Когда он открывает глаза, за окном уже светло.
Относительно.
Серый пасмурный день совсем не красит улицы, но природу трудно убедить в выборе погоды, а прогноз настолько не дальновидный, что приходится полагаться только на собственные расчёты. Хотя, если подумать, после долгого заключения под землёй будешь рад просто наличию неба над головой, но он не считает это причиной безудержного веселья.
Многие вещи в мире иногда просто идут своим чередом, не подчиняясь логике жанра. Но только один персонаж из его воспоминаний мог предсказывать, те события, на которые никакие данные прежде не указывали. В своеобразной форме поведать исход решений. Она называла это интуицией, но только он смог понять, что это решимость и слабые откаты во времени.
Разгадав её тайну, девушка открылась ему с новой интересной стороны. Люди назвали её странной, монстр считал её особенной, может это и стало главной причиной, ведь девушка влюбилась в него. Все симптомы совпадали. Учёный не мог этого допустить, но пути назад уже не было. Он сам был заинтересован ею настолько, что назвать это обычным исследованием природы красной души было бы ложью. Даже война между двумя расами не смогла стать преградой. Он предупреждал, много раз переспрашивал, понимал абсурдность, нелогичность поступка, ведь если она решится впустить его в свою жизнь, то он ни за что её не отпустит.
«Я говорю серьёзно, — укоризненно произнёс Гастер. — Я бескомпромиссный, я собственник, понятия „делиться“ для меня не существует. Если ты решишься на этот шаг, я заполню собой всю твою жизнь, настолько, что ты во мне растворишься. Подумай об этом… я опасен».
«Волшебное слово…»
Доктор встряхнул головой, отгоняя воспоминая, мешающие работе. Он попытался привести свои мысли в порядок, но всё тщетно. Выбравшись из пустоты, ему казалось, что и в душе осталась невосполнимая пустота, но с каждым днём можно было убедиться в обратном. Маленький осколок, что остался у него в душе, стал медленно эволюционировать в сердце, постепенно подключая назойливые эмоции и чувства. Доктор начал вспоминать преступление её глаз, губ, и не может заставить себя забыть, выкинуть из головы, ведь его любить никто так не умел.
И если приборы засекли мощную решимость из реального мира, то он приложит все усилия, чтобы найти
свою решимость там. Она не могла навсегда исчезнуть, а значит надежда остаётся жива.
Доктор поднимается с кресла и направляется на кухню сделать кофе, дабы побороть сонливость.
Ночью он почти не сомкнул глаз, сидел рядом с Сансом, опасаясь, что тому станет хуже. Точнее, если честно, это опасение просто послужило хорошим оправданием. К тому времени, как Гастер заставил себя признать, что с сыном «относительно» всё в порядке и что нет ровным счётом никакого терапевтического эффекта от поглаживания того по голове, была уже совсем поздняя ночь.
Доктор всё утро находился в дурном расположении духа, его терзала одна очень существенная проблема, вполне решаемая, но ни один результат не устраивал его в полной мере. Хотя выбор не особо велик, но стоит подумать. Нельзя так сразу кидаться из крайности в крайность. Однажды по неосторожности Гастер уже исчез из реальности. Теперь стоило перепроверять каждую мелочь, дабы не вернуться к прошлому просчёту.
Можно, конечно, не вмешиваться, и позволить истории идти своим чередом, но в любом случае ему не хватает ещё одного кода, чтобы закрыть дыру в пространстве. Можно восстановить душу Санса с нуля, ведь их энергия является идентичной, что крайне логично, но тогда собственноручно лишить себя возможности пользоваться магией, а без нужной энергетической мощности, как и без кода, Гастер не имеет шанса продвинуться к своей цели. Но без души от Санса можно чего угодно ожидать. Сейчас он спит, но это всего лишь временный вариант, а дальше нужно решить, и, казалось, выбор уже очевиден, раз Санс всё-таки жив.
Гастер рискнул, сделал ставку, и именно Гастер сейчас испытывал страх, зная, что бросается навстречу тому, что не поддастся его контролю, но отступить уже не сможет.
Гастер неспешно вернулся в комнату. Размешивая ложкой сахар, он продолжал медленно подходить к рабочему столу, наблюдая как маленькое торнадо образуется в кружке. Его усталый взор метнулся на диван, точнее, туда, где кое-чего не хватало или кое-кого. Доктор нахмурился. Он сделал шаг вперёд, положив свою кружку на ближайшую полку, но, услышав подозрительный шорох со стороны двери, резко обернулся, а позади учёного уже материализовался массивный бластер, готовый дать отпор незваным гостям.
Однако, это оказался Санс. Скелет грозно смотрел пустыми чёрными глазницами на доктора. Поверх его рёбер был обмотан бинт. В руках он держал оружие — изобретение Гастера, которое фигурировало ранее в истории. И даже пароль на сейфе не помешал скелету стащить пушку. Санс не двигался с места, продолжая целиться в доктора.
Такая безмолвная картина могла продолжаться долго, если бы Гастер не щёлкнул пальцами и его бластер не растворился в воздухе. И только спустя секунду доктор понял опрометчивость своего хода. Выстрел окажется быстрее телепорта.
— Надеемся, мы не будем разговаривать? — с презрением произносит Санс, последовав примеру, опустив вниз прицел пистолета.
— Кажется, тебе уже лучше, — без намёка на эмоции отвечает Гастер, хотя это всего лишь иллюзия, ведь доктор удивлён; наверное, он не рассчитал со снотворным.
— «Кажется» и «наверное» — плохие слова, — скелет фыркнул. — Особенно для учёного.
Гастер подозрительно осматривал невысокого скелета. Что-то изменилось в нём, если, конечно, это всё ещё
он. Санс умолк, предоставляя ход учёному.
— Возьми, — говорит Гастер, протягивая в руки монстру чистый свитер серого оттенка. — Что ты вообще помнишь?
— Достаточно для того, чтобы хотеть, чтобы ты забыл об этом. Хотя, — протянул монстр, неловко надевая верхнюю одежду; рукава оказались слишком длинные для его телосложения, — не утруждайся. Всё равно забудешь, как и о Сансе. Как и обо всех нас. Конец истории уже близок.
Оба посмотрели друг на друга. Монстр до нельзя довольно улыбнулся.
— Где Санс? — грозно произносит Гастер, осмысливая свою пугающую догадку.
— Чем больше причиняем боли, тем легче отдалиться от этого, — задумчиво вслух стал рассуждать монстр, закрыв глаза. — Чем больше отдаляешься, тем меньше мы от этого страдаем. И тем легче заставить страдать других.
Скелет открыл глазницы. Красного цвета зрачки вытянутой формы красовались в его глазницах вместо привычного голубого.
— Наше терпение вышло…
— Кто вы?
— Мы? РЕШИМОСТЬ. То, что дёргает за ниточки. То, что даёт действие, тому, где не нельзя потрогать руками и не увидеть глазами. Движение повествования. Раньше мы общались через красноокую, но Чара нашла настоящую себя, и связь была прервана. С Сансом же получилось непроизвольно, поэтому мы здесь. Хотя сейчас рядом с Потерянной душой проводник, и это очень настораживает нас.
Немного помолчав, Гастер делает ход.
— Пойдёмте, надо поговорить. Я хочу, чтобы вы помогли мне решить одну задачу, не волнуйтесь, она не сложная.
— Сожалеем, но у нас нет времени на игры.
— Придётся найти.
С этими словами доктор выходит из комнаты. Терзаемые любопытством, они последовали за ним, продолжая держать в руках оружие.
***
«В чём ваша цель?»
«Выиграть… правда оригинально?»
«Снова пойдёте по пути геноцида?»
«Слишком банально. Мы всё видели, слышали, знаем, поэтому… почему бы не остановить время?»
«Это невозможно»
«Разве? Неужели нет такой слабой точки во времени? Когда мир рушился. Когда различные пространства сошлись, накладывались друг на друга, как карточный домик, готовый в любую секунду разлететься по воздуху от любого вздоха. Именно поэтому монстры решили сдаться, верно? Магия играла там и тут. Мир трещал по швам… и только, когда монстры поспешно спустились в Подземелье, буря отрицательной энергии стихла и преобразовалась в барьер, навек заточивший монстров в глубокой тюрьме своих скрытых надежд на спасение… точнее, монстров и одну девушку. Не так ли?»
«Нельзя запускать этот временной отрезок»
«Но нам-то всё равно. В отличие от других арок, этого мы ещё не видели»
«Нельзя основываться только на любопытстве»
«Но оно помогает нам узнать что-то новое и двигаться дальше. Прости, приятель. Мы большее не коллеги. Однако…»
***
— Вот код.
Они протянули доктору бумажку, сложённую вдвое. Записка с нужной последовательностью цифр, чтобы закрыть последнюю прореху в пространстве. Чтобы он смог открыть свой портал, и, наконец, найти её, там, где предполагал.
— Зачем?
— Мы хотим, чтобы ты не мешал и убрался из этого повествования. Тот, кто слишком много знает о нас, создаёт угрозу, а время поджимает, и на новые события уже не хватает ресурсов. Ты здесь просто будешь лишний.
Гастер долго смотрел на лист. Разные мысли проносились в его голове. Код, магия, портал — идеальное сочетание, не так ли? Не о чем волноваться более. Остальное — не важно…
— Нет, — сухо отвечает Гастер и бумажка вспыхивает ярким пламенем, даже не открывшись; спустя секунду от записки не осталось и следа былого существования. — Я договаривался с Сансом, а не с вами.
— Оу, — с притворным сожалением шепчет монстр. — Постарайся использовать в речи меньше личных местоимений — это признак неуверенности.
— Я уверен в своём выборе, можете не сомневаться.
Доктор отходит назад. Перед ним загорается яркая звезда. Светящаяся аномалия — точка сохранения. Хоть перемотка времени не повлияет на состояние души Санса, а точнее на состояние её решительной пустоты, но вернёт к тому моменту, когда монстр спал.
Доктор протягивает руку к центру свечения. Ярко-жёлтая вспышка слепит взор, но это его не останавливает. Как вдруг раздаётся резкий оглушающий звон, похожий на звук треснувшего стекла. Свет от звезды вспыхивает и моментально гаснет. Гастер потирает глаза одной рукой, не понимая причину сбоя работы системы загрузки.
Перед ним вблизи стоит монстр. Их вытянутая рука сжата в кулак и застыла в воздухе. Из ладони, где образовалась небольшая дыра, идёт кровь, но рана не причиняет им ни капли боли. Ухмыльнувшись, они встряхивают рукой и с неё сыпятся жёлтые осколки. Они взяли контроль над временной линией. Их решимость сильнее.
— А что может быть сильнее решимости? — вслух спрашивают они, но в коридоре никого не оказалось.
Скоро будет запущен новый временной отрезок.
***
— ВЫ УВЕРЕННЫ, ЧТО ВСЕ ЗАПИСИ ПЕРЕСМОТРЕЛИ?
— Да, — хором ответили Догами и Догареса. — Видеокамеры не засекли его в окрестностях города, но мы продолжаем поиск. Тэмми и Боб глядят во все мониторы, но улицы тоже чисты. Андайн на разведке в Сноудине.
— ЛАДНО, — печально отвечает Папайрус. — ПРОДОЛЖАЙТЕ В ТОМ ЖЕ ДУХЕ.
Псы-стражники кивнули и спешным шагом покинули комнату.
— Он мог телепортироваться куда угодно, — говорит МяуМяу. — Дохлый номер.
— НЕТ. ЕСЛИ ОН БЫЛ РАНЕН, ТО ПРИ РАСЧЁТЕ МАКСИМАЛЬНОЙ ВОЗМОЖНОСТИ ОТДАЧИ ЭНЕРГИИ И УМНОЖЕНИИ НА РАССТОЯНИЕ, МОЖНО ПОНЯТЬ, ЧТО ОН НЕ ДАЛЬШЕ ЭТОГО РЕГИОНА ТОЧНО. И ОН НЕ СТАЛ БЫ ПРИМЕНЯТЬ ТЕЛЕПОРТ, В ТУ ТОЧКУ, МЕСТОНАХОЖДЕНИЕ КОТОРОЙ НЕ ЗНАЕТ. ЕСТЬ РИСК ОКАЗАТЬСЯ В СТЕНЕ ДОМА…
Девочка вздохнула. Высокий скелет выглядел очень напряжённо. Он был очень удивлён, что Санс возвращался домой во время мероприятия, но больше всего его удивило, что его никто не признал. И только по описанию гостя Папайрус смог просветить, кто это был на самом деле. Счастье Дриммуров длилось недолго. Азриель перестал быть цветком, но когда он и его семья узнали, какой ценой, сам Азгор отдал приказ разыскать старшего брата Папайруса.
Самокритика Фриск не знала пощады, но Папайрус велел ей успокоиться. Санс жив, он чувствует это и приложит все усилия, чтобы вернуть его обратно.
— Я выйду ненадолго, — говорит МяуМяу; высокий скелет кивнул в ответ, не отрываясь от планшета с картой.
За девочкой к выходу последовал белый кот. Дверь закрылась, но тишина просуществовала не долго. Краем глаза Папайрус замечает тёмную тень около окна и поворачивается.
— Мне нужна твоя помощь, — просит существо, говорящее знаками.
