Своя цена

Карл не спеша шёл через зеркальный зал. Здесь ничего не изменилось с тех самых пор, как он впервые переступил порог совсем ещё желторотым юнцом. Зеркала послушно игнорировали друг друга, не создавая бесконечной перспективы, а свет лился из небольших зачарованных окон под самым потолком. Только знакомая лавка в углу ещё больше потемнела, а лак на её поверхности покрылся паутинкой трещин. Начальник крайней четвёрки Карл Стейн заходил сюда не часто, предпочитая для своих проводить тренировки в малом зале. Но в начале каждого месяца Джерт устраивал здесь учебные бои сразу для нескольких четвёрок и гонял ребят до седьмого пота. Карл открыл коробку и принялся не спеша расставлять фигуры на шахматной доске. В зал весёлой гурьбой ввалились авроры, строгая тишина наполнилась шумом дружеской перепалки. — Трепещите смертные, Фар сожрал весь запас яблок в дежурке, теперь он здоров как конь и непобедим! — забавлялся Витор, молодой, улыбчивый и готовый шагнуть в самый ад, аврор из четвёрки Карла. — Не зли меня, Вит, могу и в пару ведь с тобой сегодня попасть! — лениво заметил Фаррел. — Нет уж, Фар, сегодня ты мой! Мы прошлый раз с тобой не договорили! — взвился Торвел. Он совсем не умел проигрывать, до сих пор болезненно переживал не столько наказание Джерта, сколько понимание, что дорога в четвёрку начальника теперь ему заказана. И к чёрту эту идею Джерта с его ручным легилиментом. Всё на поверхности, нужно лишь уметь наблюдать. В зал, стараясь не привлекать внимания, зашёл Вейн. Под напускным высокомерием пряталась почти детская нерешительность. Сегодня стажёр не то, что не опоздал, он появился на четверть часа раньше. Последняя пешка заняла свою клетку на доске. Карл цепко оглядел новичка. Чёрная мантия, хоть и была пошита из дорогой гродетуровой* ткани, смотрелась подчёркнуто строго. Белые волосы забраны в аккуратный хвост. — Малыш Вейн, неуж то ты на разминку? — лучезарно улыбнулся Фар. Авроры захихикали привычной шутке. Эгберт же, вскинув подбородок, прошествовал в незанятый угол зала. Темп тренировки, как ни странно, задавал Ивор. Начиналось все с повторения невербальных защитных контуров. Один сменял другой, авроры старались всё быстрее выстраивать барьеры. В идеале эти заклинания творились за один удара сердца. Мантии были давно брошены на скамью под стеной, белые форменные рубашки потемнели от пота. Ивор вскинул палочку. Зеркала замерцали магией случайных атак, и начался танец. Авроры, удерживая щиты, старались увернуться от летящих со всех сторон проклятий. Заклятья сталкивались; рикошетили, разлетаясь искрами в разные стороны; сплетались в разноцветные жгуты и снова распадались, пытаясь добраться до жертвы. На пороге появился Джерт. Ребята из четвёрки Карла подобрались; Фар сделал вид, что не заметил начальника; Брок и так выкладывался по полной; Ивор стал собраннее — в движениях появилось больше точности; Эгберт же действительно старался, но с приходом Джерта начал дёргаться и делать ошибки. В момент смены контуров стажёр замешкался и поймал оглушающее. От звука падающего тела Джерт поморщился, но даже не взглянул в ту сторону. — Закончили! — заклятья, повинуясь приказу, исчезли. — Ивор — Вит. Фаррел — Торвел. Броук — Конер. Последний быстро переступил с ноги на ногу. Кон терпеть не мог даже тренировочные поединки — слишком быстро и непредсказуемо развитие событий. Вечный перестраховщик, он никогда не блистал храбростью, всегда стараясь подложить соломки везде, где только можно. Но при всех своих недостатках, Кон надёжно поддерживал контуры и следил за выходами. А при наличии времени на подготовку — на любой случай у него всегда было, что ответить. Карл левитировал бесчувственного стажёра на скамью недалеко от себя. Джерт вскинул бровь. — Решил повозиться с нашим принцем? — Мне нужен соперник. Или ты хочешь встать с ним в пару? — наигранно серьёзным голосом осведомился Карл. В его светлых глазах плескался смех. Джерт непроизвольно передёрнул плечами. — Начали! Вейн пришёл в себя на удивление быстро. И сразу закрылся хоть и простым, но крепким щитом, готовый к любым подлянкам начальника. А мальчик неплохо соображает. Карл кашлянул. Стажёр опустил палочку и зло уставился на своего добродетеля. Напротив него, оседлав скамью, сидел аврор на порядок старше Джерта. Но, несмотря на лысину и едва заметный, как будто близорукий прищур глаз, назвать его старым язык не поворачивался. — Я полагаю, мне следует… — начал