Perfect Weapon

Just once more is all it takes Мне нужен всего один шанс! I tried so hard but all goes up in flames Я так старался, но все старания идут прахом! This is not the way that I thought Всё получилось не так, как я думал, I would turn out to be Я хотел отказаться, Tried to get but all that I got Я так старался, но всё, чего я достиг, Was more insanity Было, скорее, безумием, Broken everything that I touched Ведь разрушилось всё, к чему я прикасался, Just gone against me Просто все пошло против меня. I canʼt get away Я не могу убежать From the fire that burns inside, consuming От огня, что горит внутри меня, пожирая. I fight to stand up but I canʼt breathe Я борюсь, чтобы подняться, но не могу дышать. The voices scream, the enemy takes over everything Кричат голоса, и враг все забирает. This is the madness in me Это безумие внутри меня… Skillet — Madness In Me POV Эшли        Так нелегко прощаться с моим ангелочком. Но так нужно. Главное — поспеть со своими делами до того, как Энди проснется. Я же обещал… Не хочу нарушать обещание, данное ему. Вообще не люблю нарушать обещания, данные дорогим и любимым.        Интересно, что за подвеску я подарил Энди? Ладно, расскажу, так и быть. В этой подвеске не простой кристалл, он меняет цвет, отражая душевное состояние человека. Мне подарила ее Авис. Ее еще называют подвеской Пандоры. В течение 30 лет она не меняла своего цвета. И только когда я встретил Энди и полюбил его, кристалл начал менять цвета, отражая все спавшие столько лет эмоции… Это было волшебное время. Как вспомню о нашем времени в Галерее, так и улыбнусь. Наш первый поцелуй… первая ночь. Он был такой скромный, но в тоже время решительный. Я не смогу этого забыть, да и не хочу. Я невероятно счастлив, что нашел еще одного дорогого мне человека. Моя любовь…        Итак, доктор Миранда Джайнс… Тяжело было ее найти, но мне это удалось, хотя и 30 лет спустя. Она сильно изменилась с того времени… Я проследил за инспектором, которого прислали поймать меня, а после проследил за ней до ее дома. Это было легко. Принял другую внешность и притворился помощником судебного медика. Я могу менять внешность по собственному желанию, так как клетки в моем организме изменены, но это не долговечный процесс. Это на несколько часов — 3-4 максимум, так как клетки должны восстанавливаться, а сил на все не хватает. Поэтому меняя внешность, я должен рассчитывать время, чтобы не попасть в простак. Она меня не узнала.        Некоторое время назад в здании судебной медицинской лаборатории:        — Здравствуйте, инспектор Финч, Вы пришли… — поприветствовала инспектора женщина за шестьдесят.        — Здравствуйте, доктор… — замялся он.        — Клэр Олафлин, мистер Финч, — ответила женщина. Я понял, что она сменила имя и фамилию, чтобы я ее не нашел, но разговаривая с ней под чужой личиной я решил не открывать карты так быстро, и называл ее так, как она представилась.        — Значит, Вы судебный медик? — заинтересовано спросил Финч.        — Да, я исполняю не одну работу, но сейчас я провожу анализ трупа епископа Лиллимана.        — Что можете рассказать о его смерти, характере повреждений и самой причине? — заинтересованно спросил густым басом инспектор Финч.        — Все проделано умно и аккуратно — видно, что террорист очень тщательно готовился к этому убийству, ровно как и к предыдущему, — монотонно проговорила Олафлин, словно говорила о погоде. — На теле отчетливо видны трупные пятна, но труп нашли быстро, он не смог бы так быстро начать разлагаться. У него не было перерезано горло, но на нем был след руки. Не понятно душили его или нет. Он также был отравлен и, в отличие от Ричардса, у него была оторвана рука. Не понятно от чего именно он умер: от яда или кровопотери. Тело начало так быстро разлагаться, мы не знаем почему. Яд анализу не поддается.        Все это время я тихо слушал и мысленно хвалил себя. Я не оставил никаких зацепок — это радует, хотя, меня это волновало меньше всего. Я боялся, что личность Энди не останется для всех секретом. Если Финч узнает, что Энди Бирсак мне помогает и еще является моим возлюбленным — это даже хорошо, а вот если об этом узнает канцлер, то это плохо.        — Ничего больше Вам не рассказали? — спросил Финч, а я слушал, боясь услышать самое страшное.        — Нет, это все, что известно мне и Норслайв. Камеры видео наблюдения были отключены, свидетели убиты. А почему Вы спросили? — заинтересовалась медик. — Насколько мне известно, Вас должны были ознакомить с этим делом, так ведь?        — Говорят, что террористу помогает какой-то мальчишка, — сказал Финч, внимательно наблюдая за Олафлин и нервно сжимая руки. — У нас в это никто, кроме Кирди не верит, да и мы ничего о нем не знаем. А вот Ричардс о нем галдел во всю, даже не проверив, правда ли это. Вы лично в это верите? — деловым тоном спросил инспектор.        — Не знаю… — задумчиво проговорила Олафлин. — В наше время не знаешь, чему верить… У вас уже есть зацепки? — спросила она.        — Честно, пока никаких, — ответил Финч, явно радуясь, что его догадка его не выдала. — Но Вы можете еще кое-чем мне помочь. — Он протянул ей Алый Карсон, который поднял на месте преступления. — Вы когда-то занимались ботаникой, не так ли?        На лице Олафлин-Джайнс появилось странное выражение. Я сразу понял, что она понимает, что держит в руках. Наверное, вспомнила меня. Она смотрела на него несколько секунд, а после произнесла:        — Это Алый Карсон… Считается, что этот сорт вымер, — с запинкой произнесла Олафлин. Она очень волновалась, но Финч если что-то и понял, то не подал и виду.        — Это цветок с места преступления. Буду признателен, если Вы поработаете с ним. Может пригодиться любая информация.        — Конечно… — прошептала женщина, со смешанными чувствами смотря на розу.        В этот момент инспектору позвонили на телефон. Притворившись, что работаю, я вслушивался в разговор. Кто-то попросил Финча приехать, так как этот кто-то нашел что-то интересное: фото и информацию о моих убийствах. Я не поражен, а удовлетворен. Все идет по плану. Да, я сам отправил анонимно все эти сведения помощнику Финча. Наверное, это он и звонит. Спросите, зачем? Я вижу инспектора насквозь: он не такой, как все, он сочувствует мне, он понимает меня, но не знает, что делать. Он может предчувствовать все события, что произойдут в скором времени. Он тоже необычный человек, которому угрожает не хилая опасность при тоталитарном режиме, но Финч хорошо скрывает свои способности. Я хочу открыть ему истину. Пусть решит, кому будет помогать. Пусть сделает выбор. А сейчас…        Я не буду рассказывать, как следил за Мирандой Джайнс до ее дома. Это неинтересно. Мне просто пришлось прятаться, чтобы она меня не увидела. Я истратил лимит сил на поддержание чужой внешности и сильно устал. Сейчас клетки должны восстановиться, а организм отдохнуть, иначе последствия будут печальными.        Джайнс дошла до дома и вошла в него, а я отстал. Пусть делает, что хочет. Я должен отключить телефон, чтобы нашему разговору никто не помешал. Отключил кабель и все дела. Делал я все медленно и аккуратно, чтобы не спугнуть Джайнс. Когда убедился, что в доме тихо, я подергал дверную ручку. Открыто… Она словно и не думала защищаться, будто хочет принять свою судьбу. Войдя в дом, я направился в ее комнату. Нашел я ее очень просто: по ощущениям. Джайнс лежала на кровати и спала, судя по ее спокойному и ровному дыханию. Я аккуратно достал шприц, наполненный смертельным, но безболезненным ядом, и вколол ей в плечо. Во-первых — раствор я сделал сам, а во-вторых — я не хочу ей мучительной смерти. Она раскаялась в содеянном, чего не высказали остальные мои жертвы. Я встал с кровати, немного отошел, закрывая шприц, и тут раздался голос:        — Это ты? — спросила Джайнс.        — Да… — выдохнул я.        — Ты пришел убить меня, — это явно был не вопрос, а констатация факта. Она не боялась, она была готова… Я промолчал, но она и так все поняла… — Слава Богу…        Я сел рядом с ней. Женщина поднялась и облокотилась на спинку кровати. Я смотрел в ее голубые глаза и видел только раскаяние и жалость. Она ведь до сих пор не могла забыть ту самую ночь. Ночь, когда концлагерь Ларкхилл поглотил огонь…        — После того, что случилось, после того, что произошло, я уже было подумывала о самоубийстве, но понимала, что когда-нибудь ко мне придешь ты, и я ждала этого. Я не знала, что они хотели сделать. Клянусь. Вот мой дневник. — Она указала на блокнот в красном переплете.        — Без Вас это невозможно было бы осуществить, — беззлобно заметил я. Я не смотрел на нее так же, как на предыдущих моих жертв, я не думал о том, как бы мне быстрей избавиться от нее. Мы просто вспоминали прошлое, как старые друзья.        — Проект мог бы изменить ход войны, весь ход человеческой истории. Неужели это так скверно: лелеять подобные надежды? — спросила она, смотря куда-то в сторону.        — Я пришел воздать Вам не за надежды, Клэр, а за дела, — ответил я на заданный в пустоту, но все равно душевный вопрос.        — Забавно, — со смешком хмыкнула Олафлин, — сегодня мне принесли одну из твоих роз. До этого я не была уверена, что спаситель ты. Какое странное совпадение, что ее принесли именно сегодня.        Женщина улыбнулась.        — Случайных совпадений не бывает, Клэр, есть лишь иллюзии случайностей, — медленно проговорил я. — У меня есть еще одна роза. — Я вытянул из-под косухи Алый Карсон и протянул его ей. — Она предназначена Вам.        Она протянула дрожащую руку и взяла розу. Прижав ее к груди, она посмотрела на меня и спросила:        — Ты убьешь меня сейчас?        — Я убил Вас 10 минут назад, когда Вы спали. — Я показал ей пустой шприц.        Пауза.       — Мне будет больно?        — Нет, — просто ответил я, и не соврал.        — Спасибо… Прощение просить бессмысленно? — дрогнувшим голосом поинтересовалась умирающая женщина.        — В этом всегда есть смысл, — глубокомысленно проговорил я.        — Прости меня… за всю боль, что я… причинила тебе… Эшли…        После ее слов, у меня в душе, словно что-то дрогнуло. Я знал, что она попросит прощения, но я не знал, как я отреагирую: прощу я ее или нет, станет мне легче или нет — всего этого я не знал. Я понял, что все это искренне, от души. Мне даже стало жаль ее. Еще несколько секунд она смотрела мне в глаза, а потом рука, держащая розу, упала на кровать, а ее глаза отражали свет рассвета, который она уже никогда не сможет увидеть…        На тумбочке так и лежал блокнот. Я хотел, чтобы инспектор его увидел и прочитал, но также я хотел сам увидеть его содержимое. Надо спешить, пока не явился инспектор Финч и не арестовал меня; его время поверить мне еще не пришло. Взяв блокнот в руки, я раскрыл его на страницах, посвященных проекту «Perfect Weapon» и начал читать:        23 мая        Сегодня прибыла первая группа моих подопечных. Должна признаться, что я взволнована. Возможно, мы стоим на рубеже новой эры. Ядерное оружие бессмысленно в мире, где вирус способен уничтожить население целой страны, оставив нетронутым все остальное.        27 мая        Комендант Ричардс проинспектировал лабораторию вместе с Отцом Лиллиманом, который якобы должен следить за соблюдением правил прав человека и наставлять заключенный на праведный путь. Я занервничала, но комендант уверил меня, что с этим проблем не будет.        2 июня        Я все думаю, если бы эти люди знали, как они могли помочь своей стране, стали бы они вести себя иначе? Они такие слабые, жалкие, никогда не смотрят в глаза. Я чувствую ненависть к ним.        18 августа        Из первых 40 человек умерло более 75%. Пока не получено никаких достоверных результатов.        18 сентября        Остается еще один пациент, на которого я еще могу надеяться. У него нет недостатков иммунитета, отличавшегося у остальных, тем более, что они были здоровы, а он — смертельно болен при поступлении сюда. Я обнаружила в его крови несколько клеточных аномалий, которые мне совершенно неизвестны, а строение ДНК вообще было за пределом человеческого понимания. Судя по всему, мутации вызвали аномальное развитие мышечного чувства и реакции. Но он очень упрям, он помнит все, что с ним делали, он помнит кто он и откуда, в отличии от остальных. Кем бы он ни был теперь, он — средоточие нашей мечты, наша единственная надежда на то, что все было не зря.        5 декабря        Это произошло после полуночи. Я пришла доложить доктору Кроуфорду Брэдоку, что прибыли новые подопытные, и чтобы самой увидеть невозможное. Честно, я сперва не верила, что Объект 7 смог выжить после всех наших экспериментов, но все действительно было не зря, и так приятно знать, что я тоже приложила свою руку к созданию новой эры. Войдя в комплекс, я увидела его, он был великолепен. Но его взгляд мне сразу не понравился. И тут, когда доктор Брэдок начал брызгать ядом на новых подопытных, произошло ужасное… Никогда не забуду голову доктора, летящую к моим ногам. Объект 7 начал убивать солдат одного за другим, ученые убегали кто куда, но убежать из комплекса удалось только мне. Точнее, когда я убегала, взрывная волна сбила меня с ног и выкинула оттуда подальше. Взрыв разворотил весь медицинский комплекс. Вся моя работа пропала. Я пыталась понять, как произошел взрыв, пыталась подняться на ноги, но только смогла сесть, как увидела его. Эшли Парди… Он смотрел на меня… Не глазами, его глаз не было видно, но я знала, что он смотрит на меня. Его крик, полный боли, утраты и отчаянья, разрезал свод звезд… Боже мой, что я наделала… Никогда не забуду этого. Только приехав домой, я вспомнила, что там были его родители и сестра. Я знала, как сильно он ее любил. Я знала, что он отомстит мне за ее и его смерть, и за свои страдания. Он почти погиб внутри. Не знаю, сможет ли что-то спасти его душу от тьмы, но только если он сможет кого-то полюбить так же сильно, как и сестру, то он обретет покой. А вот где мой покой? Он убьет меня, когда-то, и я буду ждать его, чтобы получить то, что заслужила…        «…только если он сможет кого-то полюбить так же сильно, как и сестру, то он обретет покой…». Странно, я люблю Энди не как свою покойную сестренку, у меня к нему другие чувства, но тоже любовь. Но я не чувствую покоя. Может, месть заняла слишком большое место в моей жизни? Возможно, мне придется сделать выбор, но когда и какой? Не знаю. Удивительно, я более развит, чем обычные людишки, но вместе с этим, я как будто потерял что-то внутри себя…        Ладно, мне пора возвращаться к Ди, он меня ждет во сне. Дневник я оставил там же на тумбочке, рядом с кроватью и телом. Инспектор Финч будет здесь с минуты на минуту, и я не хочу, чтобы он застал меня. Мои силы все еще не восстановились, телепортироваться в таком состоянии опасно, но и выбора у меня нет. Сейчас около восьми утра, кто знает, когда Ди откроет свои чудные голубые глазки. Собрав все силы воедино, я сделал глубокий вдох и исчез. Тело сжимало от боли, я не чувствовал рук и ног, слабость растекалась на подобии отравы по всему телу. Затем глухой удар, похожий на падение с кровати. Пару секунд я не мог понять, что со мной и где я, но не слишком громкий крик привел меня в чувство. Открыв глаза, я понял, что ослеп. Я ничего не видел, кругом была лишь тьма. Я не слишком паниковал, это лишь временно, но ощущение было неприятным.        Голоса становились громче, ко мне кто-то подбежал и взял меня под руку, помогая подняться.        — Эшли, ты как? Что с тобой случилось, милый? Тебя ранили? Почему ты хватаешься за глаза?        — Дорогая, дай ему отдышаться, он проделал такой путь!        Я вздохнул с облегчением. Дядя Сириус и тетя Кэролайн… Слава Богу, мне повезло, что они уже на ногах. Я попросил их ввести меня в дом и обещал все рассказать. Они попросили кого-то принести еще один стул и поставить его рядом с кроватью. Дальше топот ног, взволнованные голоса, и дядя с тетей тащат меня в дом.        — Эшли, что с тобой? — спросил знакомый голос, но из-за неприятных ощущений я не мог сконцентрироваться и понять, кому он принадлежит.        — Джейк, мой мальчик, поставь стул возле стола, а Эш нам сейчас все расскажет, — торопливо произнес дядя. Снова звуки передвижений и скрип стула. Меня усадили на него, и я снова ухватился за глаза. Боль была еще ощутимой.        — Что с тобой произошло? Тебе плохо? Тебя ранили? — начали наперебой спрашивать меня все, кто были в комнате в этот момент: дядя, тетя, Джейк, Джереми, Кристиан, мои двоюродные брат Бенджамин и сестра Карлайл, которые тоже меня очень любят, а вот голоса Энди я не слышал.        — А где Энди? — Да, я ослеп и это мой первый вопрос, да, я мистер На-Себя-Наплевательство. Чую, что семь пар охреневших глаз уставились на меня.        — Чувак, и это первое, что ты говоришь? Ты бы о себе хоть поволновался, — в шоке проговорил один из моих друзей.        — Эшли, — слабым голосом проговорила тетя Кэролайн, — твой парень сейчас еще спит, но если хочешь, могу его разбудить.        — Нет, не надо! — тут же ответил я. Пусть поспит, мой ангел.        — Что с тобой случилось? — снова хором спросили тетя и ребята. Я ответил, что все расскажу, но попросил увести брата и сестру: они еще слишком юные для такого. Когда просьба с завываниями, «нуканьем» и с заявлениями, типа «я уже взрослый», «мне уже тринадцать», «а мне уже пятнадцать» была выполнена, я начал рассказ. Я не скрыл ничего, ни как я узнал об инспекторе, ни как я проследил за Джайнс, ни как вколол ей яд, ни как мы поговорили, а после она умерла, даже прочитанное мной в ее дневнике не осталось тайной среди них. Когда разговор дошел до последствий этого перемещения, тетя подскочила, если судить по звуку, и сказала:        — Принесу аптечку, может у нас есть какие-то травы или капли, или что-то в этом роде… — причитала она.        — Тетя, успокойся, мне это не поможет! Это временно, но я сам виноват, надо было бежать или лететь.        — Нет-нет, ты не виноват. Может, поешь, или ты очень устал? — заботливо спросила тетушка.        — Нет, я хочу к Энди, я обещал ему… — ответил я и попытался встать, но кто-то положил руку мне на плечо.        — Сам ты не дойдешь, тебе нужна помощь! — пробасил дядя серьезным тоном, не терпящим пререканий.        — Мы тебе поможем! — хором сказали ребята.        — Спасибо, друзья! — с улыбкой сказал я. Чувствую, что они улыбаются.        — Не за что!        Один из них взял меня под правый локоть и помог встать, а доведя меня до середины комнаты, передвигаться начал помогать еще кто-то из них, взяв меня под левый локоть. Так я просто позволял им себя вести к комнате Энди. Услышав шепот Джереми, я от неожиданности вздрогнул:        — Кристиан, мать твою, а ну, открой дверь!        Тот в свою очередь прошептав, а точнее — просвистев пару ласковых матов Джинксу, таки открыл дверь. Доведя меня до кровати, они уложили меня сверху. Джейк — кроме него некому — взял мою левую руку и положил на руку Энди. Улыбнувшись, я сжал ее и поблагодарил ребят за помощь. Они уже не так враждебно ко мне относятся, они увидели во мне то, что увидел кроме них еще и Энди. Проговорив, что они друзей в беде не бросают, они, чуть не столкнувшись друг о друга, пополам с матами, вышли в коридор и закрыли дверь. Когда все утихло, я посмотрел на лицо моего ангела. Точнее, я думаю, что посмотрел, надеюсь, пялюсь я в правильную точку. И не смотря на то, что я не вижу его лица, я готов поклясться, что слышу биение его сердца как свое, в те времена, когда мое сердце еще билось. Мы будем вместе навсегда… Я сделаю мое голубоглазое чудо моим навсегда… Когда все закончится, мы будем счастливы…