое-где Анна улавливала следы чужого фуриоку. Тишина, слышны были лишь переклички птиц, и девушка мгновенно рассмотрела около десятка пернатых наблюдателей Патчей, расположившихся в кронах деревьев. «Зачем следить за пустым лагерем? Значит, кто-то остался…» — Анна-сама, — услышала девушка уже знакомый низкий голос и обернулась. Люциус Рассо стоял в нескольких шагах от нее со слегка склоненной головой. — В лагере больше никого? — спросила Анна, медленно подходя к нему. Шаман выпрямился и кивнул. — Хао-сама и остальные отправились в деревню. Сегодня поединок, — ответил он. — Хао оставил тебя следить за мной? — усмехнулась девушка, остановившись перед мужчиной и уперев руки в бока. — Хао-сама поручил мне помочь Вам устроиться. Вы выбрали место для палатки? — ровным тоном отозвался шаман. Анна тяжело вздохнула и снова бегло осмотрелась.       Палаточный лагерь Хао Асакуры был разделен на две части: в низине полукругом, обрамляя кострище, были расположены пять палаток, поодаль от них на возвышении — всего две. Одна из них, самая дальняя, принадлежала Хао, другая — остальным членам команды Хошигуми Люциусу и Опачо.       Анна подошла ближе и разглядела единственный подходящий клочок земли для размещения своего временного дома, оказавшийся по соседству с походной резиденцией Хао. — Здесь, — решительно произнесла она, указав на место подле палатки Хао. Люциус кивнул и принялся за работу.       Анна присела у кострища, которое служило своеобразным троном Хао в лагере, и принялась рассматривать палатку «короля». Внешне она была абсолютно такой же, что и все остальные: грязно-зеленого цвета, местами на ней остались темные разводы от прошедших дождей, кое-где прожженная искрами от огня, уже потрепанная, хотя явно была приобретена уже в деревне — девушка заметила знак Патчей, каким они помечали все свои товары. У входа в палатку приземлилась маленькая серая птичка и, перепрыгивая с места на место и призывно чирикая, принялась с интересом наблюдать за Анной, резко поворачивая маленькую головку. — Вы уже привыкли к этому? — спросила у Люциуса девушка, указывая на приближавшуюся к ней крохотными прыжками наблюдательницу. — Шпионы Патчей вреда не причинят, — сухо ответил шаман. — Ваша палатка готова.       Анна бросила беглый взгляд на свой новый дом, который визуально казался более представительным, нежели соседние «апартаменты» — палатка была совсем новой, хотя и едва уловимо пахла «залежавшейся вещью». Мысленно усмехнувшись, Анна снова вспомнила про шпионку, надоедливо чирикавшую поблизости, и чуть нахмурилась. — Физически — да, но вас нисколько не волнует, что Патчи всегда в курсе, что здесь происходит? — возмущенно произнесла девушка, забыв даже о малейшей благодарности за установленную палатку. Люциус вздохнул, словно Анна спросила о том, о чем знать ей не положено. Однако, рассудив, что раз уж Хао-сама позволил этой девушке оказаться так близко, то и о таких мелочах ей знать уже можно. — Наблюдатели — это духи здешних лесов, духи, подчиненные Патчами, безвольные. В таком состоянии они способны делать только то, что им велят хозяева. Но не только Патчи способны повелевать…       Анна округлила глаза. — Хао управляет ими? — удивленно воскликнула девушка. — И Патчи об этом не знают?       Люциус кивнул. — Разумеется, они ведь все же получают информацию, — медленно проговорил он, — но только ту, которую позволяет им получить Хао-сама.       Анна задумчиво потерла кончик носа. Даже если Хао что-то и нарушает, птички ни о чем не смогут напеть своим хозяевам, поскольку даже их хозяева не в силах справиться с этим шаманом, что же говорить об обыкновенных подчиненных духах. — Патчи знают, что я здесь? — через несколько мгновений спросила она, подняв голову и посмотрев на шамана. Люциус снова тяжело вздохнул. Гостья оказалась слишком любопытной. — Знают, — коротко ответил шаман, затем перевел взгляд на птичку, прыгающую в шаге от Анны. — Этот наблюдатель был прислан около часа назад. Специально для Вас.       Анна резко вскочила на ноги, чем спугнула птицу. — Не слишком ли много надзирателей?! — возмущенно бросила она вслед взметнувшейся в небо птице, которая, впрочем, почти сразу вернулась. — Духи безвольны и бесстрашны. Ей велено следить за каждым Вашим шагом, — произнес Люциус.       