Эгберт. — Сыграть со мной партию, — закончил за него Карл, обводя рукой доску. — Раз вас, молодой человек, не признали достаточно сильным, попробуем потренировать ум. Стажёр кинул быстрый взгляд на сражающиеся пары и единственного незанятого в дуэли человека, повыше задрал подбородок и сделал первый ход. Карл играл спокойно, почти лениво: выстраивал оборону, берёг фигуры. Эгберт же рвался в атаку, выплёскивая на доску свою обиду, с головой уходя в игру, чуть не подпрыгивая, заметив очередной перспективный вариант хода. Карл улыбался в усы, стажёр ему нравился искренностью своих эмоций, ещё не до конца погребённых под личиной богатого мерзавца. Аврор умело заводил противника в ловушку, а тот в свою очередь радостно туда шёл, уверенный в своей победе. Мат для Эгберта стал настоящей неожиданностью. Стажёр удивлённо заморгал и закусил губу. «Ну, точно расстроенный ребёнок», — подумал Карл. Вейн же внимательно разглядывал доску, пытаясь найти ошибку. Он уничтожил больше фигур противника, и даже начал подбираться к королю, но теперь стало ясно - его специально вели в силки. Подталкивая к таким, на первый взгляд, удачным решениям, отдавая в жертву фигуры, усыпляя бдительность. Вся партия была искусно спланирована с самого первого хода. — Взгляни, все строго на своих местах. Это заметно лишь когда видишь всю картину. Каждый играет свою чётко выверенную роль в общем успехе, — аврор помолчал, давая время Вейну внимательнее приглядеться к ситуации на доске. — Ты сделал слишком большую ставку на сильные фигуры и совсем забыл о существовании остальных, — закончил Стейн. — С мозгами, я смотрю, тоже не сложилось. Эгберт вздрогнул и вскинул взгляд. Стажёр увлёкся игрой настолько, что не заметил, как Джерт закончил тренировку. — Можете быть свободны, мистер Вейн, — сквозь зубы выговорил начальник. Два раза повторять не потребовалось. Эгберт быстро, но стараясь не терять достоинства, вышел из зала. Хлопнула дверь. Джерт устало опустился на скамью. Авроры сидели молча, думая каждый о своём. Наконец, Карл внимательно взглянул на начальника. — Джерт, раскатаем партийку? — Нет настроения. — А если я предложу тебе сыграть на стажера? — Ты о чем? — Я же не слепой, вижу, как ты бесишься. Отдай Вейна мне, и всем будет легче. Джеллерт с недобрым прищуром посмотрел на Карла. — Своих мало? Если я о чем-то молчу, это не значит, что ничего не знаю... — С Витором поговорил, больше не повторится. — Конечно, не повторится. Еще одно такое опоздание и... — Ты меня-то не пугай, — Карл пригладил усы и серьезно посмотрел на Джерта. — Так как насчет стажера? — Понянчиться захотелось? — Ну, тебя же вынянчил... Начальник ОБР возмущенно фыркнул. — Нашел с кем сравнивать! — Да что тут сравнивать! Все мы были молодые и дурные. В двадцать лет это более чем естественно, а вот почему ты СЕЙЧАС в бутылку лезешь, вопрос... — Стейн взял белую пешку и принялся вертеть ее между пальцев. — С кем ты воюешь? С мальчиком или его дядей? — Карл, пойми, это уже дело принципа... — Поэтому я и предлагаю не отдать мне его, а проиграть в шахматы, как щенка гончей. В итоге и ты лицо сохранишь, и Эндрю Вейн за завтраком чаем с молоком поперхнется, когда узнает, что его племянника разыграли, как безделушку. Джеллерт задумался на пару мгновений. — По рукам. — Отлично! Соблюдем формальность? — Стейн кивнул на доску. — Погоди, это надо сделать при свидетелях — я действительно хочу, чтобы высокомерное чмо поперхнулось чаем. — Да, видимо, сильно он тебя зацепил... — начал было Карл, но, заметив, как заходили желваки у бывшего подопечного, быстро сменил тему. — Когда сыграем? — Завтра, до пересменки. Надеюсь, ты пустишь слушок. — Ну, а как же? Подозреваю, что будет аншлаг, — Стейн потер руки в предвкушении. Джерт отстраненно кивнул. — Что-то не так? — Нет... Это другое. Понимаешь, все мне не дает покоя тот случай с ритуалом. — Ты же передал дело. — Передать — передал, а из головы не идет. Что-то там не так. И не могу понять - что. Все материалы уже по пятому разу пересматриваю. Никаких зацепок, никаких несоответствий. Все идеально... ан нет, какая-то мысль покоя не дает. Может, ты глянешь? — Если логических нестыковок нет и все на уровне интуиции, то это точно не ко мне. Вон, сходи к своему мозголому. Не зря же он казенный хлеб ест. Пусть напряжется, - с явным презрением резюмировал Стейн и стал собирать фигуры в коробку. * Тяжелая шелковая материя, которую впервые стали выделывать в г. Туре.