Омега приходил в себя медленно. Душа парила где-то в невесомости, абсолютно наплевав на то, что происходит с оболочкой. Но её как будто дёрнули за связывающую их с телом нить, заставляя влезть обратно. Наполняя безвольный сосуд жизнью.
Сознание ещё не устаканилось.
Башка трещала, будто по ней прошелся табун лошадей на пути к прериям.
Глаза все никак не разлеплялись, а тело сковало. Стен чувствовал, что лежит на чем-то холодном, мышцы спины затекли и отдавали тупой болью. Было нереально боязно разлепить веки, тем более с тем условием, что он запомнил то, что последним было резкой вспышкой боли. И темнота. Бесконечная, пустая, не пропускающая ни частички света темнота.
Шум и голоса. Много голосов, эхом отдающихся от стен, заставили его открыть глаза. Свет больно резанул по зрачкам, да и перед взором начали появляться неясные тёмные круги и размытая пелена. Омега находился в неизвестном доселе ему помещении, заваленном каким-то хламом в мешках и пакетах, с облупленной краской на стенах. С ней же потрескавшейся на потолке, с бетонным ледяным полом.
Парень приподнялся, опираясь на локти. Потрогал затылок, пальцами явно прощупывая шишку. Но непонятно была ли кровь; кончики пальцев не окрасились в алый и не намокли, но существовала возможность того, что она свернулась тонким слоем корочки.
Его мутило, возможно даже, что приложили его прилично, даже до лёгкого сотрясения. Взгляд зацепился за порезанный с утра палец, на коем не оказалось утреннего пластыря. Омега сунул руку в карман джинсов, доставая новенький лейкопластырь, снял с него защитную плёнку и заклеил порез. И только потом осмотрелся по-нормальному. Альфы. Много альф в помещении. Аж током било от всего напряжения в задымлённом воздухе. Дышать было тяжело. От нервов парень не знал куда деть руки, поэтому то и дело проводил ноготком по только что прилепленному пластырю. Немой вопрос так и застрял в горле.
— Ну вот, а ты говорил подохнет! Живучий сученок, — обратился альфа к оскалившемуся тощему бете с абсолютно лысой головой и кривоватым носом. Явно не раз сломанным. — Зови сюда босса, скажи: его должничок очухался.
Второй быстро ретировался, видимо, спеша немедленно выполнить поручение.
Стенли навёл мутный взгляд на говорившего. Не успел толком сфокусировать его на лице альфы, как омегу окатило ледяной водой. Выдох застрял в груди вместе с криком. Парень был похож на взъерошенного птенца, который из гнезда выпал (да ещё и в озеро упал с высокой ветки). Такой же перепуганный и потерянный. Омежка обнял себя руками.
— Ну что, куколка, — теперь уже похититель обратился к школьнику, — деньги при себе, али натурой отработаешь? — остальные загоготали и заулюлюкали. — Как представлю, что буду трахать этот умелый рот, так яйца аж звенят, — кажется, смех стал еще громче.
Стен побледнел и весь сжался.
От холодной воды он стал резко горячим, но тут же его схватил озноб. Начало лихорадить. Одежда противно прилипла к телу. Парень чисто рефлекторно попытался отползти, но сзади только стена, а проходить сквозь них Льюис не умел. Он абсолютно не понимал, как оказался в нынешней ситуации. Никаких долгов у него точно нет, да и брать что-то у таких людей? Он ведь не самоубийца!
— Ч... что вам от меня надо? — парню пришлось приложить усилия, чтобы говорить четко и не заикаясь, почти.
— Всего лишь то, что и так наше, — сидевший ближе всех выдохнул табачный дым, — долг вот уже пару месяцев отдаёшь, или память отшибло? Тебя по башке-то не сильно приложили, мозги не растерял?
— Я не понимаю, — вся это ситуация жутко напрягала. Льюис был далеко не робкого десятка, но в такой ситуации страх, хотя бы от неизвестности, мог сковать и матёрого копа, и любителя посмотреть «Психо» на ночь. А он, как известно, манит хищников. — Я правда не понимаю, — руки затекли, от холода зуб на зуб не попадал.
— Эй, чего-то его заело, — один из присутствующих щёлкнул пальцами перед его лицом. Мешки под глазами, расширенные зрачки (в голову ему не пришло, что это могло быть от плохого освещения), худоба и пластыри с перевязками. Что-то явно закрывает. — Он клиент босса?
— Да хрен его, — второй присмотрелся к рукам Льюиса. Кстати, толстовки уже не было. Видимо, его раздели, ища деньги в карманах. — На уколы не похоже, но я-то не колюсь, не знаю… На меня не смотри, ничего я ему не давал.
Когда бугаи отвлеклись от него, Стенли смог тщательнее присмотреться к комнате: посредине стоял широкий стол с зелёным покрытием, с него свисали небольшие сеточки; на стенах так же висели какие-то мелкие полки из дерева и, несмотря на общую ободранность помещения, интерьер смотрелся прилично.
«Бильярдная? — омега попытался представить перед собой карту с отмеченными на ней всеми барами, казино и бильярдными Бронкса, о которых он слышал. Но дым от сигарет вообще мешал всему: дышать, думать, видеть.
— Деньги, пацан, деньги! Которые ты нам торчишь! — альфа явно был взбешен.
— Но я ничего не брал, правда не брал, — Стенли закусил губу от обиды и подступающих к глазам слёз.
— Слышь, все должники так говорят, — громко заорал какой-то мужчина лет тридцати, вытаскивающий что-то из мешков. По акценту — не местный. — Давай, заплачь тут еще.
Омега глубоко вздохнул. До носа донёсся терпкий запах кофе и лимонной цедры, уже не заглушенный горелой бумагой из самокруток и табаком. Казалось, даже загорчило на языке. Хотелось вдыхать еще и еще. Тело налилось негой, а в глазах омеги зажглось понимание происходящего с его телом, и чувство зарождающейся паники накрыло с головой.
Течка!
Воздух наполнял тягучий, сладковатый запах фиников с горьковатыми нотками мускатного ореха. Он как патокой расползался по всему помещению. Дразня собой рецепторы альф, которые начали медленно подходить к нему, обступая полукругом. Кто-то даже умудрился расстегнуть ремни, а некоторые откровенно принялись дрочить.
За их спинами раздался шум открывшейся и ударившейся об стену двери. Запах кофе, чудившийся омеге ранее, стал более насыщенным.
— Какого хрена тут происходит?! — послышался рык вошедшего и громкий лай собаки. Но Льюису было уже всё равно, его в свои объятия принимала нега.
***
Даггер сидел в своём кабинете вальяжно, раскинувшись в офисном кресле. Дубовый стол был завален документами и фантиками из-под конфет и упаковками от других сладостей. Дагг решил искоренить в себе вредные привычки, но начать решил не со своего скотского поведения, а с курения. Чертовы сигареты! Альфа держался уже два месяца без желаемого никотина. От того стал взвинченным, нервным и раздражительным. Порой сильнее всего хотелось взять сигарету, вдохнуть в себя горьковатый дым, а потом пропустить его сквозь ноздри... Бросить принимать наркоту было гораздо легче. Взгляд прицепился к фотографии в рамке, стоящей на столе. Его совместное фото с лучшим, ныне покойным, другом.
— О, Майки, чертов засранец, как мне тебя не хватает.
Они дружили с детства. Майк понимал его как никто другой, казалось, даже родители своё дитя знали не так хорошо, как Вайлз.
Они вместе прошли долгий путь от яслей, школы до университета. Они вместе начинали карабкаться на вершину, выбрав не самый лучший и далеко не самый законный из путей. Наркотики. Но этим в Бронксе промышлял каждый третий.
Короткий для Майка Вайлза путь от драгдиллера до наркомана. Нет, Даггер тоже на тот момент употреблял, но дальше «лёгких» не заходил. А Майки манили грибы, экстази, красочные ЛСД, кокаиновые порошки, а к концу и героиновые дорожки. Дагг упустил момент, когда тот начал загонять герыч в вены! Но приложил всё возможное, чтобы спасти его. Сам незамедлительно завязал. «На, мол, бери пример!» Но, видимо, Майк слишком сильно погряз в этом. Не вернул на путь истинный, не уберёг, не спас. Передозировка. Со смертью лучшего друга как будто что-то сломалось. Наверное, уже и по кусочкам не собрать. Теперь место его верного приятеля занимал Джек, пёс с чёрной шерсткой и бело-оранжевыми частями на теле, ну, порода есть порода, зенненхунд. Верный и преданный.
В дверь постучали, отвлекая от навязчивых воспоминаний.
— Босс, шлюшонка доставили.
***
Альфа терпеть не мог, когда кто-то не выполнял обещанное. Вот и пару месяцев назад одна мелкая дрянь взяла энную сумму в долг, обещая отдать точно в срок. Но конечная дата уже прошла, а деньги Даггер видел так же, как и свои уши. И вот сейчас его ребята приволокли нерадивого заемщика. Пора платить по счетам.
Еще в коридоре до носа альфы дошел приятный запах течного омеги.
— Развлекаются уже, что ли? — альфа только хмыкнул на свой же вопрос, но про себя порадовался, что после последней сигареты его обоняние пришло в норму.
Мужчина толкнул дверь ногой; она с противным скрежетом распахнулась.
— Какого хрена тут происходит?!
Терпеть, когда не исполняют твоих указаний или делают что-то через задницу, бизнесмен точно не мог.
На его голос никто не отреагировал. Вот только пёс повел себя странно. Зарычал, оскалился и вцепился в руку парня, который находился к омеге ближе всего. Потом разжал пасть, отпуская обидчика, и закрыл собой тело мальчишки, предварительно лизнув того в щеку.
Даггер чертыхнулся, разогнал своих подчинённых и приблизился к омеге, садясь на корточки. Пересилив брезгливость (мужчина не жаловал шлюх), приподнял голову бессознательного юноши за подбородок. Понимание застыло в воздухе, а потом и неверие в происходящее.
Запах фиников манил так же, как и распростёртое перед ним тело. И не течка была виной его заинтересованности (хотя и это тоже), а запах! Запах — такой родной и манящий. Владельца этого аромата хотелось защитить и оберегать. И альфа понятия не имел, откуда в его голове такая ванильная дурь.
Приподняв искалеченного шатена, мужчина закинул его на плечи и резко направился на выход из лофта. Следующие месяцы своей жизни Дагг решил посвятить перевоспитанию должника-проститутки (как он считает) в добропорядочного омегу!