Анна снова села на прежнее место. Мало того, что за ней следит этот Люциус, так еще и Патчи! Волна негодования пробежала по плечам девушки, заставив их напрячься и судорожно вздрогнуть. Условия жизни здесь и так были более чем неподходящими, но теперь лагерь казался настоящим аквариумом, где каждый обитатель был объектом пристального наблюдения. Однако раз Хао смог заставить этих духов делать то, что он хочет, то и Анна могла бы тщательно отфильтровывать информацию, которую ее персональный смотритель передает Патчам. На это уйдет довольно много времени и сил, но, в конечном счете, вмешательство в ее жизнь со стороны судей станет минимальным. Но девушка не хотела, чтобы за ней кто-либо наблюдал вообще. Ни живые, ни духи. И с этим нужно что-то делать.       Анна снова подняла голову и посчитала наблюдателей на деревьях. Восемь. — Зачем так много наблюдателей для пустого лагеря? — требовательно спросила она. Услышав вопрос девушки, Люциус тоже посмотрел на птиц, пересчитал, затем пожал плечами. — Логика Патчей всегда вызывала вопросы. Чего стоит только их смешная сделка, — произнес он, и Анне даже на мгновение показалось, что шаман улыбнулся.       «…если он согласится прекратить жестокие убийства на арене, ты подашь протест в Совет. Протест о нарушении беспристрастности…» — Анна вспомнила слова Силвы. Протест о нарушении беспристрастности! Вот что положит конец этой раздражающей слежке. Но для того, чтобы подать тот самый протест, необходимо покинуть лагерь, на что Хао своего разрешения так и не дал. И если его ослушаться, то последствия могут быть непредсказуемыми. Хотя с другой стороны, Анне казалось, что Асакура-старший в принципе не мелочен сам по себе. Девушка не проявляла должного уважения, была фамильярна и в разговоре ставила себя на одну ступень с ним. Однако Хао все это как будто устраивало, что для Анны было несколько удивительным в такой ситуации, хотя и совершенно привычным в своей обыденной жизни. Но закроет ли он глаза на ее поведение в этот раз?       Анна задумчиво сдвинула брови к переносице. Почему Хао вообще может разозлиться? Разве она сдалась в плен? Разве она давала согласие на ограничение своей свободы? Почему же она должна подчиняться во всем? Она выполнила главное условие: пришла, делала то, что он просил, и будет делать это и дальше. Он сказал остаться. Но так Анна и собирается остаться, поэтому и желает создать для себя более комфортные условия. Будет ли у него повод причинять вред Йо и ребятам? Нет, скорее всего, пострадать может только сама Анна. Но о себе она сможет позаботиться. Тем более, если принесет хорошую новость. Хао и сам может избавляться от шпионов Патчей, но предварительно серьезно с ними поработав. А это потраченное время, да и какую-то информацию все равно придется раскрыть. А она сделает так, что о наблюдателях можно будет забыть совсем. Причем совершенно на законных основаниях. Может быть, это будет достаточным оправданием.       Девушка поднялась на ноги. — Я должна уйти, — твердо произнесла она. Люциус нахмурился. Ее сосредоточенное лицо и так не давало ему покоя последние несколько минут, а сказанные только что слова создавали совершенно лишние проблемы. — Сожалею, но вы не можете.       Анна хитро улыбнулась. — И что же? Ты мне помешаешь? — усмехнулась она, открыв висевшую на плече сумку и вытащив оттуда четки, состоящие из 1080 бусин. — Анна-сама… — тяжело вздохнул Люциус, его лицо приняло снисходительное выражение, словно ему пригрозили водным пистолетом. — Так что же? — саркастичным тоном произнесла девушка, и перед ней возникли ее Шикигами, готовые атаковать в любую секунду или стать надежным щитом своей хозяйки против любой атаки.       Увидев полубогов, ставших уже легендой, Люциус сделал шаг назад. — Анна-сама, не нужно. Не ставьте меня в неловкое положение перед Хао-сама, — спокойным тоном попросил он, понимая, что не вступит в бой с гостьей Хао ни при каких обстоятельствах. И дело было не только в том, что с головы девушки не должен упасть ни один волос. Аура, исходившая от нее, была окрашена вовсе не цветами излишней самоуверенности. — Не мешай, — еле слышно ответила девушка. — С Хао я все решу сама.       Шаман неодобрительно покачал головой, но все же решил уступить. — Куда Вы пойдете?       Анна щелкнула пальцами, и Шикигами Зенки и Гоки уцепились друга за друга и опустились к земле. Девушка ухватилась за отростки на их ставших материальными телах и, подтянувшись, села верхом. — Решу те проблемы, которые вы решать не считаете нужным, — бросила она в ответ. Затем вскинула четки, и Шикигами мощным толчком оторвались от земли и поднялись в небо, совершая затяжной прыжок.       Люциус лишь проводил ее взглядом, поражаясь смелости этой девчонки. — Решив одну старую проблему, важно не нажить две новые, Анна-сама.