Анька

Большая и светлая комната. Такая красивая! Окна с решетчатыми рамами и широкими подоконниками, на которых так удобно сидеть и читать или просто мечтать. И почему-то кажется, что окна эти выходят в сад. А к высокому потолку подвешена огромная люстра с хрустальными подвесками, в которых отражаются и переливаются мириадами цветов и оттенков огоньки свечей... Так, стоп, каких свечей? Граждане, на дворе ХХ век! Электрических лампочек, естественно. А самое главное украшение этой комнаты - это, конечно, обеденный стол, уставленный всякой вкуснятиной. Это тебе не продпаек! Тут такие кушанья, от которых слюнки такие потекут, что случится наводнение. Да какое там наводнение, цунами! Такая штука случается в Японии. Груня про это читала, а она умная, у нее раньше дома библиотека была, пока их не уплотнили, а новые жильцы половину книжек не пожгли на растопку. Зима-то лютая была... Так, не теряем нитки! Тут такой чудесный сон, до подъема всего ничего осталось! В этот раз она обязательно досмотрит его до конца. На столе перед ней стоит мороженое в красивой вазочке и она поедает его не менее красивой ложечкой с серебряной окантовкой. Вкуснота-то какая. А еще за столом сидят какие-то люди, их шестеро, вроде... К ней кто-то подходит, кажется, женщина. Она не видит лица этой дамы, но уверена, что она очень красивая. У нее такие теплые руки. Она поднимает голову и пытается разглядеть лицо, хоть одним глазком. Она должна его увидеть! Это очень важно, печенкой это чувствую! Стройная фигура, облаченная в белоснежное платье, нитка жемчуга на груди... А дальше все как в тумане, она не может разглядеть ее лица... А красивая женщина отворачивается и уходит... - Стойте! - кричит Аня и срывается с места. То есть, хочет закричать и сорваться. Но вместо этого внезапно просыпается. Те, кто хоть раз спал и видел хороший интересный сон, знают, что во сне ты не только двигаешься, как пьяный председатель какого-нибудь "кома", но еще и просыпаешься на самом интересном месте! - Ну вот! - Аня сокрушенно вздохнула, осознав свое пробуждение, и перевернулась на спину. Она крепко зажмурилась в надежде заснуть снова и досмотреть наконец этот удивительный сон, который она видит в последнее время почти каждую ночь. Матрац, конечно, не графская перина, он очень комкастый, а плед такой кусачий, как будто бы он сделан из зубов акулы. Аня недавно добыла книжку про животных и с упоением ее читала, втихаря, пока товарищ Буферкова не видит,( а то такую головомойку задаст, еле жив останешься!), и она знала, с чем сравнить приютский плед. Но даже не смотря на все это она пыталась заснуть. Да не тут-то было! - Подъем! - раздался зычный и противный голос из коридора, - подъем, лентяи! Быстро всем вставать! Кого найду в кровати, ледяной водой окачу! Аня разлепила глаза и покосилась на старые напольные часы, которые кто-то из знакомых заведующей свистнул из разоренной княжеской усадьбы. Действительно, уже семь часов, а значит, пора вставать. - Доконала! - пробормотала девочка и накрылась пледом с головой. - Аня, лучше встань, а то она опять за ухо натягает! - сонным голосом пролепетала Зина где-то над Аниной койкой. - Ага, и насчет ледяной воды она не пошутила, - вторила ей Лида. - Вылезайте, дармоеды! У нас много дел, сегодня проверка из города нагрянет! Товарищи из ЧК придут, а там народ серьезный. Вот скажу им, что кое-кто от рук отбился, быстро куда надо заберут! Это я-то добрая, разбаловала вас! А там церемониться не будут... - Ой, как нам страшно! - иронично проговорила Аня, изобразив на лице испуг и прижимая руки к сердцу. - Ты что! - зашикали на нее остальные девочки, соседки по ее комнате. - Она же услышит! - Ах, я так боюсь товарищей! - осмелевшая девочка выскочила из кровати и стала ходить перед дверью туда-сюда и причитать, - Что же с нами будет-то! Ой, страх-то какой! Дяденьки в зеленых и черных штанишках придут и ай-ай-ай нам сделают! Спасайся кто может! Дети громко засмеялись, глядя на Анин мини-спектакль. Даже мальчишки, проходящие мимо, останавливались, завороженные зрелищем. Хорошее настроение на целый день было обеспечено. Но внезапно смех оборвался. Аня решила, что шутку надо "дожать". - Пашка, брат, заряжай подушкомет, отстреливаться будем! - но реакции не последовало. Девочки, все как одна, с ужасом смотрели на Аню. Вернее, на то, что было у Ани за спиной. - Браво! Чудный концертик ты нам устроила! - и в эту же минуту толстая рука с обкусанными грязными ногтями сжала ухо девочки, - Ах, ты паразитка мелкая! Ну, я тебе сейчас устрою, на этот раз тебе не отвертеться, дрянь! Я тебя так отхожу, что весь день сидеть не сможешь! Сил моих с тобой больше нет, надоела со своими выходками! Аня попыталась вырваться, но тщетно. Не выпуская ее ухо из рук, товарищ Буферкова направилась к так называемому "эшафоту" - большому кованому сундука, на который она заваливала свою жертву и нещадно лупила ее толстым и одеревеневшим ремнем, еще помнившим царский режим. Маленькие обитатели приюта с жалостью и болью смотрели на рыжеволосое создание, с борьбой идущее на наказание. За три года, проведенные здесь, чудаковатую и непохожую на всех "девочку без прошлого" дети успели полюбить, она пользовалась среди них популярностью, возможно за ее задорный нрав или готовность прийти на помощь. Сколько раз она защищала ребят от расправы Буферковой! Но сейчас никто не смел заступиться за нее. Вот уже и сундук! Заведующая толкнула Аню на крышку, так что спиной она оказалась перед суровой блюстительницей порядка. - А теперь, рыжая бестия, ты у меня попляшешь! - злорадно произнесла Беферкова, сгибая ремень. Слава Богу, никто не видел лица Ани. Она была слишком гордой для того, чтобы ее слезы видели все. Она молча закусила губу, готовясь к жгучей боли. И вдруг процедуру экзекуции прервал глухой, но решительный стук в дверь. Товарищ заведующая распрямилась и повернула готову в сторону входа в приют. Стук раздался с новой силой. - Кого это принесло в такую рань? - она отошла от лобного места, не слыша кроткий вздох облегчения. Подойдя к двери, она отворила тяжелый железный засов и увидела на пороге человека в форме, державшего за шкирку мальчишку лет 12-13. - День добрый, товарищ Буферкова! Да стой ты, шваль малолетняя! Сейчас как дам под дых, быстро успокоишься. - И вам не хворать, товарищ! А собственно, по какой нужде ко мне явились? - с нескрываемым неудовольствием отозвалась заведующая, покосившись на "нового клиента", она уже догадывалась, зачем он здесь. Парень, как только что Аня, все время извивался и пытался освободиться от державшей его руки. Это был типичный маленький оборванец, коих в городе водилось сейчас с избытком.На взъерошенные и непричесанные волосы хлопьями падал снег, на бледном лице под глазом красовался свеженький фингал, а карие глаза из-под густых бровей глядели нагло и недружелюбно. Одет он был в легкое пальтишко явно с чужого плеча, по колено облепленные снегом штаны и рваные калоши. - По нужде в сортир ходят, а я по делу. Вот этого поганца, - тут он дал мальцу приличный подзатыльник, - взяли за бродяжничество. Очередной беспризорник, мелкий еще пацаненок, а так бы по всей строгости законов социализма! - Ничего я не бродяжничал! - подал голос беспризорник, - Я искал работу, за еду и жилье. А этот тупой мужик решил, что я его обворовать хочу! - А ну тихо, сопляк! Вот, значится, у нас в конторе порешили его в приют отправить, а по мне так лучше бы в кутузку. Но ничего не попишешь. Он теперь ваш подопечный, товарищ Буферкова. - сопровождающий пихнул мальчика в сторону заведующей. - Шагай отсюда! Здесь твой новый дом, так сказать. - Вот еще, дудки! Я здесь жить не буду. Видал и похлеще, все равно убегу, не в первый раз! - Размечтался, только попробуй! - Буферкова поднесла к его лицу увесистый мясистый кулак. - Я те убегу. - Слухай сюды, шкодник! Еще раз будешь по улицам околачиваться и собственность государства таскать, пристрелю, как бешеную собаку. И не будет ничего, вас таких вон целые стаи бегают, давно уж отстреливать надо! Рьяный защитник закона и порядка смачно сплюнул и побрел по скрипучему снегу прочь, не попрощавшись. - Скатертью дорожка, товарищ! - процедила Буферкова и захлопнула дверь. Она уважала советскую власть и безоговорочно верила партии, но терпеть не могла, когда к ней приводили новых сироток. И откуда их только берется! Понарожают же люди, растят, а потом власти перечат, получают пулю в лоб у стенки, а их выкормыши на улице остаются и покой нормальных людей нарушают! Она ненавидела и презирала беспризорников. Да кто их вообще любит? Это только ее предшественница-дуреха Надька души в них не чаяла. И эти оборванцы ее часто вспоминают, дескать, хорошая была. А по ней так фифа, интеллигенция гнилая! Вот и от комиссара нос стала воротить... Да, та еще история была! Погружаясь в свои думы о Надежде Львовне, прежней управительнице приюта, и о том, что делать с мальчишкой, товарищ Буферкова широким строевым шагом направлялась в кухню. Аня и ее выходка были забыты.