My demons

Тук-тук. Тук-тук. Размеренно, ровно. Близко. Она успела только зажмуриться, когда они исчезли, и открыла глаза уже в совершенно другом месте. Куноичи стояла столбом, уткнувшись в грудь Учихи и вслушиваясь в ритм его сердца, пока осознание, где она и с кем, обухом не ударило по голове. Они в убежище Акацуки. Как огнём обожжённая, она отскочила от Итачи и едва не забилась в угол, только бы быть подальше от него. Больше она никогда не позволит себя обмануть. Это рваное недо-объятие — последнее, прежде чем он наконец избавит её от мучений и станет для неё никем. — И что это было? — холодно спросил нукенин, имея в виду её выходку с падением. — Это лучше вы мне скажите, — огрызнулась Сакура, — я не собиралась прыгать, всё вышло случайно. — Вот, значит, как? — Учиха скептически изогнул бровь. Его тон выдавал очевидную насмешку над импульсивной куноичи. — Вы притащили меня сюда для того, чтобы продолжать издеваться? Отличное местечко выбрали, — сыронизировала девушка, готовая вот-вот метнуть в него чем-нибудь первым попавшимся под руку. — Считаете, что мирно беседовать с нукенином там, где вас легко могут заметить — хорошая идея? — И поэтому вы решили затащить меня в убежище, полное опасных преступников? — Здесь никого, кроме нас, нет, — на этой фразе Харуно обдала волна противоестественной дрожи по всему телу. «Помни, зачем ты пришла» — привёл её в чувства голос разума. — Итачи-сан, я хочу, чтобы вы… — Я с самого начала знал, зачем вы здесь, — перебил её Учиха. — Зачем тогда следили за мной? — у неё не было жизненной необходимости задавать этот вопрос. По сути, ей было всё равно, что за цели преследовал Итачи. Но глупое, доверчивое сердце хотело верить, что он искал с ней встречи, чтобы объясниться. И что слова, разорвавшие её душу в клочья, окажутся ложью. — Мне было интересно, сколько вы ещё продержитесь, — нукенин врал целенаправленно, пытаясь убить в ней последнюю надежду. Не мог же он сознаться ей и самому себе, что позволил себе под конец жизни маленькую вольность и поддался желанию повидаться в последний раз. Зная, что заметит. Зная, что пойдёт за ним. Сакура нахмурилась. Видно было — ударил по больному, втоптал ещё раз в землю осколки светлого чувства. — У меня есть одна просьба, прежде чем мы начнём, — в знак согласия Итачи кивнул, ожидая, что наивная девчонка попросит его беречь себя или не использовать её для похищения Наруто, что ему, впрочем, даром не сдалось. Но то, о чём она попросила, Учиха даже предвидеть не мог. Такая простая и банальная вещь, а он не просчитал. — Глядя мне в глаза, ответьте на один вопрос, — Сакура приблизилась к нему так, что было слышно, как она неровно дышит, — вы что-нибудь ко мне чувствуете? — Я ничего к вам не чувствую, — одними губами прошептал он, не выдерживая паузу. Нельзя было сомневаться ни секунды, отрезать сразу, добив её окончательно. Сакура стояла не шелохнувшись. Не было в изумрудных глазах ни разочарования, ни грусти. Было другое. — Врёшь. Бесцеремонный переход на «ты» даже не покоробил его. — Как же вы меня, Учихи, достали. Лгуны, циники, напыщенные, самовлюблённые нарциссы, которым плевать на чужие чувства, — прошипела Харуно прямо ему в лицо, вложив в эти слова всю свою боль, что причинили ей братья, — сначала влюбляете в себя, а потом разрушаете изнутри, играя чужими чувствами. Чёрт возьми, я даже начала думать, что ты лучше и благороднее Саске, но я ошибалась. Ты такой же, как он, и даже хуже. А это враньё пусть останется на твоей совести. Я презираю тебя, Итачи, презираю и… Слёзы полились по щекам, и она отчаянно заколотила кулаками по его груди, когда оказалась прижатой к стене. Ничего не оставалось, кроме как сдавленно замычать, когда её руки тут же оказались нейтрализованы, а губы уже не могли спорить, отвечая на его поцелуй. Тёплая улыбка появилась на лице Итачи, отстранившегося от неё: — Ты раскусила меня, Сакура. Розововолосая воззрилась на него полными слёз глазами: — Зачем ты это делаешь? Хочешь ещё поиздеваться напоследок? — Ошибаешься. Учиха коснулся кончиками пальцев её щеки, стирая влажную дорожку. Он больше не хотел заставлять её плакать. Даже сейчас, когда он сделал всё, чтобы её «люблю» превратилось в «ненавижу», она не могла отпустить свои чувства к нему и разнесла всю его ложь в пух и прах одной фразой. Её яростная бравада даже не задела его — так, детский лепет, нукенин заслуживал от неё слов и похуже. Но теперь у него был небольшой, но шанс исправиться. — Тогда перестань притворяться. Черты лица Учихи стали мягче. Он вновь сократил расстояние между ними до нескольких сантиметров, не прерывая зрительный контакт, и тогда Сакура поняла, что ей удалось невозможное — снять с него маску и увидеть истинного Итачи. От нового поцелуя земля ушла из-под ног, и Харуно больше не могла сопротивляться наваждению, позволив чувствам захлестнуть её с головой. Она не стала медлить и в приливе небывалой решительности принялась освобождать Учиху от одежды, нагло стянув с него плащ и отбросив на землю. Он не сопротивлялся, лишь с игривой ухмылкой размышляя, на что ещё способна эта опьяневшая от любви девчонка. В этом убежище даже не было кровати, и Сакура, растерявшись, повалила нукенина на землю и неловко оседлала его сверху. Смелость неожиданно помахала ручкой и оставила её, а щёки залились румянцем от вида полуобнаженного Итачи под ней и предвкушения того, что произойдёт дальше. Но Учиха выжидающе смотрел на куноичи и не спешил проявлять инициативу, тем самым раздразнивая её. «Что, даже не поможешь?» — ответила она ему немым укором, но это нисколько не подействовало. Смирившись, что действовать придётся ей, но совсем не зная, как, девушка интуитивно потянулась к его шее. Кончики её волос приятно щекотали кожу. Она провела до ключиц дорожку из невинных поцелуев, и в половину не сравнимых с теми, что дарил ей Учиха, и на этом запнулась. Её целомудренные прикосновения мало возбуждали. От смущения куноичи оцепенела, и тогда Итачи наконец вмешался. Сакура, сама от себя не ожидая, придвинулась и сладко выдохнула ему на ухо, когда его руки огладили спину и опустились на её бёдра, с силой сжимая. Это побудило её к действию, и она в ответ на ласку припала губами к чувствительному участку кожи на шее уже более уверенно. Девушка быстро вошла во вкус, услышав, как дыхание Итачи стало тяжелее, а его прохладные пальцы, прикоснувшиеся к разгоряченной коже, оказались у неё под одеждой. Сакура пропустила тот момент, когда в его глазах заплясали искры, а она оказалась раздетой и уже сама подставляла шею его будоражащим кровь поцелуям, как бесстыдно стонала, губами хватая воздух, и прижималась к нему всем телом, готовая отдать всё только чтобы Итачи не останавливался. Холодный каменный пол, наспех застеленный их одеждой, плащ Акацуки вместо одеяла — не самая уютная и комфортная постель, но Сакуре было плевать на неудобства, когда рядом был Учиха, который никуда не спешил и, кажется, тоже наслаждался моментом. Но было в нём что-то, что не давало покоя Сакуре. Какая-то затаённая горькая печаль сквозила в каждом его взгляде, отзывалась в каждом касании к её лицу, словно он пытался запомнить и запечатлеть в памяти любую малейшую его чёрточку. Словно эта встреча была последней в его жизни. — Итачи, что случилось? — настороженно спросила Харуно. Вместо ответа нукенин молча навис над ней, отчего куноичи почувствовала себя беззащитной. Страх сейчас снова оказаться униженной и брошенной легонько царапнул её. — Всё хорошо, — он ласково коснулся её волос, перебирая розовые пряди. — Ты можешь мне всё рассказать, тебе больше не нужно лгать и притворяться. Он и не стал. Наклонившись, Итачи сорвал с её губ поцелуй, потянувший за собой новую жгучую волну желания. *** — И когда я ему призналась, он ответил мне «ты вообще кто такая?»! — Глупый маленький брат, — безнадёжно вздохнул Итачи, — уже с детства не умел обращаться с девушками. — Хах, а ты умел? — Об этом история умалчивает, — загадочно улыбнулся Учиха на её вопрос. Сакура задумалась. Она ведь совсем ничего не знала о его прошлом. Раньше, как и все, Харуно судила о его личности только по рассказам о трагедии и редким высказываниям Саске. — Знаешь, я совсем тебя не помню, — рассеяно пробормотала она, — в детстве мы ни разу не встречались. Где ты был всё это время? — Наверное, ты просто меня не заметила, бегая за моим младшим братом, — пошутил нукенин, за что его тут же настигла кара в виде щипка за бок. — Не смешно! –её лицо приобрело обиженный вид, но быстро подобрело, стоило ей получить утешительный поцелуй. Девушка поудобнее устроилась на его груди и разомлела от удовольствия, когда он кончиками пальцев коснулся её головы, расслабленно массируя затылок. Было чертовски хорошо. — Расскажи мне о своём детстве, — ненавязчиво попросила она, и, как ни странно, Итачи не отказал ей. Обрывки случайных воспоминаний о тренировках, о бытности АНБУ, о семье — Учиха шаг за шагом открывался ей всё больше, и Сакура слушала его, открыв рот. Особенно жадно она ловила каждое слово о Саске, но не из-за былых чувств, а из-за того, как менялась интонация нукенина при каждом его упоминании. Он держался отстранённо, преподносил это как просто обычные факты из жизни, но в словах о брате проскальзывала теплота, которую невозможно было скрыть, как будто эти воспоминания очень много значили для Итачи. В мыслях возник диссонанс, растущий с каждой минутой его монолога. Разве мог человек, который уничтожил свой клан, с такой любовью отзываться о младшем брате? Теперь, когда нукенин приоткрыл ей завесу своей души, её было не обмануть. Но даже сейчас, когда они были так близки, тайна клана Учиха огромной пропастью простиралась между ними. — Итачи, я хочу знать правду о той ночи. Он помрачнел, а чёрным глазам вернулась прежняя холодность: — Нет, не хочешь, — рука Учихи слегка сжала её волосы, выдавая его напряжение. Харуно пожалела, что завела этот разговор и покорно прикрыла глаза, ожидая худшего, но ничего не произошло. — Есть вещи, которые тебе не дано знать, — спокойно, но жёстко сказал он, закрывая эту тему раз и навсегда, — то, что произошло, уже не изменить. — Ты прав. Прости, — согласилась Сакура, однако, её подозрения только окрепли. *** — Сакура, просыпайся. Куноичи встрепенулась и встряхнула головой, испугавшись неожиданного звука. Поняв, что незаметным для себя образом уснула, она скрипнула зубами от досады, ведь это время она могла провести с Итачи. За порогом убежища их встретил вступающий в силу рассвет. Отчего-то ей стало тоскливо и тревожно. — Мне пора, — огорчил её Учиха. Увидев перемену в настроении девушки, нукенин привлёк её к себе. — Останься со мной. — Я не могу, ты же знаешь, — горькая ухмылка промелькнула на его лице. Он и сам хотел бы не покидать Харуно, но их время закончилось. — Я не удивлён, — Кисаме взялся невесть откуда, разрушая их короткую идиллию. Сакура тотчас попыталась по привычке отпрянуть от Итачи, но её заключили в кольцо рук, удерживая. — Кисаме, дай нам минуту, — попросил он напарника. Хошигаки тяжко вздохнул, но из уважения к Учихе отставил в сторону возражения и отошёл подальше, давая им возможность поговорить. — Мы ещё увидимся? — в душе она знала ответ, но не хотела с ним мириться. — Этого я обещать не могу, — уклончиво отозвался Итачи. Ему было жаль, что всё сложилось вот так, и он будет вынужден её оставить, но отказаться от главной цели всей своей жизни Учиха не мог. Дороги назад для него нет. Сакура больше не просила его избавить её от воспоминаний, да и он, признаться, этого не хотел. Оба желали помнить тот быстротечный миг счастья, который забрал у них безжалостный мир шиноби. — Береги себя, — сухие губы коснулись её лба, и Харуно зажмурилась, сдерживаясь, чтобы не кинуться на него с прощальными поцелуями на глазах у Кисаме. *** Нукенины уже отдалились на приличное расстояние, а Сакура так и осталась стоять на месте, взглядом вперившись в спину Итачи. Пора было возвращаться в Коноху, пока не обнаружили её пропажу, но она не могла заставить себя пошевелиться. Предчувствие чего-то страшного мучало её, а на душе было неспокойно. Интуиция подсказывала, что это конец и она сейчас потеряет его навсегда. Нет, Сакура не могла его отпустить. Всё это до боли напоминало прощание с Саске перед тем, как он покинул Коноху. Розововолосая рванула вперёд, помчавшись следом за нукенинами. Перед глазами возник туман, и она часто заморгала в попытках его рассеять, пока не сообразила, что плачет. Итачи не успел обернуться, услышав приближающийся топот, как на него набросились сзади и обвили хрупкими руками. Послышались всхлипы. Сердце сжалось даже у Хошигаки, но причиной тому была не душещипательная сцена, а выражение боли, отпечатавшееся на лице Учихи. Он стряхнул девушку со своей спины и безмолвно повернулся. — Пожалуйста, не уходи! — Харуно зарыдала в голос, когда красные облака замаячили перед лицом сквозь пелену слёз и от тисков объятий стало больно дышать. Это иррациональное зрелище шокировало Кисаме похлеще всего, что он повидал на своём веку. Подобное просто не укладывалось у него в голове. Его напарник, утешая эту девчонку, как малое дитя, выглядел таким живым -он бы даже сказал, таким обычным, что ему можно было позавидовать. — Сакура, — воззвал к куноичи Учиха. — Сакура, посмотри на меня. Розововолосая шмыгнула носом и в нерешительности подняла на него покрасневшие глаза. — Ты должна успокоиться. — Просто скажи, что вернёшься ко мне, — одной фразой она болезненно кольнула его в самое сердце, ведь этому не суждено было осуществиться. — Я уже говорил, что… — Скажи это! — с детским упрямством повторила она. Итачи молчал. Девушка сморщилась, готовая опять заплакать, но была остановлена внезапным щелчком по лбу. — Скажу в следующий раз, — губы нукенина растянулись в улыбке. Сакура выглядела забавно: зареванная, потерянная, не понимающая, что он хотел этим сказать. Только потом, спустя долгое время, она осознает, как много смысла вложил Итачи в этот с виду ничего не значащий жест. Мечник тактично отвернулся, заметив, как Харуно схватила брюнета за воротник и потянула к себе с уже известным ему намерением. Их прощание трудно было назвать нежным. Итачи поцеловал её действительно в последний раз — глубоко, болезненно сминая губы, и Сакура охотно отвечала тем же, словно не могла им насытиться. На подкорке прочно засела мысль: следующего раза не будет. *** Время шло, но всё было тихо, никаких вестей ни об Итачи, ни о Саске. У неё было всё меньше надежды, что он появится, но её чувства грели, придавали сил. В конце концов, он тоже наверняка думал о ней. Всё перевернулось в тот день, когда её и Наруто в срочном порядке вызвала Цунаде. — Орочимару мёртв. И говорят, что убил его Саске Учиха. — от услышанного оба потеряли дар речи. И если Наруто эта новость поставила в тупик, то у Сакуры выступили слёзы на глазах. Но никто не знал, что не из-за сокомандника, а из-за того, что она точно знала, что теперь его следующая цель — Итачи. Сердце тревожно забилось, когда было решено искать старшего Учиху, чтобы выйти на след Саске. Харуно была готова выдвигаться хоть сейчас, только бы добраться до него раньше, чем мстительный братец. *** День, к которому он готовился так много лет, наступил. Сегодня свершится великая месть, и имя Итачи останется лишь тёмным пятном в истории клана. Он отпустил и мысленно попросил прощения у всех, кого знал и любил. Но чем ближе был этот день, тем сильнее мешали проскакивающие воспоминания о Сакуре, которые не шли из головы. Единственное, о чём он молил — это чтобы она не смогла найти его до битвы с Саске. Ведь тогда ему слишком сильно захочется жить. *** «Пожалуйста, пожалуйста, скорее» — она неслась так, что слышала в ушах собственный пульс. Они были близко — Сакура чувствовала. Когда вдалеке раздался страшный грохот и в небе показались грозовые вспышки, вся команда вздрогнула, а Харуно и вовсе затрясло. Бой с Саске — вот ради чего он жил. Вот зачем он затеял её похищение — чтобы дотянуть до встречи с братом. Вот почему были эти эмоциональные встречи, наполненные сожалением и болью, вот почему он поделился с ней самым сокровенным — своими воспоминаниями. Жуткая догадка поразила её — Итачи не собирался убивать брата. Он собирался умереть в этом бою. — Они там, — Сакура и Наруто переглянулись. Узумаки взглянул на неё сочувствующе, со странным пониманием, будто ему всё было известно. Но он точно не мог знать, что она чувствует сейчас. В пути они встретили человека в маске, принадлежность которого к Акацуки подчёркивал форменный плащ. Её он взбесил особенно, ведь его цель была ясна, как белый день — не подпускать их к Учихам. «Прочь с дороги» — в ярости думала она, с остервенением бросаясь на противника, но тот, смеясь, уходил от любых атак и просто тратил их время, когда каждая минута была на счету. Их бой прервало появление Зецу: — Саске победил. Итачи Учиха мёртв. Боли не было — она была готова к этому, но часть её умерла в один миг, словно её грудь пробили насквозь, оставив на месте сердца громадную кровоточащую дыру. Сакура применила всю свою выдержку куноичи, чтобы твёрдо устоять на земле, когда ноги начали подкашиваться. — Ах, эта бедная страдающая душа! — насмешливо сказал человек в маске, но никто не понял, что он имеет в виду. Одна Харуно знала, что сейчас его видимый глаз был направлен прямо на неё, пронизывая насквозь. «Он мёртв» — набатом звучало в ушах. Глаза невыносимо зажгло.