Не трогай меня изнутри

      С того дня мысли Моли были постоянно чем-то заняты. В последнее время их занимал образ дыма и сигарет. Девчонку и раньше тянуло курить, но она не находила достойного повода купить себе целую пачку. В этот раз было немного по-другому, и, проходя мимо лотка, студентка почувствовала острую нужду в дозе никотина. Всю дорогу домой она искала причину такому поступку, и уже в самом конце ее озарило.       Кокон одиночества Моли Белик начал покрываться трещинами, а виной этому был профессор. Именно из-за него одногруппники обратили внимание на белую моль. Почти весь четверг она отбивалась от их расспросов, а после пар в пятницу они даже предложили ей пройтись с ними — жуть какая. И все бы ничего, но кроме любопытства, она явственно чувствовала исходящую жалость и зависть. И если первое злило, то второе вызывало недоумение. Как можно ей завидовать? Ведь она вынуждена ходить к тирану-преподу на дополнительные, а это непосильная трата личного времени и энергии. Моли и в голову не пришло, что одногрупницы просто увидели в ней соперницу, иначе бы она рассмеялась, посчитав это глупостью.        Задумавшись Белик не заметила как подошла к своему подъезду. Поднявшись на этаж, девушка с трудом открыла дверь. Дома ее никто не ждал — тихо гудел холодильник в кухне, ритмично капала вода в ванной, а тараканы торопливо разбегались от включенного света. Моли улыбнулась, она любила свою однушку, только здесь она чувствовала себя раскованно. И пройдя в комнату, она на ходу скинула с себя почти всю одежду, последним на пол упал лиф. Завалившись на диван и закинув ноги на спинку девушка наконец смогла закурить.       Вдыхая дым она по-неопытности курила не в затяг, и думала о том, что завтра снова среда. Холод и неизвестность морозили кожу, отчего та покрылась мурашками. "Что делать?" Эта мысль пульсировала болью в висках. Студентка взъерошила свои волосы — извечная гулька распалась на пряди и те, рассыпавшись, стали похожи на маленькие реки. Это сравнение и привело ее к ответу: "А зачем что-то делать? Не лучше ли как всегда плыть по течению?" Размышления в этом духе успокоили ее, хотя где-то в глубине души Моли понимала бездействие это не выход. Но и действовать она как-то не привыкла, запутавшись, девчонка потушила сигарету и пошла спать.

***

      Тик-так. Девушка редко позволяла себе злиться, но это был именно тот исключительный случай. Преподаватель отошедший "на пять минут" пропал на целых полчаса! Если первые двадцать минут она пыталась его оправдывать: запор там, или очередь в туалет, мало ли, то сейчас уже во всю нервно стучала ногой по полу. Со злости распахнув дверь с пинка, она пошла его искать, но тут в коридоре кто-то очень громко вспомнил "исконно русский" и в проеме показался Владислав Романович собственной персоной: — Белик, в тебе явно больше силы чем кажется, — голос у него был гнусавым, так как ему приходилось зажимать разбитый нос. — Простите, — испуганно пропищала удивленная Моли. Она сейчас была похожа не на безжизненную моль, а на бедного воробушка, и профессору не оставалось ничего кроме как пощадить ребёнка: — Садитесь, я приведу себя в порядок и начнём наш сеанс, — вздохнув, сказал профессор, снова исчезая в коридоре.       Он вернулся спустя пару минут, за это время студентка уже успела занять место в первом ряду и достать планшет. Влад остановился в двери и отчего-то его взгляд скользнул на девушку: строгий пучок, отсутствие макияжа и нелепые очочки. Она напомнила ему бывшую учительницу рисования, правда та, по характеру и манерам могла соперничать с королевой, а эта больше похожа на цыпленка. "Даже имя у нее странное "Моли" и в правду звучит прям как белая моль" — хмыкнул он громче, чем ожидал. Девушка вздрогнула от звука, и посмотрела на учителя, но, не заметив злости на его лице, она расслабилась. Правда, вспомнив, что он ей наговорил в прошлый раз, подумала, что возможно стоило открыть дверь сильнее. — Меня пугает кровожадность в ваших глазах, — мужчина подошел ближе и встал напротив нее, — хотя понимаю ваш гнев, в тот раз я поступил грубо, — он как то по-мальчишески взлохматил свои волосы и отвел глаза.— Я преувеличил свою неприязнь. Просто я не терпелив к критике, да еще и от такой симпатичной студенточки, — подмигнул он. — Нам же работать вместе, так что ссоры нам не к чему, мир?— и протянув руку, профессор вежливо улыбнулся. Моли не повелась ни на лесть, ни на его обаяние, но тоже протянула руку в ответ. Рукопожатие вышло сильным: не мужчина и женщина, не профессор и студентка, а два человека и временное перемирие. "Вот же, дипломат фигов, уверена что угроза лишения стипендии до сих пор реальна. Еще и руку так сжал, понимает, что я не повелась на его красивые фразочки". От последней мысли ей стало приятно, ведь, возможно, он оценил ее по достоинству или даже как равную.       После этого они разговаривали около двух часов. Хоть Моли и собиралась отвечать односложно, вскоре разговор и впрямь увлек ее. Она и не заметила, как они перешли к обсуждению его старых работ: — Подождите, вы утверждали, что бездействие — низшая возможность жизни, а теперь заявляете, что это подобно "отходам жизнедеятельности остальных на поверхности течения реки". А как же ваши рассуждения на тему, что люди, живущие этим принципом более энергоэкономны и стабильны психически, потому что в таких условиях вероятность жизненных проблем минимальна?— выпалила Белик на одном дыхании. — Девчонка, в какие дебри моих статей ты залезла?— он удивленный посмотрел на студентку и продолжил, эмоционально размахивая руками, — Я тогда не видел картину в общем, и не учел, что такие люди не имеют возможности к развитию, то есть, я не могу назвать их существование жизнью. Скорее они почва для продвижения других, именно ими чаще всего и пользуются "карьеристы", — увлеченные обсуждением они сидели рядом и смотрели в планшет подчеркивая спорные термины и размышления. Прически у обоих растрепались от постоянного потирания затылка и хватаний за голову. Глаза горели от споров и обсуждений. На щеках выступил румянец от мысленного напряжения. Было бы вранье сказать, что они не получали от этого обоюдное удовольствие. Но как говорится, все хорошее рано или поздно заканчивается.       Осторожный стук прервал их в середине очередного спора, дверь приоткрылась и в аудиторию зашла девушка. Моли видела ее раньше в коридорах, и довольно часто рядом с ней стоял профессор, и взгляда хватало, чтоб понять — Владислав Романович не просто ее учитель. Это отрезвило девушку, заставив вспомнить, кто сидит рядом, и, оглядевшись заметить блокнот, в который он во время общения делал заметки. Стало как-то неприятно особенно после слов Наты: — Владислав Романович, помните, вы мне обещали персональные дополнительные занятия? — ее голос был переполнен кокетства. — Да, конечно, проходите, — мужчина улыбнулся и встал, закрыв блокнот. Потом снова вспомнив о Моли, он обернулся к ней: — благодарю за увлекательную беседу, я обязательно просмотрю ваши комментарии, — он указал на свой телефон, куда они записывали основные спорные моменты его работ. — И конечно буду ждать встречи. — Всего доброго,— буркнула она. И быстро собравшись, пошла домой. На улице было облачно, а ветер остужал горячие щеки переоценившей себя девчонки